Если он предлагал свидание, то я даже не знала, что ответить – Мэтт научил меня не доверять своим чувствам.
– Но нас ведь уже пригласил Генри, – ответила я.
– Да, но я хочу отпраздновать нашу победу раньше, только с тобой.
Он произнес это тоном, не терпящим возражений. Сердце мое заколотилось так сильно, что я ощущала его биение в запястьях. И я не могла понять, что стало причиной этого – волнение или страх.
– Да, нам есть что отметить, – произнесла я.
То, что Бек получил особняк Доуни, то, что я смогла поставить на место Карен, даже то, что мы сбежали с этой чертовой свадьбы!
В моей жизни происходило столько замечательных вещей, что за них действительно стоило поднять бокал. Но делать это в компании Бека?
Хватит ли мне смелости довериться своим чувствам? А может, я снова вижу лишь то, что хочу увидеть, а не то, что происходит на самом деле?
Неделя, которую мы провели с Беком, оказалась просто сказочной. Но ведь мы по большей части притворялись, играли свои роли. Наши отношения не были настоящими, по крайней мере, вначале… или не только вначале? Все так сложно, так запутанно…
Мэтт показал мне, как отличалась реальность от той жизни, которую я, как он утверждал, себе напридумывала, и это полностью выбило почву у меня из-под ног. Мне требовалось стряхнуть с себя пыль после падения и научиться ходить заново.
– Ты хочешь, чтобы мы по-прежнему притворялись перед Генри, будто встречаемся? – спросила я. Мы с Беком не обсуждали, как станем действовать дальше. Мы лишь делали вид, что встречаемся и спим вместе… То есть в том, что спим, не совсем притворялись, но… Означают ли его слова, что мы действительно стали парой?
Бек бросил на меня взгляд, глаза его сузились.
– Значит, ты притворяешься? Что-то я этого не заметил вчера в постели. – Губы его растянулись в широкой улыбке. – И сегодня под душем тоже, или…
– Хорошо, я тебя поняла. Просто, понимаешь, Шотландия и все такое…
– Я не понимаю, что значит «Шотландия и все такое»…
Я и сама не понимала, что несла. Все дело в том, что мы с ним не обсуждали, станем ли встречаться в реальной жизни. Полагаю, именно это мы сейчас и делали – обсуждали, как построим отношения, когда вернемся в Лондон.
– Ты хочешь, чтобы мы закончили наши отношения, когда вернемся в Лондон? – спросил он, и голос его прозвучал более холодно и отстраненно, чем пару секунд назад.
Я прикусила губу. Хочу ли я этого?
Мне нравился Бек. Мне очень нравилось заниматься с ним сексом. И он умел меня рассмешить. Он был таким милым, когда вел себя серьезно. Умным и проницательным в том, что касалось его работы.
Он спас меня от Мэтта и предложил сбежать с церемонии бракосочетания.
Бек казался таким хорошим парнем. Но то же самое я могла раньше сказать и о Мэтте.
Я должна разобраться в себе, попытаться понять, действительно ли во мне живет этот неисправимый недостаток – видеть в людях только хорошее.
Флоренс не раз указывала мне, какой Мэтт эгоист, говорила, что я постоянно ему уступала, но я сама никогда такого не замечала.
Мне требовалось время, чтобы пересмотреть свое мировосприятие. Научиться доверять инстинктам, или что-то в этом роде. Нужно было «починить» ту часть моей личности, которая была ущербной, из-за чего я видела все в неправильном свете.
Чего я действительно не хотела, так это попасть из огня да в полымя.
Внутри у меня все сжалось, когда я вдруг поняла, что продолжать отношения с Беком, возможно, плохая идея. Опыт подсказывал мне, что мои инстинкты не срабатывали. Если мне казалось, что все хорошо, на самом деле все оказывалось плохо. Наверное, он согласится со мной, если подумает об этом.
– Мы же собираемся работать вместе. Возможно, это не очень хорошая идея – смешивать бизнес с… – Я понятия не имела, что он собирался предложить, и, с одной стороны, надеялась, что он со мной согласиться, а с другой – хотела, чтобы он меня отговорил. Несомненно, он может уговорить меня поступить так, как хочет он. – Ну, ты понимаешь… с сексом.
Бек отвернулся от меня и уставился на дорогу.
– Хорошо. В таком случае сохраним деловые отношения.
И это все?
Я-то ожидала, что он выдвинет кучу аргументов, чтобы убедить меня в обратном. Это ведь вполне в его стиле. Я предполагала, что мне придется сопротивляться. Я же видела, как обычно ведет себя Бек. Когда он чего-либо хотел, он ни перед чем не останавливался.
Похоже, он просто меня не хочет. Или хочет недостаточно сильно.
Так что я все-таки оказалась права. Мои сомнения насчет него оказались оправданными.
Глава 32. Бек
Я хотел одного – сосредоточиться на работе, но после отъезда из Шотландии мне постоянно казалось, что мой мозг погрузился в густой черный туман и я никак не могу найти выход из него. Прошло всего несколько дней с приезда в Лондон, но мне они показались неделями, и даже месяцами.
Я постучал пальцами по черной, блестящей поверхности стола, провел пальцем по краю большого стакана.
– Это что, вода? – спросил подошедший к столу Декстер таким тоном, словно передо мной стоял стакан с серной кислотой.
– Да, с ломтиком лайма. Тебя это смущает? – В тот момент мне меньше всего хотелось алкоголя. Я хотел лишь, чтобы в голове у меня прояснилось.
Он повесил пиджак на спинку стула и кивнул бармену.
– С каких это пор у тебя такое мрачное настроение? В аварию, что ли, попал?
– Отцепись! У меня все в порядке с настроением, – огрызнулся я.
– Вижу, – ответил он, откидываясь назад, и кивком поблагодарил бармена, поставившего перед ним стакан виски.
– Ты придурок, если платишь за членство в этом заведении. – Я никогда не мог понять, почему люди готовы платить за то, чтобы постоянно посещать место, которое выглядело как обычный бар или ресторан. Я оглядел клуб, куда нас пригласил Декстер, – в зеркальном потолке отражался стол, за которым мы сидели, от темного стеклянного круга посередине исходили золотые всполохи, как от солнца во время затмения. Это походило на обычные заведения, о которых мне говорила Стелла. «В Лондоне найдется тысяча таких баров». Нет, в данном случае я бы с этим не согласился. Место было довольно милым, но я все же думал, что Декстер не любит таких излишеств.
– Проехали, – ответил он. – А теперь расскажи, почему у тебя вид человека, у которого недавно умерла любимая собака?
– У меня все в порядке. Я просто ждал, когда ты придешь. – Я никак не мог сосредоточиться на работе в офисе, что было на меня не похоже, поэтому отправился сначала в спортивный зал, а потом прямиком сюда. Я надеялся, что физические упражнения помогут прочистить мозги, но это не сработало. Думать я мог только о Стелле. Где она сейчас? Чем занимается? О чем думает? С кем общается?
– И ты не флиртуешь с официанткой, следовательно, ты либо потерял много денег, либо не сумел заполучить что-то важное. Какой их этих двух вариантов? – спросил он.
Этот парень, похоже, думает, что он мой мозгоправ?
– Ни тот, ни другой, мадам Зельда. И прекрати свои попытки прочитать мои мысли, предсказать мне судьбу и все такое прочее.
– Ну, как тебе понравилось в Шотландии?
Он что, решил сыграть в «20 вопросов»?
– Ты хочешь, чтобы я заполнил анкету по поводу моей жизни? – спросил я.
Декстер расхохотался.
– Такое впечатление, что у тебя месячные.
– Гребаный сексист, – изрек я. Пожалуй, пора идти. Декстер определенно раздражал меня в этот вечер. Впрочем, меня все раздражало.
– Ой, прости. Я забыл, что ты оплот политкорректности.
– Не реагировать на пошлые шутки вовсе не означает быть политкорректным.
Декстер поднял брови.
– Справедливое замечание. Значит, у тебя сейчас нет месячных, потому что ты не женщина, но это вовсе не значит, что быть женщиной плохо, а месячные так вообще просто замечательно. Но серьезно, дружище, какая муха тебя укусила?
Я откинулся на спинку стула.
– Просто кое-что обдумываю, вот и все.
Мы заметили Тристана, который болтал с администраторшей ресторана у ее стола.
– Чувствуется, что он сексуально голоден, – сказал Декстер.
– Похоже на то, – ответил я, когда Тристан подошел к нашему столику.
– Ее зовут Кристи, – произнес он в качестве объяснения. – Правда, аппетитная?
– Это вовсе не значит, что надо тащить ее в постель, – назидательно произнес Декстер, словно объяснял четырехлетнему ребенку, что не стоит приближаться к огню.
– Но также не значит, что это мне запрещено.
Тристан переживал трудный период в жизни. Впрочем, этот период длился уже пять лет.
– Получается, нас сегодня всего трое? – спросил он.
– Возможно, к нам позже присоединится Габриэл, но он сегодня допоздна работает, – объяснил Декстер.
– Ну, как тебе понравилось в Шотландии? – спросил Тристан. – Удалось заполучить тот особняк?
Я выдохнул. По идее, я должен больше радоваться победе, чем у меня получалось. Возможно, я почувствую себя по-другому после окончательного подписания документов.
– Цену мы согласовали. Дом осмотрели. Ждем, когда юристы подготовят контракты.
– Ух ты! Да это замечательные новости… разве не так? – спросил Тристан.
– И что? – рявкнул я. Без Стеллы особняк Доуни не казался мне таким уж важным достижением.
– У него собака умерла, – сказал Декстер, пытаясь объяснить, почему выражение моего лица как-то не соответствовало известию о том, что сделка, которой я так упорно добивался и так долго ждал, наконец свершилась.
– С моей собакой все в порядке. – Я тряхнул головой. О чем я вообще говорю? – И вообще, нет у меня никакой гребаной собаки. Так что никто не умер. Никто не болен. Просто я… слишком занят в последнее время.
От меня не ускользнул взгляд, который Тристан бросил на Декстера: в нем явно сквозило сомнение в моем душевном здоровье. Впрочем, наверное, я действительно находился на грани нервного срыва.
– Чем это? – спросил Тристан.
– Да разными делами. Работа и все такое прочее. К тому же Декстер ведет себя как полный козел и раздражает меня.