«Мама-мама-мама!». Дэйв хорошо помогал ей с девочками, хотя и называл это «нянчиться», но Дэйв работал пять дней в неделю, и у Джо не было никого, кто сказал бы ей: «Я за ними присмотрю, а ты прими душ или поспи». Дом, жизнь в пригороде, муж… На самом деле Джо хотелось совсем другого, и Ким, видимо, это чувствовала.
Джо обернулась, услышав звук открывающейся двери.
– Тетя Бетти! – вскричала Флора и покатила самокат ко входу.
Каштановые волосы Бетти были подстрижены каскадом, у лица – высветленные прядки. Она надела темно-лиловое платье с запахом, черные замшевые сапоги, золотой браслет, обручальное и помолвочное кольца. Рядом стоял Гарольд в спортивном пиджаке и свитере, брюках из шерстяной фланели и начищенных туфлях из кордовской кожи. Он стал шире в груди, волосы его совсем поседели, зато теплая и доброжелательная улыбка осталась прежней. Гарольд обнял Джо, и у нее слезы навернулись на глаза.
– Выглядишь потрясающе, – сказала Джо, думая о том, что Бетти на пороге шестидесятилетия выглядит максимум на сорок пять. И еще она похудела. Зональная диета, вспомнила Джо. В их последнюю встречу Бетти сообщила, что нашла новую диету, хотя ела то же, что и прежде, – курицу-гриль, рыбу и салаты. Сестра перебрала все существующие методики, за исключением, пожалуй, тех, которые разрешают масло и жирные сливки, и везде рацион был примерно одинаков – запеченная рыба, цыпленок и салат, никакого хлеба, десертов и ничего вкусного.
– Стараюсь держаться подальше от солнца, – пояснила Бетти.
Джо передала младенца Шелли и повела Бетти в гостиную, где огромный секционный диван и стеклянный кофейный столик размером с небольшой ледяной каток тщетно пытались заполнить собой пустое пространство, а на стенах висели картины, купленные не столько ради красоты, сколько ради размера. Пол покрывали персидские ковры, в том числе знакомый Джо бежево-серо-золотой – она видела этикетку и знала, что стоит он дороже, чем первый семестр колледжа Ким. На необъятном комоде у стены стоял не менее необъятный телевизор.
– Ты им уже сказала? – поинтересовалась Бетти.
Джо покачала головой:
– Скажу после обеда, наверное. Всем сразу.
– Хорошо себя чувствуешь? – Джо кивнула. Бетти посмотрела на нее пристально, потом добавила: – Ты знаешь, я всегда готова помочь. Только попроси.
– Знаю. Спасибо! – У Джо слезы навернулись на глаза.
Снова открылась входная дверь, и Флора крикнула: «Тетя Мисси!» Вскоре Мисси уже обнимала свою тетю Бетти и мать.
– Только погляди на нее! – одобрительно воскликнула Бетти.
Мелисса никогда не любила наряжаться, в отличие от сестер, которые всегда хотели джинсы определенной марки или свитер особого фасона. Мисси, как и мать, предпочитала спортивные футболки и штаны, но для Нью-Йорка придумала для себя универсальный наряд и теперь была в нем: белоснежная блузка с расстегнутым воротом, черные брюки с высокой талией и черные лакированные туфли со шнуровкой. Рубашка и туфли выглядели как мужские, и Мелисса дополнила их массивными часами; копна вьющихся каштановых волос до плеч и висячие изящные золотые серьги придавали ее облику женственности. Кожаная курьерская сумка на плече была набита рукописями и экземплярами книг из предварительных тиражей, которые Мисси принесла для матери и ее сестры.
В комнату заглянула Ким:
– Не знаете, где Лайла? Я говорила ей, что обед в четыре, и она обещала прийти вовремя.
Джо вздохнула, достала из сумочки телефон и набрала номер дочери. Как и следовало ожидать, звонок перешел на голосовую почту и нахальный голос Лайлы произнес: «Вы знаете, что делать». Джо предлагала Лайле подвезти ее до Нью-Джерси, однако у той на вечер среды были свои планы. «Все студенты разъезжаются по домам, и наша компания решила куда-нибудь сходить. Наверное, я хорошенько высплюсь и потом приеду на электричке».
– Думаю, стоит подождать… – Ким вытерла руки о фартук, и позади нее возник Мэтт в мокасинах, джинсах и синей рубашке-поло. С годами его круглое розовое лицо стало еще круглее и розовее, светлые волосы поредели. Он положил руки жене на плечи с самодовольным видом, и Джо подумала: кое-что не меняется.
– Только не слишком долго, – заявил он. – Мы же не хотим, чтобы индейка пересохла!
Мэтт пожал руку Гарольду и поцеловал Бетти в щеку, обходясь с ними с тем уважительным почтением, которое, как полагала Джо, обеспечивает богатство.
Ким посмотрела на мать:
– Мама, что скажешь?
Джо стиснула телефон, задумавшись.
– Давайте начнем, – решила она, учитывая нетерпение зятя и свою собственную новость. – Лайла может поесть, когда приедет.
Обед был великолепен. Джо не смогла бы придраться ни к одному блюду: ни к тыквенному супу-пюре, ни к начинке из колбасы и орехов пекан, ни к густому соусу и жареной индейке с восхитительной темно-коричневой кожицей, ни к салату из рукколы, молодого шпината и фенхеля с кислой цитрусовой заправкой, которая подчеркивала сочность индейки и медового масла, поданного к галетам и кукурузному хлебу.
Джо почти не ела. Объявление, которое она собиралась сделать, лежало в животе свинцовым шаром. Она поглядывала на дверь, дожидаясь Лайлу и думая, что какой бы вкусной ни была эта еда, у нее совсем нет истории. Когда-то ее отец поливал индюшку расплавленным маргарином и соусом терияки… Интересно, что сказала бы Ким, предложи она ей семейный рецепт? Что оскорбило бы ее больше – трансжиры в маргарине или кукурузная патока в терияки? Джо вспомнила тот год, когда Бетти опять стала есть мясо. Они с Гарольдом принимали гостей на День благодарения, и Гарольд пожарил индейку во фритюре в гараже их дома в Бакхэде. Птица получилась сочная – хрустящая кожица, нежное, тающее во рту мясо; Джо вылезла из кровати посреди ночи и отправилась на кухню, где обнаружила Гарольда, его отца и двух братьев, с аппетитом уминавших сэндвичи с индейкой, галеты с подливкой и сладкий картофельный пирог… Джо посмотрела на стол и ничуть не удивилась, что ее желе стоит нетронутое.
– Флора, хочешь попробовать желе? – предложила она.
– Что такое желе? – спросила девочка, наморщив лобик.
Надеясь, что Ким не налетит на нее коршуном из-за консервантов и красителей, Джо положила внучке кусочек.
– Итак, Ким, – начала Джо. – Когда заканчивается твой декретный отпуск?
Ким, державшая на руках Леони, виновато переглянулась с мужем.
– Вообще-то, я решила некоторое время посидеть дома.
– Сколько именно? – поинтересовалась Джо.
– Точно не знаю, – замялась Ким, которая всегда знала все – от веса индейки до количества денег на ее счету, причем до цента. – Я вроде как в бессрочном отпуске.
– Она бросила работу, – пояснил Мэтт, запихивая в рот полную вилку начинки. – Решила, что некоторое время кормильцем побуду я.
– Ты бросила работу?! – не поверила Джо.
Ким сердито посмотрела на Мэтта и повернулась к Джо:
– Я решила, что к работе надо относиться проще. Посижу дома, потом найду себе какое-нибудь другое занятие.
– Ты ведь обожала свою работу! – не выдержала Мелисса, озвучив мысли Джо.
– Ее стало слишком много. – Ким пыталась улыбаться и выглядеть счастливой. – Если бы я вернулась, то стала бы руководителем группы юристов в новом деле, которое наши передают в суд. Пришлось бы работать по четырнадцать часов плюс поездки, и я поняла, что не смогу. – Она вытерла лицо салфеткой, пригладила волосы и повторила: – Просто не смогу. – Ким посмотрела на Джо, и та наконец разглядела темные круги под тональным кремом и бледность под румянами. – Я хочу быть рядом с дочерьми! Если упустить время сейчас, потом его не наверстаешь! Я не видела первый шаг Флоры, не слышала ее первое слово…
Голос Ким дрогнул, и Джо поспешила ее утешить:
– Ты видела ее второй шаг и слышала, как она сказала «мама» вечером, а не днем. Флора знает, что ты ее мать. Она знает, что ты ее любишь. Милая, если ты будешь несчастна, она это тоже узнает.
– Я буду счастлива. – Ким словно давала обещание, хотя Джо не понимала, кому именно – то ли ей, то ли дочерям, то ли самой себе. – Я останусь с детьми и буду счастлива!
Джо с Шелли переглянулись, и Шелли взяла Джо за руку.
– Ты знаешь, что я свободна и всегда готова тебе помочь, – сказала Джо.
– А я живу неподалеку, – напомнила Сандра, отставляя пустой бокал.
«Вот именно, – подумала Джо, – черт бы тебя побрал!» Она налила себе вина, размышляя, стоит ли делать объявление за столом. Наверное, лучше рассказать каждому по отдельности – Ким первой, потом Мисси и Лайле, если та появится.
Вдруг хлопнула входная дверь, раздался стук каблуков по мраморному полу и возглас:
– Да начнутся игры!
Младшая дочь Джо, ее малышка, явилась в крошечной облегающей мини-юбке из лайкры, черных колготках, черных сапогах на высоких каблуках и в черной кожаной куртке, под которой виднелся короткий топик, открывающий плоский живот и новый пирсинг. Волосы Лайлы были уложены в неряшливый пучок с выбившимися на висках и затылке прядями. Лайла неторопливо двинулась к столу, и сидевшие на противоположном конце зять Джо с матерью выразительно посмотрели друг на друга.
– Тетя Лайла, садись со мной! – радостно пискнула Флора.
– Джо, Ро и Фло! – воскликнула Лайла, выдвигая себе стул. – Что я пропустила? – спросила она, беря галету.
– Ну, – Ким натянуто улыбнулась, – я объявила, что пока посижу в декрете, а потом буду искать новую работу.
– Да ладно! – Лайла наклонила голову набок, и ее глаза блеснули, как у любопытной хищной птицы. – Степфордские жены из Форт-Ли наконец добрались и до тебя?
– Понятия не имею, о чем ты, – заявила Ким, разглаживая салфетку.
– Брехня собачья, – процедила Лайла.
– Следи за языком, – пробормотала Сандра.
Лайла ее проигнорировала.
– Прекрасно ты все поняла! Все до единой женщины на этой улице учились в университетах Лиги плюща, у большинства – научные степени, и все они безвылазно сидят и нянчат детишек! Разъезжают на