— Я слышал рассказы путешественников, что далеко на юге есть племена, которые поедают сердца врагов, чтобы стать сильнее. Ерунда, конечно. В смысле, я насчёт «стать сильнее», а не про рассказы.
— Напрасно ты так думаешь, — вампир, похоже, окончательно перешёл на «ты». — Кровь — это источник силы. Ну скажи, какая ещё жидкость может дать столько энергии?
— Вино, — ухмыльнулся маг. — Нет?
Вампир так и застыл с открытым ртом, потом опомнился и согласно кивнул.
— Ну, в какой-то мере, ты прав. Между прочим, вино мы пьём с неменьшим удовольствием, чем кровь.
Маг намёк понял и молча придвинул один из кувшинов к Орхаму. Эрстан сделал несколько больших глотков и закрыл глаза, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Нет, ничего не изменилось. Тогда он приник к кувшину и глотал вино до тех пор, пока не почувствовал головокружение. Вампир удивлённо смотрел, как маг напивается с утра пораньше — сам же он только отхлебнул.
Эрстан открыл глаза и схватился за медальон.
— Ну-ка…
Он сделал несколько пассов и на амулете сверкнули яркие искорки.
— Что ж, господин магистр, кажется я готов освободиться.
Эрстан отпустил медальон и снова приник к кувшину, совсем забыв про вампира, который с удивлением наблюдал за странным поведением мага. Тот, поставив кувшин на стол, вновь схватился за амулет, и на сей раз рой искорок был гораздо плотнее.
— Ага! — торжествующе воскликнул Эрстан. — Действует! Ай да Дилль, ай да молодец!
— Дилль, это который рыжий и тощенький, если не ошибаюсь? — осведомился вампир.
— Он самый.
— Умный парнишка, хотя и слишком языкастый.
— Да. Жаль, погибнет сегодня. Фу, в меня уже не лезет, а надо!
Эрстан поморщился, но геройски опустошил свой кувшин.
— Зачем? — полюбопытствовал Орхам. — Это такой магический ритуал?
— Слушай сюда, вампир, — кувшин вина заставил Эрстана забыть про то, что перед ним сидит посол и мастер клинка. — Я сейчас напьюсь до зелёных попугаев и уеду. В Неонин. Скорее всего, обратно не вернусь, потому что дракон меня того… сожрёт. Поэтому ты или сам езжай к королю, или жди следующего отряда драконоборцев. Старшим с ними будет… ой, забыл! Ты представляешь, забыл, как мастера Вальдени зовут!
— Наверное, его зовут мастер Вальдени, — без тени улыбки предположил Орхам.
— Тощщно, — маг шумно вздохнул. — Так ты ж его знаешь! Вот с ним и езжай. А я… Что? Вино кончилось? Дай-ка…
Бесцеремонно отобрав кувшин у вампира, Эрстан приложился к нему. По усам и подбородку его сбегали красные струйки и окрашивали серо-зелёный походный мундир некрасивыми багрово-коричневыми пятнами. Наконец маг поставил посудину на стол, правда, едва не промахнувшись, с трудом поднялся на ноги и предпринял третью попытку почародействовать над своим медальоном. На сей раз украшение окутало не облако искр, а настоящее магическое пламя, от которого борода и кафтан Эрстана немедленно затлели. По обеденной зале пополз запах жжёной шерсти.
— Получилось! — ликующе воскликнул маг, небрежно сбивая огонь. — Всё, я пшёл. Прощай, вампир!
Пошатываясь, маг вышел из дома и с трудом побрёл к конюшне. Орхам проводил его озабоченным взглядом, затем зычно крикнул:
— Тео! — подождав и не получив ответа, Орхам взревел: — Тео, немедленно ко мне!
Послышался топот, после чего перед старшим вампиром оказался его ученик.
— Опять магичить пытался? — глядя на чумазую физиономию Тео, спросил Орхам. — Я тебе это уже раз двести запрещал?
— Да я же только чуть-чуть попробовал, — робко возразил молодой вампир. — Не сильно совсем.
— Ты каждый раз не сильно пробуешь, а в результате только по чистой случайности никто не погибает. Если ещё попытаешься самостоятельно заняться магией, я тебя свяжу. И до самого Тирогиса будешь ехать в виде катушки ниток. Ты меня понял?
— Да, мастер, — уныло ответил ученик, видимо, прекрасно зная своего наставника — сказал свяжет, значит, свяжет.
— Найди хозяина и потребуй у него еды, — проворчал Орхам. — А я уеду ненадолго.
— Куда, мастер? — Тео округлил глаза. — Я не хочу оставаться один! Можно я с вами поеду?
— Нет. Я скоро вернусь. Наш проводник собрался в Неонин, хочет повидать Хранителя и умереть. Но, думаю, до города маг не доедет.
— Почему?
— Потому что полтора кувшина вина с утра пораньше не способствуют путешествию, — несколько туманно пояснил Орхам. — А ты займись хозяином и завтраком на двоих.
Старший вампир удалился, оставив своего подопечного размышлять, не имел ли в виду наставник, что из «заняться хозяином» вытекает «завтрак на двоих»? И, если да, то что вдруг случилось с Орхамом, который никогда на памяти Тео не пил кровь гражданских — ни людей, ни вампиров.
Голова была отвратительно непропорциональной, раздутой с одной стороны, словно дракон затолкал себе за щеку целого быка. Возможно, подумал Дилль, так оно и есть — вдруг драконы, как хомяки, прячут за щеками еду про запас, а потом потребляют её по мере необходимости? Что за дурацкие мысли лезут ему в голову в последнюю минуту жизни! Сейчас дракон дыхнёт на него, и Дилль превратится в пепел, даже не успев вскрикнуть…
Но дракон не выпустил огонь, а просто приблизил свою уродливую морду к человеку, раскрывая огромную, как пещера, пасть.
«Значит, сожрёт, — решил Дилль — Видно, не хочет дышать огнём себе на спину».
— Не надо кусать меня, — крикнул Дилль, тщетно пытаясь забиться между спинными пластинами. — Вы обязательно заденете свой гребень, а потом будете страдать зубной болью!
Дракон с шумом втянул воздух — Дилля при этом едва не выдернуло из спинно-гребенчатого убежища.
— Нет, я не чувствую в тебе магии, — рыкнул дракон. — Значит, ты бесполезен.
В драконьей глотке вновь заклубился дым, и Дилль в который уже раз попрощался с жизнью и зажмурился. Прошла секунда, другая, а Дилль был ещё жив.
— Что ты сказал насчёт зубной боли?
Дилль открыл один глаз и обнаружил, что драконья морда находится от него на расстоянии вытянутой руки — так близко, что можно разглядеть каждую мелкую чешуйку на носу дракона.
— Я сказал, что зубы будут болеть, если укусить что-нибудь твёрдое, — срывающимся голосом крикнул он.
— Не ори, я и так тебя хорошо слышу, — проворчал дракон, обдав Дилля горячим дыханием. — Ты что-нибудь понимаешь в зубах?
Дилль закашлялся от едкого дыма, что не помешало ему сообразить — дракона, видимо, очень волнует тема зубов, значит, нужно попробовать заинтересовать его чем-нибудь подобным.
— Само собой, я же лучший дантист всех северных земель, — сдавленно прохрипел Дилль. — Очереди выстраивались по сотне человек, чтобы попасть ко мне.
— Дантист? А что же ты здесь делаешь? — усмехнулся дракон.
— На меня, как и на моих товарищей, наложили заклятье, и я был вынужден отправился сюда, чтобы… сражаться с вами, — промямлил Дилль, не решаясь употребить словосочетание «сразить дракона». Кто его чешуйчатого знает, вдруг обидится? — Вот из-за этого амулета я и был вынужден побеспокоить вас.
Дилль дрожащими руками достал магический амулет и показал его дракону.
— Сражаться со мной? — на драконьей морде отчётливо проявилась презрительная гримаса. — Смешные вы — люди. Что могут ваши мечи против меня?
— У меня нет меча, — поспешил ответить Дилль. — Я вообще человек мирный.
— Ага, люди вообще все мирные, — фыркнул дракон. — Стоило мне появиться в пригороде Неонина, как на меня набросилась целая армия. И потом те, кто сюда пробирался, мирно бросали в меня бутылки с мочой василиска — за это убивать надо!
— Так вы ж их и убили, — Дилль сообразил, что за жёлтую жидкость ему подсунул маг, и ощупал сумку. Не хватало ещё, чтобы злополучная бутылка вывалилась именно в тот момент, когда дракон, кажется, настроился на мирный лад.
— Естественно! Любой, покусившийся на твою жизнь, должен быть уничтожен — это первый принцип дракона.
— А если кто-то не покушался на жизнь дракона, а просто случайно оказался на его спине? Может ли дракон великодушно меня отпустить?
— Знаю я вас, людей: сначала попросишь отпустить, затем притащишься с какой-нибудь дурацкой просьбой, а потом обнаглеешь и вовсе на шею сядешь.
— Да что вы, на вашу шею ни за что не сяду! — вполне искренне воскликнул Дилль.
— Значит, насчёт первых двух пунктов ты согласен?
— Клянусь, если вы меня отпустите, то постараюсь больше вам на глаза не показываться! — Дилль интенсивно закивал в подтверждение своих слов.
— Лучше уж сразу прикончить тебя — хлопот меньше будет, — задумчиво сказал дракон.
— Я ж вам на один зуб — мной много не наедитесь, — осмелел Дилль.
— Кстати, о зубах, — дракон поморщился, отчего его скривлённая морда приобрела совсем ужасное выражение. — Они у меня болят.
Дилль почувствовал, как по спине потекла тонкая струйка пота. Зачем он, спрашивается, назвался дантистом? Однако, отступать было некуда, и он, набравшись храбрости, спросил:
— Не могу ли я вам помочь?
— Думаю, не можешь, — после непродолжительной паузы ответил дракон. — Раньше этим занимались только маги. А ты — не маг.
— Пусть я не маг, зато разбираюсь в зубах не хуже того, кто их придумал, — соврал Дилль. — Да я всех коров в Тригороде перелечил, между прочим!
— Ты что, сравниваешь меня с коровой? — глаза дракона нехорошо сощурились.
— Упаси Единый, конечно нет! — замахал руками Дилль. — Я веду речь о том, что мог бы посмотреть ваши зубы и, возможно, прописать рецепт-другой…
— Я сама тебе сейчас пропишу рецепт-другой! Мне не нужны рецепты, мне нужно избавиться от зубной боли! — послышалось новое рычание дракона.
«Сама?!! Это же не дракон, а драконица, — мелькнуло в голове Дилля. — А я ей про коров рассказываю».
— Сударыня, прошу прощения, если оскорбил вас, — Дилль прижал руку к сердцу в знак искренности своих слов. — Поверьте, мне очень больно смотреть на то, как мучается такая прекрасная драконица. К тому же, уж простите за откровенность, эта опухоль вам совсем не идёт.