…
С величайшим уважением
преданный Вам
С. Лем
Сам заядлый курильщик, Лем постоянно призывает друга-курильщика воздерживаться от напасти. Но эти призывы оставались без отклика.
Известно, что уходу из жизни Брускина в 1993 году в большей степени способствовало сверхактивное курение.
№7
(по-польски, перевод – В. М.)
Краков, 15.11.63
Дорогой Дима!
я пишу в ужасной спешке, так что ограничусь немногими словами. Только сегодня вернулся из Закопане. На бегу (фильмы, книги и т.д.) я нашел главное. Майор Banaszczyk, руководитель издательства MON{29}, письменно обещал мне, что «Непобедимого» после напечатания отправят в Ленинград непосредственно на ваш адрес. Точной даты не назвал, но, надеюсь, что это произойдет скоро. В настоящее время «Польский солдат» начинает серийно печатать роман; наверное, я подготовлю Вам несколько эпизодов, если издательство пришлет мне экземпляр. Хочу отметить, что кроме романа (его объем составляет примерно 165 страниц машинописного текста) в книге еще несколько небольших научно-фантастических и гротескных новелл /Ийон Тихий/. Все это вместе я Вам вскоре пошлю. Пожалуйста, работайте с этими материалами после их получения по своему усмотрению: настоящим я даю Вам на это все моральные права /а других у меня и нет!/.
…
«Диалоги» до сих пор мне еще не выслали. Выходит в Японии «Солярис». С 15 сентября в Кракове будет демонстрироваться мое искусство: это экспедиция Тарантоги, «Лунная ночь»{30} – у меня еще не было времени, чтобы посмотреть на это в театре! Итак, Вы видите, что в этой спешке нет никакого умысла: я действительно сам не знаю, за что сначала ухватиться. Я крепко жму Вам руку.
Уважающий и преданный
С. Лем
№8
(по-польски, перевод – В. М.)
Краков, 18.11. 63
Дорогой Дима, получил сегодня Ваше письмо. Интересно, как это я мог перепутать адрес{31}, если у меня в справочнике есть правильный? Ну, хорошо, что письмо и рукопись попали наконец к Вам. На «Диалоги» – сразу пишу об этом, чтобы обязать себя – я постараюсь подписаться. Тогда установится какой-то порядок с отправкой, потому что я, как правило, не получаю некоторых номеров /например, когда я уезжаю из города/. А потом какие-то номера не доходят, а у меня нет времени, чтобы за ними мчаться. Но я надеюсь, что все улучшится. Машинописного варианта я в глаза не видел. Была копия в Варшаве и мне очень жаль, что там полно ошибок. Конечно, я посмотрю перевод, как только смогу. Жаль, что я вообще не имею ни одного экземпляра.
…
1. Какая все-таки эта история с фильмом – довольно запутанная! Сначала мне написала А. Громова: «Возвращение со звезд» никак не может выйти в печати. Еще она написала, чтобы я нашел здесь режиссера, а Мосфильм хотел бы, чтобы я сам написал сценарий. Я согласился. Режиссер Юткевич{32}, находясь в Польше, должен был передать мне приглашение от Мосфильма. Он был здесь, но я не видел его. Он уехал и ничего мне не оставил. А тем временем пришло еще одно письмо из Одессы: что-то их вдохновило, отличное от «Солярис»! В этой ситуации от Громовой после 4 недель ожидания наконец пришло сообщение, что Юткевич подготовил для меня письмо от Мосфильма, а 20.11 будет послана телеграмма с объяснениями одновременно с письмом. Поэтому что-то из этого должно получиться. На этом фоне сам не знаю, как поступить с Одессой. Конечно, я бы предпочел иметь дело с Мосфильмом, который первым заинтересовался таким же востребованным материалом, как «Солярис», но отличным от него. Что до «Непобедимого», пока дело только за переводчиком /вы писали о готовности к 10.12/. А мне не хотелось бы, с одной стороны, оказаться свиньей, т. е. напрасно обнадеживать Одессу, потому что на сцене появился «Мосфильм». Но, с другой стороны, конечно, я бы предпочел, чтобы это снимал «Мосфильм», потому во многих отношениях это лучший вариант. К счастью, в Одессе очень заинтересованы в том, чтобы я написал для них специальный сценарий, не основанный ни на одной из моих повестей.
…
2. Как я написал выше, они хотят, чтобы я сам написал сценарий.
3. Спасибо за развернутые позиции моей библиографии, которые Вы мне прислали. А я вспомнил, что совсем недавно Вы мне писали, что «Солярис» выйдет в каком-то Альманахе, или что-то подобное? Что с этим??
4. Термин «гибернация» – это не «заморозить» и не «хранилище» – нет; я придумал его! Даты создания романа означают просто, когда я начал, и когда закончил. Из этого не следует, будто я писал целый год, без перерыва; я обозначаю даты старта и финиша, независимо от того, что я писал в промежутке. Атмосфера: азот составляет 78 процентов атмосферы /это уже МОЯ ошибка, а не опечатка/. Я предлагаю, чтобы Вы «изменили состав атмосферы»: пусть будет 77,8% азота. Хорошо?
5. Маловероятно, чтобы я приехал до 10.XII. Можете спокойно работать до этого времени. Если что-то прояснится – сразу сообщу.
6. а/ «Непобедимый» сейчас печатается в «Польском солдате», вероятно, будет печататься до конца года. Роман выйдет в следующем году. К сожалению, я не знаю, когда. Раньше, чем в январе, конечно, нет, а возможно, что только в феврале – в марте. Впрочем, теперь проблемы с политическим климатом и часто издатель сам точно не знает, что будет завтра.
b/ уже частично ответил выше: роман печатают в «Польском солдате», эпизоды не одинаковые по объему; не исключено, что печать затянется до 1964 года. Потом роман будет еще печатать другое издательство /Бялостоцкая газета/.
c/ до сих пор ни одного рассказа из выходящего тома «Непобедимый» нигде не засветилось. Да я никуда и не подавал. Не исключено, что сделаю это позже /не ранее второй половины декабря, чтобы это вышло в районе Нового года/. Однако, если это войдет в конфликт с Вашими планами, я могу без проблем отказаться от размещения у нас чего-нибудь, вообще. Теперь, Дима, Вы уже знаете примерно то же, что и я. «Непобедимый» представляет своего рода «резерв» на случай, если Мосфильм не решится снимать «Солярис». Режиссера я уже здесь нашел, польского, потому что Громова попросила; это мой близкий друг, Сцибор-Рыльский{33} /более известный как писатель/. Конечно, это было всего лишь предложение с моей стороны. Не знаю, как дальше все сложится. Если «Мосфильм» будет меня тянуть в Москву через Министерство Культуры, как говорится – «сверху», тогда и дорожные тарифы не так страшны /например, мой приезд/. И если все пойдет не так медленно, как надежно, я приеду только в 64 году.
…
Сегодня вместе с вашим письмом я получил томик «Формула Лимфатера» с предисловием Мицкевича /это, как Вы наверняка знаете, Днепров/. Красиво он меня там удостоил.
Надеюсь, что скоро увидимся.
С. Лем
P. S. Вам, наверное, утомительно читать текст от старых печатных машинок. Я возвращаюсь к этому вопросу, потому что опять вышло то же самое – я не посылал Вам «Сказки роботов», написанных сейчас. А не послал, потому что сам не имею ни одного достойного экземпляра. У меня не было даже ничего для радио, а они настаивали наговаривать тексты. Я должен был бы, наверное, позаботиться о большем количестве экземпляров /копий/ – издательства требуют три копии; моя печатная машинка практически не пробивает больше – четвертая копия едва-едва читаема. Глупость, а злит, тем более когда из-за этого происходят ненужные осложнения.
Станислав БЕСКАРАВАЙНЫЙ
ЭСХАТОЛОГИЯ А. ЛАЗАРЧУКА КАК ИНСТРУМЕНТ ПРОГНОЗИРОВАНИЯ КРИЗИСОВ
Попытки увидеть будущее в прошлом порой дают страннейшие сближения.
Если сравнить «Мой старший брат Иешуа» А. Г. Лазарчука и конфликты последних лет на пространствах бывшего Союза – возникает парадоксальный эффект. С одной стороны видно сходство ситуаций: истеричные толпы, распад привычного уклада жизни, который все никак не сменится новой стабильностью, бессмысленность войн, тотальный крах множества проектов. Необычайное сходство духа эпохи, цвета времени. С другой – как можно прогнозировать что-то на основании художественного апокрифа?
Требуется перейти от аналогии – к анализу.
Мотив кризиса эсхатологического масштаба, с распадом государства и разложением общества, – один из центральных в творчестве Лазарчука.
Эффект прогноза в самом общем случае задается сходством ситуаций: Лазарчук как автор сформировался в период кризиса Союза, который долго существовал под маской застойного благополучия, а потом начал разрушаться с немыслимой легкостью. Распад СССР вообще не ожидался подавляющим большинством населения, и мало кто понимал, что может прийти ему на смену. Практически все картины будущего, которые рисовали реформаторы 85 – 95 гг. – рассыпались. Чередой пошли новые кризисы, которые местами приводили к натуральному средневековью.
Было бы наивно предполагать в творчестве Лазарчука исключительно отражение собственных переживаний. В условиях кризиса постсоветское общество живет едва ли не четверть века – тогда бы эсхатологические картины имелись в творчестве каждого фантаста. Есть чисто литературное основание: прием кризиса – как можно более глубокого – позволяет раскрыть мир и характеры персонажей в нем. Дойти до сути вещей, которая обыкновенно скрыта обычаем и коллективным лицемерием.
Постсоветское пространство столкнулось с необычайным разнообразием кризисов.
Состоялся распад крупнейшей военной державы – с устоявшейся идеологией, государственным механизмом, политической структурой. Часть бывших республик пережила радикальнейшее обновление на европейский манер, но за фасадом копятся новые проблемы, идет медленное гниение. Другая часть республик, избежав отъезда четверти населения, столкнулась с обвальной деградацией техносферы и одновременным бешеным демографическим ростом.