удучи помолвленным, поселил в своих покояхдевицу ниоткуда без фамилии и герба.
Отец Дитмара, барон Карл, потребовал, чтобы тот вернул Эльке где взял, и пусть отец Бенедикт обвенчает ее с вепрем. Заодно и вепрь причастится и перестанет бесноваться, от чего окрестностям выйдет большая польза. Дитмар гордо отказался, Эльке тоже отказалась, отец Бенедикт тем более отказался, а вепря спросить забыли.
Дитмар ушел с Эльке из родительского замка и поселился в свободном городе, которому бароны не указ, и графы с герцогами, которым бароны могут пожаловаться, тоже не указ.
Барон Карл поехал с повинной головой к родителям Генриетты. Ее отец, барон Мартин, потребовал, чтобы ни один священник не вздумал венчать Дитмара и Эльке. Отец Бенедикт послал гонцов по всей округе, и все священники согласились, что венчать Дитмара не будут. Даже те, кто жил в вольном городе.
На этом родительский гнев не исчерпался. Барон Мартин посчитал себя оскорбленным, потому что его дочерью пренебрегли. Он послал своих людей к Дитмару, чтобы они убили Эльке, а Дитмара не тронули, потому что он все еще хотел породниться с семьей Дитмара.
В дом купца, где снимали комнату Дитмар и Эльке, темной ночью вошли двое убийц. Они не знали, что Эльке вечером погадает на свечном воске и предупредит Дитмара, а тот встретит незваных гостей сразу за дверью с мечом наготове.
Дитмар надел шляпу и плащ одного убийцы, Эльке надела шляпу и плащ другого. Они вышли на улицу. Эльке прислушалась.
— Там за углом — три лошади, — сказала она, — Они прискакали втроем, и третий сторожит коней для первых двух. Если ты не веришь, что убийц к тебе прислал барон Мартин, спроси третьего. Он не такой смелый, как первые двое.
Третий убийца не сразу понял, что к нему в плащах и шляпах друзей идут другие люди. Он взмолился о пощаде, признался, что их послал барон Мартин и сказал пароль для входа в замок. Дитмар и Эльке сели на лошадей убийц и поскакали к барону Мартину. Солдат на входе мог бы что-то спросить, но по лошадям, по одежде и паролю узнал своих и открыл ворота.
Дитмар бывал в этом замке. Они с Эльке бросили лошадей во дворе и побежали туда, где за окном горела свеча. В покои барона Мартина.
Барон не спал и вышел навстречу одетым. Но без оружия.
— Ты хотел убить меня, барон, — сказал Дитмар, положив руку на эфес.
— Ты оскорбил мою дочь, — ответил барон Мартин, — Потому что эта ведьма заколдовала тебя. Мои люди должны были забрать ее и отвести к отцу Бенедикту. Чтобы тот поступил, как надлежит поступать с ведьмами. Сдал бы ее каким-нибудь инквизиторам. Или сам бы сжег.
— Когда бы ты уважал нашу семью, ты бы послал людей получше. Может, даже сам бы их возглавил. Может, вызвал бы меня на поединок. Но ты поступил как трус, и твои люди поступили как трусы, вломившись ко мне в ночи.
— Чтобы не позорить тебя на всю округу как ведьминого поклонника! Когда бы ее от тебя забрали, ты бы исповедался и причастился, тебя бы отпустило. И ты женился бы на Генриетте, как мы договаривались с твоим отцом. А ведьму бы все забыли. Мало ли шлюх рыцари подбирают и выбрасывают.
Дитмар поморщился и сказал:
— Ты послал ко мне убийц, а теперь я стою перед тобой с мечом. Я требую, чтобы отец Бенедикт венчал нас с Эльке. Мало ли помолвок рыцари заключают и расторгают, а моя семья не враги твоей семье.
— Коли ты будешь мне угрожать, а то и, не дай Бог, поцарапаешь, то наши семьи станут врагами на всю жизнь. Спроси своего отца и своих братьев, хотят ли они того. Мы договаривались породниться, а ты все порушил. Несчастную Генриетту ты прикажешь постричь в монашки? Ты разбил ей сердце, и она тебе этого не простит.
— Я вовсе не разбивал сердце Генриетте. Она любит Фердинанда фон Н., но он не ответит ей взаимностью. У него есть четыре дамы сердца, и ни одна из них не Генриетта. Не считая всяких девиц с пониженной ответственностью и простолюдинок. Потому Генриетта согласилась выйти за меня, за достойного рыцаря, пусть и не по зову сердца.
— Вот как? А если я ее спрошу?
— Спроси.
Барон Мартин направился в женские покои, и Дитмар с Эльке последовали за ним.
— Генриетта, любишь ли ты Дитмара? — спросил он.
— Да, папенька, люблю, — ответила сонная Генриетта.
— Но он желает жениться на другой.
— Мы вчера об этом говорили. Сожги эту ведьму, а Дитмара отдай мне. Мое сердца разбито, и я страдаю. Ой! Дитмар?
— Я знаю, что твое сердце разбил не я, а Фердинанд, — сказал Дитмар.
— Фердинанд не делал мне предложения и не засылал сватов, — сказала Генриетта, — Ты разбил мое сердце, а не он.
— Но ты не любишь меня.
— Что за вздор! — заплакала Генриетта, — Кому важно, кого я люблю? Родители решают, за кого я выйду замуж, кому дам клятвы и кому буду рожать детей. Ты мой друг детства и сосед. Хорошая партия, потому что все остальные, кто не Фердинанд, еще хуже.
— Фердинанд — тоже хорошая партия, — сказал барон Мартин, — Если бы он посватался к тебе, я бы не отказал. Просто у него четыре дамы сердца, и он точно выберет кого-то из них.
— Если Генриетта выйдет за Фердинанда, вы не будете в обиде на нашу семью, что я женился на Эльке, а не на Генриетте? — спросил Дитмар.
— Я-то не буду, но что скажет твой отец? — спросил в ответ барон Мартин.
— Отцу скажи, что это ты решил выдать Генриетту за Фердинанда, извиняешься и просишь породниться в следующем поколении.
— Не буду я такого говорить, не я это придумал. И Фердинанд даже сватов не засылал, как я скажу, что отдаю дочь за него.
— Тогда мы заберем Генриетту и поедем к Фердинанду, а ты оставайся и жди нас.
— Что ты делаешь, негодяй? Если моя дочь поедет с тобой, все будут думать, что ты ее обесчестил.
— Если пойдет такая молва, тогда я на ней женюсь. Разве ты не считаешь несправедливым, чтобы кавалер, который соблазнил даму по взаимному согласию, будучи с ней помолвленным, женился на ней? Чем ты будешь недоволен?
— Дитмар не будет соблазнять Генриетту, я обещаю, — сказала Эльке, — Если только Фердинанд.
И она хитро подмигнула Генриетте.
После этих слов Генриетта сразу перестала плакать и мгновенно оделась в свое самое открытое платье и самую тонкую рубашку. Дитмар и Эльке забрали ее с собой. Барон Мартин запретил своим людям их преследовать.
— Куда мы едем? — спросила Генриетта, — Замок Фердинанда не в эту сторону.
— Фердинанд сейчас в охотничьем домике в лесу, — ответила Эльке, — Он поехал охотиться на злого дикого вепря.
— Откуда ты знаешь?
— Угадала, — рассмеялась Эльке.
Фердинанд действительно оказался в охотничьем домике. Злой дикий вепрь напал на него первым. Выскочил из кустов и уронил охотника вместе с лошадью. Старый слуга наложил шину на вроде бы сломанную ногу, но еще не придумал, как перевезти раненого домой. В седло посадить не получается. Пешком на носилках надо нести вдвоем. Привязать носилки между двух лошадей — нужно две лошади, а осталась одна. Надо бы ехать за подмогой, но перед этим убедиться, что раненому не станет хуже.
В лесу холодно, а у домика тонкие стены. Нет, человек не замерзнет в ледышку. Но человек, который лежит и не шевелится, простынет и умрет от простуды. В течение светового дня можно успеть сгонять в замок и привести помощь. Но заботливый слуга боялся, что вдруг что-то пойдет не так. Чтобы Фердинанд не замерз насмерть в первую же ночь, надо, чтобы у него было огонь в камине и горячее питье. Слуга как раз таскал к камину дрова, когда появились гости.
Фердинанд лежал в горячке. Эльке достала пузырек и дала ему выпить. Больному сразу полегчало.
— Зря я испугал полосатиков, — сказал Фердинанд, — Проскакал через стайку. Свинья сильно ругалась мне вслед.
— Свиньи обидчивые, злопамятные и вспыльчивые, — сказала Эльке, — Не будь как свинья.
— Ты на что намекаешь? — спросил Фердинанд, — Мне не было обиды ни от кого из вас. Как вы здесь оказались?
— Ехали мимо и подумали, вдруг тебе тут скучно, — сказала Генриетта.
— Мне действительно скучно. Лежу тут, смотрю в потолок.
— Мы пойдем, убьем вепря, — сказала Эльке.
Она взяла под руку Дитмара и вывела его из домика.
— Идем, покажешь нам следы, — сказал Дитмар слуге.
Генриетта осталась наедине с Фердинандом. Слуга, уходя, объяснил ей, что молодого господина надо поить теплым вином, а Эльке добавила, что в вино надо влить целебную микстуру.
Эльке легко нашла в лесу выводок поросят.
— Их слышно далеко-далеко, — сказала она, — Какой ты охотник, если не умеешь слушать лес?
Дитмар устыдился, а Эльке потянула носом и сказала:
— Справа от нас, примерно в тех кустах роется взрослый матерый кабан. Он воняет так, что его сложно не унюхать.
И снова Дитмар устыдился, потому что обонянием женщины всегда превосходят мужчин.
Дитмар взвел арбалет и шагом поехал к тем кустам. Огромный вепрь выскочил ему навстречу, споткнулся и упал. Дитмар выстрелил, и болт пробил кабану сердце.
— Зачем ты наколдовала, чтобы он упал? — спросил Дитмар Эльке, — Я хотел честной охоты.
— Раз уж ты взял меня на охоту, не сердись, что я охочусь как умею, — ответила Эльке.
Матерые самцы годятся только на трофейные шкуры и чучела. Для котла их мясо слишком жесткое и вонючее. Поэтому слугу оставили снимать шкуру, а на обед на обратном пути Дитмар подстрелил отбившегося от выводка поросенка.
Когда Дитмар и Эльке вернулись в охотничий домик, то застали там Фердинанда и Генриетту в весьма компрометирующем положении.
— Ой, — сказала Генриетта и сделала вид, что смутилась и сейчас перестанет заниматься тем, чем она занималась.
— Черт, — сказал Фердинанд, но не потерял достоинства, — Подождите за дверью.
— Ты соблазнил невинную девушку, — сказала Эльке, — При свидетелях.
— И теперь ты должен на ней жениться, — сказал Дитмар.
— Это она меня соблазнила, — ответил Фердинанд, — Это она сидит на мне, а не я на ней. И все по доброй воле. Разве я могу принудить девушку, когда у меня сломана нога? Будьте любезны, не смущайте нас и подождите за дверью, пока мы не кончим то, что все равно уже начали.