Победа в этой маленькой битве осталась за ним, удовлетворенно подумал Том, натягивая через голову джеллабу. Чай не пролит. Крови нет. Входящий официант подумает, что Притчард лежит спиной ко входу, потому что дремлет.
Он вышел из кабинки, без усилий взбежал по каменным ступеням до кухонной площадки, миновал ворота и кивнул юнцу в мятой рубашке у входа.
– Un taxi? C’est possible?[67]
– Si, peut-êtrecinque minutes?[68] – Парень покачал головой, словно сам себе не верил.
– Merci, j’attendrai[69].
Все равно никаких следов общественного транспорта он не заметил, автобусной остановки тоже нигде не было видно. Его все еще распирала энергия, и он нарочито медленно пошел вдоль обочины дороги – о тротуаре здесь не слыхивали, – наслаждаясь свежим ветерком, обдувающим его вспотевший лоб. Шаг, еще шаг, еще… Том шагал отрешенно, как философ, размышляющий о смысле жизни. Когда на часах было семь двадцать семь, он развернулся и зашагал обратно к «Ла Хаффе».
Том размышлял, способен ли Притчард пожаловаться в полицию Танжера, обвинив его в нанесении телесных повреждений. Нет, решил он, Притчард не станет рисковать.
И даже если бы сейчас выскочил официант (как это случилось бы в Англии или во Франции) с криком: «Месье, ваш друг ранен!» – Том заявил бы, что ничего не знает об этом прискорбном инциденте. Но чай здесь пьют без спешки, с официантом уже расплатились, и Том очень сомневался, что из каменных ворот «Ла Хаффы» выскочит возбужденная фигура и пустится за ним вдогонку.
Минут через десять со стороны Танжера подъехало такси. Из него вывалились трое мужчин, и Том поспешил занять освободившееся место. Монеты, которые звенели в его кармане, он отдал парнишке-швейцару.
– Hotel «El Minzah», s’il vous plaît! – Том расслабленно откинулся на спинку сиденья и вытащил изрядно помятую пачку «Житан».
Марокко начинало ему нравиться. Он прикурил сигарету и глубоко затянулся. Живописное скопление белых домиков Касбы замаячило на горизонте и начало стремительно приближаться. Наконец такси поглотил город, и оно затерялось среди сотен других машин. Поворот, еще один, и они подъехали к отелю. Том достал бумажник.
На тротуаре у входа в «Минзу» он неторопливо стянул с себя джеллабу, аккуратно сложил несколько раз и сжал в кулаке. Он еще в такси заметил, что ссадина на его безымянном пальце оставила на джеллабе пару пятен крови, но сейчас она почти не кровоточила. Могло быть не в пример хуже, – например, Притчард вцепился бы в него зубами или поранил пряжкой своего ремня.
Том вошел в прохладный вестибюль. Было уже почти девять. Элоиза и Ноэль наверняка приехали из аэропорта.
– Ключа здесь нет, месье, – сказал юноша за стойкой регистрации.
Сообщений ему тоже никто не оставлял.
– Мадам Хасслер у себя? – спросил Том.
Ее ключ тоже отсутствовал, и Том попросил администратора позвонить ей в номер.
Ноэль сразу же взяла трубку.
– Алло, Тома! Мы тут болтаем, пока я переодеваюсь. – Она рассмеялась. – Я почти готова. Как тебе Танжер? – Почему-то Ноэль говорила по-английски, и это добавляло ее словам игривости.
– Очень интересное место! – ответил Том. – Завораживающее! Я почти влюблен в него! – Он сознавал, что его голос звучит слишком возбужденно, скорее всего из-за мыслей о Притчарде, скрючившемся на соломенной циновке, – вряд ли мерзавца уже нашли. В любом случае завтра ему будет не до веселья.
Он почти не слышал, как Ноэль говорила, что они с Элоизой присоединятся к нему минут через тридцать, и очнулся, только когда в трубке зазвучал голос жены:
– Алло, Тома. Мы тут разговариваем.
– Я знаю. Увидимся внизу через двадцать минут?
– Сначала я зайду в номер. Хочу освежиться.
Эта идея пришлась Тому не по вкусу, но он не знал, как отговорить Элоизу. Тем более что ключ был у нее.
Том поднялся на лифте на их этаж и был возле двери номера за секунду до появления Элоизы, которая спускалась по ступенькам.
– Ноэль, похоже, в отличном настроении, – заметил Том.
– Так и есть. Она обожает Танжер! И сегодня вечером хочет пригласить нас в ресторан на побережье.
Том открыл дверь и пропустил Элоизу вперед.
– Осень холосо, – произнес Том с нарочитым китайским акцентом, который Элоиза находила до крайности забавным, и украдкой облизал порезанный палец. – Можно я пойду в ванну первым? Я быстро. Раз-два.
– Ну конечно, Тома, о чем ты спрашиваешь? Но если тебе нужен душ, я обойдусь и раковиной.
Элоиза подошла к кондиционеру, который находился под большим окном.
Том открыл дверь ванной. Две раковины были расположены здесь бок о бок, как принято во многих отелях, якобы для удобства гостей. Но в его воображении против воли возникали образы супругов, локоть к локтю чистящих зубы, или картинка с выщипывающей брови женой, в то время как муж скребет бритвой щеки, а также прочие малопривлекательные видения. Он достал пластиковый пакет со стиральным порошком, который они с Элоизой всегда брали с собой в путешествие. Сначала холодная вода, напомнил себе Том. Крови было немного, но следовало полностью уничтожить ее следы. Он тщательно потер ткань с кровавыми пятнышками и выпустил воду. Пятнышки побледнели. Том сполоснул ткань еще раз, теперь теплой водой с мылом, из тех, которые не пенятся, но довольно хорошо очищают.
Потом прошел в большую спальню, где две двуспальные кровати были сдвинуты вместе, образуя воистину королевское ложе, и достал из одежного шкафа пластмассовую вешалку.
– Чем ты занимался днем? – спросила Элоиза. – Что-нибудь купил?
– Нет, радость моя, – улыбнулся Том. – Просто гулял. Выпил чаю…
– Чаю? – переспросила Элоиза. – Где?
– О… В какой-то маленькой чайной, ничем не запоминающейся. Сидел, наблюдал за людьми…
Том вернулся в ванную комнату и повесил вешалку с джеллабой за занавеской для душа, чтобы вода стекала в ванну. Затем он стянул с себя одежду, развесил ее на крючках для полотенец и принял холодный душ. Вошла Элоиза и склонилась над раковиной. В банном халате и босиком Том вернулся в спальню в поисках свежего нижнего белья.
Элоиза уже успела переодеться и теперь была в белых слаксах и блузке в зеленую и белую полоску.
Том надел черные полотняные брюки.
– Понравился Ноэль ее номер?
– Ты решил постирать джеллабу? – крикнула из ванной комнаты Элоиза, которая поправляла там макияж.
– На улице полно пыли, – объяснил Том.
– А что это за пятна? Жир?
Неужели зоркий взгляд Элоизы заметил пятна, которые он пропустил? И в этот момент со стороны ближней мечети донесся высокий завывающий голос муэдзина, призывающий правоверных на молитву. Можно было бы счесть это дурной приметой, подумал Том, знаком, что худшее еще впереди, но он не верил в приметы. Сказать, что это грязь? Может, получится выкрутиться таким образом?
– Выглядит как кровь, Тома, – воскликнула Элоиза по-французски.
Он вошел в ванную, застегивая на ходу рубашку.
– Совсем немного, радость моя. Я слегка поранил палец. Ударился обо что-то. – Это была чистая правда. Он протянул правую руку ладонью вниз. – Совсем немного. Но мне не хотелось, чтобы остались пятна.
– О, их почти незаметно, – произнесла она серьезным тоном. – Но как это тебя угораздило?
Еще в такси Том сообразил, что придется объяснить Элоизе пару вещей. Как-никак он собирался предложить выехать из отеля завтра в полдень, а то и раньше. Вообще-то, его слегка беспокоила даже перспектива ночевать здесь сегодня.
– Знаешь, дорогая… – Он запнулся, подыскивая слова.
– Ты встречался с этим…
– Притчардом, – подсказал Том. – Да, у нас с ним вышла небольшая потасовка. Немного поскандалили возле чайной… кафе. Он так меня разозлил, что я его ударил. Кулаком в челюсть. Но я не причинил ему большого вреда.
Элоиза ждала дальнейших подробностей, как это часто бывало в прошлом. В их совместных поездках редко происходило что-либо подобное, и он не привык грузить ее своими проблемами – во всяком случае, старался свести такую информацию к минимуму.
– Ладно, Тома… Где ты его нашел?
– Притчард поселился в отеле недалеко отсюда. И он здесь без жены, хотя, когда мы беседовали в баре, врал, что они приехали вдвоем. Полагаю, Дженис Притчард осталась в Вильперсе. Интересно, чем она там занимается?
Том подумал о Бель-Омбр. Он не сомневался, что женщины-преступницы опаснее мужчин. Начать с того, что они вызывают меньше подозрений.
– Что вообще за люди такие эти Прии-шаарды?
– Дорогая, я же говорил, они – чокнутые. Сумасшедшие. И незачем портить себе отдых. У тебя есть Ноэль, в конце концов. Этот подонок стремится насолить именно мне, ты ему не нужна – я в этом уверен. – Том облизнул губы и сел на кровать, чтобы надеть носки и туфли.
Ему вдруг захотелось как можно скорей вернуться в Бель-Омбр, убедиться, что там все в порядке, а затем отправиться в Лондон. Он торопливо завязал шнурки.
– Где произошла драка? И по какому поводу?
Том молча покачал головой.
– Твой палец все еще кровоточит?
Он взглянул на палец.
– Нет.
Элоиза побежала в ванную и вернулась оттуда с бинтом, на ходу вскрывая упаковку.
Повязка была наложена в мгновение ока, и Том почувствовал себя лучше: по крайней мере, теперь казалось, что он не оставлял нигде этих пятен.
– О чем ты задумался? – спросила она.
Том посмотрел на часы:
– А не пора ли нам присоединиться к Ноэль внизу?
– То-очно, – протянула Элоиза, по-видимому уже успокоившись.
Том положил бумажник в карман пиджака.
– В сегодняшней драке победа осталась за мной. – Он представил, как Притчард «отдохнет» сегодня вечером, когда вернется в отель, но на что он будет способен завтра – бог весть. – Думаю, что мистер Притчард захочет взять реванш. И возможно, не станет с этим тянуть. На всякий случай вам с Ноэль лучше сменить гост