- Халатик-то накиньте. Вон там, на гвоздике, около зеркала.
Серый халат пришелся мне впору. Я даже повеселел. До чертиков надоело ходить голым. Впрочем, мертвым тоже.
- Увы, молодой человек, - продолжая верно угадывать мои мысли, заговорил назвавшийся садовником, жестом приглашая сесть напротив его на свободный стул. - Человек смертен. И внезапно смертен.
"Однако", - подумал я и направился к стулу, минуя серую дверь. За ней, наверняка, сейчас решало мою судьбу местное начальство. И решало молча. Не было слышно ни звука.
Лишь ощутив под собой стул, я почувствовал насколько устал. Мне захотелось вздремнуть, но дядька, как назло, попался разговорчивый.
- Я такой же почивший, как и вы, - начал рассказывать он. - Но из-за досадной ошибки при записи моей фамилии в контракте, я лишен своего законного места в нижнем ведомстве. Точность должна быть во всем - это вне сякой критики. Но зачем же бюрократию разводить? Сам при жизни этим грешил понемногу. И я так понимаю: грешен - получи свое. Таков порядок. А я уж без малого полвека болтаюсь между землей и небом. Но я своего добьюсь. Свои права я знаю!
Заинтересовавшись, я внимательно слушал. Садовник продолжал.
- Пробовал я свою фамилию изменить, подав прошение Особой комиссии. Даже на уловку пошел, подсказав членам комиссии, что в старину фамилия моя через "о" писалась (ну, так, как ее в контракт занесли). Так верите ли: проверяли ажно до восьмого колена. В обоих ведомствах шарили. А одного прадеда по сей день ищут.
Пробовал я другой контракт составить. Да куда там! "А с первым, что прикажете делать?" - спрашивают. Один авторитетный чиновник принялся всех уверять, что ошибка здесь не в составлении контракта, а во мне. И я, мол, хочу запутать членов комиссии. Он даже инициировал, гад, создание комитета по розыску Смоковникова Карла Адольфовича, через "о". На мое счастие, таковой за последние сто лет в обоих мирах не значился. О чем комиссию и информировали сверху.
Казалось бы, дело решилось. Осталось только получить добро на уничтожение старого документа. И тут такая бумажная волокита началась, что забыли по какому поводу и затеяли. Ну и заглохло все к бесу. Тогда отважился я побеспокоить Верховный суд своего ведомства. Да вот, глядите, ответ пришел.
Он извлек из кармана пиджака вчетверо сложенную розовую бумажку и протянул мне. Я развернул. Это была выписка из решения суда.
- Смаковникову Карлу Адольфовичу в удовлетворении исковых требований о составлении нового Контракта отказать за необоснованностью, - прочитал я вслух последние две строчки.
- Так вот, - вздохнул Карл Адольфович, пряча бумажку в карман. - Советовали мне обжаловать решение на Страшном суде. Мол, там разберутся. Так ведь это ждать-то сколько. Да и не к чему оно тогда уже будет.
У меня затекла нога, и я пошевелился, скрипнув стулом.
- Я вижу, вы потрясены, - оживился садовник.
На всякий случай киваю. История и впрямь забавная. Хотя я и сам пока не понятно куда определен.
- Поверьте, молодой человек, мне здесь не так уж и плохо. Смею даже надеяться, что отлично справляюсь со своими обязанностями. Правда, у меня нет постоянной должности. Не положено. Только временные. Кем я только не был! Но не успеваю и года проработать, как должность под сокращение попадает. Сейчас вот по штату числюсь садовником. А вообще выполняю все, что придется.
- Так вам жалование полагается, - шучу я.
- А как же!
Но тут нашу беседу прервали. Серая дверь распахнулась. Я направился к ней.
- Молодой человек! Молодой человек! - торопливо позвал меня Карл Адольфович.
Я обернулся.
- А не хотите ко мне помощником? - Он говорил серьезно. - Работы у меня много и мне обещали прислать. Не пожалеете! Оплачиваемый отпуск, частые командировки в мир живых. Хотите, а?
Я неопределенно пожал плечами и вошел в дверь.
Уже на входе меня встретили старые знакомые. Первым ко мне подскочил ангел. Теперь он был в белом костюме и белых остроносых туфлях. На груди, поверх белой рубашки, широкой полосой искрился золотом галстук, подобранный под цвет кудрей небесного красавца. Широко улыбаясь, заоблачный франт схватил руками мою ладонь и начал усердно трясти, уверяя, что "просто счастлив меня видеть". На его прекрасном лице, впрочем, читалось то же самое.
Не успел я опомниться от такой перемены, как ангела сменил демон. Как и следовало ожидать, он оделся во все черное. Подчеркивая деловой стиль, свои длинные волосы он собрал в аккуратный хвостик. Без своих устрашающих лат, здесь, в костюме, демон оказался обыкновенным высоким, стройным парнем, несколько тонковатым на фоне атлетически сложенного ангела. Похоже, и этот бледный юноша испытывал при виде меня непонятную радость, хотя выражал ее более сдержанно.
- Не было случая представиться, - словно извиняясь, сказал он, едва мы обменялись рукопожатием. - Хотя, конечно, можно сказать, что мы уже знакомы.
И тут он вдруг заговорщически подмигнул мне и хмыкнул. Я тоже. Кто старое помянет?
- Зовите меня просто - Бес.
- Да, дружище! - запоздало вспомнил об этикете и ангел. - Я - Двенадцать Тридцать Восемь. Но мы же с тобой уже добрые приятели? А для друзей я Эдгар. К черту церемонии!
Ангел, поминающий черта - часто ли такое увидишь? Собственно, как и самого ангела.
- Добро пожаловать в наш офис! - шутливо торжественно провозгласил ангел Эдгар, гостеприимно махнув рукой вглубь кабинета.
Офисом он обозвал небольшую комнатку с голыми стенами, расчерченными на одинаковые по размеру черные и белые квадраты, расположенные в строгом шахматном порядке. Потолок был белым, а каменный пол - черным. В центре комнаты стоял круглый трехцветный стол с тремя стульями: белым, серым и черным. Каждый стул стоял напротив того сектора стола, которому соответствовал по цвету.
- Извини за заминку, дружище, - шепнул мне ангел, когда мы подходили к столу. - Сейчас быстренько заполнишь бумаги - и полетим домой!
Пока я устраивался на своем сером стуле, Эдгар уже подсовывал мне какие-то листы.
- Вот здесь. И здесь...- застенчиво говорил он, водя пальцем по бумаге.
- Постой-ка, Эдгар! - вмешался Бес. - На этот раз, боюсь, ничего не получится...
Ангел, осекшись, замолчал.
- Это почему же? - с вызовом спросил он.
- Он уже меченый. Его обязательно проверят.
- А, дьявол! - наморщился ангел. - Ты прав. И что же ты предлагаешь?
- Параграф...- напомнил Бес.
Теперь Эдгар скривился, словно от жуткой зубной боли.
- Проклятье! Ладно, давай ролик. Не подкопаются.
Едва ангел занял свое место за столом за белым сектором, как стены комнаты замерцали, черные и белые квадраты исчезли, и с четырех сторон на нас обрушилась... обыкновенная реклама! Так вот что такое Параграф Шестнадцать Четырнадцать!
Рекламный ролик был снят в форме диалога двух конкурирующих сторон. Дряхлые старички, насильно вытащенные из их уютных могил, вещали о вечной молодости, мускулистые ражие парни с тусклыми глазами предлагали вечное здоровье, грудастые длинноногие красотки, зазывающе щерились перламутровыми челюстями, обещая вечное наслаждение. Жаркое солнце, пляжи, экзотические пейзажи, вина - вал наслаждений и удовольствий предлагала реклама. И все это под пошловатую музыку, в такт которой ангел и бес радостно кивали головами. Смотря ролик, они, по очереди заглядывая мне в глаза, светились искренним восторгом, многозначительно подмигивали, пришептывали, мол, каково! Не то, что у конкурентов!
Я же, по правде говоря, существенной разницы между двумя ведомствами не заметил. Да и мне уже было все равно. От обилия красок и потока звука болели глаза, и гудела голова.
- Ну?! - Оба, еще не остыв от возбуждения, ожидающе смотрели на меня.
- А больше у вас ничего нет? - робко поинтересовался я, дабы потянуть время.
Бес обиженно отвернулся, а ангел, не скрывая разочарования и презрения, театрально запустил пальцы в свои роскошные золотистые кудри и растрепал их. Впрочем, тут же он овладел собой и опять засверкал своей неизменной голливудской улыбкой. Бес продолжал сидеть ко мне спиной, демонстративно меня игнорируя. Лишь его нервно подрагивающие плечи говорили о том, как он переживает.
- Я хотел сказать, что все это было потрясающе, - поспешил я успокоить своих расстроенных агентов. - Все было интересно. Поэтому трудно выбрать.
- А! - понимающе закивали головами ангел, и бес и сразу же повеселели.
Чтобы еще больше разрядить обстановку я шутливо спросил, обращаясь к демону:
- А котлы для грешников почему не показали?
Лучше бы я промолчал.
Ангел хрюкнул и поспешно закрыл лицо ладонями. Демон даже содрогнулся от ужаса.
- Подписывай ты... подписывай уже! - начал почти умолять Бес, отмахиваясь от меня и указывая пальцем на контракт, лежащий передо мной на столе. Затем, распустив свои волосы, начал нервно их теребить.
Я, конечно, сообразил, что сморозил какую-то глупость. Но зачем же реагировать столь болезненно?
- Я подпишу, обязательно подпишу, - пообещал я. - Но не могли бы вы мне сразу кое-что прояснить?
- Валяй, спрашивай, - благосклонно кивнул Эдгар.
- Значит, если я правильно понял, каждый попавший сюда волен сам выбирать, где ему провести свою вечность?
- Совершенно верно! - подхватил ангел, явно бывший в восторге от моей догадливости.
- И выбирает после того, как просмотрит этот э... замечательный ролик? - на всякий случай уточнил я.
- Именно, - радостно закивал ангел.
- А что тогда значила битва между вами, которую я имел удовольствие наблюдать?
- Скажем? - попросил Эдгар позволения у Беса. Тот кивнул.
- Видишь ли, так гуманно, как нынче, было не всегда, - рассказывал ангел. - Были другие времена - были другие нравы. Я бы даже сказал - дикие нравы. Раньше за душу человека приходилось сражаться. Буквально. Именно поединки ангелов и демонов решали участь умерших. Побеждал ангел - душа попадала на небеса. А если победу одерживал демон - то в пекло!