– Ты слишком напряжен, chéri. – Элоиза держала его за руку, главным образом чтобы не потеряться в толпе.
– Задумался. Прости, дорогая.
– О чем?
– О нас. О Бель-Омбр. Обо всем понемногу. – Том взглянул на Элоизу как раз в тот момент, когда она отбрасывала упавшую на глаза прядь волос. Она показалась ему особенно прелестной сегодня. Он мог бы добавить, что сделает все для их безопасности, но побоялся еще больше ее расстроить.
– Давай перейдем на другую сторону улицы.
Они снова пошли по бульвару Пастера, словно их как магнитом притягивали толпы и магазинные витрины. Вскоре Том заметил черно-красную вывеску на куске черепицы, висящую над дверным проемом. «Гриль-бар „Руби“» было крупно написано по-английски, а ниже змеилась мелкая арабская вязь.
– Заглянем? – предложил Том.
Это был совсем маленький бар-ресторан. Внутри стояли и сидели исключительно местные жители. Том с Элоизой подошли к стойке заказать эспрессо и томатный сок. Бармен пододвинул к ним блюдце с холодными бобами и еще одно – с редисом и маслинами, а также вилки и пару бумажных салфеток. Крепкий араб, сидевший на стульчике рядом с Элоизой, с головой погруженный в чтение арабской газеты, из таких же блюдец поглощал, по-видимому, свой ланч. Он был облачен в бледно-желтую джеллабу, почти доходившую до черных модельных туфель. Том заметил, как тот сунул руку в прорезь на рубахе, чтобы добраться до брючного кармана. Края прорези были слегка грязноваты из-за частого соприкосновения с рукой. Он вытащил носовой платок, трубно высморкался и сунул обратно в карман, не отрывая глаз от газеты.
У Тома загорелись глаза. Он непременно должен купить себе такой же наряд, набраться смелости и надеть. Он сообщил об этом Элоизе, и она звонко расхохоталась.
– А я тебя сфотографирую! Где же… В Касбе? У парадного входа нашего отеля? – со смехом она стала перебирать варианты.
– Да где хочешь, – улыбнулся Том и подумал, что это просторное одеяние скроет что угодно: шорты, пиджак или даже купальный костюм.
Тому повезло: через несколько метров от гриль-бара «Руби», за углом они увидели магазин с витриной, где среди ярких шарфов висели и джеллабы.
– Джеллаба – s’il vous plaît? – обратился Том к хозяину. – Нет-нет, только не розовую, – добавил он по-французски, когда хозяин предложил первую рубаху. – И с длинными рукавами. – Том дотронулся указательным пальцем до запястья.
– Ah! Si! Ici, m’sieur[64]. – Хозяин двинулся вглубь лавки, и кожаные подошвы его сандалий зашлепали по деревянному полу. – Ici!
Том увидел длинную вешалку с джеллабами, частично скрытую прилавком-витриной. Внутри было так тесно, что Тому не удалось протиснуться мимо хозяина к товару, и он просто показал пальцем на бледно-зеленое одеяние. У джеллабы были свободные рукава и прорези для карманов. Том приложил ее к себе, чтобы не ошибиться с размером.
Элоиза, согнувшись пополам и сделав вид, что закашлялась, выскочила наружу.
– Bon, c’est fait[65], – согласился Том, когда хозяин назвал цену. – А сколько вы хотите за это?
– Ah, si! – Торговец принялся на все лады расхваливать свои ножи. Том не смог понять каждое слово, хотя речь была на французском, но главную мысль уловил: ножи в лавке были непревзойденного качества и какие душе угодно – для охоты, для офиса, для кухни.
Перочинные ножи тут тоже имелись. Том быстро нашел ножик по вкусу: рукоять из светлого дерева, с инкрустацией из латуни, острое как бритва лезвие с заостренным кончиком и желобком по внешнему краю. Тридцать дирхамов. В сложенном виде нож не превышал шести дюймов и помещался в любой карман.
– Покатаемся на такси? – предложил Элоизе довольный Том. – Быстрый тур по городу – куда захочешь. Как тебе эта идея?
– Можно, – согласилась Элоиза, бросив взгляд на часики на запястье. – А ты не хочешь надеть свою джеллабу?
– Ну я могу сделать это и в машине. – Том помахал хозяину лавки. – Merci, m’sieur.
Ответ хозяина Том не разобрал, хорошо, если это было что-то вроде «храни вас Бог», и не важно, какой бог имелся в виду.
– Яхт-клуб? – предложил таксист.
– Когда-нибудь мы там пообедаем, – сказала Элоиза Тому. – Ноэль наверняка нас туда потащит.
Капля пота скатилась по щеке Тома.
– Где сейчас прохладнее? – спросил он таксиста по-французски. – Чтобы ветерок обдувал?
– Хаффа? Бриз… океан. Совсем близко. Чай!
Том ничего не понял из его бормотания, но они все же сели в машину, вручив свою судьбу водителю. Хотя, конечно, Том не стал полагаться на случай и строго предупредил:
– Мы должны через час вернуться в отель «Минза».
Понадеявшись, что таксист все понял правильно, они сверили часы. Ноэль нужно было встретить в семь.
Такси рвануло вперед, подскакивая на выбоинах с чудовищным скрипом. Определенно, водитель хорошо знал дорогу. Они помчались на запад, оставляя город позади.
– Твоя одежда, – лукаво напомнила Элоиза.
Том достал джеллабу из полиэтиленового пакета, расправил на коленях, слегка пригнулся и натянул тонкое бледно-зеленое одеяние через голову. Продев руки в рукава, он одернул подол, убедился, что может выпрямиться, не разорвав его пополам, и торжествующе поглядел на Элоизу.
– Готово!
В ее глазах плясали озорные искорки, но она одобрительно кивнула.
Том проверил, доступны ли карманы. Новый нож лежал в левом.
– «Ла Хаффа», – торжественно объявил шофер, подъезжая к цементной стене с парочкой дверей, одна из которых была открыта. Сквозь пролом в стене виднелась синева Гибралтарского пролива.
– Это что, музей? – спросил Том.
– Чай-кафе, – объяснил таксист. – J’attends? Demi-heure?[66]
Мудрее всего – согласиться, подумал Том.
– Хорошо, через полчаса.
Элоиза уже вылезла из машины и, запрокинув голову, любовалась на океан. Ветер трепал ее волосы, сдувая в сторону.
Фигура в черных штанах и мятой белой рубахе появилась в каменном дверном проеме и поманила их рукой. Словно злой дух, подумал Том, приглашает их в ад или на корм земляным червям.
Тощая дворняга, черная и облезлая, вяло обнюхала их и, потеряв интерес, захромала прочь на трех лапах. Что бы ни случилось с ее четвертой конечностью, это было очень давно.
Подавив иррациональную тревогу, Том вслед за Элоизой миновал допотопные каменные ворота и зашагал по мощенной камнем дорожке, ведущей к морю. Слева он увидел что-то вроде кухни с саманной печью, где в огромном котле кипятили воду.
Широкие каменные ступени без перил спускались к воде. По обеим сторонам дорожки располагались хижины с соломенными циновками вместо крыш и без стен со стороны океана. Все их внутреннее убранство состояло из тех же циновок, но брошенных на пол. Посетителей нигде не было видно.
– Любопытное местечко, – заметил Том. – Хочешь мятного чая?
Элоиза покачала головой:
– Не сейчас. Мне здесь не нравится.
Тому место тоже не приглянулось.
Официант так и не появился. Том представил себе, как здесь очаровательно ночью или на закате, в компании друзей, за задушевной беседой, когда масляная лампа чадит на полу и черные тени мечутся по песку. Можно часами сидеть на этих циновках, скрестив ноги или полулежа, как древние греки. Он вдруг услышал из соседней хижины смех. Трое мужчин курили, сидя по-турецки на покрытом циновками полу. Тому показалось, что он заметил дальше в комнате, куда солнечный свет падал отдельными золотыми нитями, белые чайные чашки и поднос.
Такси дожидалось их на том же месте. Водитель со смехом что-то рассказывал худому парню в белой рубахе.
Они доехали до «Эль-Минзы» довольно быстро, и Том расплатился с водителем. Притчарда нигде не было видно. На джеллабу Тома никто не обратил ни малейшего внимания, и это его обрадовало.
– Дорогая, мне необходимо кое-что сделать прямо сейчас. Это займет около часа. Ты не против съездить в аэропорт за Ноэль сама?
– Н-нет, – задумчиво протянула Элоиза. – Мы справимся и без тебя. Чем ты собираешься заняться?
Том замялся.
– Да ничем особенным. Просто хочется побыть в одиночестве. Увидимся в восемь? Или чуть позже? Передавай привет Ноэль. До встречи!
Он ступил на залитую солнцем улицу, приподнял полу джеллабы и вытащил из заднего кармана карту. Гранд-отель «Вилла-де-Франс», о котором говорил Притчард, похоже, действительно находился в двух шагах, и к нему можно было дойти по Голландской улице. Том вытер капли пота со лба длинным рукавом и, не останавливаясь, стянул с себя джеллабу через голову. Жаль, что он не захватил с собой полиэтиленовый пакет, но в свернутом виде ее можно было нести и в руке.
Никто не смотрел на него, и он ни на кого не обращал внимания. Большинство пешеходов, и мужчины, и женщины, тащили сумки с покупками, а не просто прогуливались по городу.
Том вошел в вестибюль гранд-отеля «Вилла-де-Франс» и огляделся. Этот отель был попроще, чем «Минза». Несколько человек отдыхали в креслах, но ни Притчарда, ни его жены среди них не было. Том подошел к стойке администратора и поинтересовался, как ему поговорить с месье Дэвидом Притчардом.
– Или с мадам Притчард, – добавил он.
– Как вас представить? – осведомился молодой человек за конторкой, поднимая телефонную трубку.
– Скажите просто – Томас.
– Месье Томас?
– Да.
Похоже, месье Притчарда нет в номере, заметил администратор, хотя ключа тот не оставил.
– Могу я побеседовать с его женой?
Положив трубку, администратор сообщил, что месье Притчард приехал один.
– Премного благодарю. Передайте ему, пожалуйста, что заходил месье Томас. Нет, спасибо. Месье Притчард знает, где меня найти.
Том собрался уходить, но в этот момент из лифта, с камерой через плечо, вышел Притчард.
– Добрый день, мистер Притчард.
– О… Какая приятная неожиданность!