– Этого (…)? – напрямик спросила Мили. – Ха! – презрительно крякнула она и без дальнейших разговоров удалилась.
– Мне очень жаль, что вы не можете у нас переночевать, – проговорила Пратия. – У нас такие мягкие перины.
– Вы видите, какие неприятности постоянно сопутствуют работе расследующего журналиста, мои дорогие читатели! Надеюсь, вы по достоинству оцените мой самоотверженный труд.
Решив, что настал подходящий момент, чтобы перейти к цели моего визита, я быстро сказал:
– Я приехал, чтобы узнать у вас о судьбе Острова Успокоения.
Вдруг замолчав, она посмотрела на меня круглыми от ужаса глазами.
Я поспешил объяснить:
– Я слышал, вам кое-что известно об этом. Знаете ли, его больше не существует…
Засунув в рот карамельку, она принялась задумчиво ее посасывать. Наконец она сказала:
– Прахду не понравится, если я расскажу вам об этом,
– Прахду? – переспросил я. – Прахд Биттелсфендер?
– А что, есть другие Прахды? Он все еще занимает должность личного лечащего врача Его Величества, но когда он у него нет дел во Дворцовом городе, он ведет дела в этой клинике красоты. – Вдруг она встрепенулась и громко позвала: – Ски!
Из дома сразу же вышел человек в костюме дворецкого.
– Служанка сказала, вы звали меня, госпожа. Сам я не слышал – совсем глухой стал.
– Ски? – спросил я. – Вы случайно раньше не работали водителем у..?
– Этого (…)? – закончил Ски. – Должен вам сказать, что я старый, почтенный человек. Я работаю в этом доме уже много лет, с тех пор, как умер старый Бавч.
– Бавч? – снова переспросил я. – Главный клерк в офисе…
Пратия прервала меня:
– Ски, Прахд не появится здесь сегодня, не так ли?
Ски отрицательно помотал головой и вернулся в дом исполнять свои обязанности. .
– О, все в порядке! – воскликнула Пратия – Сегодня его не будет в клинике, и он не узнает о нашем разговоре! В конце концов, а почему бы мне вам и не рассказать?
В волнении, я сел на самый край моего стула.
– Значит, решено, – сказала Пратия Я ждал
– Ну? – в нетерпении сказал я – Ну?
– Ох, Монти, – кокетливо прощебетала она – Разве вы не знаете, что у девушек развязывается язык только в постели?
Я с испугом посмотрел на ее морщинистое лицо
– Не пугайся, – сказала она – Это длинная история. Я, наверное, не успею вам ее рассказать и за целую ночь
Успокоившись, я улыбнулся и согласно кивнул, поняв, что мне нечего бояться посягательства на мою честь со стороны стапятидесяти- или сташестидесятилетней дамы. И кроме того, я просто ДОЛЖЕН узнать, что же все-таки произошло.
И я отослал Шасртера с аэромобилем домой.
Откуда я мог знать, во что я позволил себя втянуть! О боги, через что мне пришлось пройти, что мне пришлось выстрадать, мой дорогой читатель, чтобы написать для вас эту роковую книгу!
Я даже не подозревал, какие беды поджидали меня.
Как я не понял этого по улыбке, появившейся на лице Пратии Тейл, когда я помог ей подняться с кресла и проводил к столу, и все время мелькавшей на протяжении всего обеда!
ЧАСТЬ ДЕВЯНОСТО ПЕРВАЯ.
Ощущая приятное тепло в желудке после плотного обеда, я прошел за Пратией во внушительных размеров спальню, всю обстановку которой составляли мягкие стулья и огромная мягкая кровать От белизны и золота слепило глаза; стены и ажурный потолок украшали пастельных тонов купидоны с луками – от такого количества летучих существ у меня даже немного задвоилось в глазах
Пратия опустилась на мягкий стул и, открыв непонятно откуда появившийся в ее руках сундучок, достала иглу, несколько длинных нитей и крошечные цветные колечки Я знал, для чего все это было нужно, благородные леди иногда развлекались тем, что целыми тысячами нанизывали маленькие колечки на нити, делая из них что-то наподобие бус, Признаться, я был разочарован. Я собирался было присесть на стул рядом с Пратией, но она остановила меня
– Не сюда – на кровать! – повелительно сказала она.
Я уселся на краешек огромной кровати: перина была удивительно мягкой и воздушной, но странное дело – она сохраняла упругость и не прогибалась. Пратия продела иглу в колечко
– Ты очень обаятельный молодой человек, – заявила она. – Давай, раздевайся.
Я в недоумении посмотрел на нее.
– Не будешь раздеваться – не услышишь от меня ни слова, – твердо сказала она.
– Что ж, – подумал я, – она все равно ничего не сможет со мной сделать и, очень неохотно, сняв ботинки, начал медленно стягивать с себя носки, а потом пиджак и рубашку.
Пратия, заметив, что я остановился на этом, оторвалась от своего занятия и приказала:
– Снимай все
Стыдливо повернувшись к ней спиной, я снял с себя все остальное.
– А теперь ложись на спину, – потребовала Пратия. – Если уж ты так стесняешься, можешь прикрыться простыней.
Она продолжала сидеть, и это меня немного успокоило. Я лег на спину и натянул на себя одеяло.
Пратия, вздохнув, громко сказала:
– Все в порядке, девочки, можете зайти.
И тут же в спальню вошли, хихикая, две девушки! Я поспешил укрыться одеялом до самого подбородка.
– Это мои пра-правнучки – Аза и Лик, – сказала Пратия.
Азе на вид можно было дать двадцать один – блондинка, как и все в этом доме, немного худощавая, зеленоглазая, она была довольно привлекательна.
Лик было около девятнадцати. Не отличаясь цветом глаз и волос от своей сестры, она была пышнее и красивее ее лицом,
– Девочки, – наставительно произнесла Пратия, – перед вами настоящий живой писатель по имени Монти Пеннвэлл. Не правда ли, он милашка? Девушки начали быстро сбрасывать с себя одежду, небрежно разбрасывая предметы своего туалета по полу.
Я, в состоянии, близком к истерике, накрылся одеялом с головой.
– Ну, не надо волноваться, – ласково сказала мне Пратия. – Они обе девственницы. Я не собираюсь позволять им раньше времени заниматься сексом. Просто я забочусь об их правильном половом воспитании. У нас в семье очень строгие порядки: им никогда не разрешалось дотрагиваться до своих братьев. Я считаю, нам очень повезло, что в наших краях появился такой привлекательный молодой человек, на котором можно попрактиковаться,
– Нет! – завопил я в панике. – Я ухожу!
Тут Пратия улыбнулась какой-то странной улыбкой и настойчиво повторила: – Уйдешь -не услышишь от меня ни слова. А мне есть что рассказать, можешь мне поверить.
Я постарался взять себя в руки. Я расследующий журналист, внушал я себе. Волков бояться – в лес не ходить, подумал я и снова лег.
Вдруг надо мной склонилось лицо Азы.
– А сейчас, – прощебетала она, – я тебя поцелую. Тебе понравится. Мальчики и девочки всегда целуются, ведь так? Значит, в этом нет ничего зазорного, правда?
Я неопределенно помотал головой, сам не зная наверняка, отказываюсь ли я или соглашаюсь.
Аза притянула к себе мою голову и нежно поцеловала меня – меня будто ударили электрическим током.
Аза откинулась назад, теперь она сидела на коленях возле меня.
– Ну, теперь ты видишь? Просто один невинный поцелуй.
Пратия, перестав нанизывать свои бусы, пристально посмотрела на нас из Раскрывшихся губ высунулся розовый кончик языка и быстро пробежался по верхней губе.
Аза снова наклонилась надо мной. Я почти ничего не видел из-за дождя золотистых волос. Она поцеловала меня в щеку.
Я почувствовал, как напряглось все мое тело. Я изо всех сил сжал под одеялом кулаки и зажмурился.
Когда я открыл глаза, Аза уже снова, выпрямившись, сидела возле меня, насмешливо щурясь.
Немного приподняв голову, я осмотрел комнату: – а где же Лик?
С другой стороны от меня краешком глаза я увидел босые ноги девушки, свисающие: кровати
Я почувствовал, как мои глаза вылезают из орбит, и шея сама собой выворачивается е сторону. Из груди моей вырвался подавленный стон.
Аза захихикала
Пратия довольно улыбнулась.
Лик, встав на колени возле кровати, высунула голову из-под одеяла.
– Ох, парень! – воскликнула она. – С тобой так хорошо-оооооо!
Пратия снова вернулась к своему рукоделию.
– Ты был послушным мальчиком, Монти Пеннвзлл. Можешь отдыхать- я расскажу тебе историю Острова Успокоения
9.
– Все началось, – сказала Пратия, продолжая нанизывать на нити колечки, – Через пять лет после вступления императора Мортайи на престол.
– Во всей Конфедерации стало очень спокойно. Доходы народа повысились строительство было в самом разгаре. Почти все уже забыли о Хиссте, и, конечно, никто уже и не вспоминал об Острове Успокоения – ведь в газетах писать об этом было строжайше запрещено.
Потом однажды вот в эти самые ворота вошел рыбак с побережья Западного океана. Он был очень старый, с очень темной кожей, в очень рваной одежде и очень бедный. Он прошел пешком от самой деревушки Вейл – почти целых пятьсот миль.
Он не хотел никому ничего рассказывать, кроме меня, и слуги проводили его в летние домик, где в то время находилась я. Он вошел, долго мял в руках свою шляпу, а потом сказал, что у него для меня есть сообщение, если, конечно, я заплачу за эту информацию.
Я сказала ему, что все зависит от того, что именно он собирается мне рассказать
Засунув руку в рваную котомку, он вынул оттуда запечатанную стеклянную бутыль
Продемонстрировав ее мне, он вопросительно посмотрел на меня, но бутылку продолжал держать в руках. – На стекле была приклеена бумажка, на которой было написано: "Если ктс нибудь когда-нибудь найдет эту бутылку, пусть отнесет ее Пратии Тейл, Минкс Эстейтс Пауш Хиллз, и она даст за нее двести кредиток".
Вы понимаете, это очень большие деньги, Он сказал, что бутылку вынесло приливом на берег у его деревеньки. Мое любопытство взяло верх, и я заплатила ему за эту бутылку двести кредиток, и он ушел.
Распечатав бутыль, я достала изнутри бумажный сверток. Разложив его на столе, я прочитала: