— Ты сам отлично знаешь, — ответил он и закрыл за собой дверь.
Я взял бутылку с ромом и стал рассматривать. Блондинка забрала ее у меня, сделала глоток и вернула обратно.
Я внимательно на нее посмотрел. Над верхней губой у нее выступили капельки пота, а грудь ходила ходуном.
— Что это с вами? — спросил я.
— Мне это просто необходимо, — ответила она.
Тут я заметил, что от выреза ее платья и до пояса вшита молния. Поскольку женщина продолжала бурно дышать, молния потихоньку расстегивалась, давая возможность увидеть грудь.
Да, я был прав, под платьем на ней ничего не было. Кстати, грудь у нее была большая и красивая.
Еще немного посмотрев на нее, я вспомнил газетчика, сказавшего: «Дайте мне еще раз на нее посмотреть. Ах, прожить бы с ней всего лишь год, а потом можно уйти в монастырь!»
Мисс Велл была такая же высокая, как Пат, и, кстати, довольно хороша собой. Я отвел глаза в сторону и попытался не смотреть на то, что она мне показывала. Честно сказать, мне это удалось довольно плохо.
— Что это с вами? — снова спросил я.
Она вытащила из кармашка платья несколько бумажек:
— Я боялась, что мистер Пурвис станет меня обыскивать.
— Что это?
Она протянула мне бумажки. Внимательно их просмотрев, я увидел, что это список телефонных звонков, сделанных из моей квартиры в последние месяцы. Пат мне лгала. Она утверждала, что не знала Кери, пока не очнулась голой в его квартире. А между тем она звонила по номеру 17-36-46 в течение последних шести месяцев раза по два на дню.
Я, не поворачивая головы, скосил глаза в сторону мисс Велл. Она как раз откинулась на спинку дивана, и вырез позволял видеть большую часть ее тела.
— Да что с вами происходит? — в третий раз спросил я.
— Вам интересно, почему я спрятала это от мистера Пурвиса?
— Да.
Тут она подняла руки, сцепила пальцы на затылке и расставила локти в стороны.
— Может, потому, что я вас знаю, может, потому, что вы мне нравитесь. Может, я уже давно заметила одного детектива ростом метр восемьдесят пять сантиметров и весом девяносто килограммов. У него волосы ежиком и сломанный нос. Он проходит мимо меня каждый день в течение года. Кто знает, может, я захотела, чтобы он был моим, а не той женщины, которая его обманывает, стоит ему уйти из дома?
Тут она задышала еще сильнее. И с каждым вздохом молния опускалась по крайней мере на сантиметр. Мисс Велл была красива, как и Пат, и если я захочу, то могу обладать ею прямо сейчас!
Причем это будет не каприз, она, похоже, действительно ко мне неравнодушна. Подумать только, привратница, влюбленная в одного из жильцов, которого она видит в течение года!
Я снова глотнул рома, и он попал мне не в то горло. Я чуть было не выплюнул его на ковер, но все-таки каким-то образом умудрился проглотить. Похоже, это подействовало на меня странным образом.
Стены квартиры заколебались. Мисс Велл казалась все красивее и красивее. Я никак не мог понять, почему не замечал ее раньше. Потом стал думать, какие у нее красивые платиновые волосы. А еще мне очень понравились веснушки вокруг ее носа. Они придавали ей слегка невинный вид.
— Как вас зовут?
Она вздохнула и пододвинулась ко мне ближе:
— Мира. А почему вы это спрашиваете?
Голова у меня кружилась. Я протянул руку и стал играть молнией ее платья, то поднимая ее вверх, то опуская вниз.
— Кто знает, почему все происходит в жизни? Мне кажется, я рад, что познакомился с вами.
Тут она так вздохнула, что молния опустилась до самого пояса. Я во все глаза уставился на то, что мне открылось.
— Это хорошо, мистер Стон.
Сказав это, она повалила меня на диван и буквально впилась своими губами в мои. Поцелуй наш был долог, и вдруг, оторвавшись от меня, она простонала:
— Герман! Герман!
В этот момент, несмотря на то что я был пьян, как скотина, мне вдруг стало стыдно. А потом я успокоился, потому что для меня эта женщина стала Пат, той Пат, которая была давно, еще до того, как я вошел в ту проклятую квартиру, до того, как все это случилось.
Все же чисто машинально я попытался ее оттолкнуть, соскользнул на край дивана, и вдруг мы упали на пол. Причем она оказалась наверху.
— Сейчас, сейчас, прошу тебя, — шептала она. — О, прошу тебя…
Ее пальцы вцепились мне в волосы. Другой рукой она расстегнула молнию на моих брюках. Потом она слегка приподнялась, платье мгновенно соскользнуло с ее тела и с легким шелестом упало рядом с моей головой.
Так вот как бывает в самый первый раз, когда встречаешься тайком, когда изменяешь!
Я вяло трепыхался, все еще непонятно для чего, пытаясь освободиться. Это было бесполезно. На мне лежало нежное, надушенное тело, и я вдруг почувствовал, что задыхаюсь. Вдруг я вспомнил, что сказал мне инспектор Греди там, на ступеньках перед тюрьмой:
«Я знаю, это тяжело, это очень тяжело. Да, ваша любимая женщина нанесла вам предательский удар. Попробуйте ее забыть. Выпейте и постарайтесь забыться…»
И тогда я вернул Мире ее поцелуй с той же страстью, с какой она поцеловала меня. Я больше не ощущал во рту привкуса крови. Я больше не ощущал вообще никакого вкуса, кроме вкуса соли…
Наверное, я в этот момент плакал.
VII
Три часа пополудни. Громко кричат возвращающиеся из школы дети. Они звонят звонками своих велосипедов, играют в догонялки и другие игры. А еще они играют во взрослых.
К этому времени я уже слегка протрезвел, только голова была еще словно набита ватой, но в основном я уже вернулся в форму.
Я взял стоявшую на столике возле кровати бутылку и отхлебнул глоток, потом вытянулся на кровати и посмотрел в сторону окна.
Судя по высоте солнца, сейчас могло быть около четырех.
Итак, я последовал совету инспектора Греди. Напился до поросячьего визга и очень близко познакомился с некой блондинкой. Интересно, что будет дальше?
Почему-то царившая в комнате тишина на меня неприятно действовала. Я подумал, насколько же я одинок. И нет никого, чтобы меня утешить. Нет даже никого, кто мог бы мне сказать, что я вел себя как последняя скотина, а после этого принес мне холодного томатного сока. Обычно на следующее утро после ежегодного бала полицейских это делала Пат. Тут я посмотрел на лежавший в углу небольшой несессер и подумал, что, как только у меня перестанет болеть голова, я позвоню в комиссариат и скажу, что сейчас приду, чтобы передать его Пат.
После этого я повернул голову и посмотрел на вторую половину кровати. Она принадлежала Пат десять лет. Миры там не было, но на подушке остался отпечаток ее головы и лежали несколько длинных светлых волосков. Я взял один и стал накручивать его на палец.
Честно сказать, Мира оказалась славной девочкой и очень мне помогла в том невменяемом состоянии, в котором я был. Теперь я чувствовал себя как бы обновленным. Вот только бы у этого приключения не было продолжения.
Я посмотрел на волос, который накрутил себе на палец. Итак, в моей жизни был один приятный момент. Один раз — и точка. Она меня хотела, и она меня получила. Теперь мы в расчете.
Тут мне показалось, что я чувствую запах кофе. Ничем иным, кроме разыгравшегося воображения, это быть не могло. Все же я надел халат, шлепанцы и потопал на кухню.
Там была Мира, и она энергично манипулировала кофеваркой. Вообще, одетая, она показалась мне более чужой. Она изменилась. Теперь волосы ее были причесаны и собраны на затылке в пышный пук.
Веснушки на коже, казалось, стали более заметны. На ней была темная юбка и белая блузка. Короче, она выглядела как самая настоящая привратница.
— Я думала, ты будешь валяться до полуночи, — увидев меня, сказала она.
Я неторопливо уселся на один из табуретов и попытался сообразить, должна она быть довольна или нет.
— Неужели я столько выпил?
— Еще сколько. — Она облизнула губы. — Только я думала не об этом… — Она налила мне чашку кофе. — Ну на тот случай, если ты вдруг проснешься, я осталась у тебя, чтобы приготовить, когда понадобится, кофе.
Кофе был вкусным. Я выпил чашку, даже не наливая в него молока, попросил еще. Мира прижалась ко мне крутым бедром, и это оживило некоторые мои воспоминания.
— А на работу ты разве не пойдешь? — спросил я. Она села напротив:
— К сожалению, мне придется это сделать. Мейбл подменила меня с восьми до четырех дня, но не может же она дежурить две смены подряд. — Мне опять показалось, что передо мной сидит Пат. — Как ты себя чувствуешь, Герман?
— Я в отличной форме, — ответил я.
Она внимательно на меня посмотрела:
— Но почему у тебя не очень жизнерадостный вид? — Мира положила свою руку на мою. — В общем, так, пей свой кофе, а потом возвращайся в постель и постарайся уснуть.
Эта мысль была не так уж плоха.
По крайней мере, если, проснувшись, я почувствовал себя бодрым и отдохнувшим, то сейчас, не знаю почему, ко мне снова вернулось плохое настроение. Может, из-за того глотка рома…
— Наверное, я так и сделаю…
— А когда пробьет полночь, твоя маленькая Мира вернется… — игриво сказала она, слегка наморщив веснушчатый носик.
Как раз этого я и боялся. Похоже, она хочет, чтобы это продолжалось.
На столе лежала пачка сигарет, и я закурил.
— Значит, ты настоящая маленькая Золушка?
Она погладила мою руку:
— Да, все будет именно так, дорогой. А теперь мне пора на работу. — Она обошла вокруг стола и наклонилась, чтобы я мог ее поцеловать. — По крайней мере, ты… после того, что было… Я могу ведь опоздать на несколько минут…
Вдруг я понял, что не хочу этого. Спасая положение, я нежно похлопал ее по округлому бедру:
— Мне кажется, что до полуночи я выдержу.
Она нежно поцеловала меня:
— Жди меня.
Потом она пошла к выходу, а я смотрел ей вслед. Худенькой ее не назовешь. У нее довольно аппетитный зад, который при ходьбе соблазнительно подрагивает.
Я налил себе еще чашку кофе, но выпить его не смог, потому что меня стошнило. К счастью, умывальник был недалеко. Когда мне стало полегче, я его тщательно вымыл и подумал, что больше кофе пить не буду. Я не хотел его, я его ненавидел. А еще я не хотел вспоминать о Пат. Я хотел о ней забыть…