Дездемона слышала от Вайры, что иногда вещи похищают, чтобы колдовать на владелицу, которая является чьей-то соперницей или конкуренткой, или просто дамой, которую нужно приворожить. А может ли древний бог из морского храма забрать под воду ее вещь, чтобы наколдовать на девушку, которая предпочла праздную жизнь участи жрицы? Из мести можно все! Дездемона прихрамывала, потому что идти в одном башмаке было неудобно. Ливия и Берсаба поддерживали ее под локти.
Из залы, мимо которой они проходили, донеслись обрывки спора. Дездемона напряглась, расслышав порицания, произнесенные в адрес Морана. Даже если говорившие не участвовали в заговоре, они были настроены против короля. По голосам можно было определить, что шептались министры. Лишь один советник, выражавший интересы простонародья, вступился за Морана.
– А по-моему он молодчина. Женился на простой оквиланке, чтобы стать ближе к своим людям.
– На аристократке! – тут же веско поправил его кто-то.
– Но на обнищавшей. Если б он не выбрал ее, то ей пришлось бы стать жрицей или пойти в гувернантки, или вообще зарабатывать на жизнь торговлей, как ее братья. С таким же успехом он мог выбрать продавщицу фиалок с городской площади или торговку устрицами.
– Это значит простым людям он мил, – недовольно отозвался один из министров.
– А простые люди это большинство населения Оквилании. Аристократы лишь горстка. Мы должны помнить, что мы в меньшинстве.
– Обычно меньшинство решает политику, – самоуверенно возразил какой-то задира.
– Все решает один человек, который держит в руках власть. В данном случае это король, кто бы он на самом деле ни был.
По голосу Дездемона узнала Рамиро. Он вступился в спор лишь под конец беседы. Хотя бы он один признал, что нужно слушаться короля, несмотря на личную неприязнь к существам из воды.
Темнокожие спутницы настойчиво потянули Дездемону вперед. Они втроем успели отойти от двери за миг до того, как кто-то ее отворил, но заметить королеву в коридоре никто не успел. Ливия и Берсаба мгновенно подхватили ее и взметнулись вместе с ней куда-то вверх. Дездемона опешила, поняв, что ее тащат уже по потолку, а не полу две чернокожие моргены, из-под одежд которых неожиданно вынырнули щупальца. Присоски на их концах легко липли к терракотовому потолку. Он находился довольно высоко от пола. Дездемона упала бы и разбилась, если б спутницы ее выпустили.
Внизу по галерее спешили куда-то министры, вышедшие из зала. Дездемона их видела, а они ее нет. Даже рассудительный Рамиро не догадался задрать голову вверх, чтобы увидеть на потолке шпионов. Вот так моргены следят за людьми! Они бесподобные соглядатаи!
Ливия и Берсаба опустили Дездемону на пол лишь тогда, когда последнего министра и след простыл. Причем уже в соседней галерее, ведущей в королевские покои. Перебирая щупальцами по потолку, они доползли сюда за долю минуты. Даже наличие ноши в виде королевы их не особо обременяло.
Дездемона начала чувствовать себя в присутствии своих рабынь еще более неуютно. Как их не опасаться, если в них может неожиданно обнаружиться еще много уникальных способностей?
В ее покоях ее ждала лишь Вайра, которая готовила горячую ванну. Приятно было снова увидеть у себя в услужении человека после уединения с двумя хищными моргенами. От воды, пропитанной ароматическими маслами, исходил пар. Дездемона даже не знала, хочет ли она принимать ванну, но ей уже помогли раздеться. Она воровато оглянулась на Ливию и Берсабу, которые уже уходили, унося ее праздничное платье. В их черных перепончатых пальцах шелк казался личиной, содранной с притворившейся дамой русалки. Дездемона невольно содрогнулась. Есть ли еще на свете госпожа, которая боится собственных рабынь? Хотя ее рабынями они точно не были. Если они и слушаются кого-то, то только Морана. Любопытно, справился ли он с заговорщиками? Дездемона начала волноваться.
Для девушки, которая знает, что обитает в воде, купание оказалось пугающим занятием. Ванна на гнутых ножках напоминала монстра. Казалось, стоит в нее опуститься, и окажется, что у нее нет дна. Пузырящийся мыльной пеной монстр проглотит тебя и все! Но ничего подобного не произошло. Вода оказалась нагретой в меру и благоухающей. Дездемона собрала на руке и раздула горсть мыльных пузырей. Они радужно поблескивали, разлетаясь по комнате. И вдруг один из пузырей лопнул, сев на рукоятку кинжала, забытого в ворохе вещей. При виде серповидной рукояти в голову снова полезли мысли о Ловкаче.
– Ты никогда не видела жрецов, которые носят красные накидки с капюшоном и прячут лица? – спросила она у Вайры.
– Конечно, – отозвалась служанка с азартом сплетницы. – Кто их не видел? В дождь и в бурю они маршируют по городу целыми отрядами и даже нападают на морген. Они единственные, у кого силы с морскими тварями равны.
Разве при короле-моргене можно трогать морских существ? Или у них особые привилегии? Или особая сила? Но Моран с ними справился. Она сама видела.
– Ты знаешь, кто они такие?
– Это Общество Избранных, – с восторгом отозвалась Вайра.
– Избранных, – как эхо повторила Дездемона. – А для чего они избраны? Для служения морскому богу? Или для того, чтобы противостоять ему?
– Точно никто не знает, но все твердят, что они наша надежда.
– На что?
– На то, что море щадит некоторых.
– Как это? – слукавила Дездемона. Ловкач ей уже рассказал, но вдруг Вайра выдаст другую версию.
– Оно принимает не всех жертв, которых хотят утопить.
Вот тут Дездемона заинтересовалась. Вдруг речь шла не только о тех, на кого моргены напали во время водных турниров, как на Себастьяна де Ариго, ставшего в итоге Ловкачом, но об избранных в жертву, которых вода не приняла.
– Расскажи подробнее!
Вайра начала рассказывать то, что Дездемона уже и так знала, но кое-какие новые подробности она к этому добавила.
– Ну, есть люди, которых почитают в народе особенными, потому что когда моргены хватают их и начинаю топить, то происходит что-то такое, что жертвы вырываются, а монстры из воды не смеют их преследовать и никогда больше не трогают. В таких людях просыпается особая сила, но поговаривают, что они жутко меняются внешне. Поэтому они всегда носят маски и красные капюшоны. Едва видишь процессию в красном на улице, им надо кланяться, как царям.
– Даже мне? – Дездемона ощутила вес короны на лбу, будто давление цепи. Вроде бы королевский титул должен ее ото всех защищать. Но почему-то в голову лез пугающий образ окровавленного серпа. «Он будет окрашен к девятнадцатому закату в крови русалки», шипел голос Ловкача в голове. Дездемона поежилась. Вряд ли ее зарежут прямо на улице или штурмовав дворец. Королеву надо хотя бы уважать.
– Ну, не знаю, ваше величество, – Вайра вся зарделась, поняв свою оплошность.
– Ладно, забудь. Что еще о них скажешь? Они кровожадны?
Ловкач точно был кровожаден. А как насчет других?
– Ну, их символ острый золоченый серп, который они используют, как оружие.
– Почему серп? – Дездемону тревожили недобрые предчувствия.
– Не знаю даже, почему-то серп…
– С рунами?
– С гравированными надписями… – очевидно, Вайра не знала, что такое руны, но сплетни, собранные ею, соответствовали информации Ловкача.
– А ты не знаешь, если ли в обществе избранных женщины?
– Вроде нет! Хотя кто их знает? Они не общаются ни с кем. Судя по мощным фигурам, все они мужчины.
Значит, незнакомка у берега, точно не из их компании, хоть и носит красное.
– Имя Корида тебе ни о чем не говорит?
– Так звали царевну из Опала, которая приплыла на корабле, чтобы стать невестой одного из давних королей Оквилании. Вашему супругу он приходится прадедушкой.
У Дездемоны сдавило горло.
– А королевой Оквилании она была?
– Недолго и потомства не оставила, – припомнила историю Оквилании Вайра. – Она рано умерла. Никто не знает из-за чего. Но ходят слухи, что ее первую принесли в жертву морскому божеству, хотя в те времена оно еще не требовало жертв.
– Думаешь это правда?
– Вряд ли, – прикинула Вайра. – Опал – сильная держава. Они бы объявили нам войну из-за своей царевны. Разве только она сама вызвалась стать добровольной жертвой морю.
– Бывают и такие?
– Всякие сумасшедшие в мире встречаются, – философски изрекла Вайра. Было заметно, что тема о мертвой царевне ей совсем не по душе. Наверное, легенда о ней была кровавой и страшной. В Адаре о Кориде никогда и не слышали. Значит, было, что скрыть от народа. При дворе тоже о многом умалчивали, но болтливая Вайра совала нос повсюду и разведывала все сплетни.
Дездемона решила больше не мучать ее расспросами.
– Подай, пеньюар.
– Желтый с вышивкой или розовый с бантами? А может голубой с лентами? Даже не знаю, какой пойдет вам больше!
– Любой! Только побыстрее!
В ванне что-то было. Что-то копошилось на дне, вода булькала. Пора выбираться отсюда.
Вайра лазила в гардеробе так долго, что можно было заснуть. Шелковая подушечка, подложенная под голову купающейся королевы, соскользнула и промокла. Дездемона хотела ее поправить и заметила что-то темное в воде. Это щупальца или змеи. Ревнивые дамы, которые жаждали внимания короля, вполне могли подкинуть ей в ванну гадюк. Вайра обмолвилась о том, что фрейлины помогали выбирать ароматное мыло и масла. Но если они подкинули в ванну нечто живое и хищное, почему она не заметила сразу. Щупальца появились спустя полчаса, как она уже нежилась в воде. Моргены ведь умеют использовать резервуары с водой, как порталы. Щупальца обвились вокруг ее лодыжки. В паре, поднимавшемся от горячей воды, слышались призывные шепоты:
– Пора!
Ей вдруг захотелось взять кинжал и порезать саму себя, а не тянущие ее вниз щупальца. Из воды совершенно точно доносился призыв Дарунона, и он сводил ее с ума, лишая собственной воли. Мыльная пена растаяла, а в мутной от масел воде проступило отражение древнего полузатонувшего храма. Дездемона вздрогнула и потянулась к отражавшимся шпилям и куполам. Что-то звало ее нырнуть под воду и задержать дыхание настолько долго, чтобы уже не всплыть. Наверное, Дездемона добровольно утопилась бы в ванной, если б не подоспевшая Вайра. Она наконец-то выбрала оранжевый пеньюар с серебристой тесьмой. Едва она подоспела, как щупальца нырнули под воду, а отражение храма исчезло. Ванна снова была пуста, не считая испуганной королевы.