– В меня! – выдохнула она. – Войди в меня.
Он опустился на колени. Она провела руками по его груди, твердому животу и вниз до его мужского естества, набухшего и горячего. Она гладила его нежно и любовно, и он приглушенно усмехнулся. Он положил свою крупную руку ей на грудь, толкнул ее и на мгновение остановился, глядя на нее.
Она взглянула на него, и в темноте при слабом мигающем свете свечи ей показалось, что она вступила в подземный мир и не простой смертный, а полубог возвышается над ней.
Руперт улыбнулся и вошел в нее так медленно, так осторожно, но и глубоко-глубоко, как ей хотелось.
– Так? – спросил он. – Тебе так нравится?
– Да. – Она пошевелилась, впуская его еще глубже. – И вот так.
На этот раз он не спешил, как будто впереди у них была целая вечность. Она тоже не спешила, наслаждаясь жаром нараставшего наслаждения. На этот раз она принадлежала ему, а он принадлежал ей. Она не торопила приближение конца, который неизбежно разлучит их тела.
Руперт наклонился и поцеловал ее в щеку с такой нежностью, что Дафна испугалась, что у нее разорвется сердце. Она тонула в желании, как в волнах разбушевавшегося моря. Но он был здесь, в ней, и буря была прекрасна в своей силе и неукротимости. Дафна следовала за ним, как шла с ним в пирамиды навстречу опасности. Мир осветился золотыми потоками света, пронзавшими ее, все, что ее окружало, – это было счастье, обещавшее прекрасное будущее. Руперт тихо вскрикнул, содрогнулся, и горячее семя наполнило ее. Буря утихла, он без сил упал на нее, и они оба погрузились в приятную тишину и покой.
Как только Руперт пришел в себя, то понял, что он наделал. Это случилось во второй раз. Первый раз это было с его первой любовницей, еще в юности. Тогда он страшно спешил, как будто это был единственный и последний шанс в его жизни, и смерть ждала его на пороге. Сейчас он так стремился доставить ей удовольствие, что в последний момент забыл обо всем.
Он не только навалился на нее эдаким неуклюжим олухом, каким он и был, а она лежала на тонком коврике на каменном полу, но и излил свое семя в нее.
Идиот, идиот! Глупая тупая скотина.
Что, если… Ничего не поделаешь, беспокойством ничего не изменишь.
Руперт поднялся и взял ее на руки. Сел и усадил ее на свои колени. Дафна положила голову ему на плечо, и он чувствовал на своей коже ее дыхание. Он гладил ее волосы, в свете свечи казавшиеся усыпанными рубинами и гранатами. Он перевел взгляд ниже и там тоже увидел рубины и гранаты.
Он улыбнулся, забыв о недовольстве собой. То, что он сделал, удивило ее. Она была женщиной с опытом, это так, но ее опыт был невелик и неудачен. Эта мысль вернула ему хорошее расположение духа.
Что касается его промаха – что сделано, то сделано. Ему оставалось лишь позаботиться о ней. Для этого у него много возможностей. Он расслабился, прислонился к стене и тотчас же уснул.
– Проснись! Проснись!
В темноте слышался испуганный шепот, кто-то расталкивал его. С Руперта мгновенно слетел сон.
– Что? – спросил он. – Что такое?
– Там, снаружи, кто-то есть, и я… Тише!
Руперт прислушался. Мужские голоса. Их охрана? Он поднялся и начал одеваться.
– Их там много, – прошептала Дафна. – Я вышла посмотреть на Гермиону, потому что она снова забеспокоилась, и услышала их. Не знаю, слышали ли они ее. Но я знаю, они ищут нас.
– Да уж пора кому-нибудь…
Она зажала ему рот рукой:
– Я слышала, как они спорили – убить тебя или взять в заложники для выкупа. Нам надо спрятаться.
Руперт убрал ее руку. Он торопливо обвязал пояс вокруг талии, нашел свой пистолет и засунул его в пояс.
– Мы не можем спрятаться, – сказал он. – Потому что…
– Замолчи и только слушай. Ты думаешь, что говоришь шепотом, но тебя прекрасно слышно. – Она подтолкнула его. – Назад, в самую дальнюю камеру.
Руперт не знал, куда это – назад. Либо свеча сгорела, либо она благоразумно затушила ее. Темнота была непроницаема. Но Дафна схватила его за руку и повела за собой, казалось, она знала, что делает. На этот раз они недолго добирались до тупика.
– Мы окажемся в ловушке, – тихо сказал он. – Я это и пытался тебе сказать, если только ты не нашла тайный ход.
– Не совсем.
– Так что же? – Руперт ощупал стены и нашел нишу.
Он вспомнил французские схемы, о которых она ему прочитала лекцию «Место шахты обозначается входом, настоящим или ложным, как эта ниша».
Она потянула его за руку.
– Не в середине. Сюда.
– Мы будем прятаться в погребальной шахте, – сказал он. – Это твой хитрый план.
– Другого выхода нет. Я еще раньше обследовала всю эту комнату, потому что я читала, что некоторые из фиванских гробниц представляют собой лабиринты. Эта не такая.
Говоря это, Дафна тянула его влево.
– Быстрее, – торопила она.
Теперь Руперт слышал голоса, искаженные расстоянием. Но он знал, что они не так уж далеко. Здесь было не так, как в пирамиде. С факелами или фонарями эти люди найдут их через несколько минут.
Ему хотелось встретить их стоя и сражаться, он так бы и поступил, если бы имел представление о том, сколько их. Но этого нельзя было узнать, как и то, как они распределят свои силы. Внутрь могут войти трое, а десять или двенадцать будут ждать у входа. И если они убьют его, то что будет с ней?
– Лучше пропусти меня вперед, – сказал он, хотя его разум восставал против этого: узкая погребальная шахта, тесное помещение на дне, где стоит саркофаг, и, вероятно, больше ничего. Если кто-то желал им смерти, то легко мог это устроить.
– Нет, позволь мне, – сказала она. – Я знаю, где это. О, побыстрее! Я их слышу. Наклонись, лучше ползком. Кто-то раскопал… а-а, вот оно. Ты его чувствуешь?
Она схватила его руку и положила на край отверстия.
– Вот оно. До дна все чисто, я проверяла.
– Я спущусь первым, – сказал он.
Наклонная шахта шла вниз под крутым углом. Руперт спускался спиной вперед и соскользнул на дно. Дафна следовала за ним. Погребальная камера оказалась на удивление большой, но пол был засыпан мусором, и знакомый неприятный запах свидетельствовал о близости мертвых. Но ему некогда было думать о мертвецах. Едва Дафна достигла дна, как он услышал голоса. Он оттолкнул ее как можно дальше от отверстия. Свет упал на то место, где они только что стояли, и голоса что-то крикнули вниз по-арабски.
Руперт зарядил пистолет.
Раздался новый голос, на этот раз говоривший по-французски, но с сильным акцентом. Им нечего бояться, сказал голос. Он и его друзья пришли, чтобы спасти английскую леди и джентльмена. С захода солнца, когда утих ветер, все в Ассиуте их ищут.
Руперт приложил палец к губам миссис Пембрук, чтобы она молчала, и осторожно оттащил ее еще дальше от шахты, пока они не оказались в углу камеры.
Дальше идти было некуда.
Он встал впереди нее. Тишина длилась долго, нарушаемая лишь их дыханием. Без сомнения, те, наверху, тоже прислушивались в ожидании каких-нибудь признаков жизни. Но они должны были бы находиться гораздо ближе, чтобы что-то услышать.
Наконец кто-то заговорил. К нему присоединился другой голос. Казалось, они спорили. Руперт уловил слова «инглизи», «джинн» и «ифрит».
Они говорили о нем?
Том часто рассказывал нелепые сказки о якобы магических возможностях Руперта, заставившего кашефа Миньи оказать им содействие. Мальчишка бессовестно приукрашивал разные случаи, происходившие во время их путешествия вверх по реке, используя их как доказательства о близких связях своего хозяина со сверхъестественными силами. Отсюда следовало, что Руперт обладал ужасным даром сглаза, то есть мог насылать проклятия и несчастья на тех, кто вызывал его недовольство.
С другой стороны, они могли просто спорить, застрелить ли его или отрубить ему голову, или обсуждать, продать ли английскую леди в рабство, или воспользоваться ею и убить. Они могли упоминать демонов только потому, что было известно, что они обитают в гробницах.
Руперт повернулся и прижался губами к уху Дафны.
– Что они говорят?
– Что в гробнице привидения, – прошептала она. – Зачем лезть вниз, когда демоны или голод скоро заставят нас выйти наружу? Так говорит один. Другой боится, что мы найдем выход. Кажется, они… – Она замолчала, потому что шум над их головами прекратился.
Руперт услышал какое-то движение над шахтой, шорох и скрип. Очевидно, кто-то решил рискнуть и встретиться с демонами. Руперт взвел курок.
Они сразу увидели этого человека еще до того, как он спустился. В руке он держал факел, кроме того, его сверху освещали факелы или фонари, но внизу, в темноте, он еще не заметил Руперта и Дафну. Судя по звукам, за ним спускался еще один человек.
Руперт прицелился.
Но тут что-то пролетело мимо него, и человек свалился на пол. Миссис Пембрук прижала к боку Руперта какой-то твердый, неопределенной формы предмет – осколок камня. Она ничего не сказала, но Руперт понял. Он наклонился и подобрал с пола несколько камней. Когда спустился второй бандит, Руперт со всей силой швырнул в него камень. Бандит упал. Кто-то сверху окликнул их.
Пока находившиеся наверху звали своих потерявших сознание товарищей, Руперт поспешно схватил одного из них за ноги и оттащил в глубину камеры. Дафна не нуждалась в указаниях и сделала то же самое с другим.
Видит Бог, она была удивительной женщиной! Камни вместо пистолетов, почти бесшумная расправа. Не сравнить с выстрелами – пули рикошетом отлетали бы от стен, и, вполне возможно, все ветхое сооружение обрушилось бы им на голову.
Все, что могли услышать находившиеся наверху, – это шум падающих камней, это могли осыпаться груды обломков. Им трудно было судить, что там находилось внизу: их жертвы или голодные вампиры.
Теперь уже несколько голосов звали Амина и Омара. Пользуясь шумом, Руперт тихо сказал:
– Если они придут…
– Помоги мне положить эту пару в саркофаг, – шепнула она.
– Сарко… Что?
– Я не могу хладнокровно убить человека, – сказала она. – Нам нечем связать их. Он вот здесь. Крышка сломана.