– И я скоро стану такой?
– Если отправишься в храм Дарунона, чего я не должна допустить. Моран взял с меня клятву тебя беречь. Кто бы подумал, что младшему сыну морского царя больше понравится живая землянка, чем полумертвая русалка из храма.
– Все думали, что я спасу страну от затопления, если отправлюсь для жертвоприношения в храм, а выходит наоборот. Я сама присоединюсь к стране мутантов.
– Подожди Морана. Он найдет выход, – Сепфора сама не была в этом уверена, но решила проявить себя дипломатом.
– Больше нет времени ждать.
– А что еще ты можешь сделать?
Сепфора считала свой вопрос риторическим, но Дездемона задумалась над смыслом серьезно. Она могла кое-что предпринять. Кинжал Алаис дожидался ее в спальне. А этим кинжалом можно убить даже древнее божество.
– Пойду спать! – сказала она Сепфоре.
Даже если та и умела читать мысли, то не различила в ее голосе обман.
В спальне Дездемона сняла бархатное сливовое платье и выбрала наряд яркого пурпурного оттенка. Дарунону он должен понравиться. На корсете вышит золотой нитью герб Оквилании. За ним удобно спрятать кинжал. Он ляжет ровно в ложбинке между грудей, а пышные нашивки корсажа скроют сверкающий серп. Впервые Дездемона умудрилась одеться сама. Стоило всего лишь пожелать, и шнурки корсета, будто ловкие змейки, сами вделись в петельки и туго затянулись. Неужели она научилась колдовать?
Дездемона тщательно расправила пышные буфы на рукавах. Пурпурная парча так напоминала чешую храмовых русалок, что хотелось стонать. Ее судьба в храме, как и было предначертано! А судьбой Дарунона может стать лезвие кинжала Алаис.
Если она погибнет, то не одна, а утащив монстра за собой. А если повезет, то она сбежит из храма, едва поранит его. Моран обмолвился, что одной раны таким кинжалом достаточно, чтобы погубить даже древнего бога. Ведь Алаис – госпожа всех земных и водяных богов. Если б не было ее, то не было бы и их.
Дездемона прикрыла глаза и попыталась представить, как золотая статуя дает ей свое благословение. Вместо этого мозг пронзило видение того, как сверкающие губы изваяния целуют ее до крови, а ладони из золота смыкаются на ее шее, чтобы задушить.
Может стоит одуматься? Она зря возомнила себя героиней! Убить или ранить кого-то не в ее силах. Она ведь уже собиралась заколоть этим кинжалом Морана в свою брачную ночь. И не смогла!
Правда, Моран оказался ни в чем не виноват. Он даже трупы ее братьев сжигать не стал, хотя, наверняка, знал, что стоит проявить предосторожность. Тем не менее, из деликатности он похоронил их с почестями. Скольких еще тварей он пожалеет? Наверняка, даже если он может уничтожить морского бога, то не станет этого делать. Задача спасти Оквиланию повисла на хрупких плечах королевы.
– Алаис! – Дездемона прикрыла глаза и мысленно воззвала к солнечному божеству. – Дай мне силы сразить врага! Если ты помогаешь даже мутантам из общества неутонувших, то может быть, поможешь и мне?
Вместо ожидаемого благословения возникло пугающее чувство, что золотая статуя из ротонды ослепит ее своим сиянием. Стоит глянуть на нее снова и либо лишишься зрения, либо ее мощная рука вырвет тебе сердце.
Возможно, все эти ощущения знак, что молиться бессмысленно? Дездемона спрятала кинжал так, чтобы даже его кончик не выпирал из оборок на корсаже. Главное, суметь выхватить его в решающий момент. А как добраться до полузатонувшего храма? За ней снова пришлют в полночь ладью? Дездемона собралась сама спуститься к берегу, но лестницу лоджии затопило. Пришлось идти обходным путем через пустой тронный зал.
На голубом морском мосту, упиравшимся концом в окно тронного зала, мелькнуло красное одеяние Кориды. Она манила за собой. Дездемоне было нечего терять. Если путь предстоит по поднебесному мосту, то не страшно и потерять разум. Будучи безумной, легче сражаться с монстрами. Ведь сумасшедшие не бояться ничего. Дездемона втайне опасалась, что ее героизм может обернуться для нее гибелью. В этом случае, если она заблудится и не дойдет до храма Дарунона, то ей это только на пользу. Тогда она не будет принесена в жертву. Но как назло путь вслед за Коридой по лабиринту висящих над морской гладью мостов, вел прямиком к дверям храма.
Дездемона пожалела, что рискуя жизнью, вскарабкалась на мост у окна и прошла путь над глубокими водами. Сюда можно было доплыть и на лодке. Только не так быстро. Путь по мосту занимал всего пару минут. Не удивительно, почему моргены предпочитают эти мосты.
Как назло началась гроза. Цепи в виде стальных кобр на дубовой двери оказались живыми и кусачими. Они цапнули Дездемону за пальцы, когда она прикоснулась к ним. Сама дверь была вытесана из дуба или из тиса, а может из бука – в общем из дерева, почерневшего до такого состояния, что точно уже и не определишь, какое именно оно было. Зато все остальные двери храма – блоки из мрамора. Что-то тут не так.
– Это вход для жертвы! – Корида уже стояла рядом. Вернее, висела в высоте над морским мостом. Алый наряд развевался вокруг ее стройного тела, как окровавленный парус.
– Деревянная королева, – припомнила Дездемона, очистив пальцами резьбу на верхних филенках в виде коронованного женского лица. – Корабль моих братьев был назван в честь утонувшей королевы Кориды, поэтому затонул сам. На его носу был твой деревянный портрет. И вход для жертвы тоже из дерева. Это как-то связано с тобой – первой добровольной жертвой Дарунона?
Корида, висящая в воздухе, напоминала пугающий бледный призрак в кровавых одеяниях. Дездемона не особо ждала ее отклика, но Корида ответила:
– В мое время не было еще ни картин на холсте, ни скульптурных портретов. Изображение, посланное жениху, вырезали из дерева, и оно настолько всех восхитило, что меня провозгласили живой богиней.
– А ты захотела стать мертвой богиней храма!
Дверь издала скрип, похожий на неодобрительное ворчание. Корида нахмурилась.
– План нарушен! Жертва осквернена, если эти двери не хотят ее впустить!
– Так может мне пойти домой?
Радость Дездемоны оказалось преждевременной. Цепи-кобры медленно отползли, открывая вход. Один коридор храма остался незатопленным. Здесь она могла пройти вперед. Лампады вспыхнули на стенах, подобно оранжевым звездам.
– Я не хочу туда идти! – заупрямилась Дездемона. Черный темный вход ее испугал. Он напоминал глотку громадного кита или левиафана, который проглотит ее, как мошку.
За спиной в бурном море что-то происходило. Там снова мелькали корабли призрачного флота. На этот раз даже гром канонады слышался.
– Не обнадеживайся! Они тебя не спасут! – предостерегла Корида. – Призракам нет дела до жертвоприношений. Ты сама это поймешь, когда станешь одной из нас.
– А что произойдет тогда? – Дездемона ломала голову, как бы ей спровоцировать Дарунона напасть на призрачный флот, чтобы тот его уничтожил. Ведь призракам это под силу, но вряд ли хитрое чудовище станет с ними конфликтовать.
– Боль любви пройдет совершенно точно, – пообещала Корида. – Ты и не вспомнишь про короля, когда очнешься после смерти. Я вот даже забыла, как выглядел мой жених. А когда-то страдала из-за его измен. В ночь после жертвоприношения я увидела его и не смогла припомнить, что именно в нем мне нравилось. Я забрала его жизнь, и его фавориток, но его страсть мне была уже не нужна. Я парила над балконами дворца, производя на всех впечатление алого призрака. Мой бывший жених со всеми своими любовницами захлебывался водой и кровью, а я не чувствовала даже капельки сострадания. Хорошо существовать, не испытывая ни голода, ни жажды, ни потребности в любви. Это свобода.
– А не рабство?
Но Корида уже полетела впереди, Дездемона неохотно поплелась за ней. Обручальное колечко на ее пальце дремало. Храм Дарунона действовал на него усыпляюще. Это хорошо! Оно не встрянет с советами в роковой момент. Бдительные Ливия и Берсаба тоже не учуяли, что королева ушла. Во всяком случае погони на мосту было не видно. Она осталась одна в борьбе за спасения Оквилании от жадного до крови монстра. Как настоящая героиня! Только вот идя на войну в затонувший храм, она рискует погибнуть. Но игра стоит свеч. На кону спасение родины.
Все мысли Дездемоны были о том, как вовремя извлечь кинжал и поранить чудовище, но морского бога в зале для жертвоприношений не оказалось. Пурпурные девы-русалки остались каждая в своей нише и томно вздыхали в ожидании крови новой подруги. На треножниках курились фимиамы. В храмовом помещении пахло ладаном, миром, брикетами чалящих благовоний и обгоревшими щупальцами. Дарунон пострадал сильнее, чем она думала. Ритуал вместо него должна была проводить Корида, которая оказалась ни чуть не менее пугающей, чем морское божество. Алый шелк платья слез с нее, как кожа при линьке. Ее тело состояло целиком из красных щупалец. Одежда скрывала океанскую богиню, которая однажды приняла страшную ритуальную смерть, чтобы очнуться всесильной и бессмертной.
– Это рок! Слабые женские тела погибают, чтобы вобрать в себя силу вселенной, – Корида прочла ее мысли. – Ты получишь больше всех! Бояться не нужно, какую бы боль ты не ощутила. Ритуальный круг отнимет все твое дыхание и немного крови, но пытка завершится быстро. Ты очнешься могущественной и бесчувственной, не нуждающейся ни в воздухе, ни в любви. Ты станешь нашей подругой навсегда! Разве союз со всеми нами не стоит жертвы?
Пухлые губы, подведенные пурпурной помадой, приблизились к ее пересохшим губам. Корида поцеловала ее, будто возлюбленную, и вдруг в рот проникли скользкие щупальца. Дездемона с трудом оторвалась от губ Кориды. Поцелуй оборвался, будто кошмарный сон. Изо рта Кориды выползало нечто вроде огромной морской звезды пурпурного цвета. Это существо уже залезло бы в горло Дездемоне, если б она вовремя не отстранилась. Интуиция ее спасла, но вот на ногах удержаться не удалось. Отступая, она упала. Вначале ноги заскользили по влажному мраморному полу, а теперь и вообще перестали подчиняться. Лишь бы только превращение в русалку не началось прямо сейчас.