«И что теперь прикажете делать? — с отчаянием подумал мальчик. — Как победить такую громадину?»
А центральная часть фабрики жила своей зловещей жизнью. Прямо на глазах у пораженного мальчика происходил сбор тыквоголовой армии. Пугала-рабочие выстраивали перед своим повелителем ровные колонны и шеренги из пугал-солдат, безликих и одинаковых. Еще неподвижных, их стаскивали сюда со всех концов фабрики и расставляли, словно игрушечных солдатиков для гигантского ребенка.
Всякий раз, как формировался очередной отряд, Пугалище опускало к нему свою огромную голову, и в прорезях его глаз вспыхивали черные фитили. В ответ на эти вспышки занимались и тут же меркли огоньки в глазницах пугал-солдат.
«Это команды, — понял Томми. — Оно отдает им команды, а те отвечают “Есть, сэр!” или что-то в том же духе…»
Следуя немым приказам, новые отряды отправлялись к лестнице, чтобы беспрепятственно преодолеть цеха по мосткам вдоль стен, а затем выйти через главную дверь фабрики. А к Пугалищу уже подводили новых солдат, и казалось, им нет конца.
Томми решил, что увидел достаточно. Он слез со штабеля и поковылял обратно, намереваясь как можно скорее отыскать путь к погрузочному люку. Все его мысли крутились вокруг Пугалища — удачных идей, как справиться с гигантским деревянным монстром, пока не наблюдалось.
До люка мальчик добрался без приключений, но уже прямо перед тем, как залезть в него, он внезапно застыл, задумавшись. Томми вспомнил обрывок некоего разговора, подслушанного под крышей этой самой фабрики. Тогда с Чарли они были слишком испуганы тем, что обнаружили в этих стенах, и многое упустили из виду, но сейчас… А еще мальчику вспомнился их с троллем путь через город, а именно — некая сцена, выхваченная из кошмарной ночи в его памяти словно прожектором.
Лихорадочные теории и предположения начали выстраиваться в пока еще шаткую и неуверенную, но кажущуюся вполне разумной идею. Томми обернулся и задрал голову. Где-то там, в темноте над цехами, располагался кабинет мистера Зеркала — начать следовало с него…
Мальчик удовлетворенно кивнул собственным мыслям и полез в люк. В тот момент он думал, что, как только выберется наружу и расскажет план своему огромному злому спутнику, они с троллем устроят тут настоящий кавардак, и тогда этому пугалу-переростку и всем его пустоголовым солдатам не поздоровится. Но не тут-то было.
Выбираясь из центральной части фабрики, Томми был так встревожен своей жуткой находкой, что не заметил, как приплюснутая голова-тыква, проплывающая на тонкой шее мимо сверлильных станков, повернулась в его сторону. Он был слишком занят изобретением плана, чтобы услышать шаги за спиной.
Беспечность его и подвела. И вот, когда он вылез из люка и уже почти-почти рассказал троллю, что нужно делать, коварное пугало схватило его за ногу и потащило обратно в темноту цеха…
…Томми кричал, но его похититель был глух. Единственное, что мальчик уяснил, — это то, что у пугала ярко горели глаза: им управлял его повелитель, а значит, несли маленького шпиона прямо в лапы Пугалищу.
Вскоре Томми Кэндл понял, что не ошибся. Он снова оказался в этой проклятой центральной части фабрики, только теперь все пугала уже знали о его присутствии, более того — в каком-то смысле он стал героем дня…
Тыквоголовый, который тащил Томми, очевидно, наконец доставил его, куда собирался. Он разжал пальцы и выронил мальчика на пол.
Пугалище зашевелилось и изогнуло длинную суставчатую шею. Гигантская голова опустилась почти к самому мальчику и нависла над ним, будто грозовая туча. Томми почувствовал жар, текущий на него из треугольных прорезей глазниц и кривой пасти.
«Ну вот и все! — с ужасом подумал мальчик. — Моя песенка спета…»
Но вслух он произнес совершенно другое. Он ведь не был трусом. Любой взрослый на его месте впал бы в отчаяние, но Томми был большим, чем каждый взрослый сможет когда-либо стать, — он был мальчишкой. А мальчишки никогда не сдаются. Даже когда их запирают в чулане или требуют, чтобы они просили прощения, они думают вовсе не о поражении, а о том, как бы перегруппироваться и контратаковать.
Томми крикнул:
— Попробуй схватить меня, глупое пугало!
Пугалище повело головой-тыквой и приблизило свою жуткую морду еще ближе. Разверстая пасть оказалась прямо над мальчиком.
Томми захотелось плюнуть в проклятого монстра, но почему-то он вдруг подумал, что мама не оценила бы подобный поступок.
Он попытался отползти, прикрываясь рукой от нестерпимого жара, но Пугалище не собиралось его отпускать. Казалось, оно намеревается или сожрать его, или сжечь пламенем из глаз и пасти. Мальчик сжал зубы — до сего момента он полагал, что ему все же удастся победить. Но сейчас ему мучительно захотелось просто спастись самому.
И тут откуда-то с улицы раздался ужасный рев, за ним последовали звуки выстрелов и треск ломаемого дерева. Огромная деревянная голова дернулась и повернулась на шум…
…Тролль все стоял, недоуменно глядя в темноту, и никак не мог взять в толк, что сейчас случилось. Всего мгновение назад этот маленький повелитель Злобной Канарейки был здесь, а потом… фьюить… и он испарился. Так же нельзя, право дело! Это очень невоспитанно исчезать посреди разговора, не попрощавшись.
«Что такое?» — возник единственный вопрос в голове тролля.
Нужно было каким-то образом достать мальчишку из дыры обратно. А этого не сделать, если просто так стоять и ждать, когда же в небе поднимется Мерзкий Белый Фонарь, а тело охватит слабость.
Тролль развернулся и пошагал к припаркованным в стороне грузовичкам. Это были престарелые махины, напоминающие груды металла на колесах. Большие круглые фары подслеповато и раскосо глядели по сторонам, стекла кабин покрывала пыль, а синяя краска почти слезла с крыльев, дверей и кузовов.
Оглядев ближайший автомобиль и признав его вполне подходящим — мистеру Бэрри ведь не кататься на нем, — тролль ухватился лапами за крыло и подвеску, после чего приподнял грузовичок, оторвав его передние колеса от земли. Мышцы взбугрились, на оскаленных от напряжения клыках выступила пена. Грузовичок заскрипел, казалось, даже самой крошечной своей заклепкой, словно собрался развалиться на куски.
Тролль рыкнул и потянул автомобиль за собой, как какой-то мальчишка — деревянную лошадку на колесиках.
То ли коварный автомобиль был в сговоре с пугалами, то ли он просто не мог смириться со столь неподобающим обращением, но скрежетал он столь мерзко и пронзительно — разве что еще не сигналил, — что даже тролль с отвращением оскалился. И все же тянуть грузовичок не прекратил.
Подобные ужасные звуки, разумеется, не могли остаться незамеченными: от главного входа фабрики к троллю уже спешили не меньше двух десятков тыквоголовых солдат. Основная же колонна тем временем продолжала двигаться через ворота в город — незримый повелитель велел им не отвлекаться.
Началась драка. Не останавливаясь и не отпуская грузовик, тролль принялся одной рукой отмахиваться от начавших наседать на него со всех сторон пугал, как от назойливых мух. Задние колеса здоровенного автомобиля перемалывали останки тех, кто оказывался на пути мистера Бэрри.
Тролль с легкостью одолевал хилых врагов одного за другим, но вскоре все изменилось. Те деревянные солдаты, что уже вышли за ворота, по-прежнему не спешили возвращаться, а остальные выходящие из здания пугала, судя по всему, получили недвусмысленный приказ, остановить нарушителя спокойствия любым способом.
«Любого способа» мистер Бэрри дожидаться не стал. Он остановился примерно в пятидесяти футах от главного входа фабрики, одной лапой перехватил переднее крыло грузовика поудобнее, другой взялся за борт кузова. Из его легких вырвался чудовищный рык.
Тролль уперся ногами в землю, напряг мышцы и полностью оторвал огромный автомобиль от грунтовой подъездной дороги. После чего с виду неповоротливый мистер Бэрри, не выпуская машину из лап, начал крутиться волчком. В какой-то момент он примерился, разжал пальцы, как самый настоящий шотландский метатель молота, и швырнул автомобиль в здание.
Выкрашенный в синий цвет грузовик, словно простой булыжник, пролетел все пятьдесят футов, сметая по пути спешащих к мистеру Бэрри пугал, и с жутким грохотом врезался в открытые настежь главные фабричные двери и стену фасада.
В поднятой туче пыли можно было различить, что кузов и кабина автомобиля нещадно смяты, оси покосились и слетели, а стекла побились в мелкое крошево. От удара в стене образовались трещины и проломы, створки двери и вовсе превратились в непролазную груду дерева.
Тролль довольно зарычал, гордясь своей работой: главный вход в большое кирпичное здание был перекрыт: оставшиеся внутри фабрики пугала больше не могли выбраться наружу, пока не преодолеют нагромождение из покореженного металла и битого камня. И тут мистер Бэрри вдруг понял, что в чем-то ошибся. Что-то не сходилось.
«Попасть внутрь?» — подумал тролль.
Он стоял и в недоумении чесал ухо, когда услышал справа знакомый стук деревянных башмаков. Повернув голову, тролль зарычал от ярости: проклятые пугала нашли другой выход. Из дверей, ведущих в боковое крыло здания, появилось несколько деревянных уродцев. У одного из них в руках был шестиствольный пулемет…
Недолго думая, тыквоголовый солдат направил оружие на тролля и принялся вращать ручку. Стволы закрутились, и в мистера Бэрри с грохотом и визгом полетели пули.
То ли посчитав себя неуязвимым, то ли позабыв о том, что порой все же стоит думать прежде, чем что-то делать, тролль ринулся навстречу.
Фабричный двор и цеха наполнились отчаянным ревом мистера Бэрри.
Тем временем гигантское Пугалище вспомнило наконец о маленьком шпионе, который лежал у его ног, опустило голову и… не смогло его обнаружить! На том месте, где еще совсем недавно был этот крошечный негодник, осталось лежать лишь старое черное пальто. Пока командир деревянной армии отдавал приказы своим солдатам, мальчишки и след простыл.