– Я знал, что его нет в мире мертвых. Черт возьми, знал это! И я был прав. А ты все сомневался в моих способностях, старина, все твердил, что их «отсосали» тени. Слышь? Вот он, наш док, вернулся, и ни царапины на нем. Эх, молодец! Все смог, не то что мы с тобой, дохляки…
Но Аарон не ответил – он – обессилевший – уже спал.
– А еще истории просит. – Беззлобно поворчал Баал. – Не истории тебе, а короткие анекдоты в одну строчку, чтобы пузо от смеха надорвал.
И он сам – довольный, как редко когда раньше, – подложил под щеку руку и закрыл глаза.
Поначалу Тайра обрадовалась.
Открыла глаза и обнаружила себя не в каменной темнице, а в хорошо освещенной и дорого обставленной комнате. Свесила ноги с дивана, на котором спала и огляделась. Два кресла, прозрачный столик, заклеенные бумагой с бледным рисунком стены, толстый ковер под ногами – пушистый и мягкий, тоже дорогой, наверное. Провела ладонью по бархатистой обшивке подлокотников, дотянулась до лежащих рядом глянцевых книжек с тонкими страницами, пролистала их быстро и без интереса – так много цветных картинок и так мало текста, о чем они, – но секундой позже почувствовала, что хочет в туалет, и тут же забыла о находке. Заскрежетала зубами, запританцовывала и отправилась искать горшок.
Где же он?
Дверь из большой комнаты вела в малую – крайне странную на вид. В углу приземистый белый обтекаемый предмет с крышкой сверху, к нему из стены тянется труба. Рядом сияющая белая лохань – такая чистая и гладкая, что, ступи в такую, обязательно поскользнешься.
Она потрогала – холодная.
Над раковиной, как и над лоханью, располагался серебристый отросток с двумя вентилями – для чего? Зеркало испугало ее и заставило отшатнуться – это кто, она? Бледная, тощая и ужасно непричесанная? Приблизившись, Тайра долго рассматривала собственное лицо, волосы, трогала губы и подбородок, ужасалась грязной шее – она замарашка, ужасное на вид чумазое отребье – как Стив ее все это время терпел рядом? Затем коснулась поверхности пальцами – надо же, какие чистые у них зеркала – смотришься, как в воду, не то, что в доме Раджа – серые и мутные.
Вновь почувствовала, что нестерпимо хочет в туалет, и с удвоенным рвением принялась искать горшок. Открыла ближайший шкафчик, на полках которого обнаружила пушистые полотенца, пахучие куски мыла, ароматные настойки в бутылочках и запечатанные в прозрачную хрустящую пленку щеточки (может, для зубов? Удобные, если так) и едва не взвыла от отчаяния.
Может, местные жители не мочатся? Или делают это как-то по-особенному? Куда же они прячут ночной горшок, ведь у добрых людей он всегда стоит перед дверью в углу?
Вернулась в большую комнату, проверила все углы, убедилась, что горшка там нет, после чего бросилась в малое помещение. Откинула крышку низкого округлого предмета, заглянула внутрь – уходящая вниз труба и вода на дне. Зачем? И ведь не пописаешь в такую – чистая. Вдруг подобное преступление карается здесь со всей строгостью?
Беда! Что же делать?
Оббежав всю комнату вприпрыжку, Тайра достала из шкафа высокий стакан со щеточками, отбросила их в сторону, стакан поставила на гладкий, выложенный белой плиткой пол, а сама села сверху – когда потекла струя, блаженно прикрыла глаза.
Ее накажут. Точно накажут. И ведь не объяснишь, что перед этим она сделала все, чтобы отыскать горшок.
Только бы из-за нее не досталось Стиву…
Когда первый за долгие дни или месяцы – она все еще путалась в том, сколько времени провела в Коридоре, – процесс вывода жидкости из тела завершился, Тайра долго думала, куда поставить стакан, и в конце концов спрятала его под раковину. Уберет, обязательно уберет, как только кто-нибудь подскажет ей «куда».
Неряхя. Необразованная гостья. Непонятливая уличная сутра, даже ночную вазу не смогла отыскать…
Смущаясь и коря себя на чем свет стоит, Тайра вернулась в большую комнату и попыталась отыскать питьевую воду – после одного облегчения нахлынула новая нужда в виде нестерпимой жажды. Ну хоть вода-то здесь должна быть? Но она вновь не нашла ни кувшина, ни бутыля, ни ведра. Пригорюнилась, села на диван, долго озиралась вокруг, пытаясь сообразить, что именно делает не так.
И вдруг заметила дверь. Не ту, которую увидела вначале – ведущую в малую комнату с полотенцами, – а другую, в противоположном конце помещения. Тут же бросилась к ней, долго дергала вперед-назад круглую ручку – заперто? – затем случайно провернула ее, и дверь – ура! – распахнулась.
Счастье длилось недолго.
Наткнувшись на стоящего в коридоре человека в серебристой одежде, Тайра выпучила глаза, на вопрос «вам что-нибудь нужно?» испуганно мотнула головой и тут же скрылась в собственной каморке.
Ее заперли. Все-таки заперли, и не важно, что не повесили замок, зато стражника приставили. Потерянная, мучимая желанием ощутить на языке хотя бы каплю воды, она села на диван, подперла подбородок ладонью и расстроено поджала губы.
Вот так. Из тюрьмы и снова в тюрьму. А чего она ожидала – свалившегося на голову счастья?
Не вышло.
Стало грустно. Хотелось пить.
– Меня снова заперли в тюрьме, представляешь? Еще и надсмотрщика приставили!
– Это не надсмотрщик, это твой помощник. Он сделал бы все, о чем бы ты его попросила. И это не тюрьма.
– И ночного горшка не оставили! Я все предметы исследовала, про многие так и не поняла…
– Там же есть унитаз?
– Что есть? И воды нет совсем. Я подумала, может, надо было черпать ладонью из того низкого предмета с крышкой, что стоит в маленькой комнате, но не решилась…
Стив хлопнул себя ладонью по лбу.
Ну, конечно, не следовало оставлять ее в незнакомом месте в одиночестве. Он просто не подумал, устал, не сообразил, что с тем, что ей незнакомо, самостоятельно Тайра может не справиться. Наверное, именно поэтому она, увидев вошедшего в комнату старого знакомого, едва не бросилась ему на шею. Но сдержала себя, кое-как приструнила, хоть и с трудом.
А он почему-то обрадовался такой реакции.
– Так, мадам, давай-ка начнем нашу экскурсию.
– Что начнем?
Она выглядела такой маленькой и напуганной, что Лагерфельд едва удержался от того, чтобы, как в Коридоре, прижать ее к себе. Но здесь ведь не Коридор… Наверное, нужно быть сдержаннее.
– Экскурсия – это осмотр места вокруг тебя, обычно это слово используется применимо к городам. Ну а мы осмотрим нашу… – «тюрьму» – чуть не добавил он, но решил, что сейчас не время для шуток, и вовремя поправился – …наши комнаты. И начнем с маленькой, так как в большой, думаю, тебе все понятно. Идем, покажу тебе все.
Док сделал шаг по направлению к ванной, но Тайра столь поспешно схватила его за рукав, будто в нужнике была установлена – не больше и не меньше – бомба с часовым механизмом.
– Стой!
– Что?
Она переминалась с ноги на ногу и выглядела совсем, как нашкодивший в хозяйские тапки кот.
– В чем дело, Тайра?
– Прежде чем мы начнем нашу… эскурсию, я должна тебе кое-что сказать. Видишь ли… Я так долго… Я очень хотела в туалет, а ты все не приходил. И… я… в общем…
Он не сразу понял, но понял.
– И-и-и? – Теперь Лагерфельда разбирал нездоровый смех – причина задержки стала ясна. Мда, такого гостя Дрейк не ожидал точно. – Куда ты наделала делов, нетерпеливая моя?
– Я…
– Говори.
– В стакан!
При этих словах Тайра выпучила глаза и покраснела так густо, что док не выдержал и расхохотался настолько громко и безудержно, что «стражник» за дверью наверняка подумал, что после похода в Криалу Лагерфельд спятил.
После того, как с возникшей «проблемой» разобрались, началась «эскурсия» во время которой Стив всячески старался не хихикать, а лицо Тайры продолжало стойко сохранять свекольный оттенок.
Глупая ситуация, но с кем не бывает? Подумаешь, стакан… Хорошо, хоть – прости, Господи – из унитаза не напилась – жажда ведь коварная вещь, об этом он знал не понаслышке. Знал, понимал и все равно ежесекундно следил за тем, чтобы губы не расплылись в идиотской ухмылке – гостья не поймет.
– Это краны. Они установлены и над раковиной, и над ванной. Смотри, открываются вот так – слева холодная вода, справа горячая.
– Горячая? И не надо на печи греть?
– Да. То есть нет, не надо. Вода подогревается специальной системой, чтобы ты могла смешать ее с холодной и выбрать комфортную для тела температуру.
– Здорово! А это? Я долго смотрела, но так и не смогла понять.
– Это душевая. В ней можно мыться стоя и вода будет стекать в отверстие на полу.
Задумчивый вид, пауза.
– А я все думала, зачем вам лохани с дырой?
Стив все-таки хрюкнул.
– Здесь точно такой же переключатель: потянешь на себя – вода потечет, а покрутишь ручку в стороны – она изменит температуру.
Он показал ей, где хранятся полотенца, объяснил, как пользоваться зубной пастой и щетками, куда выбрасывать упаковку, рассказал назначение каждого флакона в шкафу. Затем перешел к унитазу. Подошел, наклонился, откинул крышку.
– Ходить по-маленькому можно вот сюда.
– «По-маленькому» – это как?
– Это как ты в стакан.
– А-а-а… – Она снова сделалась пурпурной. – А если захочется…
– По-большому? Тоже сюда. После того как закончишь, нажми на кнопку в стене – да, вот эту круглую, – и вода все смоет в трубу, которая уходит в стену.
– А куда уходит труба?
«В кабинет к моему Начальнику», – хотел ответить док, но с подобным юмором решил повременить до встречи с Эльконто.
– В специальные перерабатывающие отсеки. – Дурацкий смех снова рвался наружу, уже булькал в груди на подступах к горлу – пришлось спешно его унимать. – В общем, не беспокойся об этом. Просто после окончания нажимай на кнопку. А здесь бумага…
– Вы записываете на ней умные мысли?
– Умные мысли? – Он так удивился, что замер. Затем понял, о чем речь, а так же сообразил, что если Тайра задаст еще один вопрос подобного характера, унять истерический хохот уже не получится. – Э-э-э… Я согласен, что умные мысли чаще всего посещают людей именно в туалете, но мы, знаешь ли, не записываем на ней мысли, мы используем ее, чтобы…