– Конечно-конечно, – сказал он, едва взглянув на ее бумаги. – Я часто видел вас на дорожке после обеда. Сколько хотите за свои услуги? – спросил он с сильным бостонским акцентом.
В конце концов они условились так: пять долларов за одно занятие, тридцать – за месяц, при этом треть денег идет Авондейлскому спортивно-оздоровительного центру, остальное – Джо.
– Наделайте рекламных листовок и разнесите их по тренажерным залам, – предложил Барнс. – К примеру, в новый Nautilus на Мэйн-стрит и в JCC в Западном Хартфорде.
– А разве женщины в спортзалах уже не платят за тренировки? – озадаченно спросила Джо.
– Они платят за то, чтобы заниматься в помещении. Вы когда-нибудь бывали в этих залах? – Ричи скорчил гримасу. – Флуоресцентные лампы, никудышная вентиляция, наглые спортсмены-старшеклассники и тупые качки расхаживают там с хозяйским видом и пялятся на бедных леди. – Он произнес «пя-а-а-алятся», растягивая гласные. – Будь я женщиной, которая хочет привести себя в форму, и предложи мне кто потренироваться на свежем воздухе с приятными людьми, мигом ухватился бы за такую возможность! Впрочем, я всего лишь предлагаю. – Барнс сбросил ноги со стола и протянул Джо руку: – В любом случае желаю вам удачи!
Джо ехала домой, едва слыша по радио дуэт Дэрила Холла и Джона Оутса, и прокручивала в голове цифры. Двадцать долларов с женщины за месяц. Если соберется десять желающих, в чем она почти не сомневалась, то выйдет двести долларов чистыми. Прожить на эти деньги, конечно, не получится, уехать тоже, но для начала неплохо.
На выходных Ким помогла оформить рекламные листовки – Джо соблазнила ее идеей добавить «графический дизайнер-любитель» в резюме, которое она разошлет вместе с заявлениями о приеме в разные колледжи. «Набираем фитнес-класс. Инструктор Джо Брейверман приглашает на час бодрящих тренировок: спортивная ходьба, бег трусцой и силовые упражнения на авондейлской оздоровительной тропе. Для любого возраста и уровня подготовки! Стань стройнее! Стань сильнее! Стань счастливее!» (Идея со «стройнее» и «сильнее» принадлежала Ким, Джо добавила «счастливее».) Еще Джо упросила Нони использовать ее фото из школьного альбома, где она висит в воздухе и улыбается, и Нони согласилась, заставив Джо поклясться жизнью матери, что никому не расскажет, кто там изображен. «Мне еще худеть и худеть, – вздохнула она, разглядывая себя в зеркало, втягивая щеки и задирая подбородок. – Не разглашай мою тайну, пока я не стану стройной».
Утром в понедельник Джо отправилась к Kinkos, чтобы распечатать на ярко-розовой бумаге сотню флайеров. Ким с Мисси помогали матери разносить их по городу – ходили по спортзалам и супермаркетам, заглянули в библиотеку и в торговый центр, а недовольная Лайла сидела в машине и играла в электронную игрушку Simon, подаренную ей Дэйвом на день рождения. К августу, когда летний воздух стал густым как суп и многие семьи разъехались по пляжам Род-Айленда или Кэйп-Кода, в группу Джо записалось почти сорок женщин. Занятия пришлось перенести на более прохладные часы. В семь утра она встречала своих подопечных на парковке возле гольф-клуба и вела на пробежку. Джо показала пожилым и беременным, как изменить некоторые упражнения под себя: отжиматься на коленях, а не от земли, прыгать ноги вместе, ноги врозь вполсилы, прыжки с подтягиванием колен к груди упростить с помощью опоры на возвышение. В рюкзачке она всегда носила аптечку. Сперва Джо хотела положить ее в поясную сумку, взглянув на которую все три дочери проявили беспрецедентное единодушие и в один голос воскликнули: «Ни за что!» Она внимательно следила за своими подопечными, молясь, чтобы никто не потянул лодыжку или не сломал ногу, и пока худшее, что случилось, – Рутанн Бремер ужалила оса, а у беременной Конни Максорли появилась аллергическая сыпь после того, как она сбегала в кустики и присела прямо в заросли ядовитого плюща.
В конце августа Нони объявила, что уезжает на две недели к сестре на остров Нантакет.
– Я наверняка сорвусь! Жареные устрицы, сэндвичи с омарами, мороженое в вафельных рожках… Лето – это просто катастрофа! – пожаловалась она. Джо, знавшая о пристрастиях подруги, объедавшейся конфетами на Хэллоуин, рождественским печеньем зимой и шоколадными яйцами на Пасху, посоветовала ей держать рот на замке. – Может, ты напечатаешь для меня упражнения… Нет, погоди-ка! – Нони схватила Джо за руки. – Я придумала! Запиши-ка мне видео!
– Что?! Ничего не выйдет – у меня нет камеры.
– А разве в школе нет необходимого оборудования?
– Я узнаю.
На следующий день Джо обратилась к учителю технологии, которого звали мистер Дженова, и поинтересовалась, можно ли ей одолжить камеру.
– Никому нельзя, – заявил он с таким видом, словно она попросила у него взаймы сто долларов. – Выносить оборудование за территорию школу запрещено.
– Я могла бы воспользоваться им в спортзале, – предложила Джо.
Мистер Дженова показал ей лист регистрации и длиннющий лист ожидания и заверил, что никто не пропустит без очереди замещающего учителя.
– Он произнес «замещающий учитель» так, словно это «растлитель малолетних»! – пожаловалась Джо подруге, и та задумчиво поцокала языком.
– Отчаянные времена требуют отчаянных мер, – наконец решила Нони. – Ту комнату запирают на ночь?
Джо сомневалась, что дорогое оборудование оставляют без присмотра.
– У тебя есть ключи?
Джо сообразила, к чему ведет Нони.
– Да, но…
Нони подняла руку:
– Никаких «но»! Никаких отговорок! Ты сама меня учила.
– Да, только ты пыталась схалтурить на тренировке, а меня заставляешь украсть.
– Не украсть, всего лишь одолжить. Разница огромная! – Нони подняла голос. – Эй, Мисси, хочешь помочь нам провернуть ограбление?
– Даже не вздумай! – крикнула Джо.
– Что грабим? – спросила ее дочь из гостиной.
– Вот видишь, даже ребенок согласен нам помочь! Я сделаю тебе прическу и макияж.
– Нони, для тебя это просто игра, а я могу лишиться работы.
– Работа тебе больше не понадобится! – Глаза Нони озорно сверкнули, и она расплылась в довольной улыбке. – Мы сделаем из тебя… – Она раскинула руки широко-широко. – Звезду!
– Поверить не могу, что ты сумела меня уговорить, – пробормотала Джо на следующее утро.
Джо с Нони, одетые во все черное, подъехали к школе. Было пять часов утра субботы. План состоял в том, чтобы взять камеру, записать тренировку на видео и вернуть все на место к восьми утра. Джо затаила дыхание и сунула ключ в замок. Дверь распахнулась. Огни не замигали, сирена не сработала. Джо выдохнула, обернулась и поманила Нони, которая ждала в машине. Подруга перевела рычаг на нейтралку и помчалась через парковку. Ее груди соблазнительно подпрыгивали.
– Господи, неужели я так поступаю… – прошептала Джо, спеша на второй этаж с Нони, обутой в туфли на каблуках. Обе запаслись фонариками. Нони даже приготовила черную маску, в которой ее сын Дрю катался на лыжах. – Если тебя кто-нибудь остановит, скажи, что забыла сумочку в классе.
Джо надеялась, что никто не увидит, как она выносит из школы дорогущее оборудование. Она отперла дверь кабинета технологии. Пустые парты учеников, пустой учительский стол.
– Здесь? – спросила Нони, посветив фонариком в сторону запертых шкафов. Нони подергала ручку и скривилась. Затем подошла к учительскому столу, открыла ящик и там, между антистеплером и большим розовым ластиком обнаружила серебряный ключик с биркой «Оборудование». – Нашла!
Джо сунула ключ в замок, открыла дверцу шкафа и принялась рыться, отыскивая то, что велела взять Мисси. Камеру и блок питания Джо вручила Нони, штатив и микрофон сунула под мышку, заперла шкаф, положила ключ на место и вышла в коридор. Вдруг раздались голоса и смех – по лестнице поднималась целая толпа.
– Вот черт! – прошипела Нони. – Ходоки!
– Кто?!
– Старичье! – задохнувшись, проговорила Нони. – Пожилые спортсмены. Черт, я про них читала! Они занимались силовой ходьбой в торговом центре, потом их выгнали, и вот они здесь! Скорей, надо бежать!
В коридор уже входили первые старики. Нони схватила Джо за руку и потащила прочь, но их заметила женщина во главе процессии.
– А-у-у! Кто здесь?
– Ау? – пробормотала Нони. – Серьезно?!
Она ускорила шаг.
– Надо было одеваться в нормальную одежду! – прошептала Джо.
Если бы она надела то, в чем ходила на работу, или хотя бы спортивный костюм, то могла бы помахать им рукой и что-нибудь наговорить. Но подруги вырядились в черное с головы до ног, Нони к тому же напялила лыжную маску, в руках – полно техники, поэтому ничего удивительного, что их приняли за воришек.
Обернувшись, Джо увидела седые волосы, бирюзово-синий нейлоновый костюм и трость с квадратной опорой и четырьмя теннисными мячиками на ножках.
– Что вы здесь делаете?
– Черт! – громко прошептала Нони. – Бежим!
Джо помчалась по коридору вслед за подругой. К окликнувшей их леди присоединился старичок, завопив: «Держи вора!» Джо с Нони толкнули двери и выбежали на восточную лестницу, а им вслед орали ходоки.
– Давай же, – поторопила Нони, схватив Джо за руку. Они мигом слетели вниз по лестнице, и Нони все приговаривала: – Давай, поднажми! Я не хочу, чтобы меня арестовали за самое тупое преступление века!
– Хва… тит меня… смешить! – простонала Джо на бегу.
Они пронеслись сквозь столовую, выскочили на парковку и остановились у мусорных баков, пытаясь отсмеяться и продышаться.
– Ай да мы! – воскликнула Нони, прижав руку к груди. – Черт, я думала, у меня сердце лопнет прямо там! Кстати, страх сжигает калории?
– Наверное.
– Чудно! – Нони отперла машину. – Поехали!
Поскольку Джо не хотела впутывать в преступную деятельность дочь, она попросила Мисси встретиться с ними на оздоровительной тропе.
– Ты решила сниматься в этом? – поинтересовалась Мисси, когда Джо с Нони вылезли из машины.
Джо оглядела черную футболку и серые махровые шорты.