Нет, так люди не кончают.
Так они, на хер, умирают от выстрела в голову.
О-хе-реть!
И да, судя по стуку в стену, нам срочно нужно что-то делать со звукоизоляцией.
Глава 21
Что за ДНК такая у этого дьявольского ковбоя, что после секса с ним не спать хочется, а горы сворачивать?
Хотя, может, дело не в его ДНК, а в том, что то, что происходит с нами в горизонтальной — ладно, условно горизонтальной — плоскости, нельзя назвать сексом?
Помилуйте, я же не юная неопытная девственница, что боится забеременеть от поцелуя с языком. Я знаю, что такое секс. Мало того, я его откровенно люблю и не упускала возможности заниматься им с достойными, на мой взгляд, кандидатами.
Но ковбой…
Дьявол в обличии голубоглазого блондина с широким шрамом на пол-лица. Инкуб какой-то. Точно! Я, помнится, читала пару книжонок про демонов в человеческом виде, что питались сексуальной энергией женщин, привязывая их, иссушивая, выпивая до самого дна.
Но и тут неувязочка.
Это не он сам ел, а меня кормил. И даже перекармливал. Как гусыню перед Рождеством. Я еще после самого первого раза с ним залезла во всякую медицинскую литературку, чтобы проверить на всякий случай — такая реакция на секс вообще нормальна? Оказалось, именно такая, по мнению многих сексологов, и есть самая правильная. У женщины, по крайней мере. Типа, если бабу качественно — ключевое слово именно это — оттрахали, то у нее включается какой-то там отдел нервной системы, отвечающий за расход накопленной энергии. Умных слов много, а смысл все тот же — мистер Ронан Салливан трахает настолько качественно, что мне и есть не надо, как той многозарядной батарейке.
Но этими категориями мыслила Кэтрин Брукс трехдневной давности. А вот «Кэти-котенок» даже в голове не могла, не запнувшись, подумать «секс», «трахать» и «Салливан» рядом. Вот не получалось почему-то.
Потому как Салливан делал что-то другое. Что-то… да, вроде как низменное, вроде бы животное, как бы грязно-порочное, но… Дьявол его раздери, это хотелось называть по-другому. Занимался любо…
Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет!
Кэтрин Брукс! Не смей этого делать! Я тебе за-пре-ща-ю! Не смей в него влюбляться! Не смей снова подвергать свое сердце этому испытанию — потому что в следующий раз ты его не переживешь. Потому что слова про разбитое сердце хороши в любовных романах, а для тех, кто умудрился в двадцать лет пережить инфаркт на ногах, эта фигура речи слишком буквальна.
Но, блин! А ведь спать-то не хочется. От слова совсем. А делать что-то здесь, в этом пока чужом для меня месте, ну, тоже идейка так себе. И что остается?
Правильно.
Я завошкалась в крепких объятиях спящего и тихо посапывающего ковбоя, что даже во сне продолжал сжимать мою задницу своими лапищами. Вздрогнул, сместил немного руку, но не выпустил, хотя и не проснулся. Ла-а-адно, будем потихоньку, короткими перебежками.
Через десять минут аккуратного выпутывания из почти смирительной рубашки его рук и ног я выползла из кровати и тихонько достала свой ноутбук из сумки, лежавшей на самом верху так и не разобранных окончательно коробок с барахлом. Включила его, мысленно чертыхнулась, что не знаю пароля от высветившейся вай-фай сети «гараж_монстров», подключилась к собственному сотовому и залезла в корпоративную сеть. Мне, как помощнику первого вице-президента, купили рабочий портативный компьютер и открыли такой удаленный доступ еще пару лет назад, когда я закатила истерику ИТ отделу после двух суток сидения в интернет-кафе на День Благодарения, который шефу вздумалось провести на Аляске. А шеф ту истерику поддержал. И с тех пор я по большому счету могла работать и из дома, особенно если мой начальник отсутствовал в деловой поездке.
После разговора с Лоуренсом в душе поселилось некое смутное чувство тревоги. Неоформленное в слова, но грызущее изнутри, словно термиты. Что я хотела найти? Да бог его знает. Просто лишний раз захотелось пробежаться по рабочему календарю на ближайшую неделю, сопоставить с тем, что уже готово, и что только требует подготовки. Слава богу, что для совещания на завтра, вернее, уже на сегодня по маркетингу я все подготовила еще несколько дней назад, как только шеф поставил его в расписание. Мне там осталось буквально всего ничего — распечатать материалы для участников, и один комплект я даже успела скомпоновать, босс любил заранее просмотреть и поставить себе отметки на нем. Так что вот тут можно поставить отметку о выпол…
Что за черт?
А где совещание в календаре? Не поняла. Перенесли?
Я внимательно просмотрела текущую неделю и даже залезла в следующую — отметки о совещании и его участниках не было. Но этого не может быть! Ежемесячное совещание по маркетингу — это же любимая священная корова моего босса, им холимая и лелеемая.
Ну-ка, а что у нас в почте?
Стоп. Это уже вообще ни в какие ворота не лезет.
Я точно помню — я же не сошла с ума, хоть меня и усиленно с него сводят последние несколько дней — мне на почту приходил файл с материалами от Стива Дрикса, я его даже успела распечатать. Для шефа.
Так, Кэти, не паникуй. Завтра все выяснится.
«Ты должна быть готова к тому, что в ближайшее время на тебя посыплется куча жалоб, претензий, подстав и интриг. Так что мой тебе совет — держи задницу прикрытой и на каждое указание требуй письменных распоряжений», — прозвучал в голове голос Ронни.
Черт. Неужели уже началось? И что я могу сделать прямо сейчас? Ну не ехать же мне, в самом деле, в офис посреди ночи и не орать же возле закрытой двери ИТ отдела, требуя вернуть все на место.
На секунду забыв, что я не одна, я громко ругнулась и хлопнула ладонью по подушке. И угодила прямо в Салливана, больно стукнувшись о его голову.
— Эй, кошка моя дикая, не, зачем так больно-то? — спросонок зажмурив один глаз, пробормотал парень. — Я вот передохнул пару минут и готов продолжать. Хотя твой напор мне очень по душе, — Салливан облизнулся и подтянул меня поближе. — Не понял, а это что за хрень?
— Ковбой, кажется, у меня серьезные проблемы, — почему-то призналась я ему. Хотя с какой вот стати мне это делать? Он что, обязан выслушивать или, тем более, решать их?
— Выкладывай, — Ронан широко зевнул и тут же добавил: — Хотя нет, дай минуту. Умоюсь, а то не соображаю ни хрена, и ты все расскажешь.
Через реально минуту он вернулся в кровать с влажными от умывания волосами, завалился рядом, умудрившись прихватить холодными мокрыми губами грудь, от чего я взвизгнула и чуть было не шлепнула его снова по широким плечам, но он успел перехватить ладошку и мимолетно облизнуть ее.
— Говори, котенок. Ща все порешаем.
И-и-и… я не знаю почему, но я все вывалила ему: и про шефа, и про шефа моего шефа, и про свою мечту о карьере и независимости, и про наш разговор с Лоуренсом тоже. А напоследок развернула к нему комп и ткнула в рабочий календарь, в котором на месте очень важного расписания и его адженды стояли пустые клеточки.
— Кэти, я, честное слово, полный профан во всех этих офисных и компьютерных заморочках. Так что на мою помощь тут рассчитывать не приходится…
Не, все понятно. Выслушал, и то хорошо. Ладно, на что ты вообще надеялась, Кэтрин Брукс?
— Но это не значит, что я не знаю, к кому обратиться. Прямо сейчас.
Что? Как это прямо сейчас? Ночью? Здесь?
Ронан легко соскочил с кровати, потянулся, позволяя мне в очередной раз полюбоваться его шикарным телом сытого и удовлетворенного, хоть и немного сонного самца и натянул джинсы, неопрятной кучей валявшиеся под ногами.
— Ты бы это… надела что-нить балахонистое, а то братцы у меня — те еще… кобели озабоченные, — нахмурился он, обозревая меня.
Через пять минут мы вышли в коридор и спустились на первый этаж, где у огромного экрана резались в какую-то компьютерную игру двое из братьев — Фино и Ноа.
— Слышь, братаны, дело есть. Хакнуть надо кое-кого.
— Нет-нет, хакать не надо. Ни в коем случае! Там такая служба безопасности, что вас вычислят на раз! — реально заволновалась я. Еще не хватало — и самой подставиться так по-крупному, и этих замечательных ребят подставить. Дело-то уголовное.
— Кэтрин, ты, главное, не беспокойся за нас. Просто изложи суть проблемы, а мы примем решение. Наилучшее, — неожиданно серьезно и рассудительно ответил один из них. Каюсь, пока не поняла кто.
И я снова развернула к ним ноут и рассказала все как есть.
— Хакать не варик, — покачал головой один. — По крайней мере до тех пор, пока не подготовимся как следует.
— Угу. И прогу не поставишь. Слишком заметно будет.
— А бэкап?
— А куда она его скинет? Это же коммерческая тайна, все дела. Нам-то пофиг, а ей влетит по самое не балуйся.
— А если утилитку?
— А вот утилитку можно. Она маленькая и незаметная. Хер засечет кто.
— Ну и принтскринить дополнительно. И распечатывать.
— Что за утилитка? — поинтересовалась я, слабо представляя, что это и зачем оно нужно.
— Ну, такая мини-программулька, задача которой заключается только в одном — отслеживать, кто, когда, с какого акка к тебе совался и что сделал: ну, удалил там что-то, изменил, скопировал, отправил от твоего имени. В общем, полезная штукенция и, самое главное, у нас есть одна подходящая, — парень переглянулся с братом и ухмыльнулся, — незаметная и маловесная, почти как ярлык, неважно, в общем. Ее не отследят. Или пропустят. Потому что она не имеет ничего общего с вредоносными программами или вирусами. Архитектура не та. Не парься, короче. Дай нам свой ноут на полчаса, все организуем, ага.
— Парни, только без этих ваших дебильных фокусов.
— Дизель, ну ты обижаешь, — надул губы один из Мюрреев, а второй излишне внимательно принялся рассматривать потолок. — Ничего нашей Кэти не будет.
— Моей!
— Нашей!
— Моей!
— Поздно! Она нас всех накормила. Мясом! Значит, стала нашей. Общей. Сестрой. И вообще, валите уже обратно, заниматься… чем вы там на весь дом занимались. А ноут нам оставьте. Хоть с ним подрочимся вволю.