– Вы его хорошо разглядели?
– Я ясно видел его силуэт, но не лицо, потому что он стоял спиной к закатному солнцу. Он был высокий и какой-то нескладный, если можно так сказать; малюсенькая детская головка, а на ней меховая шапка с диковинно торчащими ушами. Когда я подошел ближе, он вдруг ускользнул прочь: прыгнул за большую канаву и скрылся из виду. Но я не обратил на это особого внимания; ружье было при мне, и я решил, что это просто бродяга.
– Бродяги не преследуют мужчин ваших габаритов, – заметил с улыбкой Лоу.
– За исключением этого типа, во всяком случае. Добравшись до того места, где он стоял (песок там мягкий), я поискал следы. Если учесть его рост, они должны были быть весьма крупными. Но следов не было!
– Никаких следов? Вы хотите сказать, что было слишком темно и вы их не разглядели? – вступил в разговор полковник Дэймли.
– Будь они там, я, конечно же, их разглядел бы, – спокойно продолжал Чаддам. – Кроме того, нельзя прыгнуть, как прыгнул он, не оставив позади себя вмятину. Песок был идеально ровный, потому что целый день дул сильный восточный ветер. Осмотревшись вокруг и не заметив ни малейших следов, я поднялся на вершину холма над карьером. Чуть погодя я почувствовал, что за мной кто-то идет, хотя вокруг никого не было видно. Помните терновый куст, нависающий над прудом в карьере? Там я остановился у края скалы, чтобы посмотреть, нет ли чего в воде. Нагнувшись, я ощутил, как что-то острое, похожее на стальное шило, ткнуло меня в поясницу. Падая, я постарался не угодить на обломки камней, и это получилось, но удар о воду был так силен, что у меня перехватило дыхание. Тем не менее ружье из рук я не выпустил и, выбравшись через минуту на выступ под обрывом, насторожился в ожидании дальнейших действий своего недавнего знакомца. Он тоже выжидал. Я не увидел его, но услышал. Из сумрака доносился его кашель – более мерзких звуков я не припомню. Полковник смеется надо мной, но, пожалуй, эти полчаса я провел так скверно, что и врагу не пожелаю. В конце концов я переплыл пруд и вернулся домой.
– Я посмеиваюсь над Лейном, – сказал полковник, – но местечко для падения, надо признать, дурное.
– Вы говорите, вас ткнули в спину? – обратился Флаксман Лоу к Чаддаму.
– Да, и палец его был тверже стали.
– А что об этой истории говорит миссис Дэймли? – немного погодя продолжил расспросы Лоу.
– Ни моей жене, ни Оливии я не сказал ни слова, дорогой Лоу! – воскликнул полковник Дэймли. – Зачем пугать их попусту? Кроме того, возник бы адский переполох, вздумай мы поохотиться в сумерках на уток или просто прогуляться. Но я за них боюсь: ведь они часто ездят в Нербери по Мур-роуд, а путь пролегает рядом с карьером.
– Они, как обычно, каждый вечер ездят за письмами?
– Да, как всегда. И не хотят брать с собой Стаббза, несмотря на все уговоры. – Полковник с несчастным видом посмотрел на Лоу. – Женщины – это ангелы, да благословит их Господь! Но с ними чертовски трудно ладить, потому как они непременно хотят дознаться что да почему.
– Итак, Лоу, что вы об этом думаете? – спросил Чаддам.
– Вы мне все рассказали?
– Да. Добавлю только: по словам Ливи, в зарослях кто-то жутко кашляет весь день напролет.
– Если все обстоит так, как вы описали, Чаддам, – уж простите, но в подобных случаях не исключены самые неожиданные шутки воображения, – я думаю, вы столкнулись с чем-то из ряда вон выходящим. Ваш рассказ не укладывается в рамки ни одной общепринятой теории.
Затем собеседники проследовали к дамам в гостиную, где застали миссис Дэймли, как всегда, за чтением романа, и Ливи, чей прелестный вид объяснялся частыми визитами в Лоу-Риддингс[111] Лейна Чаддама. Он приходился полковнику дальним родственником и пользовался этим преимуществом, чтобы подолгу гостить в Нортумберленде[112].
За несколько лет до описываемых событий полковник Дэймли купил и расширил большой сельский дом, стоявший на южной оконечности обширных и пустынных Нортумбрийских болот. Это была земля под сенью бледно-голубых небес, окаймленная на горизонте косматыми черными соснами.
От дома через обдуваемый ветрами отрог нагорья и вниз, к лощине, которую пересекал железнодорожный мост, шла узкая дорога, называемая Мур-роуд; далее следовал подъем к лежавшим выше верещатникам, и наконец дорога терялась в предместьях городка Нербери. Местность, ее окружавшая, была совершенно пустынной; на всем пути имелся один-единственный коттедж; дорога, представлявшая собой узкую полоску земли между железнодорожным мостом и карьером, проходила у самого крыльца. За карьером тянулись акры болотистой топи, лугов и заросших камышом прудов, которыми полковник распоряжался так умело, что утиная охота на его земле сделалась предметом зависти соседей.
Хотя Мур-роуд проходила по глухим местам, члены семейства Дэймли часто пользовались ею вместо большой дороги – скучной и гораздо более протяженной. Однажды вечером миссис Дэймли и Оливия отправились за письмами: не имея чем себя занять, они, естественно, всегда спешили получить почту; на станции их неизменно ждали посылки, которые можно было забрать в любое время. Из этого становится понятно, что карьер, облюбованный призраком, который напал на Лейна Чаддама, представлял реальную угрозу для обитателей Лоу-Риддингс.
На следующий день за завтраком Ливи рассказала, что чуть ли не всю ночь в зарослях кашлял тот же бродяга.
– Где именно? – спросил Флаксман Лоу.
Ливи показала на окно, смотревшее на ворота и густую живую изгородь, с которой еще не облетели хрупкие красноватые листочки.
– Интересуетесь бродягой, мисс Дэймли?
– Конечно! Бедняга! Как-то вечером я хотела пойти поискать его, но мне не позволили.
– Это было прежде, чем мы узнали, что он представляет такой интерес, – сказал Чаддам. – Обещаю: в следующий раз, когда он появится, мы его для вас отловим.
Такой план и в самом деле был намечен, но, хотя в зарослях снова слышался кашель, никто не видел, чтобы среди деревьев мелькнуло хоть одно живое существо.
Продолжением этой истории стало происшествие с Ливи. Немного взбудораженным тоном она рассказала собравшимся за ужином домочадцам, что только что видела кашлявшего бродягу.
Лейн Чаддам изменился в лице.
– Надеюсь, вы не хотите сказать, Ливи, что пошли искать его одна? – Вопрос прозвучал едва ли не сердито.
Флаксман Лоу и полковник благоразумно продолжали есть пирожки с устрицами, оставив без внимания слова девушки.
– А почему бы и нет? – мгновенно отпарировала Ливи. – Вышло так, что сегодня вечером я видела его в домике Скалли у карьера.
– Что? – воскликнул полковник Дэймли. – В домике Скалли? Я с этим разберусь.
– Почему вы все так настроены против этого несчастного бродяги?
– Напротив, – ответил Флаксман Лоу, – нам всем хотелось бы выяснить, кто он такой.
– Он такой странный на вид! Я ехала домой с почты одна и вблизи коттеджа у карьера услышала кашель. Вы же знаете, этот кашель ни с чем не перепутаешь. Я посмотрела в окошко – бродяга был внутри. В жизни не видела такого страшилища. Мертвенно-бледное, совершенно безволосое лицо, крохотная голова. В глазах у него была такая злость, что я тут же подстегнула Лорели.
– То есть вы испугались?
– Да нет, не очень, но лицо у него было такое нехорошее, что я умчалась оттуда как можно быстрее.
– Я думал, ты распорядилась отправить за письмами Стаббза, – вмешался полковник Дэймли с некоторым раздражением. – Ну почему эти девицы никогда не скажут прямо, чего хотят?
Ливи ничего не ответила, и после паузы Чаддам задал вопрос:
– Должно быть, по Мур-роуд вы проезжали примерно в семь?
– Да, с почты уехала после шести, – ответила Ливи. – А что?
– Было уже довольно темно; как вам удалось так хорошо разглядеть этого безволосого? Я ходил по болотам весь вечер и совершенно уверен, что в коттедже Скалли окно не светилось.
– Я не помню, горел ли свет в комнате, – немного подумав, отозвалась Ливи. – Знаю только, что его голову и лицо видела совершенно отчетливо.
Больше к этой теме не возвращались, разве что полковник запретил Ливи подвергать себя риску, разъезжая по Мур-роуд в одиночестве. После этого трое мужчин стали осматривать дорогу и стеречь в засаде этого безволосого – то ли бродягу, то ли призрака. На следующий вечер их терпение было вознаграждено: в курительную комнату поспешно вошел Чаддам и сообщил, что в живой изгороди под окном столовой слышится кашель. Час был ранний, хотя вечернее небо затянули облака и вокруг уже стемнело.
– На этот раз я с ним разберусь как надо! – воскликнул полковник. – Тихонько выйду через черный ход и затаюсь в живой изгороди у дороги, рядом с воротами в поле. Вы двое должны изловчиться и подогнать его ко мне. На фоне неба он будет хорошо виден – а если вздумает драться, я всажу в него заряд четвертого калибра.
Полковник прокрался вдоль дороги, а остальные принялись осматривать заросли и изгородь. Флаксман Лоу был крайне удручен тем, что приходится решать интересную загадку столь лобовым способом. Тем не менее он понимал, что в данной ситуации противиться воле полковника бесполезно. Когда, обойдя изгородь, они с Чаддамом встретились, то увидели длинную фигуру, которая неуклюже, но быстро ковыляла по дороге в ту сторону, где укрылся полковник.
Оба стояли не шевелясь и ждали развития событий, но минуты текли одна за другой, а напряженная тишина не прерывалась. Затем отправились на поиски полковника.
– Эй, полковник, у вас все в порядке? – крикнул Чаддам, приближаясь к воротам, что вели в поле.
Полковник выпрямился не без помощи Чаддама.
– Вы видели его? – прошептал он.
– Кажется, да. Почему же вы не стреляли?
– Потому что, – сказал полковник хрипло, – у меня не было оружия!
– Но вы же взяли с собой ружье?
– Да.
Флаксман Лоу зажег свой фонарь, и, когда вокруг разлился свет, в траве что-то блеснуло. Это оказался приклад от ружья полковника. Чуть дальше они натолкнулись на ружейный ствол из дамасской стали, согнутый и скрученный в шар, словно это была тонкая проволока. Полковнику пришлось объяснить: