В 1414 году Ян Гус был вызван на собор в германском городе Констанце. Собор должен был рассмотреть проблемы духовной жизни и реформации в Чехии. Гусу грозил арест и казнь и император Священной Римской империи германской нации Сигизмунд, в центре империи которого находилась именно Чехия, выдал Яну Гусу охранную грамоту, гарантирующую ему полную безопасность. Грамота сохранилась:
«Сигизмунд, божией милостью римский августейший король Угорский, Далматский, Хорватский и прочее.
Почтенные, знаменитые, знатные и верные милые! Достойного уважения магистра Иоанна Гуса, бакалавра святого богословия и магистра искусств, предъявителя настоящей грамоты, едущего в самом скором времени из королевства Чешского на Вселенский собор в город Констанц, приняли мы под наше и Священной империи покровительство и охрану. С полной приязнью вам всем и каждому поручаем его, требуя, чтобы вы его, когда он к вам прибудет, по долгу изволили приветливо принять, ласково с ним обходиться. В том, что касается скорости и безопасности его путешествия как по суше, так и по воде, оказали бы вы ему помощь и расположение, и чтобы вы предоставили ему с его слугами, конями и вещами идти, останавливаться, пребывать и возвращаться через всякие дороги, пристани, мосты, земли, панства, судебные округа, города, местности, замки, деревни, и всякие иные места без всяких платежей, сборов, пошлин и избавили его от всякого иного бремени платы и устранили вообще всякие препятствия и ему, и его людям, когда будет нужно, ради чести и уважения к нашему величеству.
Дано в Шпейере, лета 1414, октября в 18 день».
Как только Ян Гус прибыл на Констанцский собор, его тут же арестовали слуги Сигизмунда. Гусу предложили отречься от своего учения. Философ отказался отречься от дела всей своей жизни. На соборе присутствовали 88 представителей городов, княжеств, аббатств, имевших право голоса. 89-м был король Сигизмунд. 51 член собора признал «Иоанна Гусинца в своих учениях и новшествах» еретиком, заслуживающим наказания. Председатель собора предложил Гусу отречься от всего, чему учил против церковных постановлений. Ян Гус ответил: «Я не намерен отступать от своего учения и веры в евангелие Иисуса Христа. С помощью божией останется во мне и сила Его; если не докажете противоположного моим убеждениям словами Священного писания. Если же докажете мне это, тогда я стану прославлять римскую церковь, насколько хватит сил у моих уст».
30 членов собора заявили, что Гус не заслуживает никакого наказания, 10 членов высказались за церковное покаяние. 45 человек заявили, что чешский мыслитель заслуживает смерти, если он не отречется от своих взглядов. Голосование курфюрстов, князей, архиепископов, епископов, аббатов и городских депутатов через века дошло до нашего времени:
«Гуса должно наказывать не иначе, как не посягая на его свободу, честь и жизнь. Подаю свой голос за освобождение Гуса. Голосую за свободу. Да.
Здесь, в Констанце, выставлено всему миру такое зрелище, которого наш брат священник должен стыдиться. Мы видели, как угрожали священники и миряне смертью этому хранимому Богом человеку, без всякого расследования дела, ввергнули его в заточение, как убийцу. Буду считать это событие позором. Вместо того, чтобы представить проповеднику свободу высказать свое учение, ему закрывали уста шумом и криком, дабы не дать возможности никому понять его желаний и стремлений. Голосую за свободу, честь и жизнь. Да.
Гус – заблудившаяся овца. Я не чувствую сострадания к нему. Удавить его. Голосую за смерть. Нет.
Да живет Гус. Да.
Того, кто ищет на земле ангела, посылайте на небо. Пусть сегодня же Гус умрет. Нет.
Гусю не причинить зла, если его ощипать и испечь. Мы уже ощипали его. Пусть печется и сегодня же. Нет.
Око за око, зуб за зуб. Гусь пусть печется. Нет.
Подаю голос за свободу, честь и жизнь Гуса. Камень, который мы хотим ныне бросить вверх, может упасть на наши головы. Да.
Кто проповедует простому народу библию – мечет бисер перед свиньями. Нет.
Кто гасит свет, тот желает тьмы. Ради своей чести я голосую за жизнь и свободу Гуса. Да.
Если завтра не сожжем Гуса, то послезавтра народ сожжет всех нас. Пусть он умрет. Нет.
Кровавых следов осуждения Гуса на смерть с нашего духовенства не смоет и Рейн. Да.
Уже несколько дней я присутствую на соборных заседаниях, но из всего вашего шума и болтовни я не вынес ни одного показания против Гуса, которого бы он не опровергнул. Вы не имеете права заточать его, оскорблять и поносить, а тем более жечь. Да покроется вечным позором ваше обращение с ним. Скажу вам: целые потоки невинной крови будут пролиты за него и именно потому, что грех и неправду вы любите больше, чем правду, справедливость, мир и добродетели. Горе нам. Горе вам всем. Во имя всего святого, во имя международного права, я требую свободы, чести и жизни обвиняемому. Да».
При таком голосовании жить или умереть Яну Гусу должен был решать император Сигизмунд, гарантировавший ему безопасность. Сигизмунд заявил: «Продолжаю утверждать, что Гус еретик и по праву вполне заслуживает смерти сожжением, если не отречется». Гус спросил императора, как он может так унижать свою корону и немецкую честь, не считаясь со своей охранной грамотой, беря на свою голову преступление и вероломство? Сигизмунд сразу же ответил: «Я действительно обещал тебе, еретик, безопасный проезд, но только сюда, а это ты получил. Обратного же пути я не обещал. Твое требование не основательно. Тебя осудил собор большинством голосов». Ответ императора потряс всю Европу.
6 июля 1415 года Ян Гус был заживо сожжен на костре. Через год был заживо сожжен его друг и последователь Иероним Пражский. Казни ученых вызвали взрыв негодования в Чехии. Как Гус отправился на собор в Констанц для того, чтобы защитить свою нацию от нареканий в ереси, так чехи видели оскорбление национальной чести в заключении, осуждении и казни Гуса. Вся Чехия взъярилась на императора Сигизмунда за то, что он инициировал нарушение данной им охранной грамоты. Пражский сейм отправил Констанцкому собору протест, подписанный 452 вельможами, баронами и дворянами Чехии и Моравии. Пражский университет отказался подчиняться собору и папе и стал центром национальной информации. В католической церкви действовал обычай, когда при причастии мирян давался только хлеб, а не хлеб и вино. Употребление «чаши» предоставлялось только священникам. В чешских церквях стали вводиться новые национальные обряды. Для всех верующих был введен новый обряд причащения хлебом и вином из чаши. Обряд означал, что права духовенства были уравнены с правами других сословий. Чехи выступили против привилегий духовенства, против внешнего символа привилегированного положения священников. Приверженцев учения Яна Гуса их противники стали называть гуситами. Чаша для мирян сделалась символом гуситов. Чаша стала боевым знаменем, вокруг которого сплотились все чешские национальные движения.
Обострению гуситского движения сильно содействовали карательные меры, предпринятые католической церковью. Четыре года десятки народных проповедников выступали в городах Богемии и Моравии. Гуситы не могли собираться в церквях, находившихся в руках духовенства, и собирались в поле, в горах, где устраивали религиозные митинги. На них гуситские священники читали проповеди о новом учении. Вскоре основным местом сбора десятков тысяч гуситов стала гора Табор в Южной Чехии. Часть радикальных гуситов, крестьян и горожан, стали называться таборитами, умеренные гуситы, дворяне и бюргеры, стали чашниками.
30 июля 1419 года в Праге началось восстание во главе которого встал гуситский проповедник Ян Желивский. Власть в городе перешла в руки гуситов. Были выбраны четыре гетмана, которым передали печать ратуши. Чешский король Вацлав IV вынужден был утвердить новую городскую власть. Народное движение охватило всю Чехию. Народ требовал изгнания духовенства. Дворяне начали конфискации церковной недвижимости. Короля Вацлава в замке хватил удар и он умер. Желание императора Сигизмунда восстановить власть над чешскими землями было поддержано высшей чешской знатью. Прага была в ругах гуситов и Сигизмунд сделал своей штаб-квартирой город Кутна Гора. Начались гуситские войны 1419–1437 годов. Эти войны, прославившие гуситов, соединили религиозное воодушевление с воинственностью. Примером для многих гуситов были евреи Ветхого Завета. Подобно избранному народу, гуситы отождествляли «врагов Божиих» с врагами чехов, и это придавало им непобедимую отвагу.
В Богемии и Моравии появились три центра силы: Прага, Табор и Куттенберг. Во втором по значению городе Чехии, Куттенберге, преобладали католики, больше всего терявшие от победы гуситов. До 1422 года это был католический центр Чехии. После его взятия гуситами центром католической партии стал Пльзень.
Большинство дворян, получивших церковные владения, стали гуситами. Их идеалом стала дворянская республика с призрачным королем во главе. Центром дворян и горожан чашников стала Прага, многие жители которой разбогатели на церковных конфискациях. В чешской столице тратились деньги всей страны и в Праге сложился многочисленный патрициат, располагавший значительными средствами. Пражане и дворяне-гуситы составили большую партию умеренных чашников.
Самым многочисленным стало крестьянско-городское ополчение таборитов. Крестьянство поняло, что может получить свободу при отсутствии королевской власти. К таборитам примкнула часть мелких дворян, среди которых выделялся Ян Жижка из Троцнова. Он много лет воевал наемником на английской службе, сражался против французов, турок, поляков. Ян Жижка сделался самым грозным военным вождем таборитов, создав армию, не имевшую себе равных.
Табориты своей священной обязанностью считали вооруженную борьбу со «злом», которым считали католическую церковь и сеньоров. Учение таборитов представляло собой хилиастическое учение о «царстве божьем на земле», царстве всеобщего равенства и социальной справедливости. Табориты проповедовали идеи установления в ближайшее время таког