«Попробуйте церианский», — предложил кто-то. «Пришельцы немного говорили на церийском». Это не помогло.
«А как насчет этого?» Другой инженер достал коллекцию повязок на голову, наушников и наручных гарнитур, которые были отобраны у пленников. Ничего не работало.
«Вероятно, есть какое-то кодовое слово активации», — сказал главный инженер.
Фрескель-Гар нахмурился от досады. «Тот человек, который хотел поговорить с ним, все еще там?» — спросил он. «Тот, которого зовут Хант».
«Да, Ваше Высочество».
«Верните его обратно».
Полковник вышел в приемную и вернулся с Хантом. Знаками и словами начальник инженерного отдела объяснил проблему. Хант повернулся к решетке, которая была подключена к каналу, транслируемому через шаттл.
«ЗОРАК?»
«Да, Вик?» — ответил голос.
***
ZORAC объединил данные со своих внешних датчиков, чтобы составить представление о пяти еврейских судах, сближающихся вокруг Шапьерона, чтобы командовать им со всех сторон. Согласно инструкции Гарута, полученной им перед тем, как он и другие эвакуировали корабль, ZORAC открыл двери главного стыковочного отсека. Пока он наблюдал, обрабатывал и оценивал входящие данные, одновременно произошло три вещи.
Коммуникационный процессор переслал сообщение, полученное через зонд, установленный для обеспечения пути сигнала вокруг Луны. Это было подтверждение от посольства Ламбии в Оссербрюке, столице Церии. Это была последняя попытка ZORAC дозвониться до офиса президента Церии после того, как попытка через Национальное управление аэрокосмической промышленности не увенчалась успехом.
Вик Хант вновь появился после долгой задержки на канале связи с шаттлом, приземлившимся в Мелтисе.
А лидер евленцев Брогильо инициировал контакт по каналу, который Гарут приказал ZORAC держать открытым для флагмана евленцев. «Я вызываю Шапиерона».
«Шапьерон. Я тебя слышу», — ответил ЗОРАК.
«Я разговариваю с искусственным интеллектом, управляющим кораблём?»
"Ты."
«Мы собираемся подняться на борт, как и было ранее сообщено».
"Я понимаю."
«Подтвердите, что все пассажиры судна были эвакуированы».
«Подтверждено». Теперь они находились в поверхностном посадочном модуле, который отошел далеко за пределы экрана джевленских кораблей. Гарут поддался угрозе насилия по отношению к тем, кто был на поверхности. ZORAC пришел к выводу, что у биоформ тоже есть свои встроенные рабочие директивы.
Однако Брогильо, похоже, был менее уверен в этом факте. ZORAC прочитал выражение, рисунок напряжения мышц и интонации голоса, которые он научился ассоциировать с человеческой неуверенностью и опасениями. «Я просто хочу напомнить вам о судьбе устройств Туриена, которые появились здесь непосредственно перед Шапиероном», — сказал Брогильо. «Ответственное оружие направлено на ваш корабль, а также на посадочный модуль, который находится за пределами границы. Мы ожидаем, что нас примут на борту Шапиерона без помех или каких-либо хитроумных сюрпризов. Надеюсь, выводы ясны. Я правильно выразился?»
«Прекрасно».
ZORAC не ждал никаких сюрпризов. Даже если бы он задумал что-то, то, учитывая, что ганимейцы и их друзья-люди находятся в опасности, он не смог бы действовать.
***
Френда Весни сидела и слушала, как Негрикоф ревёт в соседней комнате. Она только что перевела звонок от секретаря в посольстве Ламбиана в Оссербрюке, сообщив, что сообщение, якобы отправленное инопланетным космическим кораблем в районе Минервы, предупреждает, что самолёт президента Харцина будет сбит. По иронии судьбы, Ламбиан в итоге был направлен на тот же стол, что и оповещение от NAD ранее.
«Послушайте, что это? Неужели ни у кого не осталось чувства дискриминации?… Нет, я не воспринимаю это всерьез… Потому что у нас это происходит весь день. Какие-то хакеры разгуливают, и им кажется, что им весело, а таким людям, как вы и я, больше нечем заняться… Нет, потому что если бы я делал так каждый раз…»
На столе Весни загорелся еще один индикатор. Появились голова и плечи мужчины в армейской форме. «Это Френда Весни».
«Это Intel Dir? Мне сказали, что мне нужно поговорить с Зумо Негрикофом. Это очень срочно».
«Он как раз сейчас звонит в посольство Ламбии. Я его секундант. Могу ли я вам помочь?»
«Я не уверен, что это может подождать. Мне действительно нужно поговорить с кем-то в офисе президента, но мне сказали, что нам придется поговорить с вами. Вы можете его прервать, пожалуйста?»
«О чем речь?
«Я из штаба начальника штаба. Мы получили предупреждение через одно из наших отделений, у которого есть контакты в Ламбии, что самолет, который направляется сюда с президентом и королем Ламбии на борту, находится в непосредственной опасности. Офис президента имеет прямую связь с самолетом, а также с наземным управлением. Они должны знать».
Весни на мгновение повернула голову. Негрикоф все еще кричал. Если бы это произошло само по себе, она бы позволила Негрикофу разобраться с этим. Но теперь было три предупреждения. И это не было похоже на говорящий звездолет. Ее полномочия разрешали ей действовать по собственной инициативе, если ее начальник был недоступен, а это было вопросом национальной безопасности или чрезвычайной ситуации. Что ж, это, безусловно, соответствовало требованиям. Она подумала о вероятной реакции Негрикофа, если бы это оказалось обманом или недопониманием чего-то. Затем она сопоставила это с последствиями, если бы предупреждение было подлинным. Она глубоко вздохнула. Бывали моменты в жизни, когда нужно было просто надеяться, что ты прав.
«Если рассматривать все детали, то мы просто потеряем больше времени», — сказала она. «Я соединю вас напрямую с офисом президента».
***
В комнате связи Ламбии изображения, отправляемые ZORAC на пять кораблей джевленцев, расположенных вокруг Шапьерона, распределялись по нескольким экранам. Какой-то дочерний корабль отделялся от одного из них. Теперь Ханту это было очевидно. джевленцы, должно быть, были где-то на Луне. Его настроение упало, когда он наблюдал. Даже на этой ранней стадии союз между Брогильо и Фрескелем-Гаром оказался достаточно прочным и гибким, чтобы воспользоваться новой возможностью, когда она представилась, практически даже не споткнувшись о свой шаг. Теперь у них был функционирующий звездолет, а также оружие джевленцев. Вот и все о миссии и ее надежде предотвратить планетарную войну. Единственное утешение, которое мог видеть Хант, заключалось в том, что, по крайней мере, таким образом, преимущество будет настолько разрушительным для одной стороны, что оно может закончиться раньше, не распространяясь на измерения, которые поглотят всю Минерву. Так что миссия могла бы создать новую реальность после всего этого, что было бы по крайней мере улучшением, если не идеалом, на который они надеялись. И это было что-то, поскольку с исчезновением маяков и захватом Шапьероном Брогильо, все начинало выглядеть так, как будто они могут застрять в нем.
Он уставился на изображения корабля Евленезе, увиденные с Шапьерона, висящего, казалось бы, неподвижно в пустоте на фоне звезд. Другие звезды — не тот рисунок, который был бы виден из Солнечной системы того времени, к которому он принадлежал в другой вселенной. Сколько кораблей и конструкций на фоне космоса он видел с того первого полета с Земли, чтобы принять участие в расследовании после открытия «Чарли» на Луне?
В последний раз это было, когда он физически отправился в MP2 с Чиеном, чтобы наблюдать за первыми испытаниями, связанными с генерацией бортовых пузырей у Врат. Тупые, квадратные формы судов евленцев напомнили ему о плоту, на котором они были установлены. Они думали, что решили проблему конвергенции, но она снова появилась, когда локальный пузырь на плоту отделился. Это была их вторая встреча с безумием, вызванным конвергенцией, — на этот раз с участием не виртуальных объектов, а реальных. Версии плота, размножающиеся и исчезающие у них на глазах, были твердыми, материальными телами. Пузырь пришлось деактивировать после стабилизации, чтобы подавить эффект.
Подавление конвергенции. Слова повторялись в голове Ханта. Что-то настойчивое пыталось пробиться из его подсознания. Что-то значительное.
Подавление конвергенции… Генератор пузырей, которым был оснащен Шапьерон, пришлось деактивировать по той же причине, когда шлангокабель был сломан, чтобы позволить кораблю работать автономно. В противном случае возникший дисбаланс расширил бы локальный пузырь вместе с его основной зоной конвергенции. До какого радиуса? Хант не знал. Но бортовой источник питания плота создал один, простирающийся достаточно далеко, чтобы материализовать несколько его версий. И дематериализовать их…
Генератор пузырей на борту «Шапьерона» работал за счет энергии звездолета.
Словно нечто материализующееся из другого мира, невозможная мысль обрела форму в голове Ханта. Он должен был найти способ добраться до ZORAC!
Хант повернулся к ламбианцу, которого, по-видимому, назначили его куратором. «Я знал Брогильо раньше», — сказал Хант, говоря на ламбианском лучше, чем раньше. «Нельзя доверять. Ты совершаешь ошибку».
«Ты говоришь, когда мы тебе говорим», — сказал ламбианец.
Хант кивнул на консоль, на которой все еще показывали Уайлотта, протестующего против того, что его бросили. Вероятно, он был в другом месте. «Смотри. Они даже друг другу не доверяют».
"Тихий!"
***
В комнате, откуда привезли Ханта, остальная часть группы из Шапьерона сидела покорно под бдительным взглядом охранников, стоявших за дверью. В ближайшей альтернативе действия, которая представилась, Данчеккер в который раз стер воображаемые пятна со своих очков. Он попытался инициировать какое-то общение с охранниками, но решил, что это роботы. Интересная головоломка, подумал он. У Минервы не было военной истории, о которой стоило бы говорить, и тем не менее образ мышления был таким же, как и тот, с которым он сталкивался повсюду на Земле, и когда он был на Евлене. Военные делали это с людьми, или определенные типы людей тянулись к военным? Он заметил, что делает необоснованное предположение о дихотомии — что два ответа были взаимоисключающими. ZORAC бы его за это вытащил.