Луна, добрая защитница,
Оберегай, как и прежде, нас,
Прокладывай нам серебристую дорожку
В темной ночи.
Пусть дорожка твоя ведет нас к удаче.
А врагов наших, притеснителей запутает
И к беде направит… —
нараспев, под музыку, произносили бродячие актеры и умывались утренней росой. Они также посвящали танец уходящей луне.
С наступлением рассвета лицедеи обращались к солнцу:
Не забывай нас, бродяг бесприютных.
Дари тепло щедро.
А гонителей наших изнуряй жаром.
Ослепляй тех, кто задумал
Против нас злое дело совершить…
Как и русские скоморохи, западно-европейские бродячие артисты часто обращались к дорогам и произносили особые заклинания:
Веди нас, дороженька,
К добрым людям,
А уж мы их удивим, развеселим да обрадуем.
И тебя не забудем…
Когда актерская ватага входила в город, тоже произносилось заклинание. Сохранилось обращение лицедеев к Праге:
…Прославим твои стены,
Прославим твои улочки и площади.
Приветь, обогрей и накорми нас, Прага…
Примерно к XVIII веку в Западной Европе, в том числе и в Чехии, «зеленые таборы» практически перестали существовать, а вместе с ними затерялись в прошлом многие обряды, традиции, мистерии средневековых бродячих артистов.
В оперном театре Праги
«Finita la commedia»
Кто совершает несправедливость, кладет начало злу; кто же отвечает оскорблением на оскорбление, уничтожает меру зла.
Веселый вечер, недоброе утро
Однажды граф, имя которого в предании не упоминается, зазвал бродячих актеров в свой пражский дворец. Им было обещано щедрое вознаграждение.
После успешного выступления перед хозяином дворца и его слугами артистов пригласили поужинать. Стол поразил обилием и разнообразием яств, пива и вина даже повидавших многое на своем веку старых лицедеев.
— Ешьте за двоих, пейте за троих, так, чтобы на всю жизнь запомнилось вам мое угощение! — радушно заявил феодал.
Он даже осушил с гостями малый кубок вина. Потом, видимо, решив, что негоже такому знатному человеку сидеть за одним столом с артистами, попрощался с ними.
— Покидаю вас… Мне пора… Я приказал отвести вам для ночлега теплые, сухие покои. Переночуете, позавтракаете — и я заплачу обещанное за ваше прекрасное выступление. — Хозяин дома усмехнулся. — Надеюсь, век меня не забудете.
Он удалился, а довольные актеры набросились на еду и выпивку. Гуляли, веселились, пели, плясали да восхваляли владельца гостеприимного дома до глубокой ночи.
Проснулись они от страшной головной боли. Чтобы прийти в себя, комедианты попросили графских слуг принести им до завтрака пива. Но те нагло отказали.
— Странно, вчера эти прислужники были такими радушными, любое наше желание исполняли, а сегодня все какие-то угрюмые и в глаза не смотрят, — подметил один из актеров.
— Неужто за ночь отношение к нам переменилось? — отозвался другой. — Может, обратимся к хозяину — уж очень голова разболелась.
— Ох, братцы, невмоготу мне… — простонал третий актер. — А не подмешали ли нам во время застолья какой-нибудь дряни в вино или пиво?
От такого вопроса все переглянулись.
— А ведь могло такое произойти…
— То-то лакеи воротят от нас взгляды…
— Но зачем им это понадобилось? Ведь за подобное самоуправство может влететь от графа…
Размышления актеров нарушило появление слуги.
— Собирайтесь, да поживей! Хозяин ждет! — прикрикнул он.
— Завтракать?
— Нет, велено вам во двор выйти…
Актеры насторожились и молча последовали за слугой.
Обвинение и расправа
А во дворе уже выстроилась челядь. Молодцы, как на подбор, и все почему-то с палками и плетками в руках. Перед ними вышагивал граф. Его злой взгляд не предвещал ничего хорошего.
Увидел он актеров и рявкнул на весь двор:
— Очухались, бродяги?! Так-то вы, рвань чумазая, отплатили мне за доброту?
— Позвольте, но в чем мы провинились? — испуганно пролепетал один из актеров.
— Молчать, нечестивое племя! — снова рявкнул хозяин дворца и тут же зловеще ухмыльнулся. — Вчера вы лицедействовали, а сегодня я дам представление. Поглядим, чье веселее окажется! Ну-ка, всем раздеваться догола!
По его сигналу слуги обступили актеров, помахивая плетками и палками.
— Да за что нам такой позор? — снова подал голос кто-то из актеров. — Что вы собираетесь делать с нами?
— Обыскивать! — Граф сделал паузу и добавил: — Обыскивать, пока не найду золотой медальон. А затем накажу по заслугам вора. Ну-у, может, сами мне его выдадите?
Лицедеи встревожено переглянулись.
— Много лет мы вместе выступаем, и никто в воровстве не был замечен.
— На чужое добро не заримся.
— Живем только на свой честный заработок…
— Отпустите нас с миром… — нестройно заговорили актеры.
— Значит, не хотите выдать вора, — кивнул хозяин дворца и приказал слугам: — Раздевайте этих бродяг! Срывайте все с них! Ощупайте каждую тряпку!
Застоявшиеся молодцы радостно кинулись исполнять приказ.
Актеры попытались сопротивляться. Началась драка. Но силы были неравные. Вскоре избитые, окровавленные лицедеи лежали на земле, а слуги поспешно срывали с них одежду.
Граф внимательно следил за расправой и обыском.
Наконец ему все это наскучило, и он гаркнул приспешникам:
— Ну, что, болваны, долго будете копаться в рванье? А может, бродяги уже вынесли медальон со двора?
— Так и есть, — поспешно ответил один из слуг. — Сторож видел и может засвидетельствовать: кто-то из оборванцев под утро перелазил через забор, а вскоре вернулся.
Вызвали сторожа.
Он окинул взглядом актеров и ткнул пальцем в одного из них.
— Вон тот, худющий. Хотел его схватить, да уж больно верткий, бродяга, оказался.
— Почему не доложил мне? — возмутился граф.
— Лакей не велел, — понуро склонил голову сторож.
— Ладно, с тобой позже разберемся. А этого худого хлестать плетьми, пока не признается… — Граф махнул рукой.
Слуги тут же кинулись исполнять приказ. Но выбить признание не удалось. После нескольких ударов плетьми лицедей перестал кричать и стонать. Несколько раз он неестественно дернулся и затих.
— Кажется, помер… — растерянно произнес кто-то из слуг.
— Проверьте хорошенько. Эти комедианты умеют ловко притворяться, — велел граф.
— Мертвый… Больно хлипким оказался, — через несколько мгновений подтвердили экзекуторы.
Хозяин растерянно обвел взглядом прислугу, но тут же взял себя в руки.
— Отдать рванье комедиантам и гнать их со двора! Да, пусть забирают своего дохляка. Он жив… — Граф поднял вверх указательный палец и после паузы продолжил: — Все поняли? Он жив, просто потерял сознание от страха… А кто будет распускать язык, последует за ним!
Владелец дворца выразительно указал взглядом на мертвого актера.
В это время из дома выбежал лакей, подскочил к хозяину и зашептал на ухо:
— Нашелся медальон… Под шкаф закатился… Велите принести?
— Не надо, — так же тихо ответил граф. — И помалкивай насчет находки…
Он повернулся к актерам и крикнул:
— А вы чего копаетесь, бродяги? Вон отсюда! И держитесь подальше от Праги. Узнаю, что вы в городе, засажу в тюрьму!
Когда артисты вынесли своего мертвого товарища за ворота, хозяин дворца вдруг рассмеялся и заявил прислужникам:
— А ловко я надул этих оборванцев: и представление вчера посмотрел — повеселился от души, и не заплатил им ничего…
Лакеи подобострастно засмеялись в ответ.
Лишь один из них нахмурился и пробормотал, ни к кому не обращаясь:
— Дурной смех… Недобрый смех… Большая беда на него скоро откликнется…
«Чтобы он аплодировал нам!»
Актеры поспешно покинули Прагу, стараясь не попадаться на глаза городским стражникам. Лицедеи опасались, что их могут обвинить в убийстве товарища.
Ясное дело, суд поверит словам владельца дворца — очень влиятельного в городе человека. Доводы и речи странствующих комедиантов никто слушать не будет.
Добравшись до ближайшего от города леса, актеры похоронили товарища. А потом на его могиле поклялись отомстить убийцам.
— Эта месть будет нашим самым страшным представлением. Вместо зрительских слез умиления, радости, сострадания — прольется кровь. Вместо прощального поклона — кара. Вместо аплодисментов — прозвучат предсмертные крики, — произнес, как роковое заклинание, старейший из актеров.
Другие поддержали его:
— Не будем откладывать представление…
— Главный зритель — наш убитый товарищ — не должен долго ждать…
— Пусть взирает с небес на кровавое зрелище…
— Сыграем так, чтобы он аплодировал нам!
Разработав план мщения, актеры вскоре вернулись в Прагу, но уже не гурьбой, а по одиночке. Новые одежды, иные манеры и речи преобразили их так, что даже недавние зрители не смогли бы узнать бродячих лицедеев.
Первая часть представления
Поселились они в пражских постоялых дворах, назвавшись кто торговцем, кто учителем, кто ремесленником. Вместе собирались лицедеи только в пивной и там, в полутемном подвале, вполголоса обсуждали свои планы.
За несколько дней после возвращения в Прагу многое выяснили они: и о ненавистном хозяине дворца, и о его слугах, забивших насмерть их товарища.
И час расплаты настал…
— Завтра днем граф поедет в гости через Малый мост, — сообщил старейшина труппы. — Завтра и начнем представление. Первый выход — твой, — кивнул он дрессировщику.
Тот кивнул в ответ.
— У меня все готово к выступлению. Главный зритель останется доволен…