И затем, последние снимки вернулись с зонда, который преследовал убегающий евленский космический корабль, показывая, что они были заброшены через световые годы пространства и назад на десятки тысяч лет во времени, чтобы вновь появиться около планеты Минерва в эпоху ее обитания лунянами, задолго до того, как ушли ганимейцы. Доказательство было неоспоримо, что это произошло. Демонстрация, которая положила конец любым дальнейшим спекуляциям относительно того, возможно ли такое событие, стала известна как «событие Минервы».
***
После многих лет, проведенных им в качестве босса Ханта в той или иной должности, Грегг Колдуэлл думал, что он уже не способен удивлять. Четыре года назад, в 2028 году, когда на Луне было обнаружено первое свидетельство существования лунян в виде пятидесятитысячелетнего трупа в скафандре, Колдуэлл, как начальник бывшего отдела навигации и связи UNSA, поставил перед кипучим англичанином задачу разгадать тайну происхождения «Чарли». Какое именно отношение реконструкция изображений исчезнувших цивилизаций имела к управлению космическим кораблем UNSA и поддержанию его связи в Солнечной системе, было хорошим вопросом, но Колдуэлл всегда был заядлым строителем империй. Его способ решения проблем заключался в том, чтобы заявить о своих правах на выполнение чего-либо, пока другие спорили о демаркационных линиях, а владение было девятью десятыми закона, как и некоторые идеи квантовой физики, которые он слышал в последнее время, он создал то, что стало реальностью. Хант вместе со своим соучастником-биологом Кристианом Данчеккером, который теперь руководил Отделом наук об инопланетной жизни, ответили тем, что заставили переписать историю происхождения человека с самого начала. Когда Колдуэлл отправил их двоих на Юпитер, чтобы изучить некоторые реликвии давно исчезнувших инопланетян, которые вскоре появились на свет на Ганимеде, они вернулись с космическим кораблем, полным живых существ. Отправленные в Джевелен, чтобы помочь определить источник массового психического расстройства среди туземцев, они обнаружили целую функционирующую вселенную, развившуюся из структур данных внутри компьютера размером с планету. Но это последнее уже проверяло доверчивость Колдуэлла.
Он сидел за столом, с одной стороны от которого тянулась стена экранов, в своем офисе на верхнем этаже здания Advanced Sciences, барабаня пальцами по подлокотникам кресла, пока Хант расхаживал перед панорамным окном с видом на комплекс Годдарда. Колдуэлл был коренастым, с коротко подстриженными седыми волосами стального цвета и массивным лицом с тяжелым подбородком, которое напоминало гранитные плиты и лунные скалы. Выражение его лица оставалось бесстрастным, несмотря на волнение, которое Хант все еще не мог сдержать. Колдуэлл не был уверен, какой реакции следует ожидать от человека, который разговаривал с другой версией себя, звоня по телефону из другой вселенной. Если бы эта история исходила от кого-то другого, а не от Вика Ханта, он бы просто отказался в нее поверить. Хант также не так давно бросил свою пожизненную привычку курить, что, вероятно, добавило театральности.
«Грегг, это значит, что где-то в другой части Мультивселенной они это выяснили», — сказал Хант, не в первый раз. «Где-то, что соответствует будущему, опережающему то, где мы находимся сейчас». Как правило, он поддерживал свои мыслительные процессы достаточно упорядоченными, чтобы избегать подобных повторений. Колдуэлл признал, что это были несколько необычные обстоятельства. «Должно быть, это был какой-то тест, чтобы установить канал через временные линии. Они собирались отправить нам файл, содержащий то, что они знали, но связь оборвалась слишком быстро. Боже мой, Грегг! Ты можешь себе представить, что это будет значить, если это когда-нибудь станет обычным делом? Предположим, ты мог бы получить копию новой пьесы Шекспира, которую он никогда не писал в нашей истории! Или подлинный рассказ о том, как на самом деле были построены пирамиды! Как ты думаешь, сколько может стоить такое межкультурное оплодотворение?»
«Давайте не будем слишком увлекаться этим пока и просто придерживаться основ», — предложил Колдуэлл. «Мы считаем, что это был какой-то ретранслятор связи, который появился где-то там, на орбите». Журнал маршрутизации сообщений в Годдард показал, что сигнал пришел по каналу, которого не существовало. Задержка возврата сигнала указывала, что он не мог быть намного дальше пояса синхроспутника, в двадцати двух тысячах миль. Хант рассудил, что это должно было быть ретрансляторное устройство, а не пилотируемый корабль какого-то рода, на том основании, что преждевременное завершение указывало на экспериментальную программу, которая все еще находилась в своих ранних днях. Хант, черт возьми, никогда бы не залез в ящик фокусника, чтобы быть отправленным в другую вселенную на той стадии игры. Казалось вполне безопасным, что никакая другая версия того, что было, в конце концов, тем же самым «я» Ханта, тоже не сделала бы этого. Колдуэлл не мог с этим спорить.
«Взаимодействие с комнетом Терран таким же образом, как это делают ретрансляционные спутники Туриена, которые у нас есть сейчас», — подтвердил Хант. Это сделало бы устройство огромным, хотя и не обязательно огромным по размеру. Передача информации в и из области, используемой межзвездной системой связи Туриена, называемой h-пространством, осуществлялась посредством вращения микроскопических тороидов черных дыр, созданных искусственно. Вывод их на орбиту позволил избежать проблем с весом, которые возникли бы при размещении оборудования на поверхности Земли. Различные аванпосты Террана по всей Солнечной системе также оснащались ретрансляторами Туриена. Когда сеть будет завершена, это будет означать, что связь между базой ЮНСА на Юпитере и Годдардом, например, можно будет направить через систему Туриена, что сделает задержки в обмене сообщениями на часы и более делом прошлого.
«И суть того, что ты... он, этот другой Хант, как его там, сказал, заключается в том, что Ийсян и его ребята идут не тем путем», — продолжил Колдуэлл. «Для этого нужна другая физика. Мультивселенная больше похожа на вычислительную матрицу JEVEX?»
Событие Минервы, включающее бегущих евленцев, продемонстрировало возможность переноса через Мультивселенную. С тех пор, как это произошло, ученые Туриена пытались точно разгадать, что произошло, в надежде воспроизвести эффект. Портик Эесян был одним из главных научных деятелей Туриена, прикрепленным к высшему административному органу их культуры в Правительственном центре в главном городе Туриосе. Хант отошел от окна и встал напротив стола Колдуэлла, нахмурившись, пока собирался с мыслями.
VISAR, вычислительная сущность, управлявшая техническими аспектами цивилизации Туриен, была распределенной системой, разбросанной по всем звездным системам, в которые они распространились. Джевеленцы, напротив, построили свой аналог VISAR как централизованную систему, физически расположенную на одной планете, где рабочая нагрузка обрабатывалась в гигантской, непрерывной, трехмерной матрице ячеек, каждая из которых объединяла функции вычисления, хранения и связи. Изменения состояния, распространяющиеся через матрицу от одной соседней ячейки к другой в ходе вычислений, вели себя так, как ведут себя элементарные частицы, движущиеся в физическом пространстве, что было интересно, но представляло собой не более чем ничем не примечательную аналогию. Но на этом все не остановилось. Правила, принятые разработчиками систем Джевеленцев для управления взаимодействиями между ячейками, привели к появлению поведения, которое странным образом имитировало такие свойства, как масса, заряд, энергия и импульс. Они, в свою очередь, породили расширенные структуры, сформированные на манер молекул балансом противоборствующих сил, из которых возникла вселенная миров, вращающихся вокруг излучающих данные «солнц», и в конечном итоге дающая приют собственной форме странных, сварливых, разумных существ. Звучало так, как будто Хант говорил, что основная природа Мультивселенной была чем-то похожим.
«Кажется, это может быть ключом ко всему этому», — сказал Хант. «Забудьте всю физику, которую вы слышали раньше, которая говорит о массе и энергии, движущихся в пространстве. Это физика, которая происходит в реальности Мультивселенной, частью которой вы оказались».
«Вы имеете в виду какую-то конкретную временную линию, вроде той, в которой мы сейчас находимся?»
«Именно так. Где последовательное упорядочение порождает восприятие изменения, разворачивающегося способами, которые описывают дифференциальные уравнения. Обычная физика — и это включает в себя все дела с h-пространством Туриена — выражается на языке изменения. Но сама Мультивселенная неизменна. Поэтому ее пересечение должно включать что-то иное, чем физическое движение. В матрице JEVEX на самом деле ничего не движется. Клетки просто переключаются между состояниями».
Колдуэлл уставился на него, пока переваривал это. Казалось, что это почти очевидно, как только это было прописано. «Разве та же самая базовая структура клеток не будет применяться везде, включая и здесь?» — спросил он. «Это все часть одного и того же MV».
«Да», — согласился Хант. «На самом деле Дирак предложил нечто очень похожее: вселенную, заполненную «морем» частиц в отрицательных энергетических состояниях. Они становятся наблюдаемыми, когда их подбрасывают в положительные состояния. Античастицы — это оставшиеся дырки. Они тоже могут перемещаться, как если бы они были частицеподобными дырками в полупроводниках».
«Продолжайте», — сказал Колдуэлл.
Хант вернулся к окну, секунду смотрел наружу, затем развернулся и раскинул руки в стороны вдоль подоконника. «Матрица поддерживает два вида физики. Один, о котором мы только что упомянули: знакомый вид, описывающий изменение, который применяется к последовательностям событий, упорядоченным по временным линиям. Другой включает в себя другую форму перекрестно распространяющихся состояний клеток».