У Дездемоны было чувство, что кто-то погрозил ей из темноты когтистым пальцем. Могло ли зеркало с ней говорить? Сейчас оно показывало полупустой корабль и белокурую русалку, которая по наглому флиртовала с капитаном.
– Это Ясмин – старшая из дочерей морского царя, – пояснил вернувшийся Моран. Его свидание с дамой-драконом завершилось очень быстро.
– Твоя сестра? Я не загадывала увидеть ее.
– Я пожелал ее увидеть. Думал, она образумилась немного с тех пор, как мы расстались. Но смотрю, она еще больше расшалилась.
– Она утянет этого капитана на дно, – догадалась Дездемона.
Моран лишь вздохнул.
– Чего еще ты ждешь от русалки?
– Любви к симпатичному смертному парню.
– Ясмин часто влюбляется в смертных, но для них это кончается плачевно. У морской царевны уже есть целая коллекция из скелетов ее поклонников.
– А я думала, что если кто-то отважный спустится в морское царство и попросит у венценосного отца ее руки, то все решится, как по волшебству.
– Это вряд ли! Морской царь меньше всего желает замужества дочерей. Дело в том, что у каждой из них есть особенный талант, который пригодится, чтобы…
– Смести весь земной мир? – подсказала Дездемона первое, что пришло ей в голову, ведь моргены не терпят людей.
Моран промолчал.
Хлопанье мощных крыльев где-то вверху возвестило о том, что дракон отлетал от замка.
– Сепфора донесла, что нам стоит ждать необычного посла.
– Из морских глубин, я полагаю. И чем же он необычен?
– Его пришлют, чтобы проверить, насколько хорошо я один справляюсь с Оквиланией. Если посол убедится, что самодержец я плохой, то нам пришлют из моря навязанную подмогу. Это экзамен. Нам нельзя его провалить.
– И чем могу помочь я?
– Разоблачить морского посла. По нему не будет видно, что он водяной.
– Как это?
– Смотри на Подражателя, – Моран щелкнул пальцами, и с рамы трюмо сползло существо похожее на огромного белого паука. Оно выпрямилось во весь рост и вдруг стало первым министром Рамиро.
Дездемона ахнула.
– Не знала, что его милость тоже морген.
– Рамиро не морген, – возразил Моран. – Покажи ей другие смены обликов!
И вот перед Дездемоной уже стоял тот самый красавчик Лансье, о котором без конца щебетала Вайра. Он нагло улыбнулся ей и продемонстрировал пальцы с перепонками. Сразу стало понятно, что это не Лансье. За долю минуты существо, названное Подражателем, сменило череду обликов, начиная от королевских советников и кончая лакеями. Под конец оно поочередно приняло облик всех братьев и даже отца Дездемоны.
– Все! Хватит! – потребовала она.
Существо проворно уползло назад за раму трюмо, а оттуда вскарабкалось по стене. Оно напоминало причудливое украшение цвета слоновой кости.
– Оно способно превращаться и в женщин, – похвастал Моран.
Будто в подтверждение его слов Подражатель уселся наверху арки и вдруг превратился в саму Дездемону, в точности скопировав ее фигуру, прическу и платье.
– Оно же до смерти перепугает всех, если повторит этот фокус прилюдно, – Дездемона поспешно отвернулась от двойника.
– Зато так можно свести врагов с ума. Представь, если тебя никто не предупредил о Подражателе, но ты повсюду видишь свою копию, которая тебя передразнивает.
– И ты опасаешься, что морской посол явится к тебе в моем облике? Не сможешь отличить меня от моргена, если я не дам тебе знак.
Моран повел плечами.
– Будет лучше, если мы оба знаем о визитере и станем его выглядывать. Если обличишь его, не стесняйся, скажи ему, что разгадала его секрет. Отцу приятно будет сознавать, что моя королева не простушка. Тогда он не станет навязывать нам ни свои правила, ни свою помощь.
– А что если его помощь нам однажды понадобится? – Дездемона вспомнила о затонувшем храме. Смог бы морской царь взять это место под свой контроль?
– Я привык со всем справляться сам, – разочаровал ее Моран.
– Зачем лелеять самостоятельность, если где-то на дне моря есть могущественный отец, который способен ради тебя затопить весь мир?
– Потом объясню, – Моран как-то замкнулся в себе.
Он вывел Дездемону в сад и подвел к беседке, которую оплетало ветвями синее морское дерево с чешуйчатым стволом. Моран сорвал с него один плод, также обросший чешуйками.
– Хочешь отведать?
– Чтобы утратить разум или потерять память?
– Чтобы научиться слышать сплетни, которые доносят до берега волны.
Звучит соблазнительно, но Дездемона не решилась.
– Как-нибудь в другой раз, – пообещала она. Дерево, шевелившее живыми корнями под беседкой, немного ее пугало. К тому же она все еще не знала, насколько можно доверять Морану. Он был учтив и обходителен с ней. В него легко было влюбиться, но довериться моргену немного страшно.
Базилика за садом с приоткрытыми дверями наглядно демонстрировала скульптуры богов, похожих на выходцев из моря. Дездемона завороженно засмотрелась на них. Фигуры из мрамора были красивыми и пугающими. Нечто подобное она уже видела в соборах города. У богинь хвосты вместо ног или раковины на месте ушей, у богов жабры и чешуя.
– Это и есть изначальные боги страны, – пояснил Моран. – Их всех я видел живыми, и для меня они вовсе не боги, а всего лишь подданные отца. Вот статуя Арианы. Вы называете ее богиней волн Фееан. Очевидно, так расслышал ее имя тот, до кого оно долетало лишь как эхо русалочьих разговоров.
Внимание Дездемоны отвлек Подражатель. Он дополз по потолкам арок до базилики и принял облик огненной дамы. Хоть ее силуэт и был ярко-оранжевым, но пламя не источал. Сразу было видно, что Сепфора подменная.
Моран вроде бы назвал даму-дракона Сепфорой.
– Что общего у вас с огнедышащей дамой? – решилась спросить Дездемона.
– Ну, – неохотно протянул Моран. – Она значительно старше меня. Из-за этого все проблемы.
– Старше на несколько лет? Тебе вроде уже есть сотня, – поддела Дездемона.
Моран сделал вид, что не ощутил булавочный укол.
– Старше на несколько тысячелетий. Но для нее это мелочь. У подобных ей существ со временем лишь прибавляется красоты и силы. Это люди быстро стареют.
Верно! Дездемона приуныла. Она-то человек. И ее хотят принести в жертву. А если не принесут, она все равно постареет и не сможет больше составлять пару Морану.
– Ты не состаришься со временем?
– Я вырос лишь за сотню лет, но достиг ли уже зрелости, – уныло протянул Моран. – На дне я еще слишком юн, а если назвать мой возраст людям, то они будут ошеломлены.
– Меня ошеломил не возраст, – призналась Дездемона. – Какая разница сколько сотен лет существу с приятным вечно юным лицом? Но то, что ты наполовину человек, а наполовину морген…
– Не знаю; родился я таким или легенда права, и отец разделил меня мечом надвое, когда мать пыталась сбежать от него назад к людям. Одна половина моргена, вторая человека.
Да эту легенду о Лилофее даже Дездемона слышала в адарской глуши. Вроде бы принцессе, сбежавшей назад на землю, морской супруг выставил ультиматум: если она не вернется, то им придется поделить детей поровну, половину мать заберет на землю, половина останется с отцом в море. Сыновей Лилофеи было неровное количество, а стало быть, нечетного седьмого сына нужно было разрезать пополам. Дочерей-русалок у Лилофеи, очевидно, тогда еще не было. Услышав ультиматум, она вернулась. Но так ли все было на самом деле? Или Лилофея с самого начала не собиралась навсегда покидать морское царство. Судя по всему, у принцессы был взбалмошный характер. Она могла всего лишь подшучивать над супругом. Обидно, если с Мораном из-за ее шуток действительно случилось что-то плохое.
– А у твоих братьев другие тела? Они унаследовали от матери хоть какие-то человеческие черты?
– У обычных водяных голубая кожа и наросты на висках и лбу в форме раковин. Ты точно не перепутаешь их с людьми, даже если они накинут на плечи мантию с горностаем.
– И в жертву избранных девушек приносят таким созданиям?
Моран угрюмо промолчал.
– Кто такой для тебя морской бог: досадная помеха к неограниченной власти или незначительный обитатель моря?
– Само море становится опасным! – Моран сощурился на волны, как на нападающего врага. – Оно принадлежит отцу и братьям, не мне. Поэтому я здесь. В королевстве, куда вернулась бы мать, если б могла уйти из глубин.
– Что будет, если море не сможет обойтись без жертвы?
– На этот случай у меня есть подружка по имени Сепфора, которая может обратить волны в огонь. В буквальном смысле. Есть талисманы делающие омут воды огненным. Так мы с ней и познакомились. Я отбил себе большой залив, не принадлежащий отцу, а она пролетела мимо, и вода стала пламенем. Я чуть не поджарился, но Сепфора меня спасла. Потом оказалось, что она подружилась с моей матерью задолго до моего появления на свет. Я увлекся ею зря. Для нее я ребенок давней знакомой и все. Но она может воспламенить все море вокруг Оквилании, если ее попросить.
От сердца Дездемоны отлегло. Значит Сепфора ей не соперница! Зато появилась другая причина для переживаний.
– Превратить целое море в огонь! Такое возможно?
– Это крайняя мера, – подметил Моран.
– И на нее придется пойти из-за чего-то?
– Если иначе тебя нельзя отбить у твоей судьбы, поджидающей в древнем храме. Или если мои недруги окажутся вдруг сильнее меня, что вряд ли, – начал перечислять Моран. – Сепфора запросто воспламенит хоть весь океан. Об этом с ней можно договориться. Плохо, что тогда погибнем в огне и мы, и земляне, и все, кто обитают в воде.
Значит, выхода нет. Если возникнет необходимость сразиться с Даруноном, страна либо сгорит, либо затонет. Дездемона вернулась к себе, глянула на пышный букет роскошных лилий, который принес ей утром Моран, и поняла, что красивые цветы ее больше не радуют. Ведь пропасть близко. Пол под ногами уже не ощущается, будто она вот-вот станет русалкой с хвостом, а жуткий морской бог потянет ее на дно.
– Деревянная королева уже затонула, очередь за живой, – повторила она, глядя в волшебное зеркало.