нельзя было повлиять на нас экономически - хотя было дело, что нам объявил весь мир бойкот. Но у нас все было готово для выхода на самообеспечение. Более того, мы пригласили к нам всех желающих миллионеров, которым не нравятся законы мира и предложили им свои. Мы пригласили к нам всех непризнанных гениев, ученых, предложили им условия для воплощения их идей, обеспечили им устройство в Городе. Это были первые друзья Города, Основатели. Конечно, кого-то Город не принял. Я гордо говорю мы - потому что я горжусь решением Фироками, сам я, конечно, еще не родился, когда это происходило.
И еще. Контактов с инопланетянами мы не навели. Я лично считаю, что нам рано вырываться за пределы планеты. У нас все-таки государственный капитализм, а контакты с другими мирами это для формации сознания повыше, чем капиталистическое мышление. Это и физически невозможно, да и даже, объединись мы на этом поприще, это может причинить больше вреда, чем пользы. Потому что даже смоги мы технически найти жизнь на других далеких-далеких планетах, это может быть опасно. Если у инопланетной расы будет формация сознания выше нашей, они не захотят иметь дело с нами. А если захотят - это будет завоевание, хоть и во благо, а этого уже не хотят наши земные капиталисты. А если формация их сознания будет такой же, то мы ввяжемся в войну. Мало нам войн тут, что ли? В общем, на новый рынок выходить пока затратно. Швыряния в космос мусора, в рамках, так называемых, космических программ - не в счет, конечно. Безжалостность и идея "каждый сам за себя" внутри, "вместе против чужих" снаружи, не дает морального, и как следствие, фактического права найти жизнь во Вселенной. Но у нас и на Земле дел очень много.
Так вот. Эрик заболел. Эрик - младший брат Эдика Грома, моего коллеги. Эрик - талантливое и самое красивое существо, которое я видел. Всеобщий любимец нашего городка. И как заболел. Совсем недавно он участвовал в конкурсе художников и победил. Конечно, все знали, что он победит, как только стало известно, что он участвует. Эрик разносторонне талантлив. Но не имеет тяги ни к одной из своих одаренностей. Эрик не хотел участвовать, но старший брат сказал, что иногда нужно подтверждать знания и умения, чтобы набрать количество баллов для поступления в Университет (у нас все так называется - Университет, Парк, Офис, НИИ, Научный городок - это означает главные и популярные институты и организации Города, даже город мы часто называем Город, чтобы не дергать его понапрасну, называя по имени). Эрик возражал, что этот конкурс для кого-то вся жизнь, потому что живопись для кого-то призвание, а для Эрика незначительный эпизод. Он же не художник. Но Эдик сказал, что всегда для кого-нибудь любой конкурс это вся жизнь. И если думать так, то Эрику не останется места нигде. И вот, недавно огласили результаты. Эрик победил, конечно, честно. Не из-за имени даже, хоть и тоже честно заработанного. Работы оценивали и люди, и программы, и для жюри работы были анонимными. Просто... просто Эрик всегда побеждает. А следующим вечером Эрик сказал, что нехорошо себя чувствует, лег спать и не проснулся утром. Впал в кому. Нет, это не была кома. Летаргический сон? Тоже нет. Все системы показывали, что Эрик просто спит. Его даже можно было разбудить, но, просыпаясь, он был уставшим и быстро говорил, что ему хочется спать. Что-то вроде осознанной нарколепсии. Но тоже не она. Проверяли. А если его не будить, Эрик спал несколько суток. Просто спал.
Когда я услышал про это, я невольно подумал - гипотеза, над которой мы работаем, не верна. Потому что если гипотеза верна, если природа заботится о целесообразности, то Эрик не должен был заболеть. Он сам весь, как горсть красоты. Он может быть легко встроен в любую надсистему. Вся наша собранная статистика целесообразности, получается, просто совпадение. Хотя гипотеза прошла научный метод - были собраны и обработаны данные, была проведена проверка, что при нарушении целесообразности системы, система разрушается, при ее восстановлении - система восстанавливается, без восстановления же красоты - система не восстанавливается. Серия первичных экспериментов, больших и малых масштабов, показала подтверждающие результаты. Метод обратного доказательства - тоже сработал в пользу гипотезы. Все работало. Мы теперь бились над осознанием алгоритма, над описанием закономерностей надсистемы. То есть, как именно можно вписать систему в вечность, в надсистему, по-научному. И тут такое случилось.
Биологи и физиологи тут же занялись расчетами. Лоудж Каттер, из клиники инноваций Фироками - самая прогрессивная Клиника в мире, - прибыл в Городок работать над случаем. Аристарх Громулин, легенда и основоположник космопсихологии, давно отошедший от дел, тоже пришел в НИИ, чтобы помочь.
А я... я просто космопсихолог. Я изучаю поведение звездных систем, галактик, Вселенных, частиц. В ваше время психологию нельзя назвать наукой. В ней не описаны законы, почти нет явлений, все результаты зависят от интуитивной интерпретации психолога неосознанных законов, это все шаманство и гадание на кофейной гуще. У нас уже не так, конечно. У нас это наука, такая же точная, как у вас математика. Хотя у вас еще и математику нельзя, по нашим меркам, назвать точной. Слишком убого у вас ее прикладное значение в человеческой, социальной жизни. Поэтому я работал над отношением вселенной к красоте. А Эрику я ничем не мог помочь.
- Движение в Вечность происходит при постоянном ответе на вопрос "зачем?", этот же ответ, или, точнее отвечание и есть мотивация, - сказал Аристарх.
Мы сидели с ним в кафетерии нашего НИИ. Старое слово, да, но иногда слова возвращаются, мы, в Городке, используем его. Как во многих учреждениях Фироками кафетерий - это стеклянная надстройка на крыше. Чтобы был красивый вид. Хотя, как я уже говорил - вид, поднимающий настроение, у нас везде. Психологи постоянно над этим работают. То, от чего замирает сердце у гостей Города, для фирокамцев обыденность. Еще раз отвлекусь и уточню - не думайте, пожалуйста, что у нас то самое светлое будущее, о котором мечтали в фантастических книгах ушедшей в Вечность стран. У нас есть бедные, у нас есть деление на рабов и господ - хотя это деление исключительно сексуального свойства, но рабы, попавшие в рабство вольно или невольно, действительно бесправные члены нашего социума. Правда, у нас, все-таки, Город возможностей. Всегда можно обратиться за помощью к корифею, это очень богатые люди, которые живут на благо Города, и поэтому они получают всю его поддержку. Если несчастный ему понравится, корифей устроит его жизнь, если же нет, то предложит вывезти за пределы Фироками из рабства - живи, как хочешь. Но слишком многие предпочитают бедствовать или жить рабом в Фироками, тому, чтобы устраиваться в остальном мире.
- Собственно, это отвечает понятию целесообразности, - согласился я с Аристархом, - целесообразность - это тоже ответ на этот вопрос. Но движение всегда ведет к умиранию.
- К преобразованию, - деликатно поправил Аристарх.
Да, у нас в НИИ не принято говорить о смерти. Смерть - антинаучна. Смерть одного - рождение другого, во всех масштабах, во всех системах. По привычке мы еще говорим про смерть, но психологи сейчас начинают настаивать на изживании неточных терминов. Говорят, чем точнее формулировка, тем проще мозгу думать над задачей. Говорят... ловко я абстрагировался. Говорим. Хоть моя сфера деятельности и масштабнее, я, все-таки, психолог.
- К преобразованию, - кивнул я, - а у нас задача оставить систему в том же виде, пусть даже изменяющейся, но осознающую себя все той же системой.
Нам принесли кофе. Теперь кофе делает не София. София вышла замуж. София это... девушка. Да. Странно я ее описал. Красивая девушка. Зачем я про нее пишу? Я про нее пишу в каждой заметке. Знаете, читатели моих прошлых заметок все время спрашивают, зачем я про нее пишу, а некоторые редакторы и переводчики даже советуют ее вычеркнуть совсем. Но я не могу. Вы подумаете это дама моего сердца, что я влюблен в нее. Может быть, но я совершенно ничего не сделал, чтобы быть с ней, хотя так же совершенно точно знал, что нужно делать. И она этого ждала. Я, конечно, это тоже знал. Поведение человека для меня не загадка. Сейчас бы хорошо было сказать - но Софию я не мог понять и это-то меня в ней и цепляет. Но нет, все безжалостно логично. Я отлично ее понимал. И эта влекуще красивая женщина ужасно... не скучна, нет, она как все чарующие женщины из романов, как все женщины, которые кружат головы. Те, знаете, в которых что-то есть. Женская загадка. Женская изюминка. Она, такая, женщина-женщина. У нее интуиция, чувства. Все ваши истории иррациональной любви включают непознанный хаос. Именно это вас влечет. Хаос - это материал для созидания. А меня нет. Мне некрасивы антилогика и антиразум. Более того, я знаю, на каких законах зиждется, так называемая, женская логика. Каких фантазий алкают женщины, да и мужчины. Женщина как носительница и повелительница хаоса - творческой силы Вселенной, - для меня не загадка. И мне неинтересно. Мне некуда идти с ней. Мне неинтересно исполнять ее запросы и не красиво любоваться ее восхищением от их исполнения. А ведь это главная мотивация мужчины. Ему должно быть красиво от наличия другого человека в жизни. Мужчине должно быть красиво исполнять запросы женщины. По сути, женщине, чтобы увлечь мужчину нужно просто сделать его жизнь красивее. Неважно как. Поэтому эту женщину, Софию, лучше было оставить в покое. Что я и сделал. Просто София постоянно требовала внимания, запрашивала его, и я реагировал на этот запрос. Не хотел ее игнорировать, все-таки, я не испытывал к ней неприязни. Она нравилась мне.
- Если у тебя получится описать алгоритм встраивания в надсистему, то надсистема включит в себя и Эрика.
- А если нет? - спросил я.
- Если нет, тогда тебе придется начать с начала, - улыбнулся Аристарх. - Нужно доказать Вечности его красоту. На языке, который бы Вечность поняла.
Я хмыкнул, тоже мне новость.