Кошки. Его едва уловимое прикосновение подтвердило мою догадку прежде, чем я успел спросить. Вся конюшня пропахла кошачьей мочой, а также кусты вокруг. Кошачий помет закопан в саду. Кошки повсюду.
Их больше одной? Кошку Дьютифула подарила именно эта семья. Возможно, они предпочитают кошек в качестве охотничьих животных.
Точно. Воняет очень сильно. Мне не нравится. Я бы не хотел встретиться с кошкой. Я знаю о них совсем немного – главным образом после того, как Нед попросил меня проявить к коту дружелюбие. Не успел я поднести нос к двери, как на меня бросился разъяренный оранжевый шар с когтями наготове.
Мне известно о них не больше, чем тебе. Баррич никогда не держал кошек в конюшне.
Значит, он еще мудрее, чем мы думали.
За моей спиной бесшумно закрылась дверь. Я резко обернулся, в комнату вошел лорд Голден. Шут или Голден, но он оставался одним из немногих людей, способных застать меня врасплох. Я вспомнил о своей роли, выпрямился и поклонился ему:
– Хозяин, я распаковал ваши вещи. Вас ждет ванна.
– Молодец, Баджерлок. Ночной воздух освежает. Из окна открывается приятный вид?
– Превосходный, сэр. Окна выходят на речную долину. И если ночь будет тихой, мы услышим вой волков – приближается полнолуние.
– В самом деле?
Шут быстро подошел к окну и посмотрел на Ночного Волка. На его лице появилась искренняя улыбка. Он сделал глубокий вдох, словно наслаждался ночной прохладой.
– Чудесная ночь. Не сомневаюсь, что хищники выйдут сегодня на поиски своих жертв. Как жаль, что мне придется отложить охоту на завтра. Сегодня меня пригласили на поздний ужин с леди Брезингой и ее сыном Сивилом. Но они дали мне возможность освежиться. Ты, естественно, будешь прислуживать мне за столом.
– Конечно, хозяин, – сказал я с тяжелым сердцем.
На самом деле я рассчитывал выскользнуть в окно и отправиться на разведку с Ночным Волком.
Ну, я гораздо лучше сделаю это в одиночку. Я все разнюхаю снаружи, а ты проведи разведку внутри. Чем быстрее мы покончим с нашим делом, тем быстрее вернемся домой.
Ты прав, согласился я.
Однако сердце у меня сжалось. Разве я не хотел покинуть Олений замок и как можно скорее вернуться к прежней жизни? Или мне нравится исполнять роль слуги богатого щеголя?
Я подхватил плащ лорда Голдена и помог ему снять сапоги. Затем, как это множество раз на моих глазах делал Чарим, я почистил камзол и повесил его в шкаф, а потом привел в порядок сапоги. Когда лорд Голден протянул ко мне запястья, я расстегнул кружевные рукава и вытащил блестящие запонки. Он откинулся на спинку кресла.
– Сегодня я надену голубой камзол и льняную рубашку с чудной голубой полоской. Темно-синие лосины и туфли с серебряной отделкой. Приготовь их для меня. Затем наполни ванну и не жалей розового масла. Не забудь поставить ширму и оставь меня наедине с моими мыслями. Да, пожалуйста, возьми немного воды в свою спальню и помойся. Когда мы будем есть, я хочу ощущать аромат еды, а не запах твоего тела. Кстати, ты сегодня будешь в темно-синем камзоле. Он оттенит мой наряд. И еще: надень это, но спрячь его, пока не возникнет необходимость.
Из кармана он вытащил амулет Джинны и вложил в мою протянутую ладонь.
Все это он сказал с весьма довольным видом. Лорд Голден наслаждался происходящим и с нетерпением ждал приятной застольной беседы и изысканного угощения. Я выполнил все его поручения, а потом с удовлетворением удалился в свою комнатку, захватив ведро с водой и баночку масла с яблочным ароматом. Почти сразу же я услышал, как лорд Голден плещется в ванне, напевая под нос незнакомую мне мелодию. Я помылся не так роскошно, но все равно получил удовольствие. Мне пришлось поторопиться, поскольку я знал, что мои услуги вскоре понадобятся.
Я натянул камзол, и выяснилось, что он скроен непривычно облегающим. Под ним будет трудно спрятать набор инструментов Чейда, не говоря уже о небольшом кинжале, который я собирался прихватить с собой. Конечно, я не мог прийти в обеденный зал с мечом на поясе, но мне не хотелось остаться без оружия. Общение с Ночным Волком заразило меня тревогой. Я затянул новый пояс и связал волосы в воинский «хвост». Благодаря маслу мне удалось уложить их. Затем я сообразил, что не слышу плеска воды, и тут же вернулся в соседнюю комнату.
– Лорд Голден, вам нужна моя помощь?
– Едва ли. – В ироничной реплике Голдена промелькнула тень Шута.
Он вышел из-за ширмы полностью одетый, поправляя кружевные рукава. На его губах играла довольная улыбка – ему удалось меня удивить. Затем улыбка исчезла. Некоторое время он разглядывал меня, слегка приоткрыв рот. Затем его глаза загорелись. Он подошел ко мне и удовлетворенно заметил:
– Превосходно. Как я и предполагал. О Фитц, я всегда считал, что, если у меня появится шанс, я покажу тебе, как следует одеваться. Взгляни на себя.
Мое имя в его устах поразило меня не меньше, чем руки, подтолкнувшие к огромному зеркалу. Сначала я смотрел лишь на его отражение, светившееся от гордости и удовлетворения. Затем я перевел взгляд и увидел незнакомого человека.
Должно быть, его указания портному были очень точными и подробными. Камзол плотно облегал мои плечи и грудь. Из-под него виднелся белый воротник рубашки и рукава. Синий цвет камзола был цветом Бакка, моей семьи, и даже если я носил его в качестве слуги, покрой больше подходил воину, чем лакею. Портной знал свое дело – мои плечи казались более широкими, а живот плоским. Белизна рубашки эффектно оттеняла смуглую кожу и темные волосы. Вместе с юностью потускнели шрамы на лице. На лбу и в углах рта появились морщины, которые каким-то непостижимым образом смягчали идущий вдоль щеки шрам. Я уже давно привык к своему слегка искривленному сломанному носу. Теперь, когда мои волосы были собраны в воинский «хвост», стали более заметны седые пряди. Человек, глядящий на меня из зеркала, немного напоминал Верити, но еще в большей степени походил на портрет принца Чивэла, по-прежнему висевший в зале Оленьего замка.
– Я стал похож на своего отца, – негромко проговорил я.
Эта мысль порадовала и одновременно встревожила меня.
– Но только для того, кто будет искать сходство, – ответил Шут. – Лишь тот, кто способен посмотреть дальше твоих шрамов, сумеет распознать в тебе Видящего. Более всего, друг мой, ты похож на самого себя. На того Фитца Чивэла, который всегда присутствовал, но был скрыт благодаря мудрости и ухищрениям Чейда. Ты никогда не задумывался о том, как раньше кроили твою одежду? Ведь ты всегда больше походил на конюха или солдата, чем на внебрачного сына принца. Белошвейка Хести считала, что указания ей давал сам король Шрюд. И даже в тех случаях, когда ей разрешалось следовать моде, твоя одежда никогда не привлекала к тебе внимания. Но я, Фитц, всегда видел тебя именно таким. К сожалению, ты сам воспринимал себя иначе.
Я продолжал смотреть в зеркало. Наверное, я говорил неправду, когда утверждал, что никогда не отличался тщеславием. Мне потребовалось время, чтобы понять: хоть я и стал старше, из зеркала на меня смотрел достигший зрелости мужчина, которому еще далеко до старости.
– Да, я неплохо выгляжу, – согласился я.
Улыбка Шута стала еще шире.
– О друг мой, я бывал в местах, где женщины дрались бы из-за тебя на ножах. – Он поднял изящную руку и задумчиво потер подбородок. – Но теперь я начинаю думать, что мои фантазии завели нас слишком далеко. На тебя будут обращать внимание. Что ж, возможно, это к лучшему. Пофлиртуй немного со служанками, кто знает, что они тебе расскажут?
Я закатил глаза под его насмешливым взглядом. Он сжал мое плечо и выпрямился, вновь превратившись в лорда Голдена.
– Баджерлок. Дверь. Нас ждут.
Я бросился вперед, повинуясь своему хозяину. Наш короткий разговор с Шутом помог мне сохранять терпение. Я даже почувствовал, как во мне разгорается интерес к происходящему. Если принц Дьютифул в Гейлтоне – а я на это очень рассчитывал, – мы найдем его еще до рассвета. Лорд Голден важно прошествовал мимо меня, и я последовал за ним, в двух шагах позади.
XVI. Когти
Сильнее всего война красных кораблей затронула Прибрежные герцогства. Богатства семей обратились в прах, пресеклись родовые династии, а от некогда величественных имений остались лишь пепел и заросшие бурьяном руины. Однако после войны, как это бывает после лесного пожара, когда приходит весна и поднимается молодая поросль, оказалось, что мелкие аристократы не только не пострадали от разбойных набегов, но и постепенно начали процветать. Им удалось сохранить свои стада и урожаи, и в результате небольшие владения, на которые прежде мало кто обращал внимание, с каждым днем богатели и становились все могущественнее. Неожиданно оказалось, что представители этих семейств могут претендовать на заключение брака с наследниками более древних, но обедневших родов. Так, овдовевший владелец поместий Брезинга, расположенных неподалеку от Гейлтона, взял в жены молоденькую и очень богатую невесту из рода Эрвудов, которым принадлежало поместье Малые Скалы в Бакке. Некогда весьма состоятельная, семья Эрвуд, корни которой уходили в далекое прошлое, постепенно обеднела и потеряла влияние при дворе. Но во время войны красных кораблей их укрытые со всех сторон земли не только не пали жертвой врага, но и давали огромные урожаи, коими они делились с соседями из Брезинги. Их щедрость принесла свои плоды, и Джаглеа Эрвуд стала леди Брезингой. Она подарила своему уже не слишком молодому супругу наследника, Сивила Брезингу. Однако ее муж вскоре после этого умер от лихорадки.
Лорд Голден держался с непринужденностью и изяществом – врожденными качествами истинного аристократа. Он уверенно провел меня в уютную гостиную, где его ждали хозяйка особняка и ее сын. Лорел, в скромном платье кремового цвета, отделанном кружевами, о чем-то разговаривала с егерем леди Брезинги. Я решил, что платье идет ей гораздо меньше, чем простая туника и бриджи для верховой езды, поскольку загорелые руки и лицо не слишком сочетались с изящным кружевом воротника и пышными рукавами. Леди Брезинга, видимо, потратила массу времени, выбирая наряд, который подчеркивал ее роскошную грудь и бедра. На обед была приглашена еще одна супружеская пара с дочерью лет семнадцати, очевидно из местных аристократов. Мы с лордом Голденом явились последними.