– Мне тоже.
Звук разбившейся керамики вернул меня к реальности. Я оглянулась через плечо и увидела, что на нас удивленно смотрит Флоренс. Видимо, придется все ей объяснить. А что, собственно, объяснять? Это всего лишь поцелуй.
– Мне надо идти. – Я невольно скривилась: – Пора раскрашивать горшки.
– Звучит заманчиво. Когда вы закончите, их будут кидать в воздух, чтобы мы по ним стреляли? – спросил он. – Вижу, эти ребята понимают толк в развлечениях.
– Эти ребята?
– Ну, ты понимаешь. Ребята с большими деньгами.
– Позволь мне напомнить тебе, что мы прилетели сюда на твоем частном самолете. На котором ты всегда путешествуешь, – насмешливо сказала я.
Уж кто бы говорил о больших деньгах!
– Я знаю, но мои деньги не относятся к разряду старых. Я не принадлежу к кругу этих людей, – пояснил он. – Я не стал бы стрелять в неодушевленные предметы ради развлечения. Мне нравятся хорошая еда, спорт и секс. Видишь ли, я простой парень.
Я рассмеялась. Различия между Беком и этими людьми не казались мне столь очевидными. Но, полагаю, они все же существовали. Большинство парней, среди которых я выросла, были богаты, однако теперь, после его замечания, я увидела, в чем заключалась разница, пускай и не столь явная: если присмотреться, в Беке чувствовалась энергия, сила, которая нечасто встречалась в привычном мне кругу.
– Простые удовольствия лучшие, – ответила я.
– Совершенно верно. – Уголки его губ поднялись, в глазах появились лукавые искорки.
– Что ж, пора идти заниматься стрельбой по глиняным голубям. Интересно, секс у них такой же скучный, как то, что они называют спортом?
При слове «секс» я поежилась, как четырнадцатилетняя девочка. Невозможно было представить, что секс с Беком может оказаться скучным. Я уставилась себе под ноги, надеясь скрыть румянец, заливший мои щеки.
– Ну ладно. Нам обоим надо возвращаться к нашим увлекательным занятиям.
По крайней мере, я буду сидеть за столом рядом с людьми, которых я любила, и подальше от Карен. Однако мысль о том, что мы целый день не будем видеться с гостями мужского пола, уже не казалась мне настолько отталкивающей, как еще совсем недавно, в автобусе.
– Что ж, увидимся в отеле? – Он наклонился, чтобы заглянуть мне в глаза, словно в его словах звучало нечто большее, чем казалось на первый взгляд.
Я кивнула и отвернулась, чувствуя, как ни странно, более сильное влечение к Беку, чем раньше.
Меня уже давно не целовали так, как это делал Бек. На самом деле я не могла припомнить, чтобы меня вообще когда-нибудь так страстно целовали. Что касается Мэтта, мы с ним были слишком молоды, чтобы понять, каким глубоким может стать поцелуй, что он может быть свидетельством чего-то очень важного – как плохого, так и хорошего. Поцелуй Бека был таким неистовым, что мог сулить как катастрофу, так и нечто прекрасное – лучшее, что у меня могло случиться в жизни.
Однако я вовсе не чувствовала уверенности в том, что способна пережить и то и другое.
Я обреченно побрела обратно, старательно пытаясь не смотреть в сторону Карен.
– Ну, и как Бек? – спросила Флоренс, не успела я подойти к столу. Она улыбалась так, словно ей не терпелось сообщить мне, что все идет именно так, как она и предсказывала.
Би и Джо смотрели на меня, словно голодные птенчики, жаждущие, чтобы им скормили немного сплетен.
– Разве сама не видишь? Высокий, темноволосый и безумно красивый.
– Несомненно, все так и есть, – сказала Би. – И, судя по всему, непревзойденный мастер поцелуев.
В этом-то я точно не сомневалась.
– Давай-ка я подскажу тебе, что нарисовать на горшке, – предложила Флоренс, вскакивая со стула. Она проводила меня к полкам, уставленным самыми разнообразными образчиками нераскрашенной керамики.
Подруга вручила мне вазу.
– И что же такое между вами происходит? – неожиданно спросила она громким шепотом.
Я повернулась и взглянула на наш стол, чтобы удостовериться, что никто за нами не наблюдает и не подслушивает, но все девушки сосредоточенно расписывали свои изделия.
– Да ничего. Просто…
– Прекрати, пожалуйста. Вот только не надо говорить мне, что между вами ничего нет. Это был явно не поцелуй напоказ. Ты что, с ним спишь? Поверить не могу, что ты это от меня скрыла. Хотя я точно знала, что это рано или поздно произойдет.
– Нет, я с ним не сплю. Дело не зашло дальше поцелуев. Между нами только то, что ты видела. И ничего больше.
– Подожди-ка. Это что, ваш первый поцелуй? Что он тебе сказал?
– Он всего лишь сказал, что сегодня во время утренней пробежки вдруг понял, что хочет меня поцеловать.
Флоренс прищурилась, показывая всем своим видом, что недовольна моей скрытностью.
– Ну, ты же видела, как сильно я вчера напилась? К тому же пребывание здесь выбивает меня из колеи. И в какой-то момент мне вдруг взбрело в голову наброситься на Бека с поцелуями.
– Вот прямо так и наброситься?
Подобное поведение мне, вообще-то, совершенно не свойственно. Впрочем, я даже не смогла бы ответить на вопрос, что мне вообще было свойственно какое-то поведение в общении с мужчинами. Ведь у меня был только один Мэтт.
– Представь себе, да. Это вышло ужасно неприлично, и если ты кому-нибудь об этом расскажешь, я тебя убью.
– И он поддался?
– Нет, он вежливо меня отшил. – Все внутри меня сжалось от жгучего стыда при воспоминании о прошлом вечере. Даже после сегодняшнего страстного поцелуя я все же хотела, чтобы ничего между нами не происходило.
– А сегодня?
– Ты все сама видела. Он сказал, что хочет поцеловать меня.
Флоренс глубоко вздохнула.
– Понятно, он явно от тебя без ума, – со знанием дела сообщила она. – Очень мило с его стороны, что он отклонил твои приставания, когда ты была пьяна, но сегодня сам поцеловал тебя на глазах у всех. Очевидно, ему просто не терпелось это сделать.
Флоренс оставалась безнадежным романтиком, даже когда у них с Горди случались размолвки.
– Ничего подобного. Он вовсе не без ума от меня. Это просто поцелуй, и ничего более.
Поцелуй, который я чувствовала всем своим телом, при воспоминании о котором у меня по коже тут же начинали бегать мурашки.
– Вам предстоит провести вместе целую неделю. И спите вы в одной постели. Что-то между вами непременно случится.
Я упрямо сжала губы. Это всего лишь поцелуй. Но что, если Флоренс все-таки права и он снова меня поцелует? И захочет продолжения?
Совершенно очевидно, что после Мэтта у меня будут и другие мужчины. Это неизбежно, если только я не собираюсь ближайшие пятьдесят лет провести в монастыре. Я понимала, что в глубине души еще не готова к тому, чтобы задумываться, каким может быть мой новый мужчина, или затеять роман с кем-то конкретным.
Тем не менее я не могла не обращать внимание на Бека и его мужественную красоту. Она просто слишком бросалась в глаза.
К тому же он слишком мило вел себя со мной, был таким уверенным в себе, заботливым и постоянно меня поддерживал.
Поэтому я и полезла с поцелуями к нему, а не к портье.
– Вас явно друг к другу тянет, и, если он к тебе не остыл даже после твоей пьяной выходки, это о многом говорит, – заметила мудрая Флоренс.
– Пьяной выходки? Ты так это называешь? Может, не будем об этом больше вспоминать? Я и так сгораю от стыда.
Но ведь Флоренс в чем-то права – если Бек видел меня, когда я напилась до поросячьего визга, да еще и повела себя так неприлично, и при этом не сбежал от меня со всех ног, значит, он вполне может стать этим новым мужчиной в моей жизни. Вся проблема в том, что я понятия не имела, как мне теперь себя с ним вести и кому в принципе можно доверять.
– Вообще-то у него огромные деньги на кону, и он кровно заинтересован в том, чтобы вести себя со мной обходительно, – заявила я, охваченная чувствами недоверия и сомнения. – Возможно, он опасается, что я выйду из игры после того, как он отверг меня прошлым вечером, поэтому и поцеловал меня на глазах у всех, чтобы поднять мне настроение.
И в самом деле – почему он меня поцеловал? Может, просто ради выгоды? Его эмоции казались искренними, но, если ему уж так хотелось меня поцеловать, неужели он действительно настолько благороден, что не воспользовался моим состоянием вчера вечером?
– Стелла, я присутствовала при этой сцене с поцелуем. В его поведении не было ничего фальшивого, и я видела, что это от чистого сердца.
Но она просто плохо знала Бека.
Хотя, если честно, я и сама его не знала. И даже если то, что мне было известно о нем, невольно пробуждало к нему симпатию, сам факт, что сейчас я находилась на свадьбе мужчины, за которого, как мне казалось, я должна была выйти замуж, говорил о том, что мне не стоит слишком полагаться на собственные суждения.
Ну уж нет, никаких больше сантиментов – я здесь исключительно ради дела и борюсь за свое будущее. И никакие умопомрачительные поцелуи не собьют меня с намеченного пути.
Ни за что!
Глава 17. Бек
Я выделялся на фоне собравшихся как белая ворона. На мне была темно-синяя ветровка Tom Ford, тогда как большинство джентльменов надели зеленые и коричневые куртки фирмы J. Barbour & Sons или твидовые охотничьи костюмы. И в этом выражалось все, что следовало знать о них и обо мне: я – выскочка-нувориш, а они – представители старой финансовой аристократии.
Впрочем, плевать на это! Я стрелок гораздо более меткий, чем они. Стрелять по глиняным фигуркам было так невыразимо скучно – я никак не мог понять прелесть этого занятия. Все равно что стрелять по консервным банкам из пневматического ружья на заднем дворе за гаражами. А в этом я стал мастером еще в тринадцать лет.
При любых других обстоятельствах я уже вернулся бы в отель. Почта забита сообщениями, в телефоне тысяча пропущенных звонков, но ничто на свете – даже стрельба по глиняным голубям – не заставило бы меня уйти оттуда. Ведь Генри Доуни находился в десяти метрах от меня, и никакая сила не могла вынудить меня покинуть поле боя, пока я с ним не познакомлюсь.