Это произошло, когда MP2 готовили к первым попыткам транспортировки крупных и более сложных тестовых объектов. Хант находился в башне в Кельсанге, просматривая предложения, выдвинутые относительно типов объектов, которые следует отправлять, когда VISAR вышел на связь и объявил, что процессор сканирования сенсоров, покрывающий область примерно в ста тысячах миль на дальней стороне Тьюриена, сообщил об аномалиях, соответствующих внезапному появлению чего-то, чего там быть не должно. Повтор изображения, полученного анализаторами, направленными на это место, показал то, что, по-видимому, было неким пакетом инструментов: открытая рама, содержащая антенны и другие инженерные детали, все размером примерно с обычный стул с прямой спинкой. Он продержался чуть больше одиннадцати секунд, а затем распался. Но не в смысле распада на части; он, скорее, просто исчез — стал нечетким, а затем растворился в ничто. Это было именно то, на что надеялись ученые. Даже не потрудившись собраться вместе, они с волнением отложили все свои дела в разных местах, где им довелось оказаться, чтобы просмотреть информацию, записанную детекторами, и посмотреть, что из этого можно сделать.
Он был явно туриенского происхождения, хотя в этом никогда не было никаких сомнений. Некоторые из устройств имели узнаваемую функцию, другие были более неясными. Было идентифицировано несколько оптических и других устройств формирования изображений, которые усердно сканировали окрестности. Одна из придатков предполагала гравитационный транспондер туриенского происхождения, используемый для ретрансляции в h-пространство.
«Скопление на левом конце похоже на антенную решетку для местного планетарного спектра», — прокомментировал другой тюриец, на этот раз из Института.
«Дизайн незнакомый, но размеры соответствуют», — согласился VISAR.
«Это мои глаза обманывают, или это эмблема ЮНСА, нарисованная сбоку в точке с координатами 1.2 и 3.7?» — спросил Зоннебрандт, находясь в другом здании в Кельсанге.
«Я бы совсем не удивился. Я могу себе представить, что Вик делает что-то подобное», — сказал Данчеккер. Хант бросил на него болезненный взгляд через два стола, разделявших их.
«Посмотрим, смогу ли я его улучшить», — сказал ВИСАР. «Это может быть просто игра света».
VISAR также сообщил, что передачи были получены в ряде стандартных тюрьенских коммуникационных диапазонов. Но они были искажены и не поддавались всем попыткам извлечь что-либо осмысленное. Тем не менее, это было обнадеживающе. Доказательство, столь же странное, как и все, что можно было бы потребовать для непосредственных целей этого проекта, по крайней мере, было реалистичным.
Самым важным было то, что если устройство было оборудовано для сбора данных с места, куда оно прибыло, то из этого следовало, что оно должно было обладать также средством отправки своих результатов обратно туда, откуда оно пришло. Иначе какой смысл был бы собирать что-либо? Это подразумевало, что даже на той стадии, на которой сейчас находились ученые, они должны были быть близки к достижению связи через Мультивселенную, которую первоначальный краткий визит альтер-эго Ханта продемонстрировал как возможную. Тот факт, что устройство оставалось всего несколько секунд, указывал на то, что хотя версии их самих, которые его отправили, похоже, решили проблему остановки транспортируемого объекта, они еще не смогли его стабилизировать. Чиен уже предложил метод остановки, который, по мнению экспертов Туриена, звучал многообещающе, и поэтому, если повезет, они не могли сильно отстать.
Характер рассеивания, когда устройство исчезло, соответствовал идее его блокировки как стоячей волны, которая потеряла когерентность. VISAR уже анализировал профиль распада, из которого, как надеялись, можно было узнать гораздо больше. Из того, что можно было установить в настоящее время, ученым казалось, что они на правильном пути. Это повысило их уверенность в том, чтобы еще более энергично продвигаться вперед с реализацией аналогичного собственного пакета инструментов, над которым они как раз работали. Но, учитывая странную природу этих параллельных сфер существования, это, вероятно, было не таким уж странным совпадением на самом деле.
***
Первый визит артефакта из другой вселенной и последовавший за ним разговор между Хантом и его версией, существующей в другом месте, были публично объявлены на ужине по случаю выхода на пенсию Оуэна за неделю до отъезда Ханта и остальных. Не имея прецедента, который можно было бы сравнить с этим во всей истории, это могло быть только находкой для индустрии СМИ и развлечений, издательского мира и всего спектра научных дебатов от таблоидов супермаркетов и ток-шоу до заседаний самых выдающихся институтов. Новости с Земли состояли в том, что вся тема физики Мультивселенной и последствия фактически неограниченных «двойных» реальностей стали последней сенсацией, захватившей воображение масс. Открытие «Чарли» теперь устарело; последующие спекуляции относительно предположительно вымершей расы ганимейцев умерли, когда они оказались вполне реальными и живыми; и недавно обнаруженный компьютерно-эволюционный мир энтов уже начал изнашиваться.
Британский ситком под названием Sorry, That's the Universe Next Door стремительно набирал рейтинги, и было выпущено несколько игр, в которых игроки на разных терминалах входили и выходили из реальностей друг друга. Старые названия песен, которые вдохновили на создание самых продаваемых пародий, включали «Welcome to my World», «Don't Blame Me» и «Out of Nowhere», в то время как ремейк «Волшебника страны Оз» находился в разработке с искажением временной линии, заменяющим торнадо и обеспечивающим подготовку к классическому искажению строки: «This is not our Kansas, Toto».
Неизбежно, общественность была насыщена заблуждениями, которые, однажды сформированные и запущенные в обращение, обретали собственную жизнь посредством некритического повторения. Одним из наиболее распространенных было возрождение старого представления о том, что вселенная «раскалывается» в критических точках, причем «критический» обычно понимался с точки зрения человеческих дел. То, что фундаментальные процессы физики должны реагировать на события в повседневной жизни капустников или королей, очевидно, не было препятствием для популяризаторов, некоторые из которых не стеснялись приукрашивать это представление статьями с такими заголовками, как «Как подбрасывание монеты может изменить Вселенную», и даже руководством по принятию решений длиной в книгу о том, как добиться лучших сделок в жизни за счет других «я», конкурирующих за них в других вселенных. И, конечно же, феномен Мультивселенной в той или иной форме стал новейшим объяснением телепатии, телекинеза, психических видений, посещений, призраков и основой для новой интерпретации НЛО, различных «треугольных» тайн взаимозаменяемой географии и списка обычных подозреваемых, начиная с убийства Джона Кеннеди и вплоть до строителей пирамид.
Хант сохранял безмятежное спокойствие и отрешенность от всего этого, испытывая смешанные чувства веселья и отчаяния... пока VISAR не соединил его со звонком секретаря Колдуэлла Митци из Годдарда, которая сообщила, что с ним связался кто-то из компании из Калифорнии, желающий предложить Ханту роль в фильме.
«Вы шутите», — едва ли оригинально отреагировала Хант, когда она передала сообщение.
«Да, как будто мне больше нечем заняться, кроме как звонить ради розыгрыша занятым ученым в других звездных системах. Он серьезен — насколько серьезен любой на ферме Гранолы. Его зовут Арти Стрэнг. Из Premier Production Studios».
«PPS?… Ты уверен, что это не шутка?»
«Сегодня даже не первое апреля, Вик».
«Хм. Ладно. О каком фильме он говорит?»
«Откуда мне знать? Единственный способ узнать — позвонить ему и спросить».
«Полагаю, что так…» Хант понял, что тянет время, пытаясь более связно организовать свои мысли. «О да, и раз уж мы об этом, вы знаете что-нибудь о лейтенанте Полке из ФБР?»
«Да. Он тоже пытался с тобой связаться. Как ты о нем узнал?»
«Он пытался позвонить мне сюда. Как он получил коды доступа?»
«Ну, они же ФБР».
«Значит, это был не ты?»
«Нет. Мы просто сказали ему, что тебя нет в городе. Грегг подумал, что у тебя тоже есть дела поважнее».
«Есть идеи, о чем это было?»
«Помнишь, как ты давал совет по инвестированию в Formaflex в Техасе своему соседу в Редферн-Каньонс?»
«Джерри Сантелло? Да, верно. Что скажете?»
«Ты получил это от другой версии себя, которая появилась здесь, верно?»
«Верно. Джерри уже некоторое время доставал меня инвестициями. Я думал, это его обрадует. Ну и что?»
«Ну, похоже, твое второе «я» было посвящено в информацию, которая пока еще не предназначена для всеобщего пользования в этой вселенной, в которой мы живем. Типа, незаконно? Вот о чем говорил Полк. Он хочет знать, откуда ты это взял».
Хант уставился на окно в поле своего зрения, из которого говорила Митци. «И это все? Мы на грани открытия новых вселенных в масштабах, которые сделают колонизацию всех галактик похожей на кемпинг на собственном заднем дворе, а он хочет поговорить об экономике лавочника и бухгалтерии?»
«Я же говорил тебе, Грегг решил, что у тебя найдутся дела поважнее».
«Грегг никогда нас не подводит. Послушай, если ты услышишь что-нибудь еще от этого парня, а я чувствую, что так и будет, задержи его, пока я не придумаю, как с этим справиться, ладно?»
«Сделаем. Как там все остальное? Кузина Милдред уже свела Криса с ума?»
«Довольно хорошо. У нас материализовался еще один объект. Я отправил отчет. На самом деле, вы будете удивлены. Милдред, оказывается, пользуется большим успехом у туринцев. Она, возможно, лучший посол, которого мы могли бы выбрать для отправки. Крис тоже не совсем в это верит. Но он не жалуется».
«Ух ты! Звучит захватывающе. Не могу дождаться, когда ты мне все об этом расскажешь. Но сейчас мне пора идти. Я буду следить за твоим именем в списке номинантов на «Оскар».