Младший — страница 22 из 40

— Какое дело? — неприязненно скривился Макеев. — Прыгать, бегать, на руках стоять?

— Именно! — радостно подтвердил Алеша. — Прыгать, бегать, на руках стоять, преодолевать себя. Мне это нравится. Да я мог бы тем же самым в пустом спортзале заниматься, все равно. Так что придется твоим воротилам американским кого-нибудь другого искать на роль, уж извини.

Леня прямо-таки задохнулся от неожиданного ответа. Вот же дебил! Всегда был дебилом, так и не поумнел! Такой шанс одному на тысячу выпадает, а он еще нос воротит.

— Ты больной какой-то, честное слово! — не скрывая досады, брякнул Макеев. — Любой счастлив был бы на твоем месте.

— Ну так пусть любой и снимается, — просто улыбнулся Алеша. — А мне моя жизнь нравится, и менять ее не хочу. Здесь у меня дом, семья, работа, мои ребята, которые на меня рассчитывают. Как я их брошу? Мать, бабка, в конце концов. Да и жена. Как думаешь, рада она будет, если я на неопределенный срок в Штаты свалю? Не, Лень, не выйдет ничего, извини.

Алеша поднялся с дивана и двинулся к выходу, желая показать, что вопрос исчерпан. Леонид не мог до конца поверить, что его единственная надежда, последний шанс исправить свое положение, рухнула. Неужели это все, он может разворачиваться и сию минуту лететь обратно? А это значит, что все пропало! Акула-Гарднер вышибет его под зад коленом, если он не предоставит замену разбившемуся Форксу, да еще и выставит астрономический счет. Это утопит его, а ведь Леня только недавно зажил как человек, так надеялся сделать себе на этом проекте имя.

Нет, нельзя сдаваться просто так. Вся эта болтовня — «я люблю свое дело, мне нравится моя жизнь» — ничего не стоит. Не может быть, чтобы человек был равнодушен к деньгам и славе. Ведь не юродивый же его любезный братец, в конце концов. Что-то за этим кроется, держит его здесь. И нужно обязательно узнать, что это.

— Вот что, — остановил Макеев брата в дверях. — Все-таки подумай еще. Давай будем считать, что это не окончательный твой ответ. Я все равно пробуду здесь еще три недели, так что ты вполне можешь успеть передумать, — натянуто улыбнулся он.

Алексей пожал плечами:

— Договорились. Но вряд ли я передумаю.

— Ладно, еще поговорим, — примирительно сказал Леонид. — Спокойной ночи.

3

Эту ночь Макеев спал плохо. Сказывалась двенадцатичасовая разница во времени с Америкой. Да и вечерний разговор с братом не добавил спокойствия. Леонид ворочался на диване, снова и снова придумывая, как вынудить Алешу согласиться на его предложение. Дурак! Сам же отталкивает удачу. Нет, нужно во что бы то ни стало уговорить, обмануть, заставить брата. Сам же потом спасибо скажет.

Изредка Леня проваливался в короткий, не приносящий облегчения сон, но, кажется, и тогда его сознание продолжало лихорадочно искать выход из положения. Забыться удалось только под утро, когда за окном уже посветлело и в форточку пахнуло предрассветным холодом.

Он провалился в тяжелый, одурманивающий голову сон. В окружавшем сумраке мелькали разрозненные картинки, видения, обрывки разговоров. Вот, хищно улыбаясь, оскалил свои акульи челюсти Гарднер. Джереми откинул на подушку белокурую голову, отирая тыльной стороной ладони испарину на висках. Или не Джереми, а родной брат Алеша? Да, конечно, это он, лежит навзничь на кровати, снизу вверх глядя на склонившегося над ним Леонида. Нужно сказать что-то, протянуть руку, дотронуться кончиками пальцев до его щеки. Но вдруг откуда ни возьмись появляется Марианна, отпихивает его от кровати и плюхается на ложе рядом с мужем, похабно ухмыляясь.

Макеев проснулся, сел на диване, передергиваясь от охватившего его гадкого чувства. За окном было еще темно, в квартире спали. Где-то там, за дверью, ровно дышал во сне его младший брат, а рядом, обвив его тонкими руками, дремала Марианна. Макеев стиснул зубы, привычным движением нашарил в темноте таблетки. Отличное недорогое средство, гарантирующее спокойный здоровый сон даже в доме, наполненном кошмарами из прошлого. Он откинулся на подушку и прикрыл глаза.

Но выспаться как следует так и не удалось. Едва он успел увидеть себя молодым, подающим надежды спортсменом Леней Макеевым, поднимающимся на пьедестал под восторженные крики толпы, как где-то совсем рядом что-то загрохотало, раздался женский визг, и Леонид подскочил на постели. Он открыл глаза, глубоко вдохнул и тут же закашлялся от плавающего в воздухе едкого удушливого дыма. Из кухни доносились истерические вопли матери:

— Пожар! Пожар! Алеша, спасай! Она снова дом подожгла!

Ей вторили басовитые выкрики Валентины Васильевны:

— Сгинь отсюда, Ларка, не мешай! Я всех их порешу, ни один не уйдет, нечисть фашистская!

Быстро натянув брюки, Леонид выбежал из комнаты. По коридору уже мчался на помощь Алексей. В утренней полутьме Лене неожиданно почудилось, что из глубины квартиры появился прежний восемнадцатилетний Алеша — глаза горят, золотистые пряди волос прилипли ко лбу, тело, сильное и гибкое, движется плавно и легко, без малейшего напряжения. Не обратив на него внимания, брат исчез в задымленной кухне. Следом за ним появилась Марианна, на ходу запахивая короткий полупрозрачный халат. Леня оценивающе взглянул на ее обнаженные, все еще стройные ноги, на видневшуюся в кружевном вырезе высокую грудь. Марианна встретилась с ним глазами, вспыхнула и потупилась.

— Что это тут у вас происходит? — спросил Макеев.

— А, — отмахнулась она. — Бабушка опять партизанит. Не обращай внимания, у нас это часто бывает.

* * *

Через полчаса сложенный Валентиной Васильевной под кухонным столом костерок был потушен, старуха успокоена и уложена в постель. В распахнутые окна квартиры ворвался ветер, унося с собой сизые хлопья дыма. В гостиной Лариса, в замысловатом черном платье с нашитыми стразами, полулежала в кресле, выставив вперед ноги в туфлях на шпильке. Выбившиеся из прически высветленные локоны разметались по спинке кресла.

— Мамочка, успокойся. На, выпей, — Алеша протянул ей рюмку коньяку.

Лариса пригубила и снова томно закатила глаза.

— Ну вот, молодец, — подбодрил ее сын. — А теперь расскажи все по порядку.

— Возвращаюсь я домой, — плаксиво начала Лара.

— Постой, а откуда ты возвращалась в шесть утра? — удивленно поднял брови Леня.

Лариса, возмущенно фыркнув, проигнорировала вопрос.

— Ну ты что, Лень, как с луны свалился, — шепнула ему Марианна. — У нее же бурная личная жизнь.

— В шестьдесят с лишним лет? — охнул Макеев. — Да уж, не стареют душой ветераны.

— Лев Анатольевич довез меня до подъезда, — продолжала мать. — А до квартиры не стал провожать из деликатности. Я вхожу, а тут — огонь, дым, сажа. Господи, я думала, вас уже нет в живых, деточки мои. — Лара снова затряслась от рыданий, не забывая, впрочем, время от времени отпивать из рюмки коньяк.

— Ну что ты, брось, — похлопал ее по руке Алеша. — Нас так просто не возьмешь, верно, Ленька?

Леонид кивнул. Алексей все еще продолжал возиться с матерью, и старший брат, воспользовавшись тем, что второй не видит, осторожно протянул руку и коснулся пальцами ладони сидевшей рядом, на диване, Марианны. Женщина вздрогнула, но не обернулась. Леня видел лишь, как быстро стрельнула она горячими карими глазами в его сторону и тут же отвела взгляд. Ее рука была такой знакомой, он нащупал подушечками пальцев плотный короткий шрам на ладони — когда-то она рассказывала ему, как в детстве разбила руку, упав с велосипеда. Это была рука, принадлежавшая ему по праву. Он скользнул пальцами выше и вдруг наткнулся на гладкое обручальное кольцо. На мгновение резкая вспышка бешеной ненависти заволокла глаза. Как бы там ни было, брат посягнул на его женщину. Все эти годы она была ему женой. Он ложился с ней в постель, накрывал ее своим телом, дотрагивался до нее своими широкими ладонями, его золотая голова покоилась на ее плече… черт!

«У меня здесь семья, жена, — сказал вчера Алеша. — Ей не понравится, если я свалю в Штаты». Гм, ну что ж, посмотрим. Может быть, ей это очень даже понравится. Может, сама с удовольствием распрощается с тобой на неопределенный срок. Посмотрим, так ли уж ты нужен своей драгоценной жене. Или все эти годы ей нужен был кто-то другой, а ты — такой красивый, сильный, идеальный — просто временно занимал вакантное место?

Леонид крепче сжал руку Марианны, и женщина вдруг выдернула ладонь, вскочила с дивана и сказала нервно:

— Нет, так дальше продолжаться не может!

— Ты чего? — удивленно обернулся к ней Алексей.

— А ничего, — со злостью выговорила Марианна. — В один прекрасный день твоя бабка нас всех спалит, вот чего.

— Ну что же я могу сделать? — развел руками Алексей. — Не в дурдом же ее сдавать…

— Неплохая идея, между прочим, — буркнула женщина. — Моя знакомая с работы нашла телефон частной психиатрической клиники, помнишь? Я тебе давала номер два месяца назад. Ты позвонил? Выяснил что-нибудь?

— Виноват. Исправлюсь, товарищ генерал, — шутливо вытянулся в струнку Алеша.

— Хватит паясничать! — с отвращением бросила Марианна.

Лазарев оторопело смотрел на нервно расхаживающую по гостиной жену.

— Чего ты завелась-то? — пожал плечами он. — Хорошо, я позвоню.

— Вот и позвони! Сегодня же!

— Ладно-ладно. Уймись! — примирительно сказал Алеша.

— Мне пора на работу. Я и так опоздала уже!

Марианна быстро вышла из комнаты.

— Сердится? — кивнул брату Макеев.

— А, не обращай внимания, — отмахнулся Алексей. — На нее находит иногда.

— Не понимаю, почему ты разрешаешь ей командовать, — плаксиво пожаловалась Лариса. — В конце концов, это наш дом.

— Началось, — с комическим ужасом закатил глаза Алеша. — Мам, давай я тебя лучше в комнату провожу. Ты же устала, наверно. Один Лев Анатольевич чего стоит, — он со смехом подмигнул брату.

Лара охотно оперлась на руку сына и пошла вслед за ним из комнаты, продолжая жалобно причитать:

— И все-таки твоя жена такая резкая, несдержанная…