– Заполучив его удостоверение личности, мы сразу же зашли на сайт НКИЦ – Национального криминологического информационного центра. Решили проверить, не засветился ли в чем этот молодчик, – включился в разговор шериф. – Выяснилось, что засветился. За ним охотятся как федеральные власти, так и власти штата.
– Когда вы об этом узнали? – спросил Карсон.
– Вечером.
– Я в это время производил вскрытие?
– Да. Вы с Джимом только взялись за труп Спейдера.
Джим Хармон был единственным помощником Карсона.
– И вы мне не сообщили?
Экман смотрел не на Карсона, а в бумаги, которые вынул Фроули.
– Ведутся обширные поиски этого негодяя Натана Палмера. Дело серьезное, не терпящее промедления. Я несколько часов совещался по телефону с генеральным прокурором и ФБР. У нас хорошая лаборатория, но она значительно уступает ресурсам, которыми располагает Сакраменто.
Подойдя к каталке, Экман стал подписывать документы. Места, где требовалась его подпись, были помечены яркими пластиковыми стикерами в форме стрелочек.
Вот уже девять месяцев Карсон пытался понять, кем же на самом деле является Хейден Экман. Свою работу в Пайнхейвене Карсон начинал при другом шерифе. Экман был компетентным юристом и руководителем отдела, но с бóльшим политическим уклоном, нежели его предшественник. Карсону казалось, что свою нынешнюю должность Экман считает ступенькой к более высокой выборной должности.
– Он мочился на тела жертв и их одежду, – сказал Карсон. Фроули с недоумением посмотрел на местного судмедэксперта. «И что с того?» – спрашивал его взгляд. – Мне доставили одежду убитых и другие вещдоки. Мы найдем несколько его волос, сделаем анализ ДНК. Все данные для лаборатории будут готовы к утру.
Фроули кивнул.
– Одежду и вещдоки мы тоже заберем. Наша лаборатория работает круглосуточно и без выходных. – Он достал новый документ, сказав шерифу: – Распишитесь еще и здесь. Рядом – расшифровка подписи.
– А как насчет поисков Палмера? – спросил Карсон.
– Его непременно найдут, мистер Конрой.
– Вы как-то очень спокойно относитесь к этому двойному убийству. А ведь Палмер закусал женщину насмерть. Он фактически съел ее лицо и грудь!
– Так что, трубить об этом на каждом углу? Вызвать панику среди населения? Это не ускорит его поимку.
– Держать людей в неведении… это может умножить число его жертв.
– Допустим, мы подробно расскажем о его злодеянии. А дальше? На нас обрушится шквал звонков. Людям будет повсюду мерещиться Палмер. Везде, где его нет и никогда не было. И вместо его поимки нам придется просеивать кучу логемой информации.
– Шериф, если этот свихнувшийся подонок продолжает разгуливать по нашему округу… – начал было Карсон.
– Он никогда не задерживается на одном месте. Его фишка – постоянное перемещение, – с оттенком снисходительности пояснил Фроули. – Особенно после такого убийства. Шансы, что он по-прежнему находится где-то здесь, а не в сотне миль отсюда, практически равны нулю.
– Практически равны нулю? И вам этого достаточно? Когда реальное поведение отъявленного безумца совпадало с поведенческими паттернами?
Шериф Экман закончил подписывать бумаги и посмотрел на Карсона.
– Мы и это предусмотрели. На случай, если Палмер затаился в пределах округа, генеральный прокурор выделил нам дополнительные силы для поисков. Одним нам при такой обширной территории не справиться. Да, Карсон. В подобных случаях остается лишь с благодарностью принять помощь.
Фроули достал вторую пачку документов.
– Мистер Конрой, вы должны подписать отчеты по вскрытию и осмотру вещдоков, а также соглашение о неразглашении.
– Впервые слышу, чтобы от судмедэксперта требовали подписывать договор о неразглашении. Если мне придется свидетельствовать в суде…
– Не придется. Подпишете, и на этом ваша часть работы закончится. Поймите, Конрой, это не просто дело о злодейском убийстве. Это вопрос национальной безопасности.
– Палмер хоть и чудовище, но в суде у него будет право вызвать в качестве свидетелей всех, чьи имена значатся в списке.
– Только не у него. И только не в этом деле. Дело Палмера будет рассматриваться по иным правилам.
Фроули процитировал статьи федерального законодательства, по которым Карсон может быть привлечен к ответственности за попытку чинить препятствие расследованию.
Карсон не знал, действительно ли существуют такие законы, или они сфабрикованы. Ему казалось, что страна год за годом превращается из правового государства в нечто худшее.
Все это время каменноликий Зеллман не сводил с него глаз, готовый, если понадобится, перейти от словесных методов воздействия к физическим.
– Подписывайте, – холодным тоном раздраженного начальника произнес шериф Экман. – Время позднее. Им нужно ехать, а вам – спать. Ничего противозаконного вы не делаете. Подписывайте.
Строго говоря, Хейден Экман не был начальником Карсона, зато обладал достаточным влиянием на совет округа. Он вполне мог добиться увольнения Карсона и сделать так, что мистера Конроя больше нигде не возьмут на работу судмедэкспертом.
Чувствуя себя оскорбленным, Карсон подписал везде, куда указывали стрелочки стикеров.
– Я считаю, что на меня было оказано давление, – сказал он.
– А это как вам угодно, – ответил Фроули, убирая подписанные бумаги в дипломат.
Пронзительный ветер, бушующий за окнами. Неяркий свет лампы. Серый глаз, карий глаз. Серый какой-то странный.
От незнакомца отвратительно пахло. Его зубы были чем-то запачканы. С обветренных губ свешивались кусочки кожи, словно он жевал губы.
Незнакомец одним пальцем потрепал Вуди по правой щеке, затем по носу. Вуди показалось, будто к нему прикоснулось что-то скользкое и ползучее. В ужастиках такие твари появлялись из шкафа или из-под кровати. У Вуди гулко колотилось сердце. Казалось, палец незнакомца вот-вот проникнет к нему в рот. Вуди хотелось кричать не умолкая, однако он не мог издать ни звука. Шевельнуться он тоже не мог – лежал, парализованный страхом, смотрел в сверлящие глаза незнакомца и нюхал его зловонное дыхание. И мысленно спрашивал себя: «Что дальше? Что дальше?»
– А ты очень похож на своего вероломного папашу, – прошептал незнакомец. – Это хорошо, что у тебя нет мозгов. Миру не нужен еще один коварный, эгоистичный кусок дерьма вроде Джейсона.
Должно быть, он явился из Темной Паутины, с сайта фирмы «Трагедия». Больше некому. Но до чего же быстро они выследили свою добычу! Нельзя было снова подключать компьютер к Интернету.
– Слушай, ты и впрямь тупица? По внешнему виду не скажешь. Может, ты только прикидываешься тупицей?
Палец незнакомца чертил круги на подбородке Вуди. Снова и снова.
– В грядущем мире не будет места тупицам. Ни тупицам, ни калекам, ни ущербным носителям ущербных идей.
Он провел по нижней губе Вуди, затем по верхней и снова по нижней.
– Очень нежные губки, – сказал незнакомец.
Потом он быстро заморгал правым глазом, отчего оттуда выпала цветная линза и приклеилась к нижним ресницам. Большим и указательным пальцем незнакомец подцепил линзу, удивленно посмотрел на нее, словно не понимая, откуда она взялась. Потом швырнул на пол.
Теперь оба его глаза были серыми и какими-то не такими. Он снова посмотрел на Вуди, и Вуди заметил, что глаза незнакомца светятся сами по себе, но не отражают света лампы. Две серые лужицы, будто дождь набрызгал на кусок щербатой коры. Только эти лужицы были глубокими и холодными, а с самого их дна исходило фосфоресцирующее свечение.
Вуди отчаянно хотелось оказаться в Драконьем замке, взбежать по ступеням башенной лестницы, запереть круглую комнату на массивные засовы и свернуться калачиком на тростниковой подстилке, пока незнакомец не исчезнет. Ему хотелось смотреть в окна без стекол, туда, где среди густых облаков летали драконы и полыхали молнии без единого раската грома. Но если он сбежит в Драконий замок, мама останется один на один с этим человеком, с этим… существом.
Время перевалило за полночь. Меган закрыла роман, положив книгу на тумбочку. Она уже хотела выключить обе лампы, когда вдруг вспомнила, что не достала пистолет из сейфа на кроватной стойке.
Меган выскользнула из постели, присела на корточки перед сейфом и набрала шифр – дату ее свадьбы. Дверца металлического ящичка щелкнула и открылась. Меган потянулась за своим девятимиллиметровым «Хеклером и Кохом» и вдруг застыла.
Она всегда хранила пистолет дулом к стене, к изголовью кровати. С таким учетом сейф и устанавливался на прикроватную стойку. Его конструкция позволяла хранить оружие в любом положении, но когда рукоятка смотрела в сторону изножья, пистолет было удобнее извлекать. А теперь он неизвестно почему оказался перевернутым.
Меган никогда не укладывала пистолет в перевернутом положении.
Тогда кто? Верне Брикит было незачем лезть в оружейный сейф К тому же она не знала комбинации цифр. Сейф открывала и закрывала только Меган.
Да и сам пистолет в ее руке ощущался как-то не так. Страх настолько обострил ее чувства, что она отчетливо слышала каждый инструмент в симфонии ветра, каждый звук внутри дома. Глаза четко видели ее призрачное отражение в самом дальнем окне. Более того, она видела раскачивающиеся деревья на дворе и кромку леса, которую никак не могла отсюда видеть. Босые ноги улавливали малейший ток воздуха. Неудивительно, что она сразу почувствовала непривычную легкость пистолета.
Меган каждый месяц упражнялась в тире, делая по двести выстрелов. Она прекрасно знала, как ощущается в руке «Хеклер» с полной обоймой. Она выдвинула обойму. Так и есть: пусто.
Утром, когда она убирала пистолет в сейф, в обойме было десять патронов. Значит, кто-то проник в дом до того, как она включила сигнализацию. Кто-то и сейчас находился здесь. Но кто?
Не одеваясь, Меган направилась в гардеробную. Взявшись за ручку двери, она вспомнила, что перед сном не заглядывала сюда. «А вдруг он здесь?» Мысль была совершенно нелепой, порожденной страхом. В гардеробной нет ничего, кроме одежды. И быть не может.