Эти суровые слова больно поразили Икера.
– Но эту угрозу я не могу отнести ни к Исиде, Великий Царь, ни даже к Секари!
– Секари – твой брат, а Исида – твоя сестра. Вы вместе прошли опасные испытания, и между вами сложились особые отношения.
– Она уехала на Абидос?
– Она должна испытать золото Пунта.
– Значит, Древо Жизни скоро будет спасено!
– Не раньше, чем Исида пройдет огненный путь. И никто не знает, вернется ли она оттуда живой.
– Боги, какие требования! Великий Царь, какие требования…
– Решается судьба нашего мира, сын мой, а не судьба одного человека. Все, что рождено, умрет, чего никогда не было, не умрет. Жизнь бьет из еще не созданного и развивается в акации Осириса. Плоть и дух неделимы. Так же, как и сущее, и первобытная субстанция, из которой сотворен мир. Духовное устанавливает границы между царствами минеральным, растительным, животным и человеческим. И все же каждое царство проявляет собственную творческую энергию. Из океана энергии исходит пламя, укротить которое придется Исиде. Она отыщет там, в сердце Нун, первобытную материю и познает мгновение, когда смерть еще не появилась…
– Хватит ли ей сил? – забеспокоился Икер.
– Она будет использовать магию, силу света, способную отвести удары судьбы, и бороться с изефет. Ей понадобится использовать интуицию и разум, обдумать созидающие заклинания и победить бесплодие, познав то, что находится за пределами видимых вещей. Человеческое знание ограничено и только вселенское знание излучает свет. И, наконец, Исида будет должна передать вложить в слово то, что узрит там, сложить свои слова в строки и обработать их, как обрабатывает ювелир грани камня-самоцвета. Справедливое слово содержит истинную силу. Когда тебя призовут участвовать в совете, будь сдержан, избегай многословия. Говори только тогда, когда выносишь решение. Потому что нет дела превыше слова. Открой свои уста для истины, замкни негодное слово внутри своего живота. И питайся мудростью Маат.
– Может быть, в ходе своего посвящения Исида ведет последний бой с Провозвестником?
– Она полностью осознает важность своей миссии. Провозвестник хочет навязать слепую веру, похожую на погасшее холодное светило, каменную глыбу… Он хочет, чтобы люди оказались замкнутыми в темницу без какой-либо надежды ее покинуть, потому что не увидят даже ее стен. Да, созидание обновляется в каждое мгновение, и каждое утро встает новое солнце – торжество основных ритуалов Маат. И вера остается живой и насыщенной. Познавать веру, утверждать ее собственным опытом, делиться ею с людьми, с поколениями прошлого и будущего, запечатлевать ее в мысли, слове, камне, музыке – вот наследие Египта, хранителем которого является Осирис – вечно возрождающаяся сущность.
– Не могу ли я помочь Исиде?
– Разве ты уже этого не сделал там, в Пунте?
– Это она вела корабль и знала, как раздобыть зеленое золото. Рядом с ней нет страха, и темная дорога становится светлой.
– Исида не советовала тебе забыть ее?
– Да, Великий Царь. Именно из-за того ужасного испытания, которое предстоит ей на Абидосе. Теперь я знаю, что это испытание – огненный путь. Она либо исчезнет, либо ее примет Золотой Круг.
– Ты не ошибаешься.
– Но и в том, и в другом случае я ее теряю.
– Почему бы тебе от нее не отказаться?
– Это невозможно, Великий Царь! На каждом этапе моей жизни, при каждой опасности она появляется! С нашей первой встречи я полюбил ее той роковой любовью, которая не ограничивается страстью и созидает целую жизнь. Вы, без сомнения, считаете, что лишь юность диктует мне эти слова, но…
– Если бы я так думал, назвал ли бы я тебя Единственным Другом?
– Почему вы держите меня вдали от Абидоса, Великий Царь?
– Твое воспитание должно быть завершено и дойти до определенного момента…
– А этот момент еще далеко?
– А как ты думаешь?
– Ваши назидания, а не мое любопытство влекут меня к Абидосу. Там находится самое главное. Удаляясь от него, я не стал бы вашим сыном!
– Абидос по-прежнему подвергается серьезной опасности, так как неудачи не лишают Провозвестника возможности нести зло. И Древо Жизни остается его целью.
– Но целительное золото поразит его!
– Будь благоразумен, Икер. Ты станешь одним из первых, кто вместе с Безволосым и Исидой узнает это. Но при условии, что Исида вернется с огненного пути целой и невредимой.
– Вы хотите сказать…
– Скоро я поручу тебе еще одну важную миссию. Она приведет тебя в священную землю Осириса. Как мой Единственный Друг ты будешь меня там представлять.
От такого счастливого известия у Икера закружилась голова. Но почти тотчас же тоска заставила его настаивать на своем.
– Я понимаю глубокие причины вашего решения, касающегося Исиды, Великий Царь. И
– Это не мое решение, Икер. Исида сама приняла его. Безволосый тоже пытался ее отговорить. Но она никогда не откажется. Она с детства во всем идет до конца. И вместо того чтобы жить при дворе и вести здесь спокойную жизнь, достойную ее ранга, она выбрала путь Абидоса с его опасностями и высокими требованиями.
Безумная мысль пронзила разум Икера.
– Великий Царь, если вы наблюдаете за Исидой с ее рождения, не значит ли это, что…
– Я ее отец, она моя дочь.
Царский Сын и Единственный Друг хотел бы сейчас провалиться сквозь землю!
– Простите мне мое неуважение, Великий Царь! Я… я…
– Не узнаю тебя, Икер. Что стало с храбрецом, без колебаний рисковавшим своей жизнью ради истины? Любить мою дочь – не преступление. И неважно, крестьянин ли ты, писец, чиновник или знатный человек. Решение за Исидой.
– Но как я осмелюсь теперь обратиться к ней?
– Пусть лишь боги позволят ей пройти до конца огненный путь! Когда ты отправишься на Абидос, – если она будет жива! – никто не помешает тебе говорить с ней. Тогда ты и узнаешь ответ.
50
После гибели своего лучшего связного, водоноса, ливанец был не в состоянии даже думать о еде. Диета – диетой, но худеть хотелось бы все-таки при других обстоятельствах!
– Вот что значит преданность, – похвалил его Провозвестник. – Умер, не проболтавшись.
– Иначе стража была бы уже здесь.
– Наши связи, господин, обнаружены, наши ячейки изолированы друг от друга и вынуждены бездействовать. Я потерял свою правую руку. Я не говорю уже о препонах в нелегальной торговле, которая финансирует наше движение.
– Разве ты сомневаешься в нашей конечной победе, мой верный друг?
– Мне бы очень хотелось вам ответить отрицательно!
– Я ценю эту искренность и понимаю твое смятение. И, тем не менее, все идет по моему плану, и твое беспокойство беспочвенно. Наша единственная цель? Абидос и таинства Осириса. С какой стати печалиться мне о каком-то сборище ханаанеев и нубийцев? Когда-нибудь, сегодня или завтра – какая разница? – они обратятся. Пусть Сесострис их покоряет, это неважно. Он растрачивает себя, поддерживая порядок и каждое мгновение опасаясь, что будет атакован на севере или на юге. Наш диверсионный маневр прекрасно удался и достиг верной цели.
– Разве у фараона не появилось золото, способное исцелить акацию Осириса?
– Это действительно успех, я признаю. И все же, если Сесострис надеется на полное исцеление, он ошибается.
Привратник предупредил хозяина о госте.
– К вам посетитель. Он представился, как условлено, все в порядке.
– Пусть войдет.
Медес вошел и снял клаав. Несмотря на то, что теперь он уже находился на твердой земле, выглядел он не лучше ливанца. Однако встреча с Провозвестником ободрила его.
– Я всегда верил в вас, я…
– Знаю, мой храбрый друг, и ты не пожалеешь.
– Новости отвратительные. Стража прочесывает город, многих вызывают на допросы. Возобновить сообщение с Ливаном невозможно, потому что Защитник реорганизовал всю таможенную службу. Но еще важнее то обстоятельство, что Икер привез зеленое золото из страны Пунт! И он теперь Единственный Друг.
– Замечательная карьера, – невозмутимо заметил Провозвестник.
– Этот парень мне кажется очень опасным, – продолжал Медес. – Согласно последнему царскому указу, он вскоре отправится с официальной миссией на Абидос, где будет представлять фараона. А вдруг он раскроет оккультные махинации Бега? Этому жрецу не хватит мужества молчать. И он расскажет о Жергу, Жергу – обо мне…
– Но ты будешь молчать! – сказал Провозвестник.
– Да… да, будьте уверены!
– Питаться иллюзиями означает идти к поражению. Никто не сумеет выдержать допрос Собека. Ты и Жергу под руководством ливанца восстановите связи между нашими верными сподвижниками, спровоцируете точечные волнения в Мемфисе. Так фараону станет ясно, что мы остаемся активными в самом центре столицы.
– Слишком большой риск, господин!
– Союзники Сета боятся опасности? Вспомните о знаке, вырезанном на ваших ладонях!
Стоя у стены, Медес думал, как бы ему узнать больше. Наконец он решился.
– А где во время этой диверсии будете вы, господин?
– В месте нашего конечного сражения – на Абидосе.
– Почему же вам не сосредоточить ваши усилия на этом городе?
«Неслыханная дерзость Медеса будет сейчас сурово наказана!» – пронеслось в голове у ливанца. Однако Провозвестник отреагировал на удивление мягко.
– Мне нужно было нанести фатальный удар, но предусмотренная для этого жертва еще не была готова его принять.
– О ком вы говорите?
– О юном писце, который сегодня стал Царским Сыном и Единственным Другом. О юноше, который оказался способным ускользнуть от прожорливого бога моря, добраться до острова КА, избежать тысячу смертей! Отправляя его на Абидос, Сесострис доверяет ему миссию чрезвычайной важности. Пусть фараон сегодня лично недосягаем, это неважно. Мы разрушим его через его духовного наследника, терпеливо воспитывавшегося и готовившегося ему на смену. Царю не удастся его заменить. Икер надеется в священной земле Осириса найти счастье и достичь понимания таинств. Но там