Бывают заблуждения, имеющие видимость истин.
«Все дороги ведут в Рим»
Приятели познакомили меня с Риккардо Галлоне в старейшем римском кафе «Антико кафе Греко».
Это знаменитое заведение на улице Кондотти было открыто одним греческим торговцем. При входе, на стене, красуется мемориальная доска: «Старинное кафе Греко, основано в 1760 году. Взято под охрану государства как ценный памятник страны».
Русский литератор и ученый Павел Павлович Муратов, побывал здесь в середине XIX века. «Этот дом на улице, называющейся теперь via Sistina, и это кафе Греко на оживленной via Condotti, где так часто бывал Гоголь, являются ныне местами священных воспоминаний для всякого русского пилигрима Италии.
Гоголь открыл в русской душе новое чувство – ее родство с Римом. После него Италия не должна быть чужбиной для нас», – вспоминал Муратов.
Едва мы переступили порог, как римские знакомые обрушили на меня поток имен известных посетителей «Антико кафе Греко»: Гете, Стендаль, Андерсен, Байрон, Шелли, Вагнер, Бодлер, Бизе, Мицкевич, Гуно, Россини, Лист, Гарибальди, Софи Лорен, Феллини… Конечно, назвали и имена моих соотечественников. Здесь бывали император Павел Первый, писатели Николай Гоголь, Максим Горький, Иван Бунин…
Стены кафе увешаны портретами знаменитых посетителей. Есть и портрет Гоголя, а под стеклом хранятся строки из его письма: «О России я могу писать только в Риме, только там она предстает мне вся во всей своей громаде…»
В общем, история, интерьер, стены, увешанные фотографиями знаменитостей, «Антико кафе Греко», способствовали беседам о старине, выдающихся людях, о тайнах, связанных с ними.
С первого взгляда Риккардо показался мне скучающим, престарелым плейбоем. Пока он величаво шествовал к нашему столику, приятели успели шепнуть о нем кое-что любопытное: коренной римлянин, но уже более десяти лет, как переехал в Соединенные Штаты Америки; хорошо знает не то пять, не то шесть языков, в том числе и русский; занимается бизнесом, но не ясно, каким именно; историк, спортсмен, путешественник, археолог-любитель, помешан на всевозможных тайнах прошлого… А еще – ужасный говорун. В общем, стоящий парень!..
Нас познакомили, и не прошло и получаса, как я убедился в справедливости данной характеристики. Риккардо Галлоне говорил за пятерых. Правда, надо отдать ему должное: делал это великолепно и сразу на двух языках. Вначале произносил фразу по-итальянски и тут же переводил на русский.
Но даже если бы он вел свои монологи на каком-нибудь тарабарском языке, по его выразительным жестам и мимике мы все равно бы его поняли.
Пару минут Риккардо объяснял, как он скучает в Америке по родному Риму. Затем поинтересовался моими первыми впечатлениями о Вечном городе и чем я занимаюсь в Москве.
Мимоходом я упомянул, что начал работать над книгой о легендарных землях и островах Севера…
Прервав меня на полуслове, новый знакомый воздел руки вверх, потом хлопнул себя по коленям. Глаза его радостно зажглись.
– Вот уж воистину: «Все дороги ведут в Рим!..» Мимо Рима – никуда!.. – воскликнул он, будто совершил только что величайшее открытие.
И, заметив мой недоуменный взгляд, добавил:
– Ты попал сюда в самое подходящее время!.. Дело в том… – Риккардо вдруг понизил голос. – Я прилетел в Рим, чтобы выкупить у одного коллекционера подлинные записки Пифея об острове Туле.
– Но ведь труды Пифея исчезли еще в античные времена?.. – удивился я.
Риккардо снисходительно улыбнулся:
– Я тоже так думал… Записки путешественника уничтожили на его родине в Массалии, но Пифей сделал их в двух экземплярах, и один оказался здесь, в столице Италии. Не случайно многие древнеримские поэты, историки, философы, драматурги упоминали в своих трудах Туле. По-видимому, большинство из них были знакомы с записями Пифея.
Я хотел возразить, что это не доказательство существования рукописи путешественника, но промолчал.
На краю обитаемого мира
Действительно, многие древнеримские писатели обращались к теме таинственной Северной Земли.
На средневековых географических картах можно встретить надпись: «Эсто Туле». Так называли остров на Севере Атлантического океана.
Некоторые исследователи считают, что слово «Туле» означает «Несравненная страна». С санскрита оно переводится как «весы» и связывается с зодиакальным созвездием Весов.
В Древнем Риме вернувшиеся из далекого плавания удивляли своих сограждан рассказами о том, что попавший на сокровенный остров станет счастливейшим человеком, поскольку там благодатная земля, прекрасный теплый климат, несметные сокровища и радушные хозяева – мудрые представители какой-то древней цивилизации.
Поиск Туле начался, очевидно, более двух с половиной тысяч лет назад.
А со II века до новой эры эта загадочная земля заинтересовала римлян – как прагматичных политиков, так и романтичных поэтов и философов.
Одни толковали о ее несметных богатствах, другие – о мистических силах Туле. Римские оракулы даже убеждали: обиженные людьми боги уходят туда.
Есть предание о том, что во II или III веке новой эры несколько детей состоятельных жителей Рима бежали из дома. В Остии, ближайшем порту от Вечного города, они купили корабль и направились в Туле.
Торговцы, как нередко бывало, подсунули мальчишкам гнилое судно, и те едва не утонули в Тирренском море. Подростков удалось спасти и доставить в Рим. Видимо, чтобы как-то оправдаться перед родителями, горе-мореплаватели стали утверждать, будто бы достигли острова Туле. Но им, конечно, не поверили.
Путешественник и ученый IV века до н. э. Пифей рано постиг флотские премудрости и овладел знаниями астрономии, математики, географии. Наверное, с детства он слышал от бывалых мореходов рассказы о загадочном острове Туле. Родом он был из города Массалия, основанного на месте современного Марселя.
В античные времена, вначале для нужд эллинов, а затем – римлян, олово добывалось на британских островах, а янтарь, как и сегодня, – в основном, на Балтике.
Пифей, став опытным мореходом, не нажил богатства. Поэтому не мог снарядить экспедицию на поиски легендарной Туле. Возможно, он убедил состоятельных купцов поручить ему разведывание мало и вовсе неизвестных северных земель, которые по слухам имели залежи необходимых жителям Средиземноморья металлов.
Он добился своего. Экспедиция к Туле и другим северным островам стала реальностью.
Точно не известно, когда это произошло. Одни современные исследователи считают – в 325 году до н. э. Другие высказываются более осторожно и называют период между 350 и 320 годами до н. э.
Что же касается маршрута экспедиции Пифея, то и здесь не все ясно. По одной версии, путь его проходил вначале от Массалии до Гибралтарского пролива. Затем экспедиция двигалась вдоль западного побережья Пиренейского полуострова. Потом были остров Уэссан, мыс Финистерр, остров Уайт и, наконец, – загадочная Туле. Согласно другой версии, Пифей добирался до Ла-Манша по суше через Галлию.
Путешественник оказался на острове, которому, возможно, первым дал название Британия. За относительно короткий срок он собрал обширные сведения об Ирландском море и о некоторых из Гибридских и Оркнейских островов, впервые применил астрономические наблюдения в географических исследованиях. Пифей также доказал влияние Луны на морские отливы и приливы и что Полярная звезда строго не соответствует точке, через которую проходит земная ось в Северном полушарии.
Знаменитый поэт Децим Юний Ювенал, живший в I–II веках новой эры, писал в своих «Сатирах»:
В целом свете теперь Афины греков и наши,
Красноречивая Галлия в стряпчие учит британцев,
И толкуют уже о наемке ритора в Туле…
Правда, эти строки Ювенал писал с сарказмом. В его времена для римлян Туле являлась воплощением северных пределов Ойкумены. А за ней начиналось нечто неземное, о котором даже боги между собой не упоминали.
В отличие от Ювенала, Клавдиан не сочинял юмористические и сатирические стихи. Выходец из Александрии, в 395 году он переехал в Рим и за свои прославления императора Гонория получил доступ к закрытым историческим архивам.
Риккардо, изучив сохранившиеся труды Клавдиана, считал, что этот поэт был знаком с записками Пифея.
То же самое он говорил о великих Сенеке и Вергилии, которые, по его мнению, сделали крылатым выражение «Ultima Thule».
Среди знаменитостей Древнего Рима, читавших труд Пифея в подлиннике, Риккардо называл и Сервия, и Помпония Мела, и Плиния Старшего, и даже императоров Нерона, Домициана, Луция Септима Севера.
В общем, мой новый знакомый умел говорить много, красноречиво, используя имена, исторические события и даты. Но, увы, лишь не было в его речах веских доказательств сказанному.
Споры, версии, предположения
Экспедиционные записки Пифея не сохранились. Исчезли и другие его труды. До нашего времени дошли только немногочисленные фрагменты, пересказанные древними авторами.
Проходили столетия, а споры вокруг путешествия «мечтателя из Массалии» к острову Туле то утихали, то разгорались снова. О «несравненной стране» писали многие, ссылаясь на Пифея и на другие источники.
В VI веке н. э. византийский историк Прокопий Кесарийский писал: «Туле примерно в десять раз больше Британии и лежит севернее нее.
Земля в Туле не возделана, живет там тринадцать племен. Каждый год там совершается нечто чудесное, а именно: около времени летнего солнцестояния солнце не заходит в течение сорока дней подряд и все время видно над горизонтом. Через шесть месяцев после этого, около времени зимнего солнцестояния, солнце не показывается в течение сорока дней, и в стране тогда господствует длительная ночь. Первое появление солнца после долгой ночи для людей, живущих в Туле, – величайший праздник».
В середине I века до новой эры к размышлениям, где же на самом деле побывал Пифей, подключились и римские ученые. Возможно, это было вызвано активным освоением Древним Римом новых северных земель.
В 55 году до новой эры войска под командованием Юлия Цезаря вторглись в Британию. Его двенадцатитысячная армия высадилась на остров и заставила вождей местных племен признать над собой власть Рима.
Знаменитый римский оратор, философ, государственный деятель Марк Туллий Цицерон в те годы говорил о Юлии Цезаре: «Лишь узкую тропу в Галлии до его времени удерживали мы, отцы-сенаторы!
Прочими частями ее владели племена, либо враждебные нашей державе, либо крайне ненадежные.
Он добился полного успеха в решительных сражениях против сильнейших и многочисленных народов… на другие племена и армии он навел страх, подавил их, покорил, приучил их повиноваться державе римского народа…»
Юлий Цезарь понимал, что без точных географических знаний Британии покорить ее будет невозможно. Он приказал доставить ему из Рима все имеющиеся записи ученых и мореплавателей о плаваниях в северные моря. Особенно его интересовал труд Пифея и комментарии к нему ученых.
Разведчики Цезаря, встречаясь с представителями разных племен Британии, обязательно выспрашивали о легендарной Туле.
Стремился ли Юлий Цезарь добраться до загадочной земли или отправить на ее поиски корабли? Этого точно установить не удалось. Хотя известно: все, чем он интересовался, – старался того и достичь.
И в наше время еще не доказано, какие широты сумел покорить Пифей. Одни специалисты полагают, что он побывал в Исландии, приняв ее за легендарную Туле. Другие называют Шетландские острова. Знаменитый путешественник Фритьоф Нансен считал «несравненной страной» западные и северные участки Норвегии. Именно там, по его мнению, и побывал Пифей. Некоторые исследователи называли Туле южное и восточное побережье Гренландии.
Загадочные исчезновения
Второй раз с Риккардо Галлоне я встретился на следующий день. Он обещал сообщить о своих поисках и о том, что не успел рассказать вчера в «Антико кафе Греко».
Не было еще и девяти, когда Риккардо ввалился в мой гостиничный номер. Первым делом ранний визитер бегло осмотрел стены, картины, вазу, шторы на окнах. Потом повертел в руках телефонный аппарат и, наконец, удовлетворенный, плюхнулся в кресло.
– Неужели опасаешься «жучков»? – насмешливо спросил я. – Проблемы с итальянскими правоохранительными органами?..
Риккардо махнул рукой:
– Слава богу, с ними проблем нет. Но когда имеешь дело с антикварами, – они могут неожиданно появиться.
– Ты имеешь в виду человека, обещавшего представить записки Пифея? – предположил я.
– Не только записки… – Риккардо помолчал, словно взвешивая, стоит ли меня посвящать в сокровенную тайну.
Потом, видимо, решился и продолжил:
– Антиквар готов мне продать также серебряный ларец Пифея, в котором находятся записки о Туле, девятнадцать костяных идолов с этого острова и еще некий стержень с какими-то неизвестными письменами. Стержень, как и ларец, тоже сделан из серебра. Думаю, что надписи на нем сотворили обитатели Туле…
– Ты так уверовал в существование легендарного острова? – снова усмехнулся я.
Риккардо ответил по-прежнему с улыбкой:
– В книге Норберта Рулана есть строки: «Каждый из нас носит Туле в своем сердце. Туле это… поиск абсолюта. На небе или на земле это надежда на вечность…» Нет, конечно, я не верю на сто процентов в ее существование. Но ведь путешественник Пифей был на самом деле…
– Конечно, Пифей – реальная личность, – перебил я. – Но вот его серебряный ларец с костяными истуканами, да еще какой-то стержень с неведомыми письменами… Ты же лучше меня знаешь, какие в Риме есть ловкие мастера подделок древностей. Показывали мне и меч Юлия Цезаря, и ожерелье Клеопатры, и пояс Ганнибала, и кубок Рафаэля…
– Знаю, знаю, – нетерпеливо махнул рукой Риккардо. – Сам в молодости грешил этим. Кое-что из подобного набора изготавливал и сбывал легковерным туристам.
– И не попался?
– Обошлось, – весело и беспечно ответил Риккардо. – Будь уверен: деньги на ветер я не швыряю. Предметы, якобы, принадлежащие Пифею, будут тщательно исследованы, и не только мною.
– Когда у тебя встреча с антикваром? – поинтересовался я.
– Сегодня вечером…
– А можно и мне взглянуть на эти подозрительные раритеты?
Риккардо отрицательно покачал головой:
– Антиквар выдвинул условие: чтобы я был один. Сам понимаешь: предметы – из частной закрытой коллекции.
– Но ты ведь хотел привлечь экспертов?
– Я смогу пригласить специалистов, когда назову их имена торговцу, – пояснил Риккардо. – Обычно это бывает во время второй встречи. Ну, а если покупка состоится, то ты ее увидишь. Обещаю…
– А потом ты увезешь приобретение за океан и про дашь какому-нибудь не очень разборчивому миллиарде ру? – предположил я.
Риккардо засмеялся:
– Все возможно…
Он взглянул на часы:
– Нам пора – Великий Город ждет. Я покажу тебе Рим неоткрытых тайн…
После многочасовой экскурсии Риккардо завез меня в гостиницу, а сам отправился на встречу с антикваром.
Договорились, что на следующее утро он позвонит. Обещание не выполнил.
Лишь через два дня раздался его звонок. Вначале я не узнал голос Риккардо. Куда подевались веселость и задор?..
В голосе слышались тревога и подавленность:
– Звоню попрощаться… Сегодня улетаю…
– Почему так поспешно? – встревоженно спросил я.
– Срочные дела…
– Ну, а покупка состоялась?
– Нет-нет, изменились… обстоятельства, – глухо произнес Риккардо. – Возможно, до конца года я прилечу в Москву – там и расскажу… Обо всем…
А вскоре я узнал, что бесследно исчез один римский антиквар, замешанный в продаже раритетных подделок. Почему-то мне сразу вспомнился Риккардо. Не с этим ли торговцем он собирался встретиться?..
В Москве Риккардо так и не появился. А по его нью-йоркскому телефону мне ответили, что синьор Галлоне здесь больше не живет и куда переехал – неизвестно…
Сохранился ли труд Пифея до наших дней? На этот вопрос я не получил ответа: ни в Риме, ни в Москве…