Бифуркации (пока что потенциальные, предположительные) могут быть двух типов, внутренние и внешние. Внутренние бифуркации - это ситуации, когда человек уже что-то заподозрил, и, возможно, посредством рефлексии это отметил. Когда человек почти сразу, или чуть позже, но, когда во внешней жизни еще ничего не изменилось, внезапно прозревает, нечто понимает, что-то осознает. Причем никакой новой информации он в этот момент не получал, шел какой-то внутренний процесс. Наверное, он получил какую-то информацию раньше, но либо не обработал ее тогда, отмахнулся, либо обработал, но лишь первично, не верифицировал, и не встроил в модель. Например, получил информацию о некотором человеке, осознал ее, но не проверил. Или убедился в достоверности, но не подумал, как это скажется на работе. А через день или неделю до него дошло. Сам зазор по времени не слишком важен, хотя с его увеличением растет вероятность рефлексии, и вероятность того, что на самом деле это будет на внутренняя рефлексия, а внешняя, или их соединение (об этом ниже).
В зависимости от того, как получатель информации поступил с нею, можно сказать, что он просто ее усвоил, или что он подрегулировал коэффициенты в своей модели мира, или что он вообще установил в своей модели новые связи. В последнем случае мы вправе сказать, что изменилась его психология. Например, когда автор этой заметки учился на втором курсе, один из его соучеников стал приносить сам-, точнее - тамиздат. Влияние на соучеников было весьма существенным, про некоторые ситуации можно сказать, что это было уже влияние на психологию.
Внешняя бифуркация - это выбор, предлагаемый внешними обстоятельствами, причем потенциальная бифуркативность может быть очевидна сразу, н может быть и не очевидна. Вот несколько реальных примеров из биографии автора, причем с 'очевидностью сразу'. Когда он учился на втором курсе, в институте был создан новый факультет, и всем студентам его группы предложили на него перейти. Согласились не все, автор этой статьи согласился. На третьем курсе он начал работать в лаборатории другого факультета, ему было интересно, работал он хорошо, его заметили, завкафедрой предложил перейти на этот третий в его биографии факультет, он радостно согласился. Так он ухитрился поучиться на трех факультетах из четырех дневных, которые вообще имелись в его вузе. На четвертом курсе после защиты курсовой по 'деталям машин', он получил от уже другого завкафедрой еще одно предложение, можно было бы собрать каре, но он уже всерьез занимался научной работой, ему сильно нравилось, и, шаркнув ножкой, он промямлил, что его кафедра не отпустит.
Деление на внутренние и внешние бифуркации условно. Например, возможно их взаимодействие, причем с четко выраженными этапами, когда человек сначала получает информацию, но не осознает ее сам и сразу, а делает это позже, причем именно под действием внешнего события. Возможен, разумеется, и каскад, но - это принципиально интереснее, - возможно переплетение, когда разделение на внешние и внутренние сомнительно. Заметим, что мы вообще, в самых разных случаях, делим некие ситуации на две группы, не понимая, что они переплетены, и делить их, по крайней мере, 'по-простому', некорректно. И повторим - это потенциальные бифуркации, она могли и не породить развилку, и породить, это мы тоже обсудим ниже.
Во всем нашем изложении под бифуркацией понимается именно событие, не обязательно замеченное сразу, но именно событие. Ситуации, когда просто есть некая постоянная возможность начать, скажем так, другую жизнь, надо называть как-то иначе, ибо это психологически иная ситуация. Вот два совершенно разных по многим другим параметрам примера постоянной возможности. Первый - переход от 'разговоров на кухнях' (при некоторых дополнительных предосторожностях) к фактической диссидентской деятельности с потерей, как правило, работы и переходом в дворники или сторожа. Второй пример - эмиграция, начиная с середины 90-х, и далее. А вот сам пик эмиграции именно при открытии границ, условно говоря, в 1992 году, или пик эмиграции в 2022 году (если это будет пик) вполне могут считаться бифуркационными. Где здесь проводить границу - вопрос, скажем так, к психологам или физикам, которым естественно оперировать постоянной времени.
С аттракторами ситуация определения чуть сложнее. Аттрактор в физико-математическом смысле - это то, к чему приближаются траектории при многократных прохождениях, а жизненный путь проходится человеком, вроде бы, лишь однажды. Правда, буддисты считают иначе, и я был бы рад, если бы они оказались правы; у них на этот счет есть интересная теория. Так что связь между аттрактором в физике и аттрактором в жизни призрачнее. Представьте себе реку, которая мирно течет, куда по гравитации и прочей физике положено. В воде есть молекулы, у каждой молекулы есть параметры - координата, скорость, энергия, масса, импульс и т. д., и некоторые из них зависят от времени. Параметры отдельной молекулы мы не знаем, но значения параметров лежат в определенных пределах, точнее - имеют определенную функцию распределения. Эти пределы и функции со временем изменяются медленно, закономерно и не слишком сильно (конечно, если русло не разделяется, и эти два не впадают в итоге в разные океаны - см. Википедию).
Сопоставляя такой объект с физическим аттрактором, мы впадаем в 'грех эргодичности' - заменяем многократное прохождение одним объектом на однократное, но сразу большим количеством. Однако у близости траекторий при многократных прохождениях есть очевидная жизненная аналогия - большинство событий нашей жизни влияет на близкие события, и не влияет на далекие. Если я налил кофе в чашку, то я его достоверно выпью, но на то, когда я лягу спать, это повлияет слабо и вероятностно, а на то, в какой день допишу эту писульку, не повлияет уже никак.
В западной исторической науке есть почти респектабельное направление - альтернативная история. Большинство историков, которые не брезгуют обратиться к этой тематике, считают, что отдельные случайности не меняют ход и результат больших процессов. В русскоязычной литературе термин 'альтернативная история' используют не историки, а авторы текстов, которые в основном расчесывают свои комплексы и склоняют к расчесыванию читателей. Их персонажи отправляются в прошлое и там всех учат жить - применяя согретые жаром их сердец любимые автоматы. Клинические психологи сказали бы, что этот фетишизм, однако - 'вариант нормы'; норма у них - традиционное кое-что с кружавчиками от любимой девушки, или хотя бы вот это:
Отдельное ответвление темы - иллюзия выбора пути, причем или возникающая случайно, или созданная преднамеренно, манипулятивно, другим лицом, или группой, обществом, наконец - властью. Тема 'иллюзия выбора' в культуре существует - 97 kGl, тысяч гугол-линков, это немало. Тема иллюзии 'чего-то' по сравнению с темой самого 'чего-то', всегда логически сложнее. Например, тема иллюзии любви сложнее, чем тема любви. Потому, что иллюзия 'чего-то' неизбежно включает это 'что-то'. Кроме, может быть, того единственного случая, когда это 'что-то', это просто 'все'. Что касается именно манипуляции, приведем два примера - один общеизвестный и детский, другой - совсем иного рода.
Родитель хочет, чтобы ребенок съел фрукт. Но ребенок не хочет, и, если просто предложить, заупрямится. Умный родитель спрашивает - ты что хочешь - яблоко или грушу? И ребенок, как правило, ведется.
Теперь обратимся к книге Benson C. 'The cultural psychology of self: Place, morality and art in human worlds' (К. Бенсон, 'Культурная психология человеческого Я'). В ней он пишет о проблеме выбора применительно к тому, что делали нацисты в концлагерях. Один из примеров - рассказ выжившего человека, которого привезли в Аушвиц ребенком вместе с семьей (родителями и четырьмя другими братьями). Сразу - селекция: нацист командует, кому идти в группу налево, кому направо. Родителей мальчика отправляют в одну группу, его самого и братьев - в другую. Он говорит самому младшему, чтобы тот шел к маме и папе (так кажется лучше для маленького), и тот слушается. Эта группа отправляется в крематорий. Выживший и выросший мальчик всю жизнь мучается угрызениями вины. Жизнь с немыслимой виной стала после ужасного, как он считает, решения, приведшего к убийству младшего брата. Бенсон о бифуркации не пишет. Он указывает, что здесь вина не ребенка (или других людей, попавших в такие ситуации якобы выбора, - он анализирует и другие сходные ситуации), а тех, кто создал эту среду не только по физическому, но и психологическому уничтожению людей. Дезориентация и психологическое уничтожение были очень важной частью деятельности германских нацистов. В том числе дезориентация в том, кто виноват.
Вернемся, однако, к нашей главной теме. Основная связь бифуркаций и аттракторов - это зависимость вероятности того, что бифуркация будет замечена, от параметров ситуации, и вероятность переключения с более естественного и очевидного аттрактора, на другой и неожиданный. Без специального анализа можно только сказать, что первое зависит от психологии индивида, конкретно, от общей чувствительности и внимательности. И от ситуации в окружающем мире, от того, выглядит ли она стабильной, надежной, незыблемой, или, наоборот - неустойчивой, тревожной, шаткой. Вероятность переключения на 'другое и неожиданное' также зависит от психологии индивида, конкретно, от склонности к риску, то есть от степени адреналиновой наркомании. И, опять же, от ситуации в окружающем мире, от того, выглядит ли она стабильной, надежной, незыблемой, или, наоборот - неустойчивой, тревожной, шаткой. Причем в данном случае, кажется, особенно важна скорость нарастания тревожности.
В заключение - о возможной практической пользе подхода 'бифуркации и аттракторы'. Этот подход можно применять при написании биографий. В 90-е годы одно издательство попросило меня написать две статьи о физиках; я предложил - о Петре Капице и Джордже Гамове. Однако о Петре Леонидовиче было уже написано премного, хотелось применить какой-то новый и интересный подход, и пришлось придумать этот. Времена были бурные, путь некоторых издательств оказался огорчительно короток, тексты пригодились существенно позже. А еще автор применил этот метод анализа к биографии А.Д.Сахарова, но уже не для издательства, а просто ради интереса.