Кивнув, вынимаю из кармана зажигалку и даю прикурить блондинке в черной шубе.
— Благодарю, — улыбается красными губами, кутаясь в меха, — не замерз?
— Нет, — отвечаю, глядя поверх ее головы.
— Ммм… какой стойкий! Меня, кстати, Софьей зовут.
— Не заинтересован.
— Да и хрен с тобой, — хмыкает девица, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов.
Я же, окончательно околев, докуриваю, бросаю окурок в урну и захожу внутрь. Из зала льется медленная музыка, на танцполе кружат пары, из которых я мгновенно выцепляю взглядом одну из них. Чувствуя, как в груди закопошился клубок змей, наблюдаю за их танцем.
Слишком тесно. Закинув на плечи Рокотова обе руки, Настя жмется к нему слишком тесно. Улыбается, смотрит в его довольную рожу, слушает, что он говорит.
Руки в карманах брюк в кулаки сжимаются. Змеи шипят, жалят, запуская в кровь убойный яд.
— Кирилл, — отвлекает голос Карины.
Повернув к ней голову, вопросительно задираю бровь. А она все лыбится, будто ее счастье переполняет. Что за показуха? Ей же стремно сейчас, видит все и чувствует. Зачем этот спектакль? Для «завистливых» подружек?
Подхожу и опускаюсь на свой стул.
— Пригласишь на танец? — прилипает к моему плечу, накрывает мою ладонь холодными пальцами.
— Я не танцую, Карин… прости…
— Поедем домой.
— Да… поедем скоро.
В этот момент на стул слева от меня приземляется Иван. Немного хмельной, приседает на мои уши. Прерываясь на громкий хохот, рассказывает про какую-то аварию, что случилась с ним в прошлом году.
— Я даже не сразу въехал, Грех… там жопа просто в кашу!.. У меня заднее левое вывернуло наружу… не поверишь… У Бэхи, что в меня влетела сзади, морда в гармошку… И ни на ком ни царапины! Ох*еть!!! Ох*еть, бл*дь!
Я киваю, как болванчик. Слушаю, но нихрена понимаю. Ванька ржет, Карина вставляет комментарии, по-девчачьи ахает.
А мое нутро все там, на танцполе. Мыслями я с ними.
Я не смотрю на них, но вижу все отчетливо. Как лапы Рокотова елозят по ее пояснице, как кончики ее пальцев царапают его шею. Я вижу ее блестящие глаза. Я, мать вашу, слышу его низкий голос и ее тихий смех. Чувствую запах ее дыхания и волос.
Я танцую вместе с ними… пздц… у меня течет крыша.
Понимаю это, бешусь, презираю себя, но разъединить эту сцепку не могу.
Образ ее отпечатался на сетчатке глаз. Каждая деталь его нравится. Нравится вся с ног до головы. Такая красивая, бл*дь…
— … да я тогда еще на Мицухе гонял… помнишь, Грех?..
— А?..
— Я помню! — поддакивает Карина, — классная тачка, да, Кир?..
Отвалившись на спинку стула, беру со стола стакан с водой и делаю глоток. Держу во рту, потому что протолкнуть ее внутрь не позволяет спазм в горле.
— … резвая девочка была… — продолжает вещать Ванька, — сейчас Спортейдж после ремонта продам, выберу себе танк какой-нибудь.
— Джип? — восклицает Карина, — круто. У Кирилла сейчас Q7, мы ее обожаем, да, Кир?..
Сглатываю, когда сменяет трек. Ребята начинают возвращаться за стол, но Насти с Артуром я не вижу. Не удержавшись, начинаю крутить башкой.
Они идут последними. Держась, бл*дь, за руки.
Пфф…
По-свински наплевав на Карину, смотрю на Настю, ожидая ее торжествующего взгляда, как подачки. Но она, похоже, напрочь забыла о моем присутствии. Улыбаясь, останавливается у стола и берет в руку свой телефон.
Активирует экран и хмурится. А затем, показав Рокотову жестом, что ей нужно перезвонить, идет из зала.
Я подрываюсь за ней. Потому что это, черт возьми, может касаться моего сына.
— Кирилл, ты куда?
— Сейчас вернусь, — бросаю отрывисто.
— Я с тобой!
— Нет, — посылаю говорящий взгляд, на который Карина поджимает губы.
Стараясь выдерживать неспешный шаг, выхожу из зала в холл и вижу, как Настя скрывается в коридоре, ведущем к выходу. Устремляюсь за ней. Как псина за хозяйкой.
Дойдя до холла, становится у зеркала и кому-то звонит. Я встаю чуть в стороне. Заложив руки в карманы, гипнотизирую взглядом узкую спину. Настя словно чувствует, сначала неопределенно ведет плечом, а потом резко оборачивается.
Глядя мне в глаза, замирает. Зависаем вместе на несколько секунд. Я ей сигнал подаю, что специально за ней шел, контакта хочу.
Настя не принимает. Моргнув, опускает взгляд на телефон и подносит его к уху.
— Мам… звонила?
Делаю еще один шаг, объявляя, что все равно никуда не уйду.
— Дай мне его, — говорит в трубку, а уже в следующее мгновение ее голос становится на пару градусов теплее, — Ромаш, что случилось?
Еще шаг, и моих ноздрей достигает Настин аромат. По телу прокатывается неконтролируемая дрожь.
— Нет, зайка… надо покушать… иначе никаких Три кота, — тонко вздыхает, зябко ежится, но на меня больше не смотрит, — печеньки потом, Рома…
— Дай мне, — прошу тихо.
Она бросает на меня быстрый взгляд и кивает.
— Скажи, чтобы кашу съел… он капризничает.
Забираю телефон, намеренно касаясь ее пальцев. Настя одергивает руку, а я прижимаю к уху теплый экран.
— Рома, привет, это Кирилл…
В трубке ненадолго повисает тишина, а затем меня оглушает радостный возглас.
— Килил!
Едва не давлюсь эмоциями. В груди горячо и тесно становится. Лезет горлом наружу.
— Ромаш… — прочищаю горло, — как у тебя дела?
— Холосо! Я мультики хочу смотлеть, а Леса не включает…
— Как не включает? Ты съел всю кашу, а Леша не включил Три кота?
— Ааа… я не съел… я не хочу…
— Вот в чем дело, — пытаюсь изобразить смешок, но с передавленным горлом выходит паршиво, — мультики можно смотреть только после каши.
Из динамика летит обреченный детский вздох, а я закусываю губу.
— Ладно… пойду есть касу.
— Молодец… совсем взрослый уже…
— Килил, ты ко мне плиедешь еще?
— Приеду, — ловлю Настин взгляд, — я теперь к тебе всегда приезжать буду.
Передаю ей телефон и разглядываю затылок, пока она, отвернувшись, заканчивает разговор.
— Спасибо, — оборачивается ко мне, — уговорил его на пшенную кашу. Он ее терпеть не может, а мама постоянно забывает.
— А поедем за ним сейчас, — сам от себя не ожидая, вдруг предлагаю я.
— Зачем? — спрашивает тихо.
А мне идея нравится, чем сидеть здесь, лучше провести время с сыном и… его матерью.
— Пообщаться с ним хочу.
Настя, чуть склонив голову, запускает пальцы в свои волосы. Проходится по ним гребнем и поднимает на меня взгляд. А в нем отрицательный ответ.
— Приходи завтра.
В этих, сказанных нейтральным тоном, двух словах я угадываю истинный смысл.
Она не собирается сегодня возвращаться к сыну. У нее другие планы на эту ночь.
Толчок в грудину, а следом горло пробивает ржавый гвоздь.
— Настя… — хриплю, сам ох*евая, насколько жалко звучит мой голос.
Но Денежка уже уходит. Огибая меня, идет в сторону зала.
— Настя… — плетусь за ней, — я… мы с Кариной довезем тебя до дома.
На ходу обернувшись, она усмехается и отрицательно качает головой.
— Я с Артуром сегодня поеду, Кирилл.
Глава 41
Кирилл.
— Я устала, Кир, — шепчет Карина, встречая меня на входе в зал.
— Поехали, — меня тоже здесь ничего больше не держит.
Более того, мне физически невыносимо тут находиться. Слишком много раздражающих факторов.
Прощаемся с ребятами. Жду, пока Карина со всеми нацелуется, каждого одарит ослепляющей улыбкой, скажет комплемент.
К Насте не подходит и вообще смотрит, будто сквозь нее, а вот сидящему рядом с ней Артуру дарит сочный чмок. Я же на Денежку не смотрю по другой причине — не ручаюсь за собственный контроль.
Жму парням руки. Рокотову киваю, потому что он со своего места встать так и не соизволил.
Одеваемся, выходим с Кариной на улицу, а там снег стеной. Она бежит к машине, сокрушаясь, что портит мех на шубе.
А мне пох*уй. Дышу полной грудью, пытаясь остудить нутро. Останавливаюсь у тачки, чтобы прикурить. Затягиваюсь и, обернувшись, смотрю на ресторан.
Или вернуться?..
Нет. Нах*я?.. Проводить их взглядом, когда будут уезжать?
— Кир, едем? — кричит Карина в приоткрытую дверь.
Сажусь в машину и вставляю ключ в замок зажигания. Настраиваю обдув, музыку, дворниками счищаю снег со стекла.
— Что не так, Кирилл? — спрашивает она, наблюдая за моими замедленными движениями, — что с тобой сегодня?
— Башка на непогоду трещит.
— Дать таблетку? У меня есть с собой.
— Не надо.
Выезжаю со стоянки и с пробуксовкой выруливаю на дорогу. Прибавляю громкость музыки, чтобы Карине не пришло в голову начать делиться со мной впечатлениями от вечера.
Я напряжен. Шея, спина, плечи налиты свинцом, в горла до сих пор торчит зло*бучий гвоздь. Но если контролировать дыхание и мысли — вполне терпимо. Держусь.
— Настя сегодня хорошо выглядела, да? — вдруг оглушает она меня.
Бл*дь. Бл*дь!!!
Контроль. Вдох. Выдох.
Настя сегодня ох*енно выглядела. Самая красивая.
— Да.
— Они с Артуром отличная пара, — улыбается мягко, — рада за них.
Отлепив взгляд от дороги, всматриваюсь в ее лицо, рассчитывая увидеть в нем хоть намек на сарказм. Но нет. Кристально честные глаза, от которых у меня на загривке шерсть дыбом встает.
— Это твое единственное впечатление от сегодняшнего вечера? Больше ничего? — проговариваю вкрадчиво.
— Мне понравилось. Не думала, что так скучала по ним всем.
— Скучала? — усмехаюсь неверяще, — ты же свернула с ними все общение, едва перебралась в столицу.
— Я не сворачивала! — возмущается Карина. Снова максимально искренне, — мы просто реже стали общаться! А сейчас… мы же вернулись… сейчас возможностей встречаться будет больше…
— Ты их презираешь…
— Кир! Что за бред…
— И про Настю… еще совсем недавно ты ее дрянью называла, а сегодня счастья желаешь…
Карина распахивает рот. Вращая глазами, хватает воздух, будто задыхается. Руками беспорядочно шарит по стоящей на коленях сумочке.