на столе кофейника, демонстративно не предлагая гостям к ней присоединиться. В глазах женщины бушевала холодная ярость. — И еще больше меня удивляет твое присутствие, Гейб. Это мисс Хейли должна принести мне свои извинения и по возможности все объяснить.
— Вы абсолютно правы, миссис Маркони, — произнесла Кэтрин, опередив Габриэля. — Я действительно собираюсь принести вам свои извинения. Вы даже представить не можете, какой виноватой я себя чувствую за то, что праздник был испорчен. — Девушка открыла сумочку, достала оттуда чек и положила его на кофейный столик. — Это полное, возмещение ваших расходов.
Натали покраснела от ярости:
— И вы надеетесь своими деньгами купить мое прощение?
— Ни в коем случае. Но возмещение ущерба в данной ситуации — наименьшее, что я могу сделать, чтобы хоть как-то загладить свою вину. Мне очень жаль, что охранники, которых я наняла, не смогли задержать злоумышленников. Сегодня утром мне сообщили в полиции, что молодые люди на катерах получили приглашение от неизвестной женщины. Расследование продолжается, детективы надеются узнать ее имя. Владельцы катеров обещали полностью возместить ущерб как вашим гостям, так и компании гондольеров.
— Да, это будет нелишним, — неохотно признала Натали. — А как же включившаяся система полива? Это-то, без сомнения, полностью на вашей совести!
Кэтрин склонила голову:
— Да. Однако еще днем я дважды проверила, перенесли ли время полива. Я не имею ни малейшего представления о том, почему включились опрыскиватели.
— Зато я могу это объяснить. Просто кое-кто весьма некомпетентен.
— Натали, — мягко произнес Гейб.
— Какое еще может быть объяснение? — словно защищаясь, возразила женщина.
— Лично я могу предложить три варианта. Во-первых, мог произойти перебой в питании и система полива автоматически вернулась к первоначальным параметрам. Во-вторых, кто-то случайно перенастроил таймер. В-третьих, возможно, это чья-то злая шутка. — Гейб помолчал, давая возможность обдумать сказанное. — Вчера здесь было полно молодежи, некоторые могли посчитать, что будет очень забавно, если опрыскиватели вдруг включатся в разгар вечеринки. Особенно если наблюдать за суматохой с безопасного расстояния.
Натали выпрямилась, в ее глазах вспыхнул гнев.
— Вы собираетесь обвинить кого-то из членов моей семьи?
— Я никого ни в чем не обвиняю. Я всего лишь обращаю ваше внимание на возможные причины.
— Но ведь она сама подписала распоряжение изменить время включения системы полива! Я своими глазами видела бумагу.
— Значит Кэтрин действительно об этом не забыла. Зачем еще она стала бы подписывать распоряжение? К тому же дважды проверять…
Натали притихла, не в силах опровергнуть его слова.
— У вас был бы повод возмущаться, если бы на бумагах не было ее подписи.
Натали лишь небрежно махнула рукой:
— А загоревшийся шатер? Мы могли потерять дом! Могли пострадать люди!
— Ваша дочь споткнулась о колышек, к которому крепился шатер. Я видел это своими глазами. Она вывихнула лодыжку, и вашему зятю пришлось отнести ее в дом на руках. Это всего лишь несчастный случай.
— С другой стороны, добавила Кэтрин, — обычно к услугам фирм, планирующих праздники, прибегают именно для того, чтобы избежать подобных неприятностей.
Гейб обернулся к ней:
— Скажи-ка мне, что вы могли бы сделать, чтобы предотвратить их? Вот вы проверили систему полива. Дважды. Убедились, что охрана озера на посту. Что все шатры надежно закреплены. Что дальше?
Натали вздохнула:
— Ладно, ладно, Гейб, ты своего добился. Я согласна, Кэтрин не в состоянии была предвидеть все эти неприятности. Разумеется, мне бы хотелось, что бы дело обстояло иначе, но, увы, я привыкла считать себя справедливым человеком. И справедливость заставляет меня признать, что никто не в силах даже предположить подобное стечение обстоятельств. — Она взглянула на Кэтрин — уже спокойно. — Спасибо за возмещение убытков и за ваши извинения. До того, как начались проблемы, все было просто замечательно.
Кэтрин поднялась:
— Я благодарю вас за понимание. Хотелось бы сказать, что я надеюсь на продолжение нашего сотрудничества в будущем… — Она грустно улыбнулась. — Но боюсь, в этом случае весь кофе будет вылит мне на голову.
Натали тоже улыбнулась через силу:
— Хорошая попытка, но сомневаюсь, что могу быть до такой степени всепрощающей.
Кэтрин пожала плечами:
— Попробовать все равно стоило. — Она протянула руку хозяйке. — Спасибо, что уделили мне время.
— Поблагодарите Гейба. Не думаю, что дошла бы на это, если бы не он. — Натали посмотрела на него с чисто женским интересом. — Почему-то этому мужчине я отказать не могу.
Кэтрин только вздохнула.
— Да, это я уже поняла, — пробормотала она.
Когда они вышли из особняка, Гейб протянул Кэтрин визитную карточку фирмы, которая занималась транспортировкой грузов, и ключи от своей квартиры.
— Я договорился с ними о перевозке твоих вещей. Позвони им, когда соберешься.
— Боюсь, что у меня не так много вещей, — запротестовала Кэтрин, когда они сели в машину и двинулись к городу. — Всего лишь пара чемоданов.
Они въехали на оживленное шоссе, оттуда — на подвесной мост, по которому можно было пересечь озеро Вашингтон.
— Я хочу, чтобы ты не чувствовала себя гостем.
— А я и есть гость! — резко ответила девушка. — Единственный, кто этого не понимает, — ты.
Гейб не стал утруждать себя ответом. Припарковав машину возле дома Кэтрин, он вышел вместе с ней, пересек тротуар и поднялся по ступенькам в вестибюль.
— Тебе не обязательно входить, — бросила она через плечо. — Я сама позвоню в ту компанию. Надеюсь, ты останешься доволен.
Однако, взглянув на лицо Гейба, Кэтрин поняла, что легко избавиться от него не удастся.
— Может быть, мы не будем обсуждать это на улице? — предельно вежливо поинтересовался он.
— Мне вообще не хочется это с тобой обсуждать, — отозвалась она.
— Боюсь, у тебя нет выбора.
Кэтрин терпеть не могла, когда Гейб начинал вести себя подобным образом.
— Я согласилась на твои условия. Что еще тебе нужно?
Гейб молчал, глядя на нее. В конце концов Кэтрин сдалась, раздраженно вздохнула и быстро пошла по коридору, бросив на ходу:
— Заходи. — Она открыла дверь своей квартиры на втором этаже. — Хочешь перед уходом выпить чашечку кофе, которого Натали нам так и не предложила?
Гейб поднял бровь:
— А потом с чистой совестью проваливай, так?
— Что-то в этом роде.
— Нет. Сначала я собираюсь кое-что прояснить. — Он прошелся по ее маленькой квартире, оглядев комнаты. — А у тебя уютно.
— Мне не нужно много места — в отличие от тебя. — Кэтрин положила ключи в плоскую стеклянную вазу, стоявшую на столике у двери.
Гейб повернулся к девушке:
— Все время забываю о том, какая ты маленькая и хрупкая. Я всегда удивлялся, как в тебе умещается столь сильная личность.
Этот комплимент выбил Кэтрин из колеи, что ей совсем не понравилось. Она скрестила руки на груди:
— Ты действительно считаешь, что на наши отношения как-то повлияет количество перевезенных вещей? Какая разница, перевезу я два чемодана или два грузовика? Думаешь, они меня там удержат? Особенно после того, как наши отношения вновь зайдут в тупик.
Гейб предпочел проигнорировать последнюю реплику.
— Если ты переедешь со всеми своими вещами, то будешь чувствовать себя более комфортно. И тогда, возможно, научишься решать проблемы, вместо того чтобы от них убегать.
— Гейб, в прошлый раз я не сбежала.
Он стиснул зубы.
— Правда? А мне кажется, именно это ты и сделала. Не предупредила, даже не позвонила мне потом.
— Я оставила записку, — обиженно пробурчала Кэтрин.
— Да, я помню. — Гейб подошел ближе, — Я пришел домой, две ночи не спал, потому что наша компания едва не накрылась медным тазом. А вместо тебя меня ждала записка.
— А что случилось с компанией? — встревоженно спросила она, — Я-то не сомневалась, что ты проводишь очередное слияние.
— Да нет, просто те, кого я отстранил от управления, когда стал президентом компании, попытались перехватить руль. Сейчас это уже не имеет значения. — Он вернулся к теме их разговора: — Кэтрин, ты поступила просто бездушно.
— Да, ты прав. Бездушно, — не стала отпираться девушка. — И мне очень жаль. Но, знаешь, лучше спроси, как я себя чувствовала те два дня без тебя, совсем одна, без каких-либо объяснений с твоей стороны. Я поступила бездушно, потому что во мне уже не осталось… — Она замолчала, прежде чем успела наговорить лишнего. Кэтрин не собиралась рассказывать ему об этом. Даже сейчас, спустя два года, ей не хватит сил поделиться своими воспоминаниями.
— Не осталось чего? — продолжал настаивать Гейб.
— Вообще ничего, — выдавила она. — Я чувствовала себя сломленной и брошенной.
Девушка достала из сумки документы, касающиеся «Изысканного вечера», которые уже приносила в офис Гейба. Но мужчина накрыл ее руку своей шершавой ладонью, заставив отложить бумаги.
— Именно поэтому ты предпочла перебраться к моей матери? Потому что чувствовала себя сломленной и брошенной?
— У меня больше не было никого, — прошептала Кэтрин. — Мне некуда было…
Хватка на ее запястье смягчилась.
— Не стоит оправдываться. Я рад, что ты обратилась к ней.
— Правда? — Она пытливо посмотрела на Гейба, надеясь найти в выражении его лица подтверждение этим словам. — Странно, что ты не перестал с ней общаться после того, как она меня приютила.
Гейб вздрогнул, словно Кэтрин дала ему пощечину:
— Неужели ты считаешь меня подонком? Мне стало легче, когда я узнал, что у тебя все в порядке. — А затем он задал тот вопрос, которого Кэтрин больше всего опасалась: — Ты сказала, что чувствовала себя покинутой, Что же произошло? Что было не так?
— Ничего такого, чего не излечила бы нежная забота.
— Которую я тебе не обеспечил.