– Всем привет! – начал я, взобравшись на руины. – Эй! Послушайте! Минуточку внимания!
Те, кто стоял неподалеку, стали оборачиваться, но задние ряды продолжали свои разговоры. Я помахал руками в воздухе, как футбольный рефери, но в темноте этого никто не заметил. Наконец меня осенило: я включил фонарик и стал светить на каждого из болтунов в отдельности, а потом на себя. Мало-помалу толпа притихла.
Я поприветствовал их, поблагодарил за то, что пришли, потом велел подойти поближе, чтобы я мог рассказать, для чего затеяна эта встреча. Было видно, что они, уже слегка подогретые пивом, заинтригованы конспирацией и хотят понять, что за секреты тут затеваются.
– Дело вот в чем. Вы все пользуетесь икснетом. Он появился сразу после того, как власть в городе захватил ДВБ, и это не случайное совпадение. Эту сеть создала организация, выступающая в защиту личных свобод. Они ставили себе целью защитить нас от шпионов и надсмотрщиков из ДВБ.
Мы с Джолу заранее продумали этот ход. Не хотели раскрывать свое авторство никому, даже самым доверенным друзьям. Слишком велик риск. Пусть думают, что мы всего лишь выступаем от имени некоего M1k3y и хотим организовать сопротивление на местах.
– Икснет перестал быть безопасным, – продолжал я. – Им может воспользоваться и другая сторона, причем с той же легкостью, что и мы. Мы уже знаем, что среди пользователей есть агенты ДВБ. Они применяют методы социальной инженерии, чтобы вынудить нас раскрыться. И если мы хотим, чтобы икснет существовал и процветал, надо придумать, как не допускать в него этих стукачей. Создать внутри сети еще одну сеть.
Я умолк, подождал, пока народ переварит это. Как сказал накануне Джолу, людям нелегко будет свыкнуться с мыслью, что их вовлекают в революционную ячейку.
– Я не собираюсь прямо сейчас требовать от вас каких-то активных действий. Не надо ходить по улицам и глушить маячки. Вы приглашены сюда потому, что мы знаем: вы классные ребята и достойны полного доверия. На вас можно положиться. Эта надежность и станет вашим сегодняшним вкладом в борьбу. Некоторые из вас уже знают, что такое сеть доверия и как происходит подписывание ключей, ну а остальных я коротко введу в курс дела.
Что я и сделал.
– А теперь я прошу вас сделать вот что. Познакомьтесь с теми, кто, как и вы, пришел сюда, и решите, кому из них вы можете доверять. Мы поможем вам сгенерировать пары ключей и обменяться ими.
Эта часть была самой сложной. Нельзя же было просить людей, чтобы они притащили свои ноутбуки. Однако от нас требовалось придумать какой-нибудь дьявольски сложный процесс, который невозможно осуществить просто карандашом на бумаге.
Я поднял и показал всем ноутбук, который мы с Джолу соорудили с нуля накануне вечером.
– Я доверяю этой машине. В ней каждый винтик и каждая деталька установлены моими собственными руками. И работает она на свежей, только что из коробочки, версии «Параноид-линукса», которую я загрузил с DVD. Если где-то на свете и остался компьютер, достойный доверия, то вот он. В него загружена программа – генератор ключей. Пусть каждый из вас подойдет сюда. Введите какой-нибудь ничего не значащий набор символов – постучите наугад по клавишам, шевельните мышкой, и на основе этого генератор случайным образом соорудит для вас открытый и закрытый ключи. Они появятся на экране. Вы сможете сфотографировать свой личный ключ на телефон, потом нажмите любую клавишу – и он исчезнет без следа. Не сохранится ни на диске, ни где-то еще. Потом компьютер покажет вам открытый код. На этой стадии позовите всех, кому вы доверяете и кто доверяет вам, и пусть они сфотографируют экран вместе с вами возле компьютера, чтобы точно знать, чей это ключ.
Я немного помолчал и продолжил:
– Когда вернетесь домой, введите ключи со снимков в свой компьютер. Да, работа кропотливая, но проделать ее надо всего один раз. Набирая код, будьте предельно внимательны: одна ошибка – и всему конец. К счастью, есть легкий способ проверить, правильно ли введен ключ. Под ним на фотографии вы увидите короткий номер, так называемую контрольную сумму. Закончив печатать код, сгенерируйте его контрольную сумму. Если они совпадают, значит, все сделано правильно.
Все уставились на меня разинув рты. Еще бы, ведь они о таких вещах слыхом не слыхивали. И побаивались. Но все-таки…
Глава 11
Джолу, сидевший на камне, встал и подошел ко мне.
– Ребята, теперь начинается самое главное. Так мы поймем, на чьей вы стороне. Возможно, вам неохота выходить на улицу и попадать в кутузку за свои убеждения, но, если убеждения у вас есть, пришло время доказать это. Мы создадим сеть доверия, и она подскажет, кто с нами, а кто нет. И если мы хотим снова сделать нашу страну такой, какая она была, надо совершить первый шаг. Вот этот. Который мы предлагаем.
Среди публики поднялась рука с банкой пива. Кажется, это была Энджи.
– Считайте меня дурой, но я ничего не понимаю. С какой стати мы должны это делать?
Мы с Джолу переглянулись. Когда мы придумывали эту сеть, идея казалась простой и очевидной, как дважды два.
– Икснет нужен не только для того, чтобы бесплатно играть. Это последняя в Америке открытая коммуникационная сеть. Единственный оставшийся способ связаться друг с другом без надзора ДВБ. Чтобы сеть заработала, мы должны быть уверены, что наш собеседник не стукач. А значит, надо знать наверняка, что человек, которому мы послали сообщения, именно тот, кем мы его считаем. Вот тут-то и начинается ваша роль. Вы собрались здесь только потому, что мы вам доверяем. Не просто так, а всерьез. Готовы доверить вам свою жизнь.
Кто-то застонал. Слова Джолу звучали слишком напыщенно и мелодраматично.
Настала моя очередь встать и выйти на импровизированную сцену.
– Когда взорвались бомбы… – заговорил я, и от болезненной волны, поднявшейся в груди, перехватило дыхание. – Когда взорвались бомбы, мы вчетвером оказались возле метро на Маркет-стрит. Не знаю почему, но в ДВБ решили, что из-за этого мы попадаем под подозрения. Нам на головы надели мешки, сунули на корабль, отвезли в какую-то тюрягу и держали там несколько дней. Допрашивали, как преступников. Издевались. Давили на психику. Потом отпустили. Всех, кроме одного. Моего лучшего друга. Когда нас схватили, мы были вместе. Перед этим в толпе его пырнули ножом, и он нуждался в медицинской помощи. На свободу он так и не вышел. В ДВБ утверждают, что не видели его. А нам на прощание пригрозили: если проболтаемся, нас уже никто никогда не найдет. Схватят, и концы в воду. Навсегда.
Меня трясло. От стыда. От жестокого, проклятого стыда. Джолу посветил на меня фонариком.
– Господи! – вырвалось у меня. – Ребята, вы первые, кому я это рассказал. Если эта история всплывет, они как пить дать поймут, у кого развязался язык. И тогда очень скоро в мою дверь постучат. – Я несколько раз глубоко вздохнул. – Вот почему я придумал икснет. Вот почему отныне и навсегда моя жизнь посвящена борьбе с ДВБ. Каждый день, до последнего вздоха, я буду бороться с ними. Пока мы снова не обретем свободу. А теперь каждый из вас, если захочет, может сделать так, что меня упекут за решетку.
Энджи опять подняла руку.
– Не собираемся мы закладывать тебя, – заявила она. – Не думай. Я знаю тут почти всех и готова за них поручиться. Понятия не имею, как вы вычисляете, кому можно доверять, зато могу сказать наверняка, кому доверять нельзя. Взрослым. Старикам. Нашим предкам. Если им рассказать, что за кем-то установлена слежка, они сразу подумают: это кто-то другой, плохой, так ему и надо. Если кого-то схватили и засунули в секретную тюрьму, то это опять касается не их, а каких-то чужаков: цветных, иностранцев, подростков. Они давно забыли, какими были сами в нашем возрасте. Как это гадко – все время быть под подозрением. Когда входишь в автобус и ловишь на себе такие взгляды, словно ты тварь вонючая или серийный убийца. А хуже всего, что в наши дни люди становятся взрослыми всё раньше и раньше. Когда-то в ходу был лозунг: «Не верь никому старше тридцати». А я бы сказала: «Не верь никому старше двадцати пяти!»
Раздался смех, и она тоже засмеялась. Она была симпатичная, хотя продолговатое лицо и длинная челюсть придавали ей сходство с лошадкой.
– Я ничуть не шучу! Вдумайтесь сами. Кто привел к власти этих придурков из ДВБ? Кто позволил им установить свои порядки в нашем городе? Кто допустил, чтобы в классах вешали видеокамеры, а нас со всех сторон обкладывали следящими чипами, ставили их везде – и в проездные, и в машины, и на каждом шагу? Уж точно не те, кому сейчас шестнадцать! Пусть мы бестолковые, пусть мы молодые и многого не понимаем, но мы не подонки.
– Охотно написал бы это на своей футболке, – сказал я.
– И правильно сделаешь, – отозвалась она. Мы с улыбкой переглянулись. – Где выдают эти ваши ключи? – спросила она и достала телефон.
– Вон там, в укромном уголке возле пещер. Я провожу тебя туда и оставлю, ты сделаешь все, что положено, потом позовешь друзей, и они сфотографируют тебя с твоим открытым ключом. И тогда, вернувшись домой, они смогут с тобой переписываться.
Тут я подскочил и завопил как ужаленный:
– Да, и еще вот что! Чуть не забыл! Когда введете ключи в свои компьютеры, уничтожьте снимки! Не хватало только, чтобы кто-нибудь выложил в сеть фотографии с подробным отчетом о том, как мы тут все вместе строим подрывные заговоры!
В ответ раздались смешки, то добродушные, то немного испуганные, затем Джолу выключил свет, и нас окутала непроглядная тьма. Постепенно глаза привыкли, и я направился к пещере. За спиной послышались шаги. Энджи. Я оглянулся и улыбнулся ей, она ответила тем же, сверкнув в темноте белоснежными зубами.
– Спасибо за поддержку, – сказал я. – Ты была великолепна.
– Это все правда – то, что ты говорил о мешке на голове и всем остальном?
– Еще какая, – отозвался я. – Все это произошло на самом деле. Я до сих пор никому не рассказывал, но это чистая правда. – Я на миг задумался. – Знаешь, время идет, а я все молчу и молчу, рта не раскрываю, и постепенно начинает казаться, что это был дурной сон. Однако нет. Все это было взаправду. – Я зашел в пещеру. – Рассказал вот – и сам радуюсь. Еще немного, и я бы начал сомневаться в своем психическом здоровье.