зируя информацию энерго-информационного поля мы просто поражались циничному отношению к России со стороны некоторых Западных держав, хотя, несомненно, были и такие, кто искренне хотел помочь России возродиться. Однако большинство, к сожалению, думало только о своих интересах. Проверяя, полученную таким образом информацию мы сумели отстоять многие стратегические интересы России.
Предоставим слово Борису Константиновичу Ратникову, для рассказа о своей жизни и истории, когда вовремя полученная информация из энергоинформационного поля смогла оказать нашему государству неоценимую услугу.
«Во время очередного сеанса мы узнали, о процессе подготовки визита Б.Н. Ельцина в Японию. Странным было, то, что Козырев одновременно готовил документы по передаче четырех спорных островов Курильской гряды Японии. Мы все были шокированы этим фактом, но поднимать шума не стали. Через какое-то время по существующим тогда правилам отправили японцам на согласование предварительную программу пребывания Президента в их стране, Они ее, быстро согласовали, и вернули обратно. Вскоре визит был согласован на всех необходимых уровнях в обеих странах, оставалась очередь только за нами. В этот момент руководство ГУО (Главное Управление Охраны) собралось на совещание, что бы решить, как сделать так, чтоб и острова остались у России и лицо Президента сохранить. После оживленной дискуссии было принято решение всеми силами попытаться этот визит отменить, в качестве причины, сославшись на недостаточный уровень безопасности Б.Н. Ельцина, предоставляемый японской стороной. Однако легко сказать, да сложно сделать. Необходимо было найти такие зацепки в предварительной программе пребывания, которую Японцы нам согласовали, но из-за которых Б.Н. Ельцин не смог бы посетить Японию по причине его безопасности. К нашему счастью такие зацепки нашлись, причем даже не одна, а целых три. В программе визита, японцы просили внести коррективы в пребывание Б.Н. Ельцина в Японии и предлагали исключить из программы визита три важных момента.
Во-первых — выход Ельцина из машины на улицу поприветствовать граждан Японии, потому что, как они говорили, если бы заранее знать место, где он выйдет, то они бы подготовили в этом месте надлежащую охрану. Но при спонтанном выходе, безопасность Президента они не гарантировали.
Во-вторых — в период визита должны были проходить соревнования по борьбе Сумо, на которые сам Ельцин очень хотел попасть. Но поскольку все билеты заранее были проданы, то нам сказали, что японцы могут выделить только двух — трех охранников, устроив их на приставных стульчиках. Поскольку организатор соревнований — это частная фирма, влияния на которую у правительства Японии нет. А так как охраны будет мало, то они не исключали возможность теракта.
В-третьих — Ельцин хотел возложить венок к памятнику погибшим российским морякам в бывшей столице Киото. В этом городе, когда-то было сильное землетрясение, а наши моряки оказывали помощь при спасательных работах, некоторые из них при этом погибли. В благодарность за помощь Японцы поставили им на этом месте памятник. Но и тут Японская секретная служба сказала, что старое кладбище, на котором стоит памятник, сильно заросло, и они просто физически не смогут поставить полицейского под каждым кустом и не гарантируют стопроцентную безопасность от возможных снайперов.
В итоге, японская сторона попросила нас вычеркнуть эти три момента из программы пребывания Б.Н. Ельцина в Японии, дав нам в руки беспроигрышную карту. Ведь именно на этих трех моментах мы и решили построить свою аргументацию против проведения визита, предварительно тщательно протестировав, чем чревата передача островов Курильской гряды Японии. Используя возможности «метаконтакта» в измененном состоянии сознания наш слипер вышел в энерго-информационный канал. Как он потом заявил, что как только мы отдадим острова, то американская агентура, находившаяся в ЦК КПК (Центральный комитет коммунистической партии Китая) может оперативно спровоцировать военный конфликт на границе России и Китая, а у нас в то время с Китаем был очень большой кусок неустановленной границы по реке Амур. Тут же этнические китайцы, проживающие в Хабаровском крае, Приморском крае и Амурской области могли устроить демонстрации с целью получения автономии. И вот тут-то международное сообщество могло заявить, что Китай, как агрессор хочет отнять у России часть территории, и НАТО нанесло бы удар по Китаю. Делалось это для того чтобы расчленить Китай на этнические районы, которые бы уже не представляли угрозы ни для США, ни для ее союзников. Поскольку Китай со своим стратегическим наступательным вооружением и собственной уникальной идеологией абсолютно не вписывался в однополярный мир Америки. Западу очень было нужно решить этот вопрос силой, используя в качестве провокации территориальный спор Китая с Россией. При этом мы, разумеется, не могли полностью доверять информации, полученной путем «метаконтакта» и попросили наши спецслужбы проверить полученную нами информацию. Полученные от разведки сведения косвенно подтвердили, информацию, которую мы получили из энерго-информационнго поля.
В то же время, учитывая, высокий уровень, на котором готовился визит, необходимо было соблюсти все условности и подготовить отказ таким образом, что бы он выглядел логичным и не вызывал подозрений. Главным аргументом, на который мы собирались апеллировать, было то, что Б.Н. Ельцин хоть и глава государства, но за его безопасность отвечает Главное Управление Охраны, поэтому последнее слово должно быть именно за нами.
На другой день, утром, мы дали в дружественные нам СМИ небольшие заметки, в которых выразили опасение за безопасность Президента во время его визита в Японию. А уже днем А.Б. Коржаков попросил меня присутствовать на встрече министра иностранных дел Японии с Козыревым, для того чтобы согласовать спорные вопросы пребывания Ельцина в Японии. Нам было необходимо, чтобы они сами публично подтвердили, что не могут обеспечить 100 % безопасности пребывания Ельцина в их стране. Как только я приехал на встречу, смотрю, заезжает Козырев на своей машине, я ему говорю:
— Сейчас решается вопрос о визите, и поэтому если Вы зададите вопрос в процессе беседы по трем спорным вопросам пребывания в Японии — служба безопасности Президента будет Вам очень признательна, так как мы прорабатываем этот визит с точки зрения его безопасности. Сам я туда не пошел, так как протоколом встречи всегда четко регламентировано, кто на ней может присутствовать, а кто нет. К сожалению, никаких охранников, на ней предусмотрено не было. После окончания переговоров, я отозвал Козырева в сторону и говорю:
— Спросили?
Он кивнул головой и отвечает, что японский посол действительно при всех подтвердил, что если их спецслужбы написали, что не обеспечивают безопасность полностью, то так оно и есть. После этого, когда главный момент нашей мотивации отказа в поездке был подтвержден, я объявил, что завтра мы с сотрудником ГУО вылетаем в Японию для непосредственной подготовки визита, попросив дать туда телеграмму нашему послу. В ней говорилось, что в Японию вылетает первый заместитель начальника Главного Управления Охраны с особыми полномочиями, которые он доложит на месте. При этом я сказал Козыреву, что на высшем уровне принято решение, об отмене визита. Причем этот отказ должен быть организован в соответствующих рамках и с позиций международного права. После этого вернулся в Кремль и доложил Коржакову о проведенной работе.
На другое утро мы с нашим сотрудником вылетели в Японию. В аэропорту нас, встретил офицер безопасности и отвез в посольство. Причем и он, и посол, и наш резидент были в глубоком недоумении, из-за чего запланированный визит так неожиданно отменяется, чуть ли не в самый последний момент. К тому же этот визит был по своему достаточно важен для всей страны, так как у нас не происходило визита в Японию первых лиц государства со времен Первой мировой войны. Для посла же это и вовсе выглядело личной трагедией, ведь он отработал в Японии 17 лет, ему оставался всего год до пенсии, а тут вместо триумфа от визита первого лица, такой бесславный конец карьеры. Но как бы там не было, в посольстве в специально оборудованной комнате мы объяснили резиденту причину отмены визита. А на другой день в девять утра встретились с послом.
Было очень забавно видеть, как он подготовился к нашей встрече — накрыл стол, приготовил крепкие алкогольные напитки — коньяк, виски, икру. Было понятно, что он сильно обескуражен нашим визитом и совершенно не знает как себя вести. Мы его, как могли, успокоили, показали свои полномочия, подписанные А.В. Коржаковым, и объяснили причины отмены визита Ельцина в Японию, но к столу, разумеется, так и не притронулись. Посол хоть не понял, почему к нему с такими полномочиями прилетели не сотрудники МИДа, а представители спецслужб, но, очевидно решив, что это все веяния нового режима демократов, согласился с нашими доводами. Тут необходимо отметить, что еще перед поездкой я заготовил две шифровки, которые должен был дать в ходе удачного исхода дела. Одну на имя Президента, а другую секретарю Совета Безопасности России Скокову Юрию Владимировичу. С ним мы договорились, что при получении этой шифровки он тут же инициирует заседание Совета Безопасности России, которое отменит поездку Б.Н. Ельцина в Японию. Проект шифровки был предварительно согласован с Коржаковым и со Скоковым.
В 9-30 мы уже были на встрече с представителями японских спецслужб, чтобы подробно обсудить маршрут передвижения, построение кортежа президента, его размещение, способы связи, в общем, все дежурные вопросы. Встреча прошла нормально «в доверительной дружеской обстановке». Мы обрисовали ситуацию, японцы, улыбаются, мы тоже делаем приветливое выражение лиц. В конце встречи подали прекрасный кофе и тут я им неожиданно говорю:
— Совсем забыли один вопрос по программе пребывания, дело в том, что наш Президент настолько самостоятельный, что не любит какого-то давления на него, и если он что-то решил, то так оно и будет. Вот три пункта, которые вы вычеркнули, но он просил их непременно оставить. То есть он непременно выйдет к толпе поговорить, причем в месте, которое выберет сам, посетит соревнования Сумо и кладбище наших моряков.