Почему же дядюшка согласился выделить не просто отряд ликвидаторов, которых у Осеннего Листа хватало, а настолько серьёзный? Все по той же причине, по которым и остальные компании были предельно заинтересованы во всём, связанным с «Механомагическим трестом Гинделла». Слишком большой выигрыш мог упасть в руки в случае успеха. И невеликий риск в том, чтобы не самим проявлять агрессию против хозяев треста, а всего лишь перехватить уже украденное. Будут то нужные прототипы или знание об их создании — значения не имело.
Ожидание есть тишина. Она и царила вокруг, за исключением, конечно, обычных звуков ночи. Ликвидаторы Листа знали, как оставаться незаметными, таясь хоть в лесу, хоть в городе… Они бы и посреди выжженной солнцем пустыни ухитрились остаться незамеченными для большинства следопытов и магов-сенсоров.
Только порой в естественных звуках слышится фальшивая нотка, заставляющая обратить на себя внимание И вот тогда возможны разные пути решения этой не то проблемы, не то просто мелкой помехи.
— Следят, Эгрин, — обратился к номинальному командиру альд Грентэль. — Несколько. Слабые, можно попробовать их устранить.
— Попробовать? — несколько недоумевающее спросил аль Кударр. — Мне странно такое от вас слышать.
— Расположены неудобно для устранения. В разных местах, чтобы следить не только за объектом, но и друг за другом. Кто-то из них может уйти и передать послание. Это не бойцы. Или не только бойцы, но и умеющие наблюдать. Скрытно, тихо. Такие могут и должны уметь быстро скрываться, а ещё окружать себя ловушками. Можете отдать приказ, но я бы не стал рисковать, аль Кударр.
Переход на тилулование в последних словах от лидера ликвидаторов напомнил эльфу о том, что Лентир альд Грентэль сейчас серьёзен и действительно готов смириться с наблюдателями, лишь бы те не помешали выполнить основную задачу.
— Пусть живут… пока. Но если задержатся, когда закончим главное — им не сбежать от гнева Листа!
Альд Грендель лишь едва заметно улыбнулся. И можно было сколько угодно гадать, что именно стояло за этой улыбкой — истины всё едино не узнать. Долго живший и многое повидавший эльф, связавший с Осенним Листом жизнь свою и близких, давно научился не обращать особого внимания на слова горячих и юных. Зато привык серьёзно относиться к любой порученной ему миссии. Поручал же её отнюдь не Эгрин аль Кударр и не его дядя, Элайя аль Кударр, а сам Дериан ан Рэгг. Точнее, ан Рэгг давал разрешение на инициативу со стороны аль Кударров. Равно как и корректировал изначальные формулировки, что было очень важным.
Месть за уже успешно поправленное целителями позорное увечье Эгрина? Мастер-ликвидатор считал, что юнцу давно следовало научиться вести себя пусть не скромнее, но разумнее, научиться чувствовать опасность и не связываться с теми разумными, кто способен быть действительно опасным. А уж связаться с одним из Контролёров по такому пустяковому поводу, как девка из гостиничной прислуги… Мальчишке требовалось преподать урок, даже если бы он его уже не получил. Только получил он урок позором и болью, а вот вторая — и может и не только — его часть пока оставалась не познанной. Но скоро станет ясно — понял ли Эгрин, как именно нужно мстить, а чего в мести избегать, чтобы не оказаться в ещё худшем положении, чем в начале, когда только принял это решение.
Трепыхания юнца из аль Кударров — это ещё ничего. Действительно беспокоило Лентира иное — с момента, когда контролер по имени/прозвищу Тень и прихваченные им в качестве поддержки бойцы «грозовиков» оказались внутри периметра треста, прошло уже немало времени, но… Никаких явных признаков боя он не мог уловить. То есть не только он сам, но и те двое из его десятка, которые специализировались на сенсорике и менталистике соответственно. А ведь и остальные тоже были не чужды магии в той или иной мере. Кто-то знал благородное искусство лучше, кто-то хуже, но лишённых этого дара среди его отряда не было. Не зря он подбирал десяток под себя и жёстко, без колебаний отказывался от непригодных, по его, мнению, кандидатов. Это пусть де же «грозовики» или «далмаровцы» включают в свои боевые группы, наёмные и крепко привязанные к компаниям, людей и иных разумных, лишённых дара магии. Пусть некоторые в Листе считают так же. Это их мнение, но не его. Он то знает… он помнит.
Почему именно слово «помнит» звучало наиболее верным? Лентир альд Грентэль любил читать нужные книги, большей частью пришедшие из глубины веков и даже эпох. Те немногие, которые не просто остались целыми, но и относились к действительно полезным. О магическом искусстве в древности, заметно отличавшемся от того, которое имелось сейчас, более… широко охватывающем различные области магии и слабо зависящем от перепадов магической энергии, которые тогда вроде и были, но то ли не такие сильные, то ли умели как-то с ними справляться.
Всемогущество магии! И какой тогда смысл в том, чтобы делать даже часть ставки на тех, кто не удосужился раздуть пусть крохотный, но огонёк дара магии из той искры, который мог найти внутри себя практически каждый, если он не был скорбен разумом или откровенно глуп? Это сейчас отношение к магии из-за постоянных изменений концентрации энергии в мире вокруг и развития технического прогресса немалое число тех, кто мог бы развиваться, просто не желали прикладывать усилия, что порой — а точнее, всегда — должны были быть огромными, истощающими и выматывающими не дело даже, но волю и разум. Зачем, если можно прожить и так? Пусть неодарённые и жили меньше, и не могли получить настоящие силу и власть, но…. Слишком многие вокруг привыкли довольствоваться малым, не желая переступать через себя, чтобы получить большее.
Упадок. Повсеместный. На который даже многие сильные маги внимание обращать перестали. Беспокойство осталось уделом тех, кто, как и Лентир альд Грентэль, умел смотреть одновременно в прошлое, будущее и делать из этого выводы, находясь в настоящем. А ещё осмеливался говорить об этом вслух, а не отступать в сторону, не желая получать когда насмешки, когда косые взгляды, а когда и прямое неодобрение.
Мысли о столь огорчающем и мало кем осознаваемом упадке магии были отброшены в сторону сразу — Лентир альд Грентэль почувствовал изменения там, на территории треста. Только были они отнюдь не теми, которых он ожидал. Ни «вспышек» от используемых заклятий, ни ощущения боли, смерти, чего-то иного. Сам он не был сенсором, но вот соответствующий амулет весьма высокого качества использовал, давно наловчившись правильно интерпретировать его порой неоднозначные сигналы. Да и штатный сенсор его группы ничего такого не ощущал, что говорило о многом.
Что же тогда удалось ощутить? Просто «разрыв» в защитных построениях, окутывающих «Механомагический трест Гинделла» по периметру, через который этак деловито, спокойно, но под прикрытием многослойного защитного полога выбирались… Семеро. И нельзя было ничего сказать о том, маги это или простые люди, а если маги, то какой уровень опасности исходит от каждого из них. И это было неправильно, а потому сильно настораживало.
Это он… Это они! — даже шепча, Эгрин аль Кударр умудрялся орать, что в ином случае вызвало бы улыбку, но сейчас раздражало альд Грентэля. — Они живы и при них должно быть то ценное, что нужно Листу. А мне нужна жизнь этого ублюдка!
Защитные заклятья. Многослойные, сочетающие в себе разные школы, часть которых даже опознать не удаётся, — процедил Лентир, которому всё меньше нравилась сама мысль о нападении на этих вот, которые вроде и скрывались, но с другой стороны ощущались как чрезвычайно уверенные в себе. Не все, но двое-трое точно. Сам Контролер, главная их цель, а также… Кто остальные? «Грозовики», как удалось узнать, послали в помощь Тени всего лишь пятёрку своих — не мусор, но и не элиту. Один плюс пять равно шесть, но никак не семь. Шестеро и проникли на территорию треста. Тогда кто седьмой, ранее не замеченный? Имевшийся у Контролёра внутри треста агент или же союзник, который проник заранее и просто оказался не замечен?
Неизвестность, не предсказанный фактор! Этого Лентир альд Грентэль не любил, поскольку за время своей жизни успел как следует убедиться в небезопасности подобного для себя лично и тем более выданных ему вышестоящими поручений. И это значило…
— Нельзя медлить, — источая злобу и яд, произнёс Эгрин. — Приказываю атаковать, уничтожить, взять нужные Листу трофеи!
— Целесообразнее будет сперва проследить, Эгрин аль Кударр, — спокойно, стремясь не добавлять в и так кипящие эмоции формального командира, произнес Лентир. — Сейчас они сконцентрированы, готовы к отражению атаки. И не выглядят пострадавшими. Выждем. Пусть они расслабятся, почувствуют себя свободно. Тогда нанесём удар.
Разумные слова достигают разума сохраняющих разум. А если вместо него осталось лишь желание покарать обидчика, причём самым жестоким образом и с готовностью поступиться всем остальным, даже здравым смыслом, требующим не отменить месть, но просто подождать более подходящего момента?
— Сейчас. Я. Отдаю… Приказ!
Лентир альд Грентэль понял, что тут бесполезно как-то уговаривать одуревшего от ненависти юнца, желающего получить «конфетку» здесь и сейчас, не думая ни о чём другом. И противиться этому… Сам он, может и пошёл бы на такое. но вот его люди, как минимум четверо, они будут исполнять любой приказ вышестоящих, поскольку преданность Осеннему Листу и семье аль Кударр перевесит всё остальное. Включая здравый смысл и чувство самосохранения. Ещё двое были под вопросом. Только трое, помимо него самого, руководствовались прежде всего своими интересами, а уж потом благом Осеннего Листа. Обычно такие особенности людей в его десятке не мешали Лентиру, но сейчас сложилась ситуация, из которой не было хорошего выхода. Выбирать приходилось только из рискованных и очень рискованных вариантов.
— Приказ услышан и будет исполняться, господин аль Кударр, — процедил опытный ликвидатор, ничуть не скрывая ни от Эгрина, ни от собственных бойцов своё к нему отношение. — Протокол «Иглы в траве», путь «Шелеста кровавой росы». Приступаем через пятнадцать… четырнадцать…