Ынсан вышел, и женщина с тревогой посмотрела на Эщин.
– Эщин, ты ведь поедешь с нами, правда?
– Здесь у меня еще есть дела. Благодарю вас за то, что вырастили меня, тетя.
Госпожа Чо растила и воспитывала Эщин с рождения. Она была строгой, но искренне любила девушку, и та была ей благодарна за все.
– Вы двое отправляйтесь с ними. Я всегда буду вам благодарна. Прошу, позаботьтесь о моей тете.
– Госпожа… – попытались возразить Хаман с Хэнраном.
Эщин грустно посмотрела на них. Служанка заплакала, а молодая госпожа нашла в себе силы не разрыдаться. Она осиротела, будучи совсем малышкой, всю жизнь о ней заботились госпожа Чо, Хаман и Хэнран, но сейчас наступило время с ними расстаться. Эщин будет защищать свою страну от японцев, которые уже начали вторжение. Она выживет, чтобы выполнить последнюю волю дедушки. Сделает все возможное, чтобы сохранить Чосон и защитить дорогих ей людей. Госпожа Чо взяла ее руку в свою и сказала:
– Приезжай поскорее. Каждый день я буду ждать тебя.
– Хорошо. Обязательно приеду.
По щеке девушки потекли слезы, которые она все это время пыталась сдержать. Всех в комнате охватила грусть расставания.
Эщин вышла во двор храма с винтовкой в руках.
– Вы уезжаете? – спросил Хисон, чей костюм был испачкан чужой кровью.
Девушка кивнула.
– Спасибо, что встали на защиту моей семьи. Надеюсь, что у вас все будет в порядке.
– Думаю, вы наконец там, где должны быть, – грустно улыбнулся Хисон.
Хисон хотел быть рядом с ней, но сейчас он видел перед собой не девушку, которая разорвала помолвку, а бойца с оружием в руках, готового навсегда лишиться своего имени ради спасения Чосона. Он был благодарен ей за спасение.
– Слышала, вы издаете газету. Я не верю в силу слов, но верю в вас.
– Каждое слово имеет силу. Кто-то должен запечатлеть все происходящее для истории. Написать о патриотах и предателях. Вы сражаетесь с оружием в руках, чтобы защитить Чосон, а я пишу об этом.
– И правильно делаете.
– Загляните в гостевой дом перед отъездом, если вдруг будете проходить мимо. В «Глори» вам всегда рады.
Она ответила, что зайдет. Ынсан и другие члены организации ждали ее, поэтому ей пора было уходить. Как ни жаль, но она должна оставить дорогих ей людей.
Донмэ со своими людьми дошел до станции Чемульпо, где сообщил им, что дальше поедет без сопровождающих. Поскольку сегодня был сорок девятый день после смерти Сахона, он хотел пойти в храм один. Надеялся, что там появится и Эщин.
Юджо нахмурился от слов Донмэ. После смерти Сахона и исчезновения Эщин их главарь был сам не свой. Конечно, Юджо знал о чувствах, которые терзают сердце Донмэ, но сейчас было не время для тоски, так как напряженная ситуация не позволяла расслабляться. Никто не знал, что предпримут Ванык и Такаси, чтобы избавиться от Донмэ, поэтому нельзя было оставлять его без охраны.
Вдалеке Юджо увидел людей, идущих к станции, и воскликнул:
– Господин!
Сбитый с толку Донмэ обернулся и тоже увидел группу мужчин, облаченных в черные одежды. Впереди с распущенными волосами шел глава «Черного дракона». Все как один, люди Донмэ и он сам опустились на колени и склонили головы.
– Господин!
– Давно не виделись, Сё Исида! Мой дорогой сын! – сказал главарь, внимательно разглядывая Донмэ. – Чего ты добился в Чосоне, не имея ничего? Сколько крови ты пролил? Сколько страха в чужих глазах ты видел?
Донмэ ничего не ответил, а лишь поклонился еще ниже. Еще чуть-чуть, и его лоб коснулся бы земли.
Позднее глава «Черного дракона» и Донмэ сидели друг напротив друга в комнате в «Хвавольлю». Донмэ сидел на коленях перед человеком, который в свое время заменил ему отца и дал все, что он сейчас имеет. Однако его забота отличалась от заботы Джозефа о Юджине. Каждый раз Донмэ приходилось доказывать свою верность, проливая кровь.
Дверь открылась, и гейша сообщила, что прибыл господин Такаси. Японец вошел в комнату, и глава «Черного дракона» смягчился.
Такаси поклонился.
– Для меня большая честь встретиться с главой «Черного дракона». Вы хорошо добрались, господин?
– Такаси Мори. Знаменитый сын семьи Мори. Тебе идет военная форма.
Глава поприветствовал Такаси с довольной улыбкой. Японец вытер полотенцем капли крови, попавшие на его лицо, когда он казнил своего же солдата, неудачно напавшего на Юджина на мосту. Такаси верил, что нельзя начинать войну, которую нельзя выиграть. А солдат великой японской империи не может проиграть.
– Прошу прощения за внешний вид. Пришлось отстоять свою честь, – сказал Такаси.
Такаси отложил полотенце и внимательно посмотрел на главу «Черного дракона».
– Вот мы и снова встретились. Как ваша рана? – спросил полковник у Донмэ.
– Клинок Сё не знает пощады или сомнений. Кроме того, души у него тоже нет. Но ты говоришь, что он ранен? Ты был ранен, защищая кого-то, Исида?
– Вовсе нет, господин.
Донмэ нахмурился и склонил голову. Атмосфера стала напряженной. Такаси ухмыльнулся.
– Сё Исида? Вы не заслуживаете этого имени. Не нальете мне выпить, Сё Исида, главарь банды «Черный дракон» в Хансоне?
В Донмэ начал закипать гнев, последнее, что он хотел делать в жизни, – исполнять просьбы Такаси. Стиснув зубы, он наполнил рюмку японца. Тот победно улыбнулся и выпил. Затем в дверь постучали, и вошел солдат Такаси. Он упал на колени и начал докладывать о ситуации в храме.
– Господин, все люди, которых вы отправили в храм, убиты. Мы нашли только их трупы.
Униженный Такаси разбил рюмку о стол.
– И ты явился сюда, чтобы сообщить мне об этом? По-твоему, мы должны собирать их тела, вместо того чтобы действовать?
Солдат начал кланяться и извиняться. Такаси злился, так как неудача в храме скомпрометировала его перед Донмэ и главой «Черного дракона». Вероятно, это члены «Армии справедливости» вместе с Эщин перебили солдат Такаси. Донмэ знал, что девушка рано или поздно станет вольной птицей в небе. Он скучал по ней, но в то же время он понимал ее выбор.
– Кажется, не успев ничего сделать, я все же разочаровал вас.
Такаси опустил голову, чувствуя себя униженным перед главой банды, который рассмеялся. Донмэ был хорошо знаком этот смех. И еще он знал, что японские военные и оружие нацелены на единственную цель – людей, которые ценой своей жизни готовы защищать Чосон.
В воздухе пахло грозой.
С мрачным видом Донмэ отправился в зал для дзюдо. Ему хотелось избавиться от чувства тревоги, которое нахлынуло после встречи с главой. Посреди комнаты на полу он увидел небольшой мешочек. Донмэ поднял его и понял, что он довольно тяжелый. Внутри лежало много монет.
– Она заплатила вперед. Но почему? – грустно пробормотал он.
Грусть быстро сменилась пониманием, что2 станет следующим шагом девушки. Раз она вернулась в город, значит, непременно отправится закончить еще одно дело.
– Она собирается убить Ваныка…
– И этот дурак читал мне нотации! Посмотрите на него! Всех его людей перебили, как скот, из-за какой-то девки. Ха-ха! Сегодня я буду спать как младенец.
Ли Ванык вальяжно раскинулся в кресле с ухмылкой на лице. Жаль, что Эщин была все еще жива, но зато поражение Такаси радовало. Специалист по иглоукалыванию воткнул очередную иглу в ногу Ваныка, но затем вытащил ее и переместил чуть выше.
Эщин перелезла через забор и притаилась в темноте, услышав смех Ваныка. Как только процедура закончилась и человек вышел из комнаты, девушка медленно подошла к двери и вошла. Ванык уже выключил свет и готовился заснуть, когда услышал, как отворилась дверь. Он подскочил на кровати и включил свет.
– Кто ты? Хоть представляешь, в чей дом забрался? – закричал он, увидев человека в маске и с винтовкой в руках.
Эщин сняла маску, и Ванык от удивления открыл рот. Он, конечно же, узнал ее.
– Ты! Внучка Ко Сахона!
– Я должна была прийти сюда намного раньше, но лучше поздно, чем никогда. Я здесь, чтобы убить тебя, – сказала она глухим голосом.
Она помнила, как он разрушил ее дом, как унижал и оскорблял людей Чосона. Ванык стал врагом для всех. В глазах девушки вспыхнуло пламя.
«Отправились убить вас… Они обязательно вас достанут».
– Я знал, что девка прокляла меня перед смертью. Не делай глупостей. Моя смерть ничего не изменит. От развала Чосон уже ничто не спасет.
Казалось, что обещание Хиджин вот-вот исполнится. Услышав бормотания Ваныка, девушка сделала еще один шаг в его сторону. Рука, держащая винтовку, не дрожала.
– Но со мной конец Чосону не наступит так скоро. Я дам ему хотя бы еще один день.
На стене висел меч. Ванык бросил подушку в сторону девушки и слез с кровати, чтобы попробовать добраться до него. Эщин мгновенно среагировала и выстрелила в подушку – перья разлетелись по всей комнате. Волоча за собой ногу, он заковылял к стене, но Эщин оказалась быстрее. Прогремел второй выстрел, и пуля попала ему прямо в сердце.
Ванык упал, из его рта потекла кровь. Последнее, что он увидел перед смертью, – холодные глаза Эщин.
– Черт, если бы не моя нога…
Хиджин оказалась права.
Рана Юджина оказалась глубже, чем он надеялся, и сильно болела. Он шел по улице, прижимая к груди покалеченную левую руку. Проходя мимо аптеки, остановился. Затем посмотрел вверх и заметил красный флюгер. Это был знак от Эщин, которую он так давно не видел. Она вернулась в город, и Юджин уже знал, для чего.
Забыв о боли в руке, он как мог быстро побежал дальше по улице. Единственное, что заставило бы ее вернуться, – убийство Ваныка. В доме бывшего министра не было охраны. Юджин услышал выстрел, но, войдя в комнату, нашел в луже крови лишь мертвого Ваныка с открытыми глазами. Эщин здесь уже не было.
В коридоре послышались шаги, и Юджин инстинктивно вытащил пистолет и направил на дверь. Увидев Донмэ, он опустил его. Кимоно якудзы было мокрым от пота, словно он бежал сюда что было сил. Посмотрев сначала на Ваныка, а затем на Юджина с простреленной рукой, он сказал: