– Надеюсь, не придется спать в палатке? – В голову мне мог прийти только такой уклончивый ответ.
– Этого я точно не обещаю. Понимаешь ли, проснуться посреди ночи в лесу… черт, это такая великолепная хрень.
Я рассмеялась.
– Хрень, говоришь? Ты прямо настоящий философ. Тебе следует написать книгу, а может, стать консультантом по поводу походов на природу.
– Может, я коряво выразился, но тем не менее это и правда незабываемые впечатления.
– Ну ладно. Но все же постарайся не выражаться так, когда сегодня будешь беседовать с Генри. Ты ведь собираешься говорить с ним об особняке в Мейфэре?
– Обязательно. Не могу испытывать судьбу и ждать окончания свадебных мероприятий, когда, возможно, я потеряю с ним связь. Я должен воспользоваться возможностью, которая предоставляется сегодня. Мы уже подготовили бумаги, которые он запросил, и можем направить их ему. Надеюсь, что он быстро с ними ознакомится. У нас не так много времени.
– Флоренс прислала мне план рассадки гостей за столом – мы с тобой на противоположном от Генри конце зала, – уточнила я. – Поэтому, как мне кажется, тебе следует переговорить с ним до того, как гости займут свои места. Я буду только отвлекать его внимание, ты сможешь обсудить с ним деловые вопросы, если вы побеседуете вдвоем. Я разыщу Флоренс с Горди, или пойду в бар, или что-то в этом роде.
Сейчас я ничем не могла помочь ему в завершении сделки с Генри, но ведь речь шла скорее даже не о будущем Бека, а о моем собственном. После долгих недель, когда я просто зализывала свои раны, поездка в Шотландию пробудила что-то неизведанное во мне, или, точнее, помогла захлопнуть дверь, которая вела в прошлое. И теперь я с воодушевлением ожидала начала новой жизни – даже если в ней не будет Бека.
После долгих поисков Флоренс и Горди я наконец нашла их на автомобильной парковке, где они о чем-то оживленно спорили, и решила, что нетактично прерывать их только потому, что я не хотела бродить по ресторану одна, пытаясь избежать встречи с Мэттом и Карен или их родственниками. Всего несколько недель назад я считала многих из здесь присутствующих чуть ли не своей семьей, а теперь мы избегаем смотреть друг другу в глаза или просто делаем вид, что не замечаем друг друга.
Я не знала, что именно ждет меня в будущем, но точно не хотела общаться с этими людьми.
– Джин и тоник, пожалуйста, – попросила я бармена, усаживаясь лицом к барной стойке, чтобы ни на кого не смотреть.
– С вами все в порядке? – спросил бармен, и я поняла, что сижу, уставившись на него.
– Да, все хорошо. – Все же я полная идиотка. Ведь я уверенная в себе, умная женщина во цвете лет и не должна ни от кого прятаться. Я же никому не сделала ничего плохого. Я отпила глоток джина из стакана и слегка развернулась, чтобы видеть сидящих в зале, и не смогла сдержать улыбку, заметив Бека, беседующего с Генри. Определенно, он сможет заполучить особняк Доуни. Я в этом абсолютно уверена. Этот мужчина обладал способностью любого человека убедить в чем угодно.
– Стелла, – услышала я знакомый голос за спиной и вся похолодела.
Нет, это не может происходить наяву.
Именно поэтому я и пряталась от всех.
Я категорически не хотела общаться с Карен, но самое последнее, чего я хотела, так это разговаривать со своим бывшим бойфрендом.
– Мэтт? – я повернулась и посмотрела на него, изо всех сил пытаясь изобразить на лице безразличие.
Его глаза были расширенными и покрасневшими, жилы на шее выступали, словно он собирался кого-нибудь ударить.
– Что ты тут делаешь? – прошипел он, тем не менее оглядываясь по сторонам, очевидно, боясь, что нас кто-нибудь заметит.
– Где? В Форт-Уильям? – спросила я, не совсем понимая вопроса. – Это ведь запланированное мероприятие, и я…
– Я имею в виду, что ты всю неделю делаешь в Шотландии? Зачем ты вообще приехала? – Он протянул руку и попытался схватить меня за запястье, но я отдернула руку и отступила на шаг.
– Что ты имеешь в виду? Вы же с Карен сами меня пригласили, – произнесла я.
Он еще смел злиться на меня!
– Ты не должна была на это соглашаться, Стелла. Ты выглядишь полной дурой. Разве сама этого не видишь?
Внутри у меня все скрутило, к горлу подступила тошнота – я чувствовала, что загнана в угол безжалостным врагом.
Судя по выражению лица, Мэтта переполняли злость и осуждение.
Он явно злился на меня. Хотя это я должна была сердиться и возмущаться. Именно он во всем виноват. Это он изменил мне с моей лучшей подругой.
Что плохого я ему сделала?
– Если вы не хотели видеть меня на свадьбе, то не стоило присылать приглашение, – возразила я, пытаясь говорить ровным голосом, хотя мне казалось, что я барахтаюсь в бурных водах, пытаясь не утонуть.
Ощущение несправедливости всего происходящего смешивалось с чувством стыда, которое Мэтт почему-то всегда умудрялся вызывать у меня. Например, он мог намекнуть, что у меня дурной вкус, когда я показала ему мебель, которая хорошо бы смотрелась в нашей квартире, заявив, что она выглядит слишком помпезно. Я помнила, как презрительно он посмотрел на меня, когда я сказала, что выиграла конкурс на переоборудование интерьеров в местной гостинице, когда мы еще жили в Манчестере. Тогда я этого почти не заметила, но теперь, вспоминая, я поняла, что он пытался принизить все, что вызывало у меня воодушевление, и заставить меня испытывать стыд и неуверенность в своих силах.
– Впрочем, это так в твоем духе, Стелла. Ты такая навязчивая и жалкая.
Мы с Мэттом решили съездить в Индию сразу после окончания университета. В наш первый же вечер в Дели, возвращаясь с ужина, мы прямо в центре города наткнулись на слона в сопровождении хозяина. Тот зазывал туристов сфотографироваться с ним. Я не понимала, как такое огромное животное позволяло водить себя на цепи, обвивающей его мощную ногу. Он мог бы затоптать мучителя и убежать обратно в джунгли, к своей семье и друзьям. Каким образом этот человек сумел выдрессировать огромного слона так, что он беспрекословно следовал за ним?
И только сейчас, стоя перед Мэттом, я поняла, в чем дело.
Слона приучили к тому, что ему будет больно, если он выйдет за рамки дозволенного. Именно ожидание боли и не давало ему убежать на волю.
Боль, которую причиняли бедному слону, была физической. Боль, которую годами причинял мне Мэтт, была душевной. Но нас обоих – и слона, и меня – просто запугали.
Путем постоянных унижений.
У нас забрали нашу силу.
И теперь, стоя напротив Мэтта, я все еще чувствовала тяжесть той цепи, его неоправданная злость парализовала меня, и я не была уверена, что у меня хватит сил самой предъявить ему обвинение.
– Карен просто хотела проявить вежливость. А я предупреждал ее, что ты вполне способна на какую-нибудь сумасбродную выходку, типа этой. Ты совершенно потеряла связь с реальностью, Стелла.
Я не находила что ответить. Передо мной стоял человек, которого я любила семь лет. Человек, которому я доверяла, с которым хотела создать семью. А теперь он смотрел на меня со смесью презрения, злости и раздражения, словно мы вообще незнакомы.
– Вы с Карен сами меня пригласили, – повторила я. Не могла же я заявить ему, что на самом деле это последнее место, где мне хотелось бы побывать.
– Чего ты ожидала, заявившись сюда? Что я передумаю? Ты еще много лет назад должна была понять, что наши с тобой отношения временные. Я же никогда не делал тебе предложение, Стелла. И думал, что ты понимаешь намеки. Ведь наши отношения не были безоблачными, но ты все неправильно истолковывала, воображая, что мы будем вместе вечно. Я думал, что мой переезд в Лондон поставит точку в этой истории. Но ты решила продолжать и потащилась за мной. Боже правый, очнись же, наконец!
Я чувствовала себя как испуганный олень, застывший в свете фар. Хорошо, допустим, Мэтт не любил меня. И теперь женится на моей лучшей подруге – но почему он твердит, что я во всем виновата? У меня ноги подкашивались под его холодным непреклонным взглядом. Он твердо решил размазать меня морально. Мэтт хотел показать, что порвал цепь на моей ноге много лет назад и с тех пор пытался прогнать меня на волю. Как я могла быть такой наивной? Когда он рассказал, что ему предложили работу в Лондоне, я испытала шок, но он никогда не предлагал расстаться. Просто сказал, что это возможность, которую он никак не может упустить. Он не говорил, что хочет поехать туда один. До того самого вечера, когда он заявил, что собирается съехать с квартиры, я и не подозревала, что между нами что-то не так. Но, может быть, наши отношения, с его точки зрения, никогда не были идеальными.
Неужели я тогда не смогла распознать, что он хочет порвать со мной? Очевидно, я стремилась построить с ним будущее, а он этого не хотел, но почему в таком случае он не признался, что больше меня не любит? Почему не расстался со мной раньше? И если он не хотел, чтобы я переезжала вместе с ним в Лондон, то должен был просто сказать мне об этом.
– В этом нет моей вины, – я чувствовала себя настолько жалкой, что не смогла сказать ничего лучшего в свою защиту против его обвинений.
Он вздохнул, закатив глаза.
– Ты видишь только то, что хочешь видеть. Ты всегда была такая – у тебя словно шоры на глазах, ты видишь только свою версию реальности. Несомненно, и с твоим новым парнем у тебя та же история. – Он кивнул в сторону окна, где сидели Бек с Генри.
Наверное, я не заметила признаков разлада в наших отношениях с Мэттом. Наверное, стоило быть настойчивее, выясняя его планы насчет нашего совместного будущего, но я любила его и думала, что это взаимно. У меня просто не возникало мысли, что можно не доверять ему целиком и полностью.
Подобное больше не должно случиться. Я больше никому не подарю так легко свое сердце. Несмотря на то, что наговорил мне Мэтт, в будущем я никогда не стану безоговорочно считать, что кто-то любит меня так же, как я. Не стану думать, что все люди честные, искренние и верные. С меня хватит – я больше не буду женщиной, которую могут использовать мужчины.