После еще одного решительного поражения, которое римляне нанесли Антиоху при Магнесии (к югу от Пергама) в 189 г. до н. э., Ганнибала с радостью принял в Вифинии царь Прусий. Вместе с новым союзником Ганнибал продолжал вести войну с Римом и подчиненными ему царями. В битве на море Ганнибал отступил перед превосходящими силами клиента Рима, царя Пергама Евмена II. Юный Митридат (который так интересовался ядовитыми змеями и хитрыми военными приемами) должен был оценить хитрость Ганнибала. Тот послал своих воинов на берег, чтобы собрать ядовитых гадюк, которых они посадили в глиняные кувшины. Ганнибал выиграл битву, катапультируя извивающихся змей на палубу кораблей Евмена.
Последние часы жизни старого полководца были драматичными, и он остался таким же непреклонным. В конце концов царь Прусий предал Ганнибала римлянам. Когда римляне были уже близко, Ганнибал — одноглазый со времен перехода через замерзшие Альпы — забился в свой замок и Вифинии, где со всех сторон были тайные выходы. Но спастись теперь было уже невозможно. Его ожидала страшная смерть в руках врага. Ганнибал сам распорядился своей судьбой. Он снял золотое кольцо, которое всегда носил, открыл тайное отделение и проглотил драхму смертельного яда. С этим последним вызовом, брошенным римлянам, величайший враг Рима отошел в область легенд[104].
Более близкие по времени эпизоды сопротивления Риму также распаляли воображение юного Митридата. Мятеж нескольких анатолийских городов против римского владычества, который произошел тогда, когда Митридат был еще мальчиком, был кровавым воспоминанием об имперской мощи. Восстанием руководил идеалистичный молодой мятежник по имени Аристоник. Он был сыном царя Пергама Евмена II и дочери арфиста из Эфеса. Аристоник был младшим единокровным братом Аттала III, наследовавшего Евмену. Царь Аттал был человеком странным, отшельником и параноиком. Его называли сумасшедшим из-за того, что он предпочитал царствованию занятия науками; наследников у него не было. Еще мальчиком Митридат слышал слухи, которые обвиняли Аттала в том, что он отравлял своих врагов и родичей. Удалившись от придворной жизни, отрастив длинные нечесаные волосы и бороду, Аттал оставил корону и стал носить простую одежду. Он проводил целые дни ухаживая за садами, изучая ботанику, фармакологию и металлургию. Аттал внезапно скончался от солнечного удара в 133 г. до н. э.
Но неужели Аттал действительно был таким сумасшедшим, каким его изображают Юстин и другие историки? В 1988 г. Кент Ригсби предложил новый взгляд на биографию Аттала. Ригсби предположил, что слухи о царе как о безумце и убийце распускали те, кто хотел бы, чтобы Аттал не смог сам назначить себе наследника. Указывая на то, что научные и философские интересы были характерны для образованных эллинистических монархов, Ригсби предположил, что «на самом деле Аттал был ученым и исследователем». Конечно, царь мог быть чудаком, но его деятельность говорит о серьезных научных исследованиях. Пергам с его огромной библиотекой, активным научным сообществом и храмом Асклепия-целителя был центром медицинской науки.
Однако и Ригсби, и другие историки не обратили внимания на другой значимый аспект исследований Аттала. Самый позорный, по мнению Юстина, пример безумия Аттала состоял в том, что он был помешан на том, чтобы «копать и сеять в саду», и его странной практике — «готовить микстуры из целительных и полезных растений, пропитывая их соком растений ядовитых», которые он преподносил «как особые подарки своим друзьям». Историк Плутарх сообщает нам, что Аттал сажал токсичные растения, такие как «белена, чемерица, болиголов, аконит (монаший капюшон) и белладонна, в своих царских садах и стал специалистом по их сокам и плодам». Гален, прославленный врач из Пергама (р. 129 г. н. э.), добавляет, что Аттал также экспериментировал с противоядиями против яда пауков, скорпионов, ядовитых морских улиток и змей. Гален хвалил царя за то, что свои «лекарства» он тестировал только на приговоренных к смерти преступниках[105].
Может ли быть совпадением то, что юный Митридат занимался точно такой же деятельностью и ставил такие же эксперименты, как и безумный царь Аттал? Мы знаем, что Митридат создал свое прославленное «универсальное противоядие» — «митридатиум», смешивая крошечные дозы ядовитых растений с противоядиями. Митридат — которому было суждено обрести вечную славу первого в мире токсиколога-экспериментатора — мог быть в юном возрасте вдохновлен открытием его дедом Фарнаком панацеи и необычным исследованием, которое впервые начал последний царь Пергама, «безумный» Аттал.
Внезапная кончина Аттала в 133 г. до н. э. — примерно через год после рождения Митридата — запустила в действие цепь событий, которые в конечном счете и приведут к войнам Митридата с Римом. Аттал шокировал всех: он завещал свое царство Риму. Это неожиданное наследство стало основой для обширной и приносившей огромную прибыль римской провинции Азия.
Было ли завещание Аттала римской подделкой, как заявлял впоследствии Митридат? Какой правитель в здравом уме мог бы завещать свое царство Риму? Единокровный брат Аттала Аристоник немедленно организовал народное восстание, чтобы предъявить притязания на трон и не дать римлянам аннексировать царство.
Штаб-квартирой мятежников Аристоника стали Левки, которые основал предводитель персидских мятежников в IV в. до н. э. Флот Аттала быстро присоединился к Аристонику. Проримски настроенные чиновники в Пергаме попытались умиротворить население, даруя гражданство чужеземцам, наемникам и вольноотпущенникам, однако множество городов присоединились к Аристонику, включая Колофон, Минд, Траллы, Нису, Фокею, Фиатеру, Стратоникею в Мисии, Аполлонию и остров Самос. Философ-стоик Блоссий, сторонник демократических принципов, изгнанный из Рима, также поддерживал дело Аристоника[106].
Город Эфес, который в те времена был союзником Рима, послал флот против Аристоника в Кимы. Аристоник проиграл битву и бежал далеко в глубь страны. Казалось, все было потеряно. Но теперь история Аристоника становится по-настоящему интересной, и многое в ней должно было зачаровывать юного Митридата. Предводитель мятежников избежал плена, отправившись в находившуюся под персидским влиянием Центральную Анатолию, где базировались его сторонники. Здесь Аристоник основал утопический город-государство под названием Гелиополь — «город солнца». Все граждане были свободными и равными, и Аристоник обещал освободить всех рабов, отменить долги, искоренить то зло, которое в особенности связывалось с Римом. Он собрал огромную армию гелиополитов, «граждан солнца», состоявшую из местных анатолийцев и потомков македонцев Александра, из бедных и средних классов, должников и рабов. В своем новом убежище Аристоник чеканил монету, которая свидетельствовала о его притязаниях на престол. Все эти события сильно встревожили римлян, которые уже страдали от восстаний рабов и местных жителей в Италии.
Большинство современных историков, которые придерживаются точки зрения римлян, стараются затушевать революционный характер восстания Аристоника, предполагая, что в основе такой мобилизации «неимущих» и рабов лежало не что иное, как «отчаяние» после поражения на море. Они указывают, что Аристоник все-таки защищал монархию. Но в Анатолии независимая «демократическая монархия» была традиционным народным понятием, направленным против римлян. Идеология Аристоника и его кампания — первое народное восстание в Анатолии против римского господства — вполне могли стать образцом для войны с Римом самого Митридата: ведь он тоже бросал клич к своим сторонникам и его политикой было отменять долги и освобождать рабов. История о юном мятежнике из Анатолии («Страны восходящего солнца»), вступившем в неравную борьбу и сражавшемся с римскими предателями, должна была нравиться Митридату, который был еще мальчиком, когда восстание подавили. Позднее собственные походы Митридата против Рима, как кажется, сохраняли дух мятежа Аристоника, как и детской клятвы Ганнибала. Как мы увидим дальше, Митридат часто намекал на мятеж Аристоника в своих речах[107].
О названиях, избранных Аристоником, — Гелиополь и «граждане солнца», римские историки писали мало, и римляне того времени вряд ли тоже поняли их значение. Но эти названия в греко-персидских землях излучали мистическую ауру и были насыщены политическим символизмом. Одно зороастрийское племя в Армении называло себя похожим именем — Аревордик, «дети солнца»: они гордились тем, что никогда не подчинялись тиранам. Для Митридата и последователей Аристоника понятия «граждане» и «город» (полис) отражали греческие демократические традиции. Упоминание о «солнце» намекало на древнего персидского бога Митру — тезку Митридата. Название «граждане солнца» заявляло о том, что Аристоник и его войско сражаются на стороне Света и Истины против сил Тьмы.
Отец Митридата и правители Вифинии, Каппадокии, Эфеса и Пафлагонии беспокоились, как к этому всему отнесется Рим. Они решили послать войска против Аристоника. Но «граждане солнца» сражались храбро. Было похоже на то, что Аристоника провозгласят царем Пергама и Великой Фригии. Римский сенат в 131 г. до н. э. послал свои легионы под командованием Публия Лициния Красса. Однако Красс вместо того, чтобы вести войска в поход, занялся грабежом дворца Аттала. Его слабо организованная армия потерпела поражение в битве при Левках. Красе, находясь в окружении враждебно настроенной толпы, ткнул одного фракийца своей плетью в глаз. Взбешенный варвар заколол Красса ножом. Голову римлянина отправили Аристонику.