Безысходность, злость и ненависть настолько возобладали в душе Генриха IV, что помыслы о "счастливом браке" уступили место ненасытной похоти. По словам Бруно Мерзебургского, "одновременно он (Генрих IV) имел двух или трёх любовниц, но и этим он был недоволен. Если он слышал, что у кого-либо есть молодая и красивая дочь или жена, приказывал он доставить её ему даже путём насилия".
Очевидно, что, как и у Григория VII, эмоциональный аспект личности Генриха IV оставался недоразвитым или подавленным. Говоря о внутренней противоречивости его характера, современники короля поражались, как порой проявляя милость к бедным и терпимость к иноверцам, он в то же время был человеком жестоким, вероломным, грубым и распутным.
До каких пределов огрубела душа Генриха IV, говорит эпизод, найденный российским историком Н. М. Карамзиным в одной из хроник того века. Речь шла о гипертрофированной ревнивости императора и его желании быть уверенным, что никто не смел посягать на его собственность. Так как жена, по его понятиям входила в круг собственности, то и посягать на неё никто права не имел: император требовал абсолютной преданности от жен и от вассалов. Следует добавить, что Генрих IV был женат дважды. После того, как Берта умерла, когда ему было 37 лет, он женился во второй раз. Его второй женой и императрицей Священной Римской империи стала в 1089 году дочь киевского князя Всеволода Ярославовича, Евпраксия (1069/ 1072- 1109). К тому времени она приняла католичество, звалась Адельгейдой или Агнесой и была юной вдовой маркграфа Генриха Штадена. Об их шокирующих взаимоотношениях свидетельствовал отрывок из летописи, который по мнению Карамзина, относился к Евпраксии, но по мнению некоторых других историков, говорил о первой жене императора:
"Желая испытать целомудрие Агнесы, Генрих велел одному барону искать её любви. Она не хотела слушать прелестника; наконец докуками его выведенная из терпения, назначила ему время и место для тайного свидания. Вместо барона явился сам император, ночью, в потемках, и вместо любовницы встретил дюжину слуг, одетых в женское платье, которые, исполняя приказ императрицы, высекли его без милосердия, как оскорбителя её чести. В мнимом бароне узнав своего мужа, Агнесса сказала: 'Для чего шел ты к законной супруге в виде прелюбодея?' Раздраженный Генрих, считая себя обманутым, казнил барона, а целомудренную Агнессу обругал с гнусной жестокостью: нагую показал молодым людям, велев им также раздеться".
Мало того, что Генрих IV не получил радости от своих браков, его сыновья тоже не стали ему утешением. Единственный ребенок Генриха IV и Евпраксии умер при рождении. Старший сын Берты, Генрих, умер, не прожив и месяца. Второй её сын, Конрад, восстал против отца и умер в 27 лет. Третий сын, Генрих V, также пошел против отца, победил его, вынудил бежать из Германии и закончить жизнь в изгнании. Впоследствии Генрих V остался бездетным и стал последним представителем Салической династии.
Показательно, что Генрих IV, которого отец заставил жениться против его воли, сам надругался над чувствами самых близким ему людей. Так, в "Штаденских анналах" упоминалось, что ревность императора не знала границ: "Конрад, сын Генриха от первого брака, восстал против своего отца по следующей причине. Король Генрих возненавидел королеву Адельгейду, свою жену, да так, что ненависть была еще сильнее, чем страсть, с которой он ее прежде любил. Он подверг ее заключению, и с его позволения многие совершали над ней насилие. Как говорят, он впал в такое безумие, что даже упомянутого сына убеждал войти к ней. Так как тот отказывался осквернить ложе отца, король, уговаривая его, принялся утверждать, будто он не его сын, а одного герцога, на которого названный Конрад был чрезвычайно похож лицом".
Ни Конрад, ни Евпраксия не могли долго сносить подобные унижения. Символично, что Евпраксии удалось при помощи Матильды бежать в тот же замок Каноссы, где ранее Генриху было нанесено позорное унижение. Впоследствии на церковном соборе в Констанце (1094) и на синоде в Пьяченце (1095) Евпраксия свидетельствовала против Генриха IV, обвинив его в принуждении к супружеским изменам, к сожительству с его сыном Конрадом, в оргиях и сатанизме. Жалобы Евпраксии были признаны справедливыми, а её брак с императором недействительным. Папа Урбан II в очередной раз предал Генриха анафеме, на сей раз за "безбожные и вовеки неслыханные дела, совершенные над собственной законной женой". После этого развода Евпраксия вернулась на родину, приняла постриг и закончила жизнь в монастыре. А что касается императора, по иронии судьбы, церковь, отказавшаяся расторгнуть его первый брак, подвергла Генриха IV еще одному унижению, удовлетворив требование его второй жены о разводе.
Последние годы жизни Генриху IV пришлось провести в постоянной борьбе с многочисленными мятежами, пока он не был отстранён от власти своим собственным сыном. Он умер, проклинаемый церковниками и мирянами: первыми - как человек, бросивший вызов наместнику Бога на земле, вторыми - как император, покусившийся на права и привилегии своих подданных. Перед смертью он в качестве символа прощения послал своему сыну Генриху V меч и кольцо - регалии императорской власти, которые хранил у себя до последних дней.
Двадцать лет разделяло Григория VII и Генриха IV - императора и папу, которые в глубине души так и оставались обиженными детьми, нужды которых не признавались и не уважались ни средой, ни их родителями. Еще через 30 лет родился один из наиболее просветленных персонажей XI века, французский философ и богослов Пьер Абеляр. Историкам он казался едва ли не совестью и умом своего времени. Но что бы мы, сегодняшние, могли извлечь из его печальной истории, побудившей и его окончить жизнь в одиночестве и изгнании?
Уже более 1000 лет прошло со времен Абеляра и его жены Элоизы, но их трагический роман и уникальная переписка остаются одним из самых популярных мифов и исторических памятников Средневековья. Отношениям этих двух прославленных влюбленных было посвящено множество стихов, а также литературных и философских текстов. Но только сравнительно недавно, в 1998 году появилась одна из первых попыток расширить тему и рассмотреть не только взаимоотношения между Абеляром и Элоизой, но и отношения их обоих к сыну, которого Элоиза назвала Астролябий (1118 -1157?) [1, 19].
Как и у большинства представителей XI века, подробности биографий Элоизы и Абеляра остаются скрытыми от историков, и информация об обоих крайне скудна. До сих пор неясно, где и когда Элоиза родилась. Практически ничего не известно о её родителях и детстве. Исследователи полагают, что она рано осиротела, воспитывалась в монастыре и была на десять или двадцать лет моложе Абеляра. Когда девочка подросла, опекунство над ней взял её дядя Фульбер, влиятельный парижский каноник.
О детстве Абеляра известно с его слов, что он необычайно быстро учился и рано преуспел в искусстве диалектики. Вместо типичного для тех дней рыцарства он выбрал интеллектуальные занятия, и в отличие от отца, отказался от военной карьеры. К тридцати годам он уже был признанным философом и популярным учителем, посеявшим семена нового мышления во многих учениках. Элоиза, наделенная ярким интеллектом, стала одной из его учениц и поклонниц.
Между учителем и юной ученицей сложилась сложная система взаимоотношений. В автобиографическом повествовании о своих несчастьях Абеляр настаивал на том, что он никогда по-настоящему не любил Элоизу, и что им двигало лишь плотское желание обладать её телом [20]. По-видимому, Элоиза относилась к их связи иначе, и её согласие поддаться на его уговоры вступить в интимную связь вытекало, прежде всего из того, что она боготворила учителя. Трудно с позиций сегодняшнего дня судить о чувствах и поступках средневековых людей. Некоторые современные исследователи открыто обвиняют Абеляра в непристойном поведении и изнасиловании. Из переписки любовников видно, что сама Элоиза так не считала, но её дядя опекун, именно так и расценивал поведение уже немолодого по тем временам теолога.
Как только дядя Элоизы узнал об этом романе, он попытался разлучить любовников, но они продолжали встречаться тайно. Когда Элоиза забеременела, Абеляр отправил ее из Парижа к своей семье в Бретань. Там она родила сына, которого назвала в честь сложного научного инструмента - Астролябия. (Было ли показательно, что мальчику дали имя неодушевленного предмета, да еще и предсказывавшего фатальность судеб звезд и людей?)
Чтобы успокоить дядю, Элоиза и Абеляр поженились в его присутствии. Факт брака держался в тайне от окружающих, так как Абеляр боялся, что его женитьба помешает дальнейшим занятиям и карьере. В свою очередь, Элоиза в необычайно трогательном письме предупреждала Абеляра о тяготах супружеской жизни и отцовства, недоумевая, как можно сочетать ученые занятия с домашними заботами, сочинение книг с качанием колыбели.
Далее в том же письме Элоиза призывала Абеляра прислушаться к советам таких философов, как Теофраст (ок. 370 г. до н.э. - ок. 285 г. до н.э.), дабы избежать невыносимых неприятностей и бесконечных забот супружеской жизни. Говоря конкретнее о родительстве, она писала еще категоричнее: "Какой человек, сосредоточенный на своих религиозных или философских размышлениях, может вынести плач детей, колыбельные няни, старающейся их успокоить, или шумную неразбериху семейных тягот? Кто может вынести непрекращающийся беспорядок и грязь? "
Абеляр с легкостью принял аргументы Элоизы, что те, чьи умы заняты религиозной или философской мудростью, должны избегать всех прочих занятий и никогда не прерывать учебу. В этом он вполне был солидарен с духом своего времени и с папой Григорием VII, ответственным в те годы за окончательное принятие католической церковью целибата,
Впоследствии Элоиза долго пыталась убеждать себя, что замужество её не интересует. Она даже осмелилась сравнить институт брака в целом с контрактной проституцией (800 лет спустя подобное сравнение приводится в книге Бертрана Рассела Брак и мораль). Позже, уже будучи монахиней, Элоиза писала в своем первом письме Абеляру: "Я предпочла любовь браку, свободу узам".