Я не спешу отвечать, сперва укладываю Полю на заднее сиденье, где уже лежит Нина.
— Поспи, — говорю, ласково пропуская ее волосы через пальцы.
Кивнув, Полина закрывает глаза, а я закрываю дверь и отвечаю на вопрос Герасимова.
— Королева произошла. Решила разнообразить вечер. Поразвлекаться.
Честно говоря, я даже не удивлен, что ее самой в подвале не оказалось. Черт! Я готов поспорить на свою тачку, что она сразу же улизнула домой, чтобы не засветиться. Хитрая гадина!
Арсен мрачнеет, руки сжимает в кулаки, а на лице проступают желваки.
— Эй, Арс, уже все в порядке, — кладу руку на плечо друга, сжимая. — Королева все равно отмажется, ты же знаешь. Нина попала под раздачу.
И пусть это неприятно осознавать, но это действительно так. Поэтому я не стал звонить в полицию или звать учителей на помощь. С ней нужно разговаривать по-другому.
— Что она хотела сделать?
Поджимаю сердито губы, вспоминая ее слова. Стоит ли говорить Герасимову? Он очень вспыльчивый. Может натворить делов. Мнусь, тру переносицу, а потом неохотно признаюсь:
— Это не прям какая-то уголовка. Каролина, конечно, больная на всю голову, но знает тонкую грань. Она нашла двух придурков, чтобы те припугнули Полю. Поддержали в подвале несколько часов.
— Ты думаешь, этим бы все ограничилось? — недоверчиво выплевывает Арсен.
— Арс, я видел этих двух олухов. Поверь на слово, если бы Устинова не была в отключке, она бы этих идиотов в два счета уделала.
Потому что изначально бы не позволила затащить себя в подвал, потому что, вероятно, начала пугать полицией и остальным. Может, те два кретина и выглядят как гроза района, но на деле трусливые шакалы.
— Но она в отключке, Дар! Как и моя девушка!
Вообще-то Устинова уже была не в отключке, но я не поправляю друга.
— Я знаю, — поднимая примирительно руки, киваю головой. — С этих двоих взять нечего. Они уже получили свое.
— А Королева? Она свое получила? — цедит сквозь зубы.
— А что ты хочешь, чтобы я сделал? — не выдержав, рявкаю. — Чтобы я запер ее в этом подвале? Нанял киллера? Покалечил? Изуродовал? — хватаюсь за волосы, и, набрав воздуха в легкие, сухо отрезаю: — Она завтра переводится в другую школу. Об этом я позаботился.
И я действительно думаю, что Каролина переведется. Уж я об этом позабочусь.
— Что насчет того видео? Может, это преподаст ей урок?
Может, и преподаст. Нет, не само видео, а ее отец, когда увидит как развлекается его дочь. И как бы не был велик соблазн слить его в сеть, или скинуть на почту Владимиру, я уверенно произношу:
— Я ничего лично с этим делать не стану, — Арсен выглядит так, словно сдерживается из последних сил, чтобы не врезать мне. — Но я отдам это видео девочкам, и они сами решат как поступить.
И нет, я не перекладываю ответственность. Мне ничего не стоит слить компромат, но где гарантия того, что Каролина окончательно не слетит с катушек и не начнет нас преследовать? Особенно, когда давить на нее будет нечем. И да, я действительно считаю, что только девчонкам решать.
Герасимов отворачивается и рывком открывает дверь машины.
— Арс, я тоже в бешенстве. Когда увидел Полину там… — от неприятной картины, что всплывает в памяти руки сами собой сжимаются в кулаки. — Черт, я еле остановился! Я мог их убить, понимаешь? — И убил бы, если бы Полина не лежала там напуганная и заплаканная на холодном полу. — Королева уберется из нашей жизни. Я сделаю так, что ей придется уехать далеко и надолго, а с этим видео пусть решают девочки.
— Как ты сделаешь так, чтобы она убралась? Вежливо попросишь об этом? — язвительно кидает Герасимов.
— У меня есть еще фото, где она балуется снежком. Я поставил условие. Три дня. Либо она переводится, либо фото будут на столе у ее отца.
— Она заслуживает больше, чем это…
— Знаю…
Мы садимся в машину, и едем ко мне домой. Всю дорогу я посматриваю в зеркало на девчонок. В груди словно дыра. И пусть все обошлось, но меня грызет чувство вины. Мне нужно было предвидеть, нужно было догадаться, что Каролина не остановится. Черт! Я провел с этой стервой все детство! Неужели я так слеп? Конечно, мы никогда не можем знать до конца, что в голове у человека, однако… Я определенно не должен был недооценивать степень ее безумства.
Когда заезжаю во двор дома, Арсен выходит из машины, вытаскивает Нину и молча уходит. Разговор у нас по дороге домой не сложился. Герасимов сейчас слишком зол, чтобы думать рационально. Да что там! Я тоже зол, но в отличие от друга лучше контролирую свои эмоции и умею их скрывать.
Полина даже не просыпается, когда я несу ее в свою комнату, с затем кладу на кровать. Лишь что-то сонно ворчит, притягивая ближе к себе подушку. Сняв с нее туфли, ложусь рядом.
Любуюсь красивым лицом в свете луны, обвожу пальцами овал лица, контур губ и тихо шепчу, зная что она не услышит:
— Как же я испугался, Поля… Люблю тебя безумно…
Глава 25
Полина
Мне всегда хотелось проснуться рядом с Айдаром. Даже больше, я об этом грезила, мечтала по ночам. Однако я никогда в действительности не верила, что это возможно. Призрачная мечта, вроде того. Однако парень, который прямо сейчас лежит напротив меня, обняв за талию, определенно точно настоящий. Из плоти и крови. С размеренным дыханием, подрагивающими ото сна ресницами и приоткрытыми губами.
Я не испытала шок, когда проснулась полчаса назад. На память никогда не жаловалась, поэтому помнила все вчерашние события.
Что я чувствую?
Ничего. Должно быть, это последствия стресса. Вчера у меня был сильный выброс адреналина, поэтому нет ничего странного в том, что сегодня на меня накатила апатия.
Наверное мне стоило быть более осмотрительной и менее наивной. Ведь с Каролиной я пошла по своей воле. Конечно, я не могла себе представить, что она выкинет подобный трюк, но стоило включить мозги.
Извиниться, серьезно?!
На это я повелась?!
Эта стерва скорее себе язык откусит, чем произнесет слово «прости».
— О чем так увлеченно думаешь? — вдруг раздается хриплый голос, отчего я вздрагиваю.
— Когда ты проснулся? — перевожу на взлохмаченного и зевающего парня взгляд.
Проклятье, даже спросонья он выглядит как модель!
— Минут пять назад, — хмыкает, подтягиваясь. — Так о чем ты думаешь?
— О вчерашнем, — честно сознаюсь, садясь на кровати. — Поверить не могу, что Каролина пошла на такую подлость.
— Лучше бы тебе поверить, — хмуро кидает Айдар. — Я все видел собственными глазами, и приятного было мало. Вообще-то я должен попросить у тебя прощение, Полина, — грустно улыбнувшись, Дар садится и кладет свои руки на мои, нежно сжимая. — Я вчера сильно испугался. Знаешь, это ведь все из-за меня. Опять.
Я не пытаюсь переубедить Долматова. Да и зачем? В случившемся есть доля его вины. Он не смог разобраться со своей бывшей девушкой, а я осталась крайней. Другое дело… Мог ли он что-нибудь сделать, чтобы это предотвратить? Честно говоря, сомневаюсь. Даже я не подозревала, что Каролина способна на такое безумство. А я, прошу заметить, ее постоянная и любимая жертва.
— Я… Я вчера тоже испугалась, — поежившись, говорю. — Хорошо, что ты пришел.
— Я бы нашел тебя где угодно, — он это произносит таким решительным тоном, что сомнений не остается — Долматов бы меня нашел.
— Спасибо, — искренне шепчу.
— Поль… — сглотнув, Дар кладет руку мне на щеку, придвигаясь ближе.
Наши взгляды встречаются, и мое сердце пропускает удар от затаившийся любви в его глазах. Айдар трется своим носом о мой, и оставляет мягкий поцелуй на краешке губ.
— Я остаюсь…
Шокировано таращусь на парня, не веря своим ушам.
— Правда?
— Да. Это уже решено.
А затем Долматов меня целует. Так чувственно и нежно, что у меня голова идет кругом. Если бы сейчас у меня спросили имя, я бы вряд-ли смогла внятно ответить.
— Дар, а вчера… — от смущения я утыкаюсь глазами ему куда-то в шею. — Знаешь, когда ты меня сюда принес… В общем, мне показалось…
Боже правый, как это сказать? И зачем я вообще начала этот разговор?
Однако вчера я точно слышала, что он сказал: «Люблю тебя безумно». Или мне приснилось?
— И что же тебе показалось? — веселым голосом спрашивает.
— Ничего! Глупость! Приснилось что-то! Забудь! — лепечу, пытаясь выкрутиться из его объятий и слезть с кровати.
Айдар держит меня крепко, не давая встать, затем валит на спину и, улыбаясь, точно как кот объевшийся сметаны, бросает:
— И что же тебе показалось?
— Ничего! — мотаю головой, на что Долматов хищно прищуривается.
— Подумай хорошенько…
— Ты сказал, что любишь меня? — затаив дыхание в ожидании ответа, выпаливаю.
— Я так сказал? —удивлено вскидывается.
Господи, какая же я идиотка!
До боли прикусываю нижнюю губу, но все же неуверенно бормочу:
— Да, мне вчера так показалось…
— Тебе не показалось, сладенькая.
— Что?
Устремляю на Долматова гневный взгляд, за то что в такой момент смеет надо мной шутить!
— Я действительно тебя люблю, — уже без капли веселья произносит. — И понял это не вчера, и не позавчера.
— А когда?
— Не знаю, — задумчиво отвечает. — Может, это всегда было со мной. Знаешь, вроде того когда детская влюбленность перерастает во взрослые чувства. Я всегда тебя замечал. Еще с первого класса, а потом ты повзрослела, и не заметить тебя или не влюбиться было уже невозможно.
— Но ты же никогда…
Конечно, Долматов оказывал мне знаки внимания, но не больше, чем другим.
— Знаешь, а ведь это часто так, — усмехнувшись, он падает рядом со мной и берет за руку, переплетая наши пальцы. — Могут быть сотни девчонок, которые для тебя ничего не значат. С ними легко и просто, а к той единственной не подойдешь. Страшно… Боишься отказа, потом еще себе глупости всякие придумываешь, чтобы оттянуть момент нервотрепки и признаний.
— Но ты ведь знал, что нравишься мне, — все равно не понимаю его логики.