Как и для Уца, мышление для Мериме оставалось самым важным аспектом в жизни. В Письмах к незнакомке, ставших литературно-историческим монументом, он писал своей подруге: "Если когда-нибудь у Вас возникнет вдруг желание изучать историю мышления людей, это куда интереснее, нежели история их поступков". Далее Мериме развивал идею о том, что мысли и записанное слово важнее физических контактов: "Мы знаем друг друга даже больше, чем люди, которые часто видятся в свете, с тех пор как стали достаточно свободно обмениваться мыслями в письмах".
Мериме представляет интерес для темпорологии и тем, что дружил с Виктором Гюго, чья жена и первый биограф Адель Фуше (11 языков, 27.9. 1803-1868, 5 в Весах) была селестиальным близнецом Мериме.
И еще примечательно то, что сохранились впечатления о Мериме, написанные его другом, выдающимся писателем и поэтом Иваном Тургеневым (Скорпион, Вода): "Похож на свои сочинения: холоден, тонок, изящен, с сильно развитым чувством красоты и меры и с совершенным отсутствием не только какой-нибудь веры, но даже энтузиазма".
В этом портрете запечатлено полное отсутствие стихии Воды (вера) и Огня (энтузиазм) при доминировании Воздуха (изящность и красота).
Георгий Иванов (18 языков, 10.11.1894-1958, 5 в Скорпионе) - один из крупнейших поэтов первой волны русской эмиграции.
Дела Земли и мысли Воздуха отступают в его поэзии на задний план, освобождая место чувствам Скорпиона (Вода):
Сознанье, как море, не может молчать,
Стремится сдержаться, не может сдержаться,
Всё рвётся на всё и всему отвечать,
Всему удивляться, на всё раздражаться.
Многое в Земном мире огорчает Скорпиона, и в безбрежный океан жизни его душа добавляет свои капли слёз:
Кто плачет так? И почему?
Я вглядываюсь в злую тьму,
И понимаю не спеша,
Что плачет так моя душа
Скорпион находится в постоянном поиски животворящей Воды, в полной уверенности в возможность сотворения "нечто" из ничего:
В награду за мои грехи,
Позор и торжество,
Вдруг появляются стихи -
Вот так... Из ничего.
Но стихи для Водного поэта не столько важны мыслями, сколько таящейся в них музыкой:
И ничего не исправила,
Не помогла ничему,
Смутная, чудная музыка
Слышная только ему.
В итоге судьба многопланетника Скорпиона верить в то, что хотя бы после смерти, его когда-нибудь поймут:
Но я не забыл, что завещано мне
Воскреснуть. Вернуться в Россию - стихами.
Афанасий Афанасьевич Фет (35 языков, 5.12.1820-1892, 6 в Стрельце) - поэт-лирик. По мнению Некрасова (Стрелец, Огонь), Фет был единственным поэтом, способным конкурировать с Пушкиным.
Если душа Иванова хотела плакать, чтобы стать каплей в море, то душа Фета хотела стать звездой, чтобы разгадать язык звездных световых посланий:
Всю ночь прогляжу на мерцанье,
Что светит и мощно и нежно,
И яркое это молчанье
Разгадывать стану прилежно.
Общение со звездами было 6-планетнику в Стрельце ближе, чем общение с людьми:
От людей утаиться возможно,
Но от звёзд ничего не сокрыть.
В представлениях Фета "Дело поэзии или вообще художества воспроизведение не предмета, а только одностороннего его идеала". На смену живым людям приходили их идеализированные бесплотные образы:
Предо мною твой образ, твой дивный скользит,
Словно ты из лучей создана.
Литературоведы отмечали, что Фету не повезло, и он "пострадал от смены духа времени". Как было показано в цикле бесед "Чему нас может научить темпорология", по часам Сатурна-Юпитера Фет родился на рубеже смены эпох Огня и Земли. С 1821 по 1840 годы, когда засиял искрометный талант молодого Фета, как раз был последний всплеск доминирования стихии Огня, что совпало с "дарами" Стрельца Фету. Но затем наступил век непрерывного доминирования Земли. Талант Фета стал невостребованным. Поразительно, как это отразилось в его стихах:
Не жизни жаль с томительным дыханьем,
Что жизнь и смерть? А жаль того огня,
Что просиял над целым мирозданьем,
И в ночь идёт, и плачет, уходя.
Шандор Петёфи (62 языка, 31.12.1822 или 1.1.1823-1849, 6 в Козероге) принадлежал к реалистическому направлению в поэзии. При жизни его обвиняли в "грубости стиля" и "безвкусице", а после гибели на войне он стал легендой и национальным поэтом Венгрии. Земные ценности Петёфи ставил превыше всего, даже выше жизни. Наиболее известное стихотворении Петёфи - это его "Национальная песня". В ней поэт говорит:
Низок, мерзок и ничтожен
Тот, кому сейчас дороже
Будет жизнь его дрянная,
Чем страна его родная!
(Пер. Л. Мартынова)
Все, что ценилось в стихии Воды, виделось ему помехой для достижения Земных практичных целей:
И вырежу я сердце, потому
Что лишь мученьями обязан я ему.
И в землю посажу,
чтоб вырос лавр.
И если Луцкий (5 в Деве, Земля) писал о сапогах, Петёфи использовал образ сапог для определения поэзии:
"Поэзия - не аристократический салон, куда являются только напомаженным и в блестящих сапогах, а храм, в который можно войти в лаптях и даже босиком".
Свою принадлежность к стихии Земли Петёфи воспевал в стихотворении "Земля и небо":
Ну что ж, я плачу, расставаясь с небом?
Прощай, мечта, рассейся в синей мгле!
На родину! Я радуюсь уходу.
Я человек, мне место на земле.
Николай Минский (11 языков, 27.1.1855-1937, 5 в Водолее) - поэт, философ, юрист и религиозный мыслитель. Вместе с Мережковским основал в Петербурге Религиозно-философские собрания. Как бы отвечая "земному" Петёфи, Минский противопоставлял ценностям Земли слова:
Лишь слово царствует. Меч был рабом всегда.
Лишь словом создан свет, лишь им создастся снова.
Если для Земли вся ясно без слов, где друг, а где враг, кому жить, а кому умирать, то у Воздуха все становится сложным, неоднозначным:
Мой демон страшен тем, что, правду отрицая,
Он высшей правды ждет страстней, чем Серафим,
Мой демон страшен тем, что, душу искушая,
Уму он кажется святым.
Подобным тому, что говорил Тургенев о Мериме, без Водной радости, без веры и убеждений все суждения становятся у Воздуха холодными и сухими:
Судья души, творящий суд внутри,
Прости мне, Боже, холод мой душевный.
Иссушили нас ветры дыханием гневным, -
Мы, как ветер, легки, мы без ветра слетим.
Но есть для Воздуха в поэзии что-то вечное и истинное, и для этого вводятся новое слово "воздушноглавый":
Но ты, мой светлый храм воздушноглавый ?
Ты не подвластен общему концу.
И есть еще непреходящая ценность для Воздуха:
И мы глядим на высоту,
Одни, чтоб небу приобщиться,
Другие, жить чтоб научиться,
И все, чтоб видеть красоту.
Элизабет Барретт Браунинг (59 языков, 6.3.1806-1861, 5 в Рыбах) - английская поэтесса. С детства она читала философские труды, изучала древнегреческий, иврит, французский и латинский языки, и уже в 10 лет писала зрелые стихи. В 1843 году было опубликовано её стихотворение "Плач детей", посвящённое детскому рабству. Оно послужило основой для одноимённого произведения Н. А. Некрасова.
Эдгар Аллан По был вдохновлен ее стихотворением "Ухаживание леди Джеральдин" и позаимствовал его размер для своего стихотворения "Ворон". По писал: "ее поэтическое вдохновение является высшим - мы не можем представить себе ничего более величественного. Ее чувство искусства чисто само по себе".
У Воды постоянно ощущается невозможность перевода её небесных истин на Земные языки:
Что лучше всего на свете?
- Нечто невыразимое.
И что бы с ними не происходило, Рыбы учатся все принимать с благодарностью:
Пусть до конца свершится Божья воля.
Я не из тех, кто голод утолив,
Встает, уходит, не благодарит.
Когда чувства Воды не знают предела, когда Любовь и Вера сливаются воедино, то для них исчезают все земные ограничения:
Кто так любит,
Верит в невозможное.
Для Баррет невозможное произошло: по сей день её стихи о безграничной вере и любви цитируют на многих языках мира герои популярных книг и киносериалов.
Завершился обзор малой толики того, что обсуждалось в беседах "Люди и звезды". Необъятного не объять, да и нет смысла к этому стремиться. Для меня лично знакомство с десятком тысяч неповторимых жизненных путей расширило понимание даров Зодиака и научило больше ценить их в себе и других.
Мечтая о гармонии на Земле, лауреат Нобелевской премии мира Элиу Рут (53 языка, 15.2.1845-1937, 5 в Водолее), писал: "Мы не хотим иных побед, кроме мирных, никакой территории, кроме собственной, никакой власти, кроме как над самими собой..." В ближайшие 20 лет большинство многопланетных дней будут в стихии Воздуха, что потребует от людей признать её значимость. Когда-то люди не верили многопланетнику Пастеру в то, что много бед происходит от нарушений гигиены тела. Готовы ли мы сейчас поверить в значимость гигиены мысли и слова? Помочь в этом нам могут слова Николая Минского: