Глава 4Спорное возмездие
Миссия попаданца
Глава 4. Спорное возмездие.
— Что это за ловушки? — спросил я.
— Магический инструмент, способный оказать ментальное воздействие на человека, обездвижив его на некоторое время, — пояснил Захар.
— На континенте такие может делать только один артефактор — Фаллис, обитающий в Сухом Трище, — добавила Эртана.
— Верно, — с уважением посмотрел на ректоров Уопсон. — И я уверен, что убийство произошло приблизительно так: Пэрти каким-то образом подсунула Вертису ловушку, он в нее попал, после чего оставалось снять с него защитный амулет и впустить в дом Никселя. Ну а дальше все и так понятно.
— Но это ненадежно, — возразила Эртана. — Ловушка может и не сработать.
— Ну почему, — вмешался Захар. — можно использовать ручную активацию. Два связанных инструмента — ловушка и активатор. Девка кладет ловушку перед Вертисом: «Милый посмотри, пожалуйста на этот амулетик!» — Проф изобразил голосом дурочку. — И когда тот сосредотачивается на артефакте, эта крыса у него за спиной активирует его связанным инструментом.
— Точно, я думаю, так и было, — с восхищением посмотрел на Профа Уопсон.
— А как же ментальная защита амулета Вертиса? — удивился я.
— Ментальная атака из ловушки строится на усилении внимания жертвы, — пояснил Проф. — Талант артефактора — это прежде всего умение сосредотачиваться на маленьком объекте, буквально уходить в него всем своим вниманием. Вот ловушка и цепляет мага за это внимание. Это совсем не то же самое, когда, к примеру, тебя менталист атакует в лоб. Защитный амулет, если бы мог говорить, сказал бы в ответ на претензию, почему он, дескать, не сработал, не защитил, что-нибудь типа: «Ну а что вы хотите! Как я могу вас защитить, если вы буквально голову в пасть к зверю засовываете!» Защитные инструменты лучше всего работают, когда их хозяева ведут себя осторожно. А работа артефактора редко когда содержит в себе осторожность, если он лезет внутрь магического инструмента.
— Но я не понимаю, если эта Пэрти, как вы говорите, любила моего сына, то как она могла так с ним поступить, — недоуменно развела руки Фелози.
— Обида! Элементарная женская обида, — пожал я плечами. — Вертис сильно обидел ее своим пренебрежением. А обиженная женщина может иногда очень жестоко отомстить. Тебе Фелози, наверное обидно будет это услышать, но Вертис с девушками вел себя как мудак, за что и поплатился. Увы, но это бич красивых людей обоего пола. Красота очень сильно портит людей. Не подумайте, что я оправдываю Пэрти, но мне понятны мотивы ее поступка. Если, конечно, здесь нет чего-то еще. Ладно, давайте думать, как нам схватить эту сучку и побеседовать с ней по душам.
— Я знаю, — сказал Уопсон. — Одна моя знакомая поделилась со мной секретом, что Пэрти недавно завела себе любовника. Видно спать с жабой ей не особенно приятно, поэтому она решила перехватывать немного удовольствия на стороне. Вот и ездит она в некий салон красоты, где есть потайная комнатка для свиданий. И в этот же салон в то же самое время всегда приходит один смазливенький студентик. Вот они и наводят друг другу красоту между ног. Наверное, делают укладку лобковых волос, — хихикнул артефактор. — Знакомая говорит, что в этой комнатке отличная звукоизоляция: хоть во весь голос ори во время оргазма — никто не услышит.
— Адрес? — спросил Ульен.
— Я дам адрес своей знакомой, а она уже наведет вас, — ответил Уопсон.
— Отлично! — сказал Фурлет. — Уопсон, ты же понимаешь, что для тебя будет лучше, если сохранишь в тайне наш визит. Мы отсюда уедем и хрен кто нас найдет, а тебе еще здесь жить!
— Я все понимаю, — быстро сказал артефактор, склонив голову и подняв руки ладонями вперед. Кстати, всякие признаки опьянения у него улетучились еще в самом начале разговора.
— Ну тогда мы поехали, — улыбнулся я.
— Извини… те, — вдруг спохватился Уопсон и тут же запнулся, а потом неуверенно спросил меня: — А вы Светлану все-таки нашли?
— Да, сидит дома и ждет нас на ужин, — кивнул я.
— А… ее…
— Видеть ее пока нежелательно — у нее тело сильно изуродовано.
— Кто? Как?
— Последние годы в Мерифиле бывал? — спросил Проф.
— Два года назад по делам к вам приезжал.
— Студентку Альтинею видел?
— Ха, да кто же ее… ЧТО?!!
— Альти попала в руки маньяка, который ее в клочья порвал. Света сейчас находится в ее теле, довольно быстро его восстанавливает, но любоваться им пока рано.
— А Альти?
— Для нас для всех она фактически умерла, — вздохнул Проф. — Ее душа забилась в дальний угол и дрожит от страха, боясь выглянуть наружу. Только Свете и удается с ней общаться.
— И где эта мразь⁈
— Сынок главного пирата в Юго-Западном море.
— Когда отплываем?!! — решительно рубанул Уопсон под дружный смех.
— Минимум через полгода — слишком много подготовки.
— Я в деле!!! — рявкнул артефактор.
Очередной день ничегонеделанья оказался похож на предыдущие — мы просто ничего не делали! Работа была только у Фурлета и Ульена — они готовили ловушку для Пэрти, а все остальные прятались по домам и придумывали себе занятия самостоятельно. Ректоры наши занимались языком древних. Миля упражнялся с холодным оружием — он наконец-то начал расти и Фурлет с Ульеном взяли шефство над его физическим развитием, нагружая заданиями на время своего отсутствия. Фелози подружилась с местными берками, приютившими нас у себя, и погрузилась в их повседневную жизнь. Света по-прежнему все свои магические силы тратила на восстановление тела, а физические — на гимнастику. Я же почитывал книжонки по артефакторике, которые мне подбросил Уопсон. Да, тут уж ничего не поделаешь — придется продолжать дело Вертиса!
Мы со Светой только что вернулись из бани. Она забралась с ногами на кровать и разглядывала меня, расхаживающего голышом по комнате.
— Ну и как я тебе в качестве телепата? — спросил я и покрутил своим тазом. — Опа! Опа! Это что! Я могу еще и восьмерки крутить — смотри, хоба, хоба, хоба. А чёрт! Перестало получаться.
— Это потому что твой телепатический инструмент стремительно теряет гибкость, — рассмеялась Света. — Ему уже надоело телепаться.
— Да уж, я совсем забыл за три года, каково это, когда из тебя торчит ломик.
— Извини, дорогой, но моя гостиная пока не готова встречать твоего гостя! — продолжала веселиться любимая. — Она у меня все еще на капитальном ремонте.
— Ничего, три года ждал — подожду еще месяц-другой, — спокойно пробормотал я.
— Ладно, одевайся, Аполлон ты мой, сходим к нашим ректорам в гости. Хоть немного позанимаемся языком.
— Языком? Мы будем что-то лизать?
— Размечтался! С моими обломками зубов не боишься остаться без телепата?
— Ой, ты поаккуратнее с образами, а то он от испуга вдвое укоротился. Кстати, ты хоть в курсе, кем был Аполлон?
— Конечно, богом света.
— Или богом Светы?
— Ну так я тебя и назвала моим Аполлоном!
Наконец Фурлет и Ульен объявили, что ловушка для Пэрти готова и можно выдвигаться. Встал вопрос: надо ли ехать Свете и Миле? На это Фурлет выдал следующий аргумент:
— Королю надо учиться разбираться в сложных ситуациях, поэтому Миля поедет с нами, а Свете там делать нечего — пусть занимается своим телом. Все интересное мы ей и так расскажем.
На том и порешили!
Пэрти торопилась на очередное свидание. И не потому, что опаздывала или располагала недостатком времени. Нет, ей просто очень хотелось! Возбуждение от предвкушения накрыло ее с головой и напрочь выбило из нее последнюю способность соображать мозгами, а не промежностью. Поэтому, когда женщина наконец-то заскочила в ставший чуть ли не родным салон красоты, она не стала залипать на слишком уж необычной обстановке в главном зале, где в любое время наводили красоту минимум нескольким клиенткам. В этот раз зал был пустым, и только одна незнакомая женщина наводила красоту, но не клиентке, а помещению.
— А-а-а, где все? — спросила Пэрти уборщицу.
— Витсу заболела, Унарта на сегодня отпросилась, а Навала выскочила по делам и скоро вернется, — спокойно объяснила женщина. — Но вы проходите — там все готово и вас уже ждут! — с видом заговорщицы проговорила она.
Пэрти быстро кивнула головой и скользнула за шкаф в углу зала, где находилась скрытая дверь. Затем уже заученными движениями девушка прошмыгнула по темному извилистому коридору и вошла в помещение, разделенное надвое ширмой. Первая часть комнаты служила обычной прихожей, в которой имелась парочка стульев, вешалка для одежды и большое зеркало на стене. А вот за ширмой все было намного интереснее — там была БОЛЬШАЯ КРОВАТЬ! И кто-то за ширмой шуршал одеждой!! «Милый уже раздевается», — задрожала от нетерпения Пэрти.
— Дорогой, ты уже здесь, — игривым голосом проговорила возбужденная шалунья.
— Конечно, где же мне еще быть, — услышала она хорошо знакомый голос, но с какими-то необычными оттенками, и из-за ширмы к ней вышел… О, нет-нет, только не ОН!!! Вертис не может быть здесь! Это все неправда! Это НЕПРАВИЛЬНО!
— Ну что, не ожидала, «дорогая»? — недобро улыбнулся я привлекательной девушке с потрясающей фигурой, нажимая на последнее слово.
Пэрти дернулась назад, к двери, через которую только что вошла в комнату, но тут же почувствовала, как сильные руки ухватили ее за локти. Затем ее посадили на стул и за руки привязали к его спинке. Пребывая в шоковом состоянии, она молча наблюдала, как комната заполнялась людьми.
— Ну что, Пэрти, рассказывай, что, как и зачем ты сделала в тот памятный день, — потребовал я. — И не забывай: крики из этой комнаты никто не услышит. Сейчас в этом здании нет никого из посторонних, поскольку салон закрыт. Нам всем очень хочется узнать подробности вашего с Никселем злодейства.
— Это не я! Я этого не хотела делать! Он меня заставил!! — начала причитать девушка.
— Она врет, — спокойно сказала Эртана. — На самом деле она очень хотела исполнить то, что в итоге сделала. Что касается принуждения со стороны Никселя, то я бы его так не назвала. Да, он ее уговаривал, оказывал на нее психологическое давление, но в конечном итоге они полюбовно договорили