– М-м-м? – Я забыла, о чем Альхар Эбенитович говорил, и теперь бестолково смотрела на чем-то недовольного босса.
– Все ясно, – молвил он, поднялся и закинул в рот последнюю конфету. – Что ж, было вкусно, так и передайте Ронигану. Кофе можете оставить себе, а вот розы придется вынести.
Хотела спросить: «Почему?!», но начальству для понимания вопроса хватило и гневного взгляда.
– Потому что! – Бессовестный вампир отобрал букет, чтобы с ехидной улыбкой поинтересоваться: – Мисс Питт, что вы знаете о нагах?
– Что у них возможен лишь один брак – по любви и до гроба… – ответила с улыбкой, не отрывая взгляда от цветов. Тридцать одна темно-красная роза, определенно какой-то знак.
«Осталось уточнить, до чьего именно гроба», – прошипел босс, но тему развивать не стал. – Скажите, а о скольких таких браках вам доподлинно известно?
– О десяти, все в высшей знати, самый долгий – у их правителей! – вспомнила я новостные сводки о близлежащем королевстве и томно вздохнула: – Ах, какая у них любовь!
– У них да, любовь. Но заметьте, браков всего десяток, а нагов свыше миллиона. Вам это ни о чем не говорит?
– О том, что более трехсот тысяч совершеннолетних нагов свободны!
– О том, что они весьма успешно плодятся без браков и любви, – ответили мне веско и потребовали: – Евгения, прекратите улыбаться, иначе я решу, что на цветах был настоящий приворот, а не его отголоски.
Опаньки! С тоской посмотрела на отобранный букет, затем – на пустую коробку конфет. Значит, босс съел их целенаправленно? Даже обидно стало: что ж он розами не перекусил! Или оставил их для Грини?
– Да сколько можно опекать?! – вспыхнула праведным гневом. – Исходя из ваших же слов, у меня до среды аллергия на привороты.
– Рониган мог ее обойти. Он куда более опасен и ядовит, чем ваш голубой.
– Да? И откуда у нага яд? Он же не гадюка.
Я шагнула к боссу с воинственным намерением отобрать букет.
– Скопился за двести лет жизни, – ответили мне и, разгадав маневр, спрятали цветы за спину.
– И все еще свободен? – искренне удивилась я, сделав очередной шаг. – Так это замечательно!
– Почему?
– Потому что теперь я могу не беспокоиться о приличиях и спокойно принимать его подарки, – произнесла, утыкаясь в грудь босса и почти обнимая его в попытке дотянуться до роз. И только сейчас вспомнила, что получить букет можно иначе, попросту отдав приказ ленте, что его связывает.
«Немыслимо!» – зашипел Вайзер. Судя по голосу, глаза его стремительно наливались красным. Я подняла серьезный взгляд на начальство.
– Босс, перестаньте. Это уже не смешно.
– То есть, – он выжидательно прищурился, – вы не принимаете ухаживания Ронигана всерьез?
– Пока нет…
Тут мне с видимым облегчением вернули розы.
– Но ваши слова несколько стимулируют.
– Какие? – спросил гений так, словно бы мысленно уже зарекся их произносить, и в этот самый миг дверь с грохотом открылась.
– Альхар!
«Довилль… – прошипел босс, а в следующее мгновение Вайзер, я и букет самым непостижимым образом оказались в мастерской у окна, откуда даже сквозь плотную стену дождя открывался прекрасный вид на приемную и мокрую рыжую гостью. Передвигаясь на съемных роликах, она уперто толкала перед собой тележку с громоздким, явно тяжелым аппаратом, и непрестанно звала гения, отчего оный морщился и крепче сжимал руки на моих плечах. Того глядишь, синяки наставит.
– Босс, вы сбежали, спасая свою шкуру? – удивилась я, аккуратно высвобождаясь из его тисков.
– Скорее спасая вас.
– От нее?
– Представьте себе, – хмыкнул он и цветасто ругнулся, потому что до нас долетело приглушенное и крайне эмоциональное: «Вайзер, немедленно вернись! Ты здесь, и мне это известно…»
– И с чего бы ей знать? – задумчиво произнес вампир.
– Ваш мокрый плащ, моя теплая чашка из-под кофе, – легко перечислила я улики. – Ах да, еще папки, оставленные вами на столе. Кажется, среди них были сегодняшние газеты, так что немудрено.
– Спасибо, мисс Питт, – пробурчало начальство и уверенно отстранило меня от окна. – Что ж, если это все доказательства, мы вполне можем переждать ее уход.
– А с чего вы взяли, что она вскоре уйдет? – несказанно удивилась я. – По-моему, она намерена ждать бесконечно.
Словно подтверждая мои слова, гостья сняла мокрый плащ и ролики, заняла кресло у стола и мстительно произнесла в пустоту:
– Альхар, ты простил графиню Верскую, поэтому я не уйду, не надейся! А решишь переждать, я в твоей мастерской все вверх дном переверну… и в этой, и в той. – Явный намек на секретную, а следом за ним и неприкрытая угроза: – Ты знаешь, я умею.
«Твою мать! – босс застыл и прикрыл на мгновение глаза. – Корри никогда не умела держать язык за зубами, это да… Но с чего она взяла, что прощена?! И ведь ни словом, ни жестом…»
– Странные у вас представления о жестах, босс. – Я припомнила их встречу с Верской и ее «гончей» по кличке Шупс и не смогла сдержать смешок. – Вы же ее поцеловали.
– Я?! – Кажется, это заявление его до глубины души потрясло и возмутило. – Да я отбивался от нее, как мог!
– И в процессе стерли у графини помаду? Интересная версия.
– Рукавом задел. И это совсем не повод помогать остальным, – заявил он веско. С тоской покосился в сторону приемной, затем на меня, после – опять вниз и с едва заметным огоньком надежды спросил: – Скажите, а вам хватит сил отсюда отдать приказ, ну, скажем, той тележке?
– Нет.
– Чайнику?
– Нет.
Не думает же он, что я соглашусь тратить свои силы на ни в чем не повинную мисс Довилль? К тому же по его указке… Нет-нет, я на подобное не подпишусь.
– А ручке, что лежит на столе? Тоже нет? – продолжил допытываться Вайзер. – Тогда, может, отправите ленточку с букета?
Опаньки! Мало того что на хулиганство подбивает, так еще и мой подарок решил пустить в расход!
– Альхар Эбенитович, а вам не кажется, что проще помочь, чем отказать? К тому же все свои силы я давно израсходовала.
– На что?
– Не важно, – мрачно отрезала я. Жаловаться на мадам Вайзер и ее очередную попытку меня одеть я не стала. Да и к чему боссу знать, что я, пусть и с трудом, но могу не только отгладить платье, но и частично высушить. – А теперь идите и помогите мисс Довилль.
– Вы шутите? Да она сломает этот слайдер через пять минут, а через десять вернется назад! И не делайте больших глаз, Евгения, мы знакомы более десятилетия! Она заноза похуже вас!
Вот это неожиданность.
– Спасибо за комплимент. Не могу сказать, что приятный…
– А вы поверьте, – едва не зашипел гений маг-техники, возвращая меня к наблюдательному пункту у окна. – Не пройдет и десяти минут, как она сломает вашу настольную лампу, замок шкафа и встроенную плитку на буфете.
– А почему не потайной проход? Все же дверь с антивампирской обшивкой – куда более интересный предмет во всей приемной.
– Потому что не видит, а шнур дернуть не скоро догадается, – огорошил босс. – Она действительно не видит плетений, но самым невероятным образом их находит! Поэтому чтит себя мастером, но на самом деле она ломастер…
– Упс! – громко раздалось из приемной в подтверждение его слов, и лампа, служившая мне верой и правдой, рассыпалась на составные части, украсив ими стол и пол.
– Это не я… – выдала рыжая гостья, отскочив от места преступления, чтобы почти сразу налететь на шкаф и заинтересоваться его замком, на радость моему начальству.
– Как вам наглядное доказательство?
– Прекрасно… – зарычала сквозь зубы, едва не сминая в руках букет. А все потому, что лампа мне нравилась с самого первого взгляда. Она очень красивая… была. А в приемной уже прозвучали странный щелчок и протяжное, совершенно «ненарочное»: «Ой-ей!»
Святые боги!
– Босс! Немедленно остановите ее! Она же, она же… сейчас все-все уничтожит! Архиватор, комофон, ваш запасной почтовый ящик… и сундучок, присланный сегодня из лаборатории Мокса…
Просительно, а затем и требовательно взглянула на неподвижное начальство, которому не хотелось никуда идти. Очередное «упс» сопроводило тихий звон почившего архиватора, и я схватила вампира за грудки.
– Босс! Да сделайте хоть что-нибудь! Займите ее чем-то другим! Отвлеките! Ну что же вы…
– Другим? – переспросил он, с прищуром взирая на мои цветы. – Мисс Питт, а не одолжите ли вы букет?
– Зачем?
– Видите ли, на вас остаточный след приворота вряд ли подействует, а вот на нее – вполне.
– Что?! Вы. Хотите. Ей. Отдать. Розы? Мои цветы? – Голос сел не то от обиды, не то от неверия. Меня захлестнуло негодованием. – А что, скармливать их Грине уже не безопасно, нет?
– Я возмещу. Маргаритками, неувядающими. Вы все равно их любите больше. Разве нет? – произнес с намеком, аккуратно забирая из моих рук цветы.
– Но…
Я с тоской посмотрела на розы, затем – в сторону приемной и тяжело вздохнула.
– Спасибо, мисс Питт, – поблагодарил Вайзер и исчез вместе с букетом, чтобы через миг торжественно объявиться в приемной. – Элеонора! – позвал гостью безмерно счастливый босс.
– Альхар, – ответила Довилль, юбкой прикрывая догорающие осколки почтового ящика.
Святые боги! Я с ужасом обозревала результат визита рыжего ломастера: моя лампа, мой архиватор, плитка на буфете, замок на шкафу, морозильная полка…
– Убить ее мало! И за все свои деяния она получит мой букет? – зажмурилась и отвернулась, чтобы не видеть вселенскую несправедливость. Затем вздрогнула от шипящего голоса босса:
«Согласен, розы жаль. – Вампир развернул меня к окну и обнял со спины. – Но посмотрите, как она бежит навстречу наведенному счастью, забыв про свой аппарат, плащ, ролики, правила дорожного движения и ливень».
И точно! Довилль забыла обо всем, кроме цветов, что красной точкой указывали ее передвижение. Гостья босса неслась посередине дороги, не замечая движущихся экипажей и лошадей, потоков воды и града, который начался мелкой крупкой, но вполне мог вырасти до размеров куриного яйца.