Саша был готов поклясться, что слышал хруст костей, когда Аслан по примеру оппонента ставил блоки. А когда Блэк провел удачную «двойку» по корпусу, Аслан согнулся пополам и отлетел метра на полтора.
Тем не менее он поднялся и снова ринулся на противника. Блэк остановил его прямым в голову. Абрек ушел вправо, но кулак «черного» все-таки чиркнул его чуть выше левого виска, а затем последовали сильные удары носком ботинка в колено и локтем в лицо. Бороев не удержался на ногах и рухнул навзничь. Снова подняться он не сумел. Едва он перевернулся на бок, Блэк сильно пнул его в живот, и Бороев отлетел на пару метров от места схватки. Абрек ударился о ствол поваленного дерева и больше не встал, как ни пытался.
Барков сжал кулаки. Только сейчас до него дошло, что Аслан дрался вовсе не за себя или свои традиции. Месть была уже ни при чем. Он пытался выиграть время, чтобы Саша успел принять решение. Какое — Аслан вряд ли задумывался. Убежать, отыскать улетевший в кусты станнер, найти другой способ справиться с Блэком-Главным… неважно. Бороев просто знал, что должен задержать Блэка, и делал для этого все, что мог.
Жаль, что Барков понял это слишком поздно. Теперь против вооруженного и экипированного противника он остался не только без оружия, защиты и помощника, но и без малейшего представления, что делать дальше. Все, что осталось у Саши, — страх и растерянность.
Барков видел, как неторопливо разворачивается Блэк и как делает шаг в его сторону, но ничего не мог предпринять. Ноги стали ватными, а в голове зазвенела леденящая пустота.
Увидев, что пресловутый хозяин «Сокола» растерян и, откровенно говоря, жалок, Блэк принял киношную стойку «а ля кун-фу» и поманил Сашу. «Покажи, чего стоишь».
Будь на месте броня, Саша принял бы вызов без раздумий. Да, Блэк был хорош, но все-таки не настолько, чтобы падать перед ним кверху лапками. Драка в Марселе и наблюдение за схваткой сейчас дали некоторое представление о возможностях Блэка: отточенная техника, приличный арсенал приемов, но ничего сверхъестественного. Однако преимущество снова было на стороне «черного». В Марселе он сумел подавить «Сокола» и напасть внезапно, теперь же он каким-то образом нейтрализовал С-четвертых…
Или нет? До Саши дошло, что внезапно заискрившая «гауссовка» не могла быть последним «прости» доблестных С4. Их вокруг Баркова было гораздо больше, чем потребовалось для нейтрализации оружия. Но куда же делись остальные?
Над головой сверкнули несколько молний подряд, почти сразу же, словно разрываемая плотная ткань, треснули небеса, и Саша рефлекторно взглянул вверх. То, что он увидел, заставило мгновенно забыть о страхе и сосредоточиться. Да, благодаря панцирю-усилителю из нанороботов Н5А Блэк был сейчас стократ сильнее противника, но в его силе крылась и его слабость. Роковая слабость, которой собирался воспользоваться «Сокол». Расчет умницы-биокомпа был точен, как ход швейцарских часов. Баркову лишь оставалось повторить скромный подвиг Аслана — выиграть немного времени.
Саша принял вызов и, сжав кулаки, шагнул навстречу Блэку.
В следующее мгновение поляну озарила мощнейшая вспышка, и на том месте, где только что стоял Блэк, взорвался и расцвел огромный фонтан из миллиардов мелких, как пыль, синих искр. Несильная, но упругая взрывная волна отбросила Сашу почти туда же, куда чуть раньше улетел Аслан. Барков больно ударился спиной о ствол поваленного дерева и на несколько мгновений «потерялся» от боли.
В радужном мареве полузабытья кружили призраки догорающих синих искорок, и то рассыпался в сияющий прах, то снова возрождался мистер Блэк, великий и ужасный, но трогательно связанный с грозовым небом тоненькой «пуповиной» из микроскопических роботов-диверсантов модели С4Н.
Именно благодаря этому рискованному ходу, этой ставке на помощь матушки-природы, победа досталась тем, кто, казалось, был обречен. «Сокол» бросил всех подконтрольных нанороботов не в безнадежную атаку на превосходящие силы противника, а разделил их на два отряда и отправил погибать с максимальной пользой. Один агломерат С-четвертых нейтрализовал источник прямой опасности — сжег вместе с собой «гауссовку», а другой сотворил то, до чего мог додуматься только «Сокол». Нанороботы соединились над головой мистера Блэка в невидимую, но очень длинную — выше всех окружающих деревьев и скал — и исключительно электропроводную «антенну», в которую тотчас шарахнула молния.
Эффект был налицо. От мистера Блэка не осталось даже ботинок, только оплавленное пятно на каменистой площадке.
Конечно, то, что Блэк сгорел без остатка, будто под броней из Н5А и вовсе не было человека, выглядело непонятным и невероятным, но главным был все же результат. В целом или частично — сейчас не имело значения, но проблема была решена.
Уничтожен ли вместе с подозрительно «растворимым» Блэком Прототип? Был ли мистер Блэк одновременно и мистером Главным? И как будут развиваться события дальше — сейчас сказать было трудно. Сейчас оставалось вернуться в пещеру и помочь тем, кто еще жив, убраться из каменной ловушки побыстрее и подальше. Пока шайку наемников почившего в небесном пламени мистера Блэка не возглавило новое начальство.
Цветные круги перед глазами растаяли, и Саша с трудом сел. Отвыкшие работать без помощи С4Н мышцы были вялыми, а синяки болезненными. Да и вообще Барков чувствовал себя неуютно, будто остался голым.
— Сделали гада? — прохрипел рядом Аслан.
Он тоже сел, прислонившись спиной к стволу поваленного дерева.
— Честно говоря, не знаю, кого мы сделали, — Саша растерянно оглянулся. — Будем надеяться, что Блэка. То есть Главного.
— А в чем сомнения?
— Я не вижу трупа.
— Значит, хорошая молния попалась, спалила без остатка.
— Не уверен, что так бывает, но теперь это неважно. Мы справились — вот что важно. Ты дрался, как настоящий герой, Аслан.
— Герой? — Аслан с трудом усмехнулся и покачал бритой головой. Капли дождя стекли по лицу, прокладывая едва заметные дорожки в маске из крови и грязи. — Нет, Искандер, я не герой. Героев вообще не бывает. Героизм — это всего лишь отчаянная храбрость и надежда. — Аслан закашлялся, утер с губ кровь и продолжил: — Отчаянная, потому что очень хочется жить, до отчаяния. А надеешься на то, что все получится, что повезет. Вот и весь секрет.
— Почему же одни становятся героями, а другие трусами?
— Просто одни хотят выжить, а другие умереть, — Аслан закашлялся снова.
— Кто хочет умереть? — Саша приподнялся и сел на дерево. — Не встречал таких.
— Не все признаются, а некоторые просто и не знают о своем желании, но таких много, поверь мне, — абрек дышал тяжело, но говорил не останавливаясь, будто опасаяЪь, что не успеет сказать что-то важное. — Бой — как раз тот случай, когда и выясняется, чего ты хочешь на самом деле.
— А, понимаю, это как у самураев — жить так, будто твое тело уже принадлежит вечности?
— Слишком красиво, — Аслан вновь закашлялся и сплюнул кровью. — Дышать тяжело… Нет, самураи — это другая песня. Вернее, мы другие. Только тот, кто хочет выжить, встает в полный рост с пулеметом в руках и крошит врага в мелкий салат. А трус сидит в укрытии и ждет смерти. Он думает, что хочет жить, но на самом деле это не так. Просто смерть в грязной и кровавой каше не подходит под его идеал. Он желает умереть красиво.
— А герою все равно, как выжить?
— Конечно.
— Тогда, может быть, ты помолчишь? Побережешь силы?
— Не тот случай, парень, — тяжело усмехнулся Аслан. — Дай мне выговориться.
— Ладно, почему же герой не бежит, а ломится на штыки?
— Лишь уничтожив врага, можно быть уверенным, что не получишь пулю в спину. А значит, пулемет в руки и в полный рост.
— Парадокс, ведь так больше шансов умереть.
— Шансов больше, если медлить, лежа в окопе и ожидая, когда враг подкрадется ползком. А когда встаешь, получаешь преимущество — сверху лучше видно. Остается только успеть жахнуть, пока враг не поднял голову.
— Поэтому ваши люди выходили даже из плотного окружения? Тогда, на твоей войне.
— Босиком по снегу и в полный рост? — Аслан опустил голову на грудь. — Да. Было. Мы не хотели умирать. Те, кто хотел, ползли. А остальные… шли: босиком, чтобы не скрипел снег, и в полный рост — так быстрее. Так что героизма нет, Искандер. Есть жизнь. Если ты ее любишь, всегда примешь… верное решение.
И пусть любовники смерти считают его безумным… наплюй на них. Помни об этом.
— Я запомню.
— Это хорошо, — Аслан откинул голову назад и чуть сполз вниз, чтобы опереться затылком о ствол дерева. — Хорошо, что не утешаешь и не отворачиваешься. Я твой враг… всегда был твоим врагом, даже когда тебя еще не было на свете, но сейчас это неважно. Сейчас здесь только ты и я, и мы больше не враги. Потому, что ты живой, а я мертвый. Вот я и говорю тебе, что вижу, Искандер Барков. Ты ищешь смерти, но это не твой путь. Нутром ты это чуешь. Ты ее не найдешь, даже если убедишь себя, что должен умереть. Помнишь ту птицу? Это неспроста было, точно тебе говорю. Может, это даже был ангел. Твой ангел-хранитель. Так что… не сдавайся… никогда.
— Постараюсь, — Саша утер рукавом дождевые капли. — Не все зависит от меня, но…
— Нет, — Аслан медленно повернул голову и уставился на Баркова тяжелым взглядом. — Все зависит только от тебя. Поступай так, чтобы сохранить жизнь — и себе, и тем, кто тебе дорог, тогда все получится.
Бороев вдохнул, чтобы сказать что-то еще, но выдоха он так и не сделал. Саша несколько секунд сидел, глядя в его остекленевшие глаза, затем провел пальцами по векам Аслана и поднялся. Порыв ветра окатил его дождевой водой, как из ведра. Гроза бушевала, словно взбесившийся зверь. Саша накинул капюшон и побрел в направлении грота, но не тем путем, который привел его к логову мистера Блэка, а прямиком сквозь темный, шумно возмущающийся натиску стихии лес.
Встречи с солдатами или «дикими гусями» он больше не опасался. Потеряв генерала, армия Блэка-Главного наверняка «отошла на заранее подготовленные позиции», и до утра на подступах к пещерам никаких новых сражений не намечалось. Этот раунд вновь остался за «Соколом».