– И куда же? В полицию?
В этом была вся Хина. Кто бы мог подумать, что хозяйка гостевого дома может совершить что-то подобное, но факт есть факт – жизнь закалила Хину. Сложно сказать, хорошо это или плохо.
– Хочу выпить. Надо где-то убить время. Две недели – довольно долгий срок.
Он развернулся и ушел. Хина смотрела ему вслед, а затем повернулась и быстро пошла в противоположном направлении.
Юджин сидел в переполненной таверне в дальнем углу и крутил стакан с выпивкой в руках. На сердце у него было тревожно и тоскливо. В бар вошел Донмэ, смахивая капли дождя с одежды.
– Неужели это единственный бар в Хансоне? – проворчал Донмэ, заметив Юджина, сидящего в одиночестве.
– Это единственный бар, работающий допоздна.
Донмэ сел напротив Юджина.
– Похоже, это единственное свободное место.
– Вообще-то, нет.
– Ну, тогда это единственное место в углу.
Тем временем хозяин заведения поставил им на стол бутылку и учтиво улыбнулся Донмэ:
– Господин, вам принести закуски, как обычно?
– Нет, не нужно. Можешь идти.
Владельцу стало не по себе от холодного взгляда якудза, и он поспешил удалиться. Юджин заметил это и понял, что Донмэ есть что рассказать.
– Я слышал о суматохе в гостевом доме. Вашу комнату обыскали, а вас чуть не убили.
– Вы, должно быть, разочарованы. Не тот результат, которого вы ожидали.
– Немного, но, видимо, вы точно счастливчик.
– Нет, просто у меня большой опыт.
Донмэ посмотрел на Юджина:
– Знаете, почему вас пытались убить?
– Как раз выясняю.
– Вам лучше поспешить. Мистер Аллен в компании других людей, включая Ли Ваныка, сейчас выпивают вместе. – Сказав это, Донмэ опустошил стакан.
Юджин был озадачен.
– Я бы посоветовал вам не связываться с Ваныком. Он не чосонец, он – японец.
– Воспринимать ваши слова всерьез мне не очень хочется.
– Не так давно американский инженер железной дороги заплатил мне в долларах за мои услуги. Пожалуй, это заставляет меня задуматься о том, что быть американцем не так плохо.
Юджин горько засмеялся. Ирония была в том, что уже долгое время они сражались за сердце одной и той же девушки и были врагами друг другу, а теперь сидят и выпивают в баре, как друзья.
– Спасибо за информацию.
Выйдя из таверны, Юджин зашагал дальше по улице и прошел мимо аптеки. Он сразу подумал об Эщин. Дождь стал слабее, и Юджин заметил над дверью аптеки маленький красный флюгер, который сейчас был неподвижен. И вдруг на глазах Юджина он упал, словно лепесток.
«Живу, словно цветок. Разница лишь в том, что я хочу быть прекрасным цветком, который способен принести пользу своей стране, и наказать всех, кто посягает на мою родину», – вспомнил он слова Эщин.
Флюгер лежал в луже. Юджин поднял его и покрутил в руке. Он снова попытался вернуть образ Эщин, но не вышло. Юджин медленно побрел дальше. Он остановился и глубоко вздохнул, увидев знакомую фигуру напротив. Сердце забилось быстрее.
Ему навстречу в мужском костюме шла Эщин. Увидев его, она остановилась. Она думала, что больше никогда его не увидит. Значит, он еще не уехал. На сердце у нее стало легче. Девушка сделала шаг навстречу, потом второй. Она продолжала идти, и Юджин следил за каждым ее движением. Она поравнялась с ним и прошла мимо, словно они незнакомы.
Юджин заметил, что у Эщин разбита губа. Она и вправду решила стать пламенем.
Проходя мимо, Эщин увидела в руках у Юджина красный флюгер и поняла, что он был у аптеки. Они были словно незнакомцы, у которых нет повода, чтобы заговорить друг с другом. Эщин уходила все дальше вверх по улице.
Эщин тайком передала Сынгу отчеты. Взяв их, он спросил:
– Вы, случайно, не находили что-нибудь еще?
Эщин помолчала несколько секунд, так как не знала, рассказывать ли про письмо Юджину, которое она нашла.
– Нет, больше ничего.
Сынгу с тревогой посмотрел на девушку, так как на ее лице была свежая ссадина. Он спросил, где и как она поранилась, но Эщин лишь ответила, что было темно и шел дождь, но скоро все заживет. Он ей не поверил.
– Спасибо, что достали отчеты. Я у вас в долгу. Вы злитесь на меня?
– Я сделала свой выбор. Не беспокойтесь. Вы помогли мне разобраться в моих истинных чувствах.
Отстраненность Эщин встревожила Сынгу.
– В тот день я не побежала к нему. И благодаря этому у меня было достаточно времени на размышления. Я вспомнила каждую нашу встречу и принятые мной и им решения.
Она вспомнила день, когда они впервые встретились. Она вспомнила день, когда он рассказал ей все, хотя знал, что услышанное ее ошеломит. Проходя мимо него в тот дождливый день, она закрыла глаза, а потом снова их открыла.
– Его решения всегда были тайной для меня. Порой они казались эгоистичными, а иногда расчетливыми. Но он всегда шел в правильном направлении. Поэтому я не жалею, что полюбила его. Я не смогу вернуться к жизни, которой жила до встречи с ним. Но я должна отпустить его.
Сынгу удивленно посмотрел на Эщин, которая вдруг стала слишком взрослой.
– Я должна отпустить его. Если не сделаю этого, буду вынуждена рисковать слишком многим.
Признание Эщин, страстное и отчаянное. Жаль, что Юджин не слышал его.
Во французской пекарне не было других посетителей, кроме Хины и Эщин. Хина разделила напополам свежеиспеченное пирожное «Кастелла» и посмотрела на Эщин. Девушка взяла вилку и отломила кусочек десерта.
– Вы хорошо владеете мечом.
– Я занимаюсь спортом, который называется «фехтование». А вы хорошо владеете ружьем.
– Оно просто оказалось под рукой. Почему вы занимаетесь фехтованием?
– Чтобы уметь постоять за себя. А что защищаете вы, госпожа? – с серьезным выражением лица спросила Хина.
– Почему вы были там?
– Все по той же причине – чтобы защитить себя. А что же вас привело в тот дом, госпожа?
Эщин притворилась, что не слышала вопроса, и отломила еще один кусочек бисквита.
– Вы не ответили ни на один мой вопрос. Как вы объясните, откуда у вас рана на губе? – саркастично спросила Хина.
Эщин начала злиться.
– Никто и не спросит. Не посмеет спросить.
– И тем не менее.
Дерзость Эщин злила Хину. Трое мужчин бегали за этой девушкой и делали все, чтобы уберечь ее от неприятностей. Благонравная, милая молодая госпожа вызывала к себе интерес многих в Хансоне, поэтому вряд ли тут ограничилось тремя влюбленными дурачками.
– Не думайте, что после случившегося получили какое-то преимущество. Если кто-нибудь об этом узнает, пострадаю не только я, но и вы, – сказала Эщин.
– Как раз хотела сказать вам, госпожа, что сейчас мы с вами держим обоюдоострый меч.
– Тогда все в порядке. Давайте забудем тот день.
– Это было бы просто замечательно.
Ситуация была улажена. Тема встречи в пекарне в разгар дня была исчерпана. Эщин положила в рот еще один кусочек «Кастеллы» и, взглянув на Хину, спросила:
– Кстати, а как вы объясните синяк на лице владелицы гостевого дома?
– Скажу, что это была любовная ссора. Сразу пойдет слух. Чем больше людей придет посмотреть на мой синяк, тем больше я заработаю, – подмигнув, ответила Хина.
Эщин не удержалась и спросила, на что она тратит заработанные деньги. Ей хотелось узнать об этой странной женщине немного больше, хотя она вряд ли узнает, что хозяйка «Глори» делала тем вечером в доме Ваныка. Хина хитро улыбнулась, словно лисица, и указала на пирожное:
– Я часто покупаю сладости и прочие мелочи.
Эщин посмотрела на свою собеседницу, которая оставалась для нее загадочной и чужой.
Глава 22Признание
На следующий день Юджин пригласил Гвансу в свой кабинет. Ситуация в Чосоне оставалась напряженной, поэтому Юджину необходимо было раздобыть больше информации о Ваныке. Поскольку Гвансу хорошо ориентировался в происходящем, то с радостью был готов поделиться информацией.
– Получается, это он пытался вас убить?
– Какое отношение Ли Ванык имеет к Ким Енджу?
– Ли Докмун присматривает за этим человеком, а сам Докмун служит Ли Ваныку. Но зачем Ваныку вас убивать?
– Не думаю, что это он приказал. Если бы он правда этого хотел, то нанял бы профессионального убийцу. Тогда не пришлось бы посылать никого в мою комнату.
Юджина волновал этот вопрос. Если Ваныку так нужна его смерть, почему бы просто не послать убийцу?
– Видимо, он хотел напугать меня, но я не могу понять зачем. Теперь я жду его следующего шага, но почти ничего о нем не знаю.
– Когда-то Ли Ванык был легендой среди офицеров. Он выучил английский у миссионеров и начал работать военным переводчиком. Однако поговаривают, что он работал вовсе не на Чосон, а на США. Затем его подстрелили, и он попал в плен, поэтому при ходьбе хромает.
Юджин молча слушал, но был поражен, когда вспомнил, что перед приездом в Чосон он видел, как американские офицеры вели корейских военнопленных. Он подумал, что, вероятно, Ваныка подстрелили во время американского вторжения в Чосон.
– Он долгое время работал послом Чосона в Японии, а теперь стал министром сельского хозяйства, торговли и промышленности здесь, в Чосоне. Кроме того, все опасаются, что в скором времени он может стать министром иностранных дел.
– Опасаются?
– Если верить слухам, он заручился поддержкой определенных слоев. Это значит, что если Ваныку предоставят место во дворце, то он приведет своих людей. Поэтому-то ему и отказали в должности министра иностранных дел. Однако теперь новоиспеченные министры иностранных дел умирают один за другим.
Юджин нахмурился, подумав, что за этим, скорее всего, стоит Ванык.
– На самом деле, когда мы были в Хамгёндо, я заметил кое-что странное. На доске объявлений висел портрет его пропавшей жены. Скорее всего, это и есть его первая жена.
– Первая?
– Да. Насколько мне известно, он женился второй раз на японке.