ухватила только пустоту.
На четвереньках я пополз по узкому проходу к двери, навстречу пробивавшемуся свету. Маша хватала меня за лодыжки, я кое-как отбрыкивался. Пару раз пришлось отпихнуть с дороги штабеля мебели, нависавшие с боков, словно стены в гробнице фараона. Несколько ящиков рухнули позади меня, Маша опять болезненно вскрикнула.
Подъемная дверь грузовика была чуть приоткрыта, и я нырнул в узкую щель. Лесенку уже убрали, и я головой вперед выскользнул наружу, шмякнувшись макушкой об асфальт так, что в ушах зазвенело. Ухватившись за бампер, поднялся на ноги и, собрав все силы, дернул вниз дверную ручку. Дверь захлопнулась. Изнутри донесся Машин вопль – похоже, я прищемил ей пальцы. Меня чуть не стошнило, но я сдержался.
И торопливо защелкнул висящий на двери замок.
Глава 20
Никого из «трех парней» поблизости не оказалось, и я бросился наутек. Ушибленная макушка болела так, словно я раскроил голову в кровь, но пощупал – рука осталась сухая. От долгой неподвижности растянутая лодыжка онемела, и я бежал хромая, словно поломанная марионетка. Остановился лишь на миг, чтобы отменить введенную Машей команду на удаление снимка и отключить функцию телефонной связи – во‐первых, это поможет сберечь энергию в аккумуляторе, а во‐вторых, безопасники не смогут меня отследить по этому телефону. Установил таймер перехода в спящий режим на два часа – максимальное возможное значение. Попытался отменить требование ввода пароля при выходе из спящего режима, но для этого действия как раз и требовался пароль. Придется не реже чем каждые два часа нажимать на кнопки, пока не придумаю, каким образом извлечь из телефона драгоценный снимок. И надо будет где-то раздобыть зарядное устройство.
У меня не было никакого плана действий. А он очень нужен. Хорошо бы сесть куда-нибудь, выйти в сеть, спокойно все обдумать и решить, что делать дальше. Мне уже осточертело, что за меня без конца все решают другие. То Маша, то ДВБ, то родной папа. И Энджи. Хотел бы я поступать так, как придумает Энджи? Пожалуй, да. С удовольствием.
Я брел куда глаза глядят по улицам, ведущим вниз, то и дело сворачивая в переулки, смешиваясь с бурлящей толпой Тендерлойна. Сам не знал, куда направляюсь. Каждые несколько минут нащупывал в кармане Машин телефон и нажимал одну из кнопок, чтобы он не отключился. Открытая «раскладушка» в кармане куртки нелепо выпирала.
Остановился перевести дух, прислонился к стене. Нога болела невыносимо. Куда меня вообще занесло?
Улица О’Фаррелл, недалеко от перекрестка с Хайд-стрит. Напротив сомнительного «Азиатского массажного салона». Ноги сами принесли меня туда, где начались наши приключения, на то самое место, где Маша сделала свой снимок. За миг до того, как прогремели взрывы на мосту, навеки изменившие мою судьбу.
Мне хотелось сесть на край тротуара и разрыдаться в голос, но слезами горю не поможешь. Первым делом надо позвонить Барбаре Стрэтфорд и рассказать ей о случившемся. Показать снимок с Дэррилом.
И где была моя голова? Надо как можно скорее показать ей видео, которое мне прислала Маша, – то, где глава президентской администрации насмехается над взрывами в Сан-Франциско и говорит, что ему известно, где и когда произойдут следующие атаки, но предотвращать их он не будет, потому что они помогут его шефу переизбраться на второй срок.
Вот у меня и созрел план действий. Отыскать Барбару, передать ей документы, и пусть она опубликует их как можно скорее. Наша вампмоберская затея не на шутку перепугала простых обывателей, и они того гляди поверят, что мы и в самом деле банда террористов. Разумеется, придумывая эту игру, я хотел только дать народу развлечься и не думал, как все это будет выглядеть в глазах простого работяги откуда-нибудь из Небраски.
Надо позвонить Барбаре, однако сделать это по-умному, из телефона-автомата, скрыв лицо под капюшоном, чтобы не попасть в поле зрения вездесущих видеокамер. Я извлек из кармана двадцатипятицентовую монетку и тщательно протер ее краем рубашки, уничтожая отпечатки пальцев.
Я пошел дальше, снова направляясь вниз, к станции метро, там можно найти телефонные будки. На трамвайной остановке мне попалась на глаза обложка свежего номера «Бэй Гардиан» – целая стопка этих газет лежала перед чернокожим парнем. Он улыбнулся мне.
– Подходи, почитай обложку – это бесплатно. А внутрь заглянуть – гони пятьдесят центов.
Такого огромного шрифта в газетных заголовках я ни разу не видел после одиннадцатого сентября.
«УЗНИКИ ГУАНТАНАМО-В-ЗАЛИВЕ»
И ниже, чуть помельче:
«Как ДВБ прячет наших детей и друзей в секретной тюрьме прямо возле нашего порога».
И подпись:
«Барбара Стрэтфорд – специально для “Бэй Гардиан”».
Продавец газет покачал головой.
– Ну и ну, подумать только! Прямо тут, в Сан-Франциско. Ну и сволочное же у нас правительство.
Вообще-то «Гардиан» распространялась бесплатно, но этот бомж, видимо, решил втиснуться в свободную нишу на местном рынке. У меня в руке был зажат четвертак. Я бросил монету ему в чашку и извлек из кармана еще одну. На сей раз даже не потрудился стереть отпечатки пальцев.
«Когда Бэй-Бридж взлетел на воздух от рук неизвестных злоумышленников, нам говорили: отныне мир никогда уже не будет прежним. В тот день погибли тысячи наших друзей и соседей. Спастись не удалось почти никому; их останки предположительно покоятся на дне бухты. Однако подросток, арестованный сотрудниками ДВБ через несколько минут после взрыва, рассказал нам необычайную историю. Вероятно, многие из тех, кого мы считали погибшими, живы. Наше собственное правительство вопреки всем законам содержит их под стражей в тайной тюрьме на Острове Сокровищ, который сразу после взрывов был эвакуирован и объявлен закрытой зоной…»
Я присел на скамейку – по случайному совпадению ту же самую, на которую мы, выбравшись из метро, уложили раненого Дэррила, и от этого открытия у меня волосы встали дыбом. Прочитал статью от начала до конца и чуть не разревелся. Барбара отыскала наши фотки, на которых мы с Дэррилом вместе дурачимся, и поставила их возле текста. Снимки были сделаны год назад, но на них мне можно было дать лет десять или одиннадцать. За последнюю пару месяцев я сильно повзрослел.
Барбара справилась с задачей блестяще. Пока я читал, во мне кипело возмущение по поводу несправедливостей, творимых с этими бедолагами, потом я вспомнил, что речь-то идет обо мне. Почти полстраницы занимала увеличенная фотография записки Зеба с его мелким убористым почерком. Барбара отыскала много информации о других ребятах, пропавших без вести и считавшихся погибшими, и задавала вопрос: сколько их томится в секретной тюрьме на острове, в считаных милях от родительского дома?
Я отыскал в кармане еще один четвертак, потом передумал. Скорее всего, телефон Барбары тоже прослушивается. Позвонить ей напрямую не удастся. Надо найти посредника, который свяжется с ней и попросит встретиться со мной где-нибудь к югу от города. Вот и планируй тут!
Мне срочно надо выйти в икснет.
Но как это сделать? Вайфайндер моего телефона мигал индикатором как сумасшедший – вокруг было множество точек доступа к интернету, а у меня ни иксбокса, ни телевизора, ни DVD‐диска с дистрибутивом «Параноид-линукса» для загрузки операционной системы…
Ага, вот кто мне нужен! Среди толпы у верхних ступенек лестницы, спускающейся в метро, разгуливали двое ребят примерно моего возраста.
Я сразу же обратил внимание на их странную манеру двигаться. Они бесцельно слонялись среди толпы, наталкиваясь на прохожих и туристов. Оба держали руку в кармане, то и дело переглядывались и заговорщически хихикали. С одного взгляда было ясно: они заняты взломом маячков. Однако никто не обращал на них внимания. Все знали, что в этом районе лучше ни с кем не встречаться глазами, иначе к тебе привяжется какой-нибудь псих или попрошайка.
Я незаметно приблизился к одному из них. На вид он казался совсем ребенком, хотя вряд ли был намного моложе меня.
– Привет, – сказал я. – Ребята, можно вас на секундочку?
Он сделал вид, что не услышал. Смотрел в упор сквозь меня, как обычно смотрят на бомжей.
– Ну же, – поторопил я его. – У меня мало времени. – Я схватил его за плечо и шепнул на ухо: – Меня копы пасут. Я из икснета.
Теперь он не на шутку перепугался и был готов дать деру. К нам направился его друг.
– Серьезно, – настаивал я. – Выслушай.
Друг приблизился. Он был выше и массивнее – точь-в-точь как Дэррил.
– Эй, что у вас тут творится? – вступил он в разговор.
Мелкий приятель что-то шепнул ему на ухо. Теперь, похоже, удирать собрались оба.
Я сунул им газету.
– Вот, посмотрите! Раскройте на пятой странице.
Они послушались. Прочитали заголовок. Увидели меня на фотографии.
– Ух ты! – восхитился мелкий. – Круто! Прости, что сразу не признали!
Он ухмыльнулся во весь рот, а его массивный приятель хлопнул меня по спине.
– Ну и ну! – воскликнул он. – Ты, значит, и есть тот самый М…
Я зажал ему рот ладонью.
– Отойдем в сторонку.
Я отвел их на ту самую скамейку. Только сейчас заметил, что под ней на тротуаре темнеет застарелое коричневое пятно. Неужели это кровь Дэррила? По спине пробежал озноб.
Мы сели.
– Меня зовут Маркус, – через силу выдавил я. Теперь те, кому я был известен только как M1k3y, узнали и мое настоящее имя. Мое прикрытие провалено. Впрочем, статья в «Бэй Гардиан» уже протянула ко мне ниточку.
– Нейт, – представился мелкий.
– Лиам, – назвал себя второй, тот, что покрупнее. – Уф, до чего же круто, что мы встретились. Ты наш герой, и для нас огромная честь…
– Не болтай, – перебил я. – Вы что творите? У вас же на лицах написано: «Мы тут глушим маячки, скорее хватайте нас и сажайте в Гуантанамо».
Лиам жалобно скривился, словно вот-вот расплачется.
– Не волнуйтесь, вас пока не застукали. Потом я вас научу кое-каким приемчикам.
Лицо Лиама опять просветлело. Оба сияли идиотскими улыбками. Я с тоской понял: эти двое действительно держат M1k3y за своего кумира и сделают все, что я им прикажу. От этой мысли стало не по себе.