– Значит, я поеду вместе с ним.
– Конечно. – Чейд посмотрел на меня. – С тобой все в порядке, Фитц? Ты что-то плохо соображаешь с утра.
– Я в порядке. Просто события происходят слишком быстро. – Я не стал ему говорить, что привык сам планировать свою жизнь и путешествия.
Я еще не привык жить, следуя указаниям других людей. Однако я проглотил протесты. Чего еще я мог ждать? Мы должны отыскать принца Дьютифула. Я попытался осмыслить происходящее.
– У леди Брезинги есть дочь?
Чейд немного подумал.
– Нет. Только сын, Сивил. Однако она воспитывала дочь своего кузена, Филиппа Брезинги. Сейчас девочке тринадцать лет. Весной она вернулась домой.
Я удивленно покачал головой. Очевидно, после нашего последнего разговора Чейд успел многое узнать о семье Брезинга.
– Я ощутил присутствие женщины, а не юной девушки… привлекательной женщины. – У меня едва не вырвалось «соблазнительной».
Когда я вспоминал о прошлой ночи, сон становился моим собственным и кровь начинала бурлить. Женщина. Волнующая, манящая… Я взглянул на Чейда. Он в смятении смотрел на меня.
– Дьютифул выказывал интерес к какой-нибудь женщине? – продолжал я свои расспросы. – Мог он убежать вместе с ней?
– Да не допустит этого Эда! – воскликнул Чейд. – Нет. – В его отрицании я услышал отчаяние. – В жизни Дьютифула нет женщины или девушки, которая ему нравилась бы. Мы приложили немало усилий, чтобы помешать ему влюбиться. Мы с Кетриккен решили, что так будет лучше. – Потом, немного успокоившись, он добавил: – Она не хотела, чтобы ее сын, как ты, разрывался между любовью и долгом. Тебе никогда не приходило в голову, как все сложилось бы, если бы ты не любил Молли и твой брак с леди Целерити состоялся?
– Думал. Но я никогда не жалел о любви к Молли.
Страсть, прозвучавшая в моем голосе, заставила Чейда сменить тему.
– Такой любви в жизни Дьютифула не было, – категорически заявил он.
– Раньше не было. А сейчас могла появиться, – возразил я.
– Тогда остается молиться, что это юношеское увлечение, которое быстро… – он поискал нужное слово, – пройдет, – наконец закончил он и нахмурился. – Мальчик обручен. И не смотри на меня так, Фитц.
Я послушно отвернулся.
– Не думаю, что он давно с ней знаком. Часть ее обаяния заключена в тайне, которая ее сопровождает.
– Тогда нам необходимо побыстрее вернуть его домой, пока он не совершил непоправимых ошибок.
– А если он не захочет возвращаться? – тихо спросил я.
– Тебе придется самостоятельно принимать решения, – после недолгих размышлений ответил Чейд.
Вероятно, потрясение ясно читалось на моем лице, поскольку Чейд рассмеялся:
– Впрочем, едва ли мне стоило делать вид, что ты можешь поступить иначе, верно? – Он вздохнул. – Фитц, я прошу тебя только об одном. Не забывай о картине в целом. Сердце мальчика – вещь драгоценная, как и жизнь мужчины. Но благополучие народа Шести Герцогств и Внешних островов важнее. Так что поступай так, как сочтешь правильным. Но прежде взвесь все «за» и «против».
– Не могу поверить, что ты даешь мне такую свободу! – воскликнул я.
– Неужели? Ну, возможно, я знаю тебя лучше, чем ты предполагаешь.
– Возможно, – не стал я спорить, хоть и сомневался, что он прав.
– Ну, ты приехал всего несколько дней назад, а я вновь отсылаю тебя, – неожиданно заметил Чейд. Он потрепал меня по плечу, но его улыбка получилась немного грустной. – Ты сможешь выехать через час?
– Мне практически нечего собирать с собой в дорогу. Но мне потребуется выйти в город, чтобы оставить у Джинны сообщение для Неда.
– Я могу об этом позаботиться, – предложил Чейд.
Я покачал головой:
– Она не умеет читать, а если я намерен и дальше быть Томом Баджерлоком, мне не следует отправлять к ней посыльных. Я должен сам ее навестить.
Я не стал говорить Чейду, что мне хочется еще раз увидеться с Джинной.
– Как скажешь, – ответил он. – Дай мне немного времени написать записку, представляющую твоего парня мастеру Гиндасту, чтобы решить вопрос об ученичестве. Обещаю, мы все проделаем очень осторожно. Гиндаст будет думать, что оказывает услугу одному из своих влиятельных клиентов. – Чейд немного помолчал. – Ты же понимаешь, мы лишь можем предоставить Неду шанс себя показать. Я не смогу заставить мастера держать твоего парня, если он окажется ленивым или неловким. – Увидев ярость на моем лице, Чейд ухмыльнулся. – Но я уверен, что такого не будет. Подожди, пока я напишу записку.
Конечно, процедура затянулась. Когда я получил послание в руки, оказалось, что утро подходит к концу. Я встретил лорда Голдена в его покоях, когда вышел из своей темной спальни. Он недовольно покачал головой, увидев состояние моей одежды, в которой я проспал всю ночь, и тут же приказал мне забрать новый костюм у портного, чтобы мой внешний вид никого не смущал во время путешествия. Шут сообщил мне, что мы отправляемся в путь вдвоем и очень быстро.
Лорд Голден успел завоевать репутацию эксцентричного человека, любящего приключения. Никого не удивит его желание покинуть Олений замок. Он также сказал, что выбрал для меня лошадь и приказал ее подковать. Я могу забрать ее из кузницы. Он решил, что я пожелаю сам выбрать сбрую, поэтому написал для меня письмо, гарантирующее кредит. Он вел себя, как и положено лорду Голдену, а я оставался Томом Баджерлоком. С этого момента нам обоим нельзя выходить из своих ролей. Как только мы окажемся среди других людей, любая ошибка может стать роковой. К тому времени, когда я вышел в город, получив множество поручений, солнце уже стояло в зените.
Портной хотел сделать последнюю примерку, чтобы окончательно подогнать мой новый костюм. Я отказался и даже не вскрыл пакет, чтобы осмотреть одежду. Я понимал, что Скрендон привык устраивать торжественную церемонию, вручая готовый товар, но я сказал, что лорд Голден строго-настрого велел мне поторопиться. В ответ портной фыркнул и заявил, что отказывается нести ответственность, если мне что-то не подойдет. Я заверил его, что не стану жаловаться, и поспешил дальше с большим пакетом в руках.
Потом я зашел к Джинне, но здесь меня ожидало разочарование. Она куда-то ушла, и ее племянница не знала, когда колдунья вернется. Феннел вышел со мной поздороваться.
Ты меня любишь. Ты и сам это знаешь. Возьми меня на руки.
Я счел, что нет никакого смысла с ним спорить, и поднял кота. Он тут же вцепился когтями в мое плечо, оставив след на куртке.
– Вчера Джинна отправилась в горы, чтобы провести там ночь, а ранним утром она будет собирать грибы. Она может вернуться домой в любое время до наступления ночи, – сказала мне Мискай. – Ох, Феннел, перестань хулиганить, иди ко мне, – добавила она, забирая у меня кота.
– Ничего страшного, – ответил я. – К сожалению, мой хозяин решил срочно отправиться в путешествие, и я должен его сопровождать.
Я оставил ей письмо, написанное Чейдом для Неда, а также мою записку. Ночной Волк будет недоволен, когда придет в город и узнает, что меня здесь нет. Ему совсем не понравится сидеть здесь и ждать моего возвращения. С некоторым опозданием я сообразил, что оставляю Джинне не только мальчика, но и волка, пони и тележку. Быть может, стоит обратиться за помощью к Чейду? У меня не было денег, чтобы заплатить за их содержание, оставалось заранее принести благодарность и обещать компенсировать расходы.
– Я принимаю ваши заверения, Том Баджерлок. – Мискай улыбнулась, она явно посмеивалась над моими тревогами. Феннел ткнулся головой ей в подбородок и сурово посмотрел на меня. – Вы уже трижды обещали вернуться и за все заплатить. Не волнуйтесь, ваш сын будет в хороших руках, мы с радостью его примем и без всякой платы. Сомневаюсь, что вы брали деньги у моей тети, когда она у вас останавливалась.
Я понял, что веду себя, точно озабоченная наседка. Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы перестать объяснять, каким неожиданным получился мой отъезд. Закончив переговоры с Мискай, я окончательно смутился и запутался. Я чувствовал себя так, словно какая-то часть меня осталась дома с Ночным Волком и Недом и даже в башне Оленьего замка. Я казался себе уязвимым и беззащитным.
– Ну, до встречи, – попрощался я с Мискай.
Спать на солнышке куда приятнее. Приляг рядом с котиком, предложил Феннел, а Мискай сказала:
– Удачного путешествия.
На обратном пути меня преследовало чувство вины. Я переложил свои обязательства на плечи чужих людей. И всячески отрицал, что расстроился из-за того, что не повидал Джинну. Наш единственный поцелуй повис между нами, словно незаконченный разговор, но я отказывался размышлять о том, куда он может нас завести. В моей жизни достаточно осложнений, не хватает только связать себя с женщиной. И все же мне хотелось ее увидеть, и теперь меня грызло разочарование.
Неожиданно я понял, что мысли о предстоящем путешествии приятно волнуют меня. И хотя я беспокоился за Неда, которого пришлось оставить одного среди чужих людей, я ощущал удивительную свободу. Мы уезжаем вдвоем с Шутом, и нам предстоит заботиться только друг о друге. Приятная прогулка с добрым другом – да и погода стояла чудесная. Скорее отдых, чем трудное поручение. После моего ночного сна тревога за принца Дьютифула заметно утихла. Мальчику не грозила физическая опасность. Опьяненный летней ночью и женщиной, которую он преследовал, Дьютифул подвергался опасности только со стороны своего юного сердца, а от этого никто не в силах его защитить. Честно говоря, я не считал свою задачу особенно сложной. Мы знали, где искать принца, и даже без моего волка я оставался хорошим следопытом. Если мне и лорду Голдену не удастся сразу выманить юного принца из замка Гейлтон, я сумею выследить его среди холмов. Поездка не должна занять много времени. Успокоив таким образом свою совесть, я направился в кузницу.
Я не рассчитывал на хорошего коня. Более того, я опасался, что своеобразное чувство юмора Шута может проявиться в выборе лошади. Дочь кузнеца обливалась водой из бочки, когда я попросил ее привести мне лошадь, которую лорд Голден оставил подковать. Она молча кивнула и убежала. Было тепло, и мне не хотелось входить внутрь, чтобы окунуться в жар и шум.