Все это наводит на мысль, что дело не только, да и не столько в Украине, что Украина — лишь повод. Что собственно Украина и судьба ее народа, тысячи погибших на юго-востоке страны, сожженные и задушенные в Одессе, как, впрочем, и убитые солдаты украинской армии — все это вовсе не волнует тех, кто держит в своих руках рычаги внешней политики объединенного Запада. Они, похоже, видят свою задачу не в том, чтобы найти подлинный выход из украинского кризиса, а в том, чтобы через санкции и объявление России политической войны подготовить условия для того, что они прямо называют сменой режима в нашей стране. Не случайно в западной прессе все чаще появляются статьи на тему «свержения Путина». Только что немецкий журнал «Шпигель» выступил со статьей под красноречивым названием «Если свергнуть Путина». И это вовсе не фантазии журналистов. Вот что, например, пишет автор статьи:
«Весной мне довелось стать свидетелем разговора одного украинского офицера с одним из западных дипломатов. Украинец сказал, что Запад должен помочь свергнуть Путина. Дипломат ответил: «Мы постараемся».
«Шпигель», впрочем, приходит к выводу, что, во-первых, свергнуть Путина, несмотря на все старания, будет крайне сложно, если не невозможно. А во-вторых, что Западу вряд ли удастся привести в Москве к власти своих людей. «У демократических сил практически нет шансов на приход к власти, — пишет «Шпигель», — люди, с которыми могли бы быть связанны надежды Запада, слабы». Журнал, как ни странно, приходит к вполне разумному выводу, что в последнее время в западной прессе скорее редкость: «Западу необходимо как можно скорее вновь сблизиться с Москвой, наладить диалог и предложить ей компромиссные решения. Просто потому, что изоляция России создаст гораздо больше новых проблем, чем решит старых».
Если исходить из этой логики, то тем на Западе, кто хочет свергнуть Путина, действительно пора задуматься — а реализуема ли эта задача. Тем более что американское и западное лидерство в целом уже трещит по швам, а миф о нем скоро останется лишь в одном месте — в голове Барака Обамы. И именно об этом надо беспокоиться президенту США и другим западным лидерам, вместо того, чтобы все время размышлять о том, как насолить России и ее президенту.
2014 г.
Спекуляции на смерти Бориса Немцова
Основательно подзабытый бывший премьер Михаил Касьянов решил привлечь к себе внимание не очень популярным в нашей стране способом. Касьянов отправился в Вашингтон в Конгресс США с форменным доносом на нескольких российских журналистов, которые, как он утверждает, создали атмосферу травли Бориса Немцова и способствовали таким образом его убийству. В этом списке наряду с Олегом Добродеевым, Владимиром Кулистиковым, Аркадием Мамонтовым и другими известными журналистами, есть, надо сказать, и моя фамилия. Касьянов призывает правительство США принять против журналистов санкции в виде запрета на въезд в Соединенные Штаты и замораживания их активов, если таковые, конечно же, существуют.
Составление черных списков журналистов — идея не слишком популярная в США. Это нанесло бы очередной удар по и без того уже пошатнувшейся репутации американской демократии. Поэтому в американском конгрессе затею Касьянова почти не комментируют. А если и комментируют, то со знаком минус. Высказываясь по этому поводу, глава подкомитета по делам Европы и Евразии, республиканец Дана Рорабахер:
«Я сам бывший журналист, и я считаю абсолютно нормальным, что журналисты могут критиковать кого угодно в своей стране и за пределами своей страны. И если они критикуют кого-либо, это не значит, что они хотят, чтобы этого человека убили… Так что я считаю, что составлять черные списки журналистов — это плохая идея.»
Трудно назвать действия Касьянова иначе, чем попыткой откровенной спекуляции на смерти Бориса Немцова. Во-первых, потому что обвинения в травле ни на чем не основаны, а во-вторых, что же это за травля такая, когда Борис Немцов, ничуть не боясь за свою жизнь, ужинает с подругой на Красной площади, а потом пешком возвращается домой по полночной Москве. Это означает, что не чувствовал он никакой травли и что ее просто не было.
Кстати, с Касьяновым в обличительном экстазе слился другой оппозиционер — Алексей Кудрин. Он обвинил российские власти в информационной войне против собственного народа. Впрочем, кроме того, что кто-то обидел телеканал Дождь, Кудрин никаких доказательств этой самой информационной войны не привел. А жаль. Интересно, на его взгляд, является ли примером информационной войны правда об Одесской трагедии 2 мая прошлого года, которую вот уже год замалчивают западные СМИ и безбожно извращают украинские? Является ли, по мнению Кудрина, примером информационной войны рассказ о серии политических убийств на Украине и гибели Олеся Бузины? Является ли частью информационной войны видеокадры разорванных украинскими снарядами трупов женщин и детей на улицах поселков и городов востока Украины? А может быть г-н Кудрин предпочитает то, как освещают все эти события украинские и американские телеканалы? Г-н Кудрин, как известно, упорно размещал наши резервные валютные средства в ценных бумагах США, даже тогда, когда этого со всей очевидностью не следовало делать. Создается ощущение, что там же он разместил и свои мозги.
2015 г.
Человеческое цунами с Ближнего Востока: первопричина
Иногда возникает впечатление, что человеческая волна, пришедшая к берегам Европы из Сирии, стала для Европы сюрпризом — ее не ждали, к ней не готовились. Это странно на фоне ливийского прецедента. Ведь после интервенции НАТО в Ливии, приведшей к полному хаосу в этой стране, тысяч ливийцев из месяца в месяц стали прорываться в южную Италию. «Последствия войны в Ливии должны послужить нам уроком», — заявил на днях премьер Италии Матео Ренци. Но, похоже, урок начали усваивать слишком поздно. Превратив Сирию во вторую Ливию и не помешав Исламскому государству захватить добрую половину ее территорий, западный мир обрек себя на предсказуемые волны беженцев. Однако признавать провал общей политики Запада в отношении Сирии ни в Брюсселе, ни в Лондоне, ни в Берлине не хотят.
Ничто не говорит так много о состоянии умов и качестве политических решений в современной Европе, как ее реакция на подлинное человеческое цунами, с которым она столкнулась в августе-сентябре 2015 года. Причем в случае природного цунами гигантские волны, обрушивающиеся на побережье с океана, затем отступают. А человеческое цунами остается. Нельзя сказать, что этого не понимают в европейских столицах. «Происходящее — не отдельный эпизод, — признал глава Евросовета Дональд Туск. — Это только начало исхода».
«Сегодня мы говорим о сотнях тысяч, через год мы будем говорить о миллионах, и вдруг внезапно мы окажемся меньшинством на нашем собственном континенте», — заявил премьер Венгрии Виктор Орбан.
Однако либеральный фундаментализм требует жертв: с подачи Берлина и Парижа Евросоюз настаивает на обязательных квотах приема беженцев всеми странами ЕС. В ожидании 2146 африканцев возбужденно бьются сердца литовских националистов. Именно столько беженцев, по данным британской газеты «Файненшл таймс», придется в итоге принять Литве. Ирония истории: хотели быть частью Европы, а получат кусочек Африки.
Кто-то пытается сопротивляться. И вот уже страны вышеградской четверки — и не только диссидентствующий Будапешт, но и обычно послушная Прага и даже Варшава, бросают вызов Меркель и Олланду, не давая согласие на обязательные квоты. Но это — арьергардные бои. Жребий либеральной Европы брошен. За первые восемь месяцев этого года ей предстоит разобраться с третью миллиона выходцев с Ближнего Востока и Северной Африки, которые жаждут оказаться на безопасном континенте и прильнуть к его системе социального обеспечения. И чем большее их число примет на своей территории Евросоюз, тем больше ему придется принять их в будущем. Ведь это только начало исхода.
Поражает при этом, что и в Брюсселе, и в Берлине, и в Париже сосредоточены лишь на том, как быть с последствиями цунами, но упорно отворачиваются от его первопричины. Ведь тогда придется признать, что военная интервенция НАТО в Ливии была не блестящей победой альянса, а недвусмысленной и полной катастрофой для Европы. После Ливии в зону кровавого хаоса была включена и Сирия, во многом — усилиями США и их союзников по НАТО. И именно оттуда бегут в Европу 80 процентов вынужденных мигрантов. Так Запад расхлебывает последствия своей собственной политики — политики поддержки вооруженных противников Асада, которая и дала возможность Исламскому государству сначала подобно раковой опухоли распространиться на севере Ирака, а затем всей своей мощью обрушиться на истощенную гражданской войной Сирию.
Справедливости ради отметим, что всполохи истины все же посещают время от времени страницы европейских газет. Говоря об Исламском государстве, обозреватель французской газеты Фигаро Наташа Полони писала: «У наших дверей стоят мужчины, женщины, дети и старики, которые стали жертвами безымянного варварства. Более того, это варварство стало плодом безответственной политики, за которую до сих пор не извинились те, кто аплодировал вторжению в Ирак в 2003 году и интервенции в Ливии в 2010 г.» («Le Figaro», 4 September, 2015)
В самую точку. Нынешнее человеческое цунами, вызвано отнюдь не трагическим стечением обстоятельств, как пытаются представить дело защитники западных интервенций на Ближнем Востоке. Нет. Оно стало неизбежным следствием постоянных агрессий и вмешательств, которым вот уже 15 лет подвергается этот несчастный регион. Но если признать это, то придется, прежде всего, осудить самих себя и, конечно же, американского Большого брата, на что в Европе почти ни у кого не хватит смелости.
Еще больше смелости необходимо, чтобы, наконец, отказаться от нынешней политики Запада в отношении Сирии и заняться не демагогией и усугублением ошибок, а серьезной — не фиктивной — борьбой с Исламским государством и восстановлением стабильности в порванном в клочья Ближневосточном регионе. Но европейские лидеры к этому пока совершенно не готовы.